Ясмин всегда полагала, что она никогда и никому не сможет рассказать о себе всю правду, но тут неожиданно для себя поведала изумленной Хиллари всю свою историю — от начала до конца. И почувствовала огромное облегчение.

— Ну и дела, Ясмин, — обрела наконец дар речи Хиллари.

К тому времени они успели выпить две бутылки шампанского и опустошить чашку с икрой. — Просто невероятно! Ну и досталось же тебе! Слов нет. Ты действительно честно говоришь мне, что не имеешь никакого интереса к Хасану? Судя по твоему рассказу, он меня очень привлекает. Есть шанс, что он станет моим третьим мужем. Как думаешь?

— Забери его, пожалуйста, — засмеялась Ясмин. — Можешь добавить за компанию и моего банкира.

— Господи, ты выпускаешь из рук таких потрясающих мужиков! И столько лет постишься. Как ты только выдерживаешь? Знаешь, это вредно для твоей кожи. А знаешь, еще как говорят? Дают — бери, бьют — беги. Ясмин, тебе нужна помощь! Я приехала очень вовремя, теперь мне это очевидно.

— Но я вовсе не пощусь и при чем тут моя кожа, — вспыхнула Ясмин. — Я хочу любить и быть любимой.

— Ха! Ты никогда не полюбишь, если не дашь кому-то шанс… если не будешь встречаться с мужиком хоть какое-то время. Переспать, чтоб познакомиться. А как иначе узнать, что он вообще собой представляет. Ясмин, ты в одно и то же время умница и тупица.

— Но все они только и хотят, что заниматься любовью.

— Ну и что тут такого? Не хочешь заниматься любовью — только скажи!

— Все это такая неразбериха, Хиллари… моя жизнь, я имею в виду.

— Твоя жизнь! Да ты просто не понимаешь значения слова «неразбериха», моя дорогая. Моя жизнь — сплошная катастрофа, но я по крайней мере нахожу ее забавной. Каждый из моих мужей забавлял меня — когда надоедал, я разводилась. Но есть же и другие мужики. Твоя жизнь стерильна, как одноразовый шприц, и я бы руки па себя наложила, будь я на твоем месте — просто от скуки!

— Но разве ты не видишь — я вовсе не скучаю…

— Ты так скучаешь, что сама не знаешь, как ты скучаешь. Послушай, пока я здесь, я намерена показать тебе, как нужно проводить время, и тогда ты поймешь, что такое настоящие забавы, и может быть, сама им научишься. Господи! Мне приходится нянчиться с такой взрослой бабой!

— Ах Хиллари, — хихикнула Ясмин, — ты всегда меня смешишь… вот за что я тебя люблю. Спасибо большущее, что приехала!

— Ты можешь отблагодарить меня, познакомив со своим арабом. Я чувствую, что он сексуален. Как, говоришь, его зовут? Впрочем, какая разница? Я все равно забуду. Я всегда забываю имена. Это еще одна уловка, которую тебе следует запомнить, дорогуша. Никогда не называй мужиков по имени. Зови их «дорогой». Это избавит тебя от неприятностей в самый горячий момент, ты понимаешь, что я имею в виду. Непонятно почему, но у них всегда все опускается, если в самом разгаре забав ты спутаешь имя мужика. Ну не придурки ли?

— Ты действительно хочешь познакомиться с Хасаном? — неуверенно спросила Ясмин.

— Завтра же утром зайду к тебе в офис, и ты нас познакомишь. Не беспокойся. Я преподам тебе урок того, как следует обводить мужчину вокруг пальца. — Хиллари помахала своим ухоженным пальчиком перед глазами Ясмин.

— Возможно, мне и нужен такой урок.

— Не возможно, а совершенно определенно. Теперь слушай, мне пора бай-бай. Когда я собираюсь заарканить мужика, я называю это — намотать ядовитого змея (можем мы рассматривать Хасана как ядовитого змея?) вокруг пальца, моя красота нуждается в здоровом, крепком сне. Ты хочешь остаться здесь?

— Нет. Я возьму такси и поеду домой. К сожалению, мой рабочий наряд висит в моем шкафу, а не в твоем. Еще раз спасибо.

— Ладно, — слабо махнула рукой Хиллари, провожая Ясмин к двери. — Увидимся завтра в час. И мы отправимся на ленч или на обед — на твое усмотрение. Договорились?

— Замечательно, — усмехнулась Ясмин.

В ту ночь, лежа в постели, Ясмин думала о Хиллари и о том, как просто она решает жизненные проблемы, и очень хотела быть похожей на подругу.

«Может быть, Хиллари и вправду сможет мне помочь, — размышляла Ясмин, — Но что касается Хасана — вряд ли он ей по зубам. Хотелось бы мне посмотреть!» — подумала Ясмин, погружаясь в глубокий сои.

И она увидела. На следующий день Хиллари маленьким ураганом ворвалась в офис Ясмин — вся в шелках, мехах и драгоценностях. Поначалу Хасан был раздосадован неожиданным присутствием подруги Ясмин, но вскоре растаял под шквальным огнем многозначительных взглядов Хиллари. В конце концов Халифа пригласил обеих подруг на ужин, после которого вызвался проводить Хиллари в ее гостиницу. Хиллари не возражала, но взгляд ее при этом был полон скуки от заурядности происходящего.

Целуя Ясмин в щеку, перед тем как сесть в такси, Хиллари прошептала ей на ухо:

— Записывай первый рецепт: изображение скуки — необходимая часть спектакля. Я позвоню тебе позже. А ты займись банкиром, договорились? Приношу мужикам свои глубочайшие соболезнования.

Ясмин проводила взглядом отъехавшее от тротуара такси, пока оно не скрылось за углом, после чего, не в силах более удерживать па лице серьезное выражение, расхохоталась и вернулась в офис.

«Действительно, заняться банкиром», — подумала она и тут же сказала вслух:

— А почему бы и нет?

Лукаво улыбаясь, Ясмин набрала номер «Кредит Франсез». Мадам Клодель быстро соединила ее с опешившим от неожиданного звонка Шарлем Ламарке, мгновенно согласившимся поужинать завтра с Ясмин и ее американской подругой.

— А я-то уже думал, что никогда больше вас не увижу, — признался Шарль.

— Ну это просто случайность, — сказала Ясмин серьезным тоном. — Хиллари приехала сюда на месяц и никого не знает в Париже. Как ни странно, но я тоже мало кого здесь знаю. Надеюсь, Хиллари вам понравится. Она очень интересный собеседник.

— Судя по вашей рекомендации, мне предстоит встреча с толстой библиотекаршей с огромной бородавкой на носу, — вздохнул Ламарке, очевидно, все еще сбитый с толку серьезностью тона Ясмин. — Нет, я не против. Чтобы встретиться с вами, я готов поужинать хоть с носорогом.

— Не волнуйтесь, — рассмеялась Ясмин. — Хиллари мало походит на носорога. Итак, увидимся завтра. В шесть часов. Вы знаете адрес?

— Разумеется, — сказал Шарль и повесил трубку.

Но назавтра вечером Ясмин стало не до смеха, когда без четверти шесть ей позвонила Хиллари и отказалась идти на ужин.

— Хиллари! Как ты можешь так поступать со мной? Сейчас слишком поздно звонить Шарлю Ламарке и отменять приглашение, и потому мне придется идти туда одной.

Хиллари сладко захихикала:

— Ну и что тут такого? Ты что, боишься его?

— Не говори глупостей! Просто мне он неинтересен — вот и все.

— В любом случае выйди с ним в свет. Может быть, он познакомит тебя с кем-нибудь из своих друзей, и тебе кто-нибудь из них понравится. Вот как это делается, дурочка!

— Но Ламарке — мой банкир, и, что еще хуже, он не дает мне ссуду, в которой я позарез нуждаюсь.

— Не исключено, что он и даст тебе ссуду, если ты правильно себя с ним поведешь.

«Хиллари задумала это с самого начала», — мелькнуло вдруг подозрение.

— Ну что ты замолчала? Ты действительно обиделась?

Это самая обычная страховка. Я просто хотела быть уверенной, что у меня будет интересный запасной вариант, в случае если твой арабский приятель окажется неудачником.

— И насколько я понимаю, он не оказался неудачником?

Сегодня Ясмин с удивлением отметила, что Хасан пришел па работу только к обеду, это было на него не похоже.

Хасан любил назначать деловые встречи по утрам. Он ничего не сказал Ясмин о Хиллари, а она не спрашивала.

— Скорее наоборот. — Голос Хиллари смягчился. — Но скажу тебе одно: этот мужик — не свадебный вариант, даже в качестве третьего мужа. Но он умеет доставить удовольствие. Я решила встретиться с ним опять сегодня вечером, вот почему не могу прийти. Я сказала Хасану, что не уверена относительно своих планов на вечер и что позвоню ему позже. Я жду до последнего момента — пусть понервничает. Прости, что позвонила тебе так поздно, но…

— О Господи! Держу пари, ты нарочно все это заварила.

— Заварка — мой конек, дорогуша.

— Послушай, я поговорю с тобой на эту тему завтра, а сейчас попытаюсь хорошо провести время с Шарлем. Тебе же желаю хорошо провести время с Хасаном.

— Непременно, дорогая. Поверь мне, я уж своего не упущу, — хмыкнула Хиллари и повесила трубку.

И тут же раздался звонок в дверь.

Ясмин вышла в холл как раз в тот момент, когда Франсуаза впустила Шарля. Ясмин с удивлением отметила, что раньше Ламарке не казался ей таким высоким. И опять же Ясмин была поражена красотой этого мужчины. Он стоял в холле в своем прекрасно сшитом коричневом костюме и рубашке в полоску. Брюки облегали крепкие мускулистые ноги. Даже если бы Ясмин не знала, что Ламарке прекрасный лыжник, об этом нетрудно было догадаться.

— Выглядите очаровательно, — похвалил Ламарке, окидывая Ясмин взглядом с головы до ног.

Предполагая, что они пойдут ужинать с Хиллари, Ясмин уделила своему наряду больше внимания, чем обычно. На ней было кремового цвета шерстяное платье с накладными плечиками. Спереди платье имело глубокий вырез, а на талии его плотно перехватывал кожаный пояс.

Не зная, как поступить с волосами, по боясь, что Хиллари непременно раскричится, если Ясмин соберет их в пучок, она оставила волосы распущенными, свободно падающими на спину.

— А где носорог? — шепотом поинтересовался Ламарке.

— Она не сможет пойти с нами, — сообщила Ясмин, снова почувствовав досаду на Хиллари. — Боюсь, вам придется довольствоваться только моим обществом.

При этом известии по лицу Шарля растеклась широкая улыбка.

— Perfectement![51] — заявил он радостно. — Так мы можем идти?

К величайшему своему удивлению, Ясмин провела с Ламарке замечательный вечер. После ресторана они бесцельно побродили по улицам, пока не захотели пить. Первым местом, куда они зашли, было небольшое бистро на левом берегу Сены. Сидя на улице, в приятной свежести весеннего вечера, они пили перно, пока не почувствовали легкое головокружение. Тогда они двинулись дальше и сами не заметили, как оказались на Лионском вокзале.