Мне было известно лишь то, что отец Финна отпустил его, но финансировать отказался.

— Тогда как ему быть? — спросила я, когда мы занесли чемоданы Финна в домик возле бассейна, где ему предстояло провести несколько дней до самолета.

— Я не хочу, чтобы ты волновался о колледже, — сказал ему Тео. — Все уже улажено.

— Как улажено? — спросил Финн. Он выглядел настолько измученным, что мне хотелось лишь одного: обнять его.

Тео бросил на него строгий, не терпящий возражений взгляд.

— Твое обучение оплачу я.

— Нет! — Финн вскочил на ноги. — Ни за что. Я не объект для благотворительности.

— Конечно, нет, — сказал Тео. — Ты сын Келси Монаган. Финн, я держал тебя на руках, когда ты был младенцем, и наблюдал, как ты рос, превращаясь в умного и талантливого молодого человека. Ты мне как сын, и я не собираюсь смотреть, как из-за отца рушится твое будущее.

Финн удивленно моргнул, а затем удивление сменилось другими эмоциями, и он, сражаясь с ними, сжал челюсти.

— Сэр, я не знаю…

— Просто скажи «спасибо» и все. — Тео с улыбкой протянул ему руку.

Они обменялись рукопожатием, Тео похлопал его по плечу, и я, глядя на них, осознала, что если бы Тео узнал о ситуации Финна раньше, то спас бы его — как спасал прямо сейчас. Но из-за чего у меня на самом деле перехватило дыхание, так из-за того, что я поверила, правда поверила, что Тео вступился бы за меня и тоже спас, если б был рядом, когда я жила у отца.

Когда Тео ушел, мы, оставшись в домике наедине, уставились друг на друга.

Внезапно я поняла, что нам осталось быть вместе всего несколько дней. Бабушка и дедушка Финна, узнав правду, пришли в состояние шока и потребовали, чтобы он немедленно переехал к ним. Его перевели из школы Тобиаса Рочестера в хорошую (но бесплатную) школу в пяти минутах ходьбы от их дома на пляже.

От мысли, что скоро я не буду видеть его каждый день, мне стало трудно дышать.

— Хочешь пить? — спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься.

Вопрос немного смутил его, учитывая, насколько тяжелой была атмосфера, но он кивнул.

— Да.

Я поспешила к двери.

— А разве здесь на кухне нет напитков? — крикнул мне вслед Финн.

— Закончились. — Я не знала, закончились они или нет. Мне просто нужна была передышка от напряжения между нами. Я знала, что все сделала правильно, и знала, что однажды Финн тоже это поймет.

Но не знала, что жертвовать так адски больно.

Я зашла в дом и, увидев, что Хейли смотрит телевизор в гостиной, резко остановилась.

— Привет, солнышко. — Она оглянулась. — Финн хорошо устроился?

— Да, я просто пришла взять ему колу.

— Гретхен сделала брауни. Отнеси ему несколько.

— Ладно. — Я пошла было к кухне, но потом подумала кое о чем. — Хейли?

— Да? — Она оторвала взгляд от сериала, и как только я поняла, что безраздельно завладела ее вниманием, то сказала слова, которые в жизни не думала услышать от себя.

— Он вроде как замечательный.

Когда она поняла, о ком я говорю, на ее лице медленно появилась улыбка.

— Да, — прошептала она. — Так и есть.

Тео не был идеален. Конечно же, не был. Иначе Эль не боялась бы быть собой. Настоящая проверка будет ждать его в день, когда он узнает правду об Элоизе. Станет ли он героем для своей дочери, каким сегодня стал для меня?

В глубине души я верила, что такой человек, как он, сможет переступить через себя ради Эль.

— Я счастлива за тебя, — сказала я Хейли.

И знаете, что самое классное?

Я наконец-то искренне имела это в виду.

***

— Тебе нужно поговорить с Финном.

Я оторвала взгляд от романа, который пыталась читать — одну и ту же страницу уже десять минут.

В проеме двери стояла с руками, скрещенными на груди, Элоиза.

— Он в домике у бассейна — наконец-то свободен, но растерян, возможно напуган, а самое главное, его сердце разбито, потому что девушка, в которую он влюблен, организовала его отъезд в другой штат, а теперь отказывается оставаться с ним наедине.

Я опустила электронную книгу и хмуро уставилась на нее.

— Думаешь, мне легко?

— Нет, я думаю, что тебе невыносимо тяжело. А еще думаю вот что: то, что ты сделала для него, превратило тебя в самого сильного человека из всех, что я знаю. — Она печально, виновато посмотрела на меня. — Поверить не могу, что я ни о чем не догадывалась. А ты догадалась. Каким-то образом уловила. Он все мне рассказал. И, Индия… это еще одна вещь в моей жизни, за которую я должна быть благодарна тебе.

— Тебе нет нужды благодарить меня, Эль.

— Но тем не менее. Ты спасла его. А он мой лучший друг. — Ее рот задрожал, и она, словно стряхивая эмоции, дернула головой. — Я уже выплакала целое море слез и отказываюсь лить их и дальше. Сходи к нему. Я знаю, тебе тяжело. Но продолжай быть сильной. Ты — девушка, которая умудрилась исправить все, не выдав при этом, что я лесбиянка. Поэтому наверняка сможешь преодолеть себя и сходить к своему парню, чтобы пообжиматься с ним.

Я фыркнула.

— Когда ты так это преподносишь, трудно не согласиться.

***

Когда я зашла в домик, то увидела, что Финн лежит на диване, заложив руки за голову, и глядит в потолок. Он посмотрел на меня и пробормотал:

— Появилась.

Я поспешила к нему и улеглась рядом. Он тут же одной рукой обнял меня, и я устроилась у него на груди.

— Прости меня, — пробормотала я.

— Все нормально.

— Нет… Просто… Ты ведь не считаешь, что я добавила тебе новых проблем?

Он молчал так долго, что я едва не начала паниковать, но потом заговорил.

— Нет. Если бы я не хотел, то не поехал бы во Флориду. Индия, ты была совершенно права. Мне очень не хочется оставлять Бостон, друзей, всю свою жизнь… и я в ужасе от того, что оставлю тебя, и наши отношения окажутся под угрозой… Но самое сильное чувство, что я сейчас испытываю, это облегчение.

Расслабившись, я обняла его крепче.

— Я рада.

— Его наконец-то нет в моей жизни. У меня с плеч словно упал тяжкий груз, который я неосознанно носил много лет. Я, можно сказать, не знаю, что с собой делать… Мне настолько легко, будто я вот-вот взлечу над землей. Полагаю, теперь мне нужно найти себя в новых обстоятельствах.

— Именно. Это пугает, но, Финн, оно того стоит.

— Да.

Но в этом единственном слове прозвучало столько тревоги.

— Это не значит, что ты не будешь скучать по тому, что оставил. Я это знаю. — Я поцеловала его в грудь. — Чего тебе будет не хватать сильнее всего?

— Тебя.

Я улыбнулась.

— Это я знаю. А помимо меня?

— Эль, Джоша и Гейба. Моей команды. Хотя они так рассердились, что я уезжаю, что вряд ли будут скучать по мне. Ну и всего остального — «Фенвея», «Бристольских» бургеров, кафе «939», булочек из кондитерской Майка, закусочной «У Мэгги». — Он легонько погладил меня по руке и повторил: — Тебя.

— С нами все будет в порядке. И я вышлю тебе целую коробку тех булочек.

— Индия, что помогает тебе быть такой сильной?

Я подумала о том, как долго я считала себя сильной, хотя на самом деле не была такой… до этих пор. Я сказала Финну правду. Осознав, что отец больше никогда не сможет обидеть меня, я словно вырвалась на свободу. Но каким-то образом с течением времени вновь упрятала себя в тюрьму из собственных страхов, что меня снова ранят. Я сама не давала себе быть свободной. Пока не приехала в Массачусетс.

— Ты. Эль. Анна. Возможно, даже Хейли и Тео. Насчет них я не уверена, — пошутила я.

Какое-то время мы молча лежали, просто наслаждаясь теплом друг друга.

Потом в тишине прозвучал его голос. Чуть слышный.

— Что бы ни случилось, я никогда не забуду, что ты сделала для меня.

У меня защипало в глазах, и я прижалась щекой к его груди.

— Скажу то же самое и тебе.

***

Я думала, что ничего хуже отъезда Финна случиться не может.

К несчастью, я ошибалась.

На следующее утро меня выдернул из сна истеричный вопль Элоизы.

— Что, что такое? — сонно пробормотала я.

— Индия, просыпайся сейчас же! — с отчаянием воскликнула Эль.

Я разлепила глаза.

— Что? — Меня посетила страшная мысль, и я резко села, едва не столкнувшись с ней лбом. — Финн уже уехал?

— Нет. — Она откинула волосы, и я увидела на ее щеках следы слез, а в покрасневших глазах — ужас.

— Эль. — Мое сердце заколотилось о ребра. — Что происходит?

Она сунула мне свой телефон.

Я поморгала, чтобы зрение прояснилось, потом посмотрела на экран, и кровь в моих жилах застыла.

Лента ее твиттера пестрела твитами наших одноклассников.

О том, что она лесбиянка.

Я посмотрела на нее.

— Но как?..

По ее щекам потекли слезы. Она забрала телефон, пару раз ткнула пальцем в экран и снова передала мне.

Брайс: Я думала, мы друзья.

Элоиза: Мы и есть друзья. Ты пьяна?

Брайс: Вчера вечером я пришла, чтобы узнать, что происходит с Финном. И услышала, как ты говоришь ЕЙ, что ты лесбиянка. Серьезно? Ты рассказала ЕЙ свой самый главный секрет. И угадай, что?.. Его теперь знают все.

Элоиза: О господи, что ты сделала?

Я давно подозревала, что Брайс завидует нашей дружбе, но хотя знала, на что она могла быть способна, я и подумать не могла, что она использует свою зависть как оружие, и тем более, что прольется кровь Эль.

— Что мне теперь делать? — прошептала она.

Я знала, что мой совет не понравится ей, но тем не менее произнесла:

— Рассказать все отцу, пока он не узнал правду от кого-то другого.

Ее грудь начала в рваном ритме вздыматься.

— Все будет хорошо. — Я откинула одеяло. — Я пойду с тобой. Хочешь?

Эль кивнула, потом издала долгий, дорожащий вздох.

— Как мне это сделать? Я миллион раз представляла, как расскажу ему, но сейчас в моих мыслях одна пустота.