Я едва не начала завидовать, когда нашла их в диване Ругера. Темный, дорогой пурпурный шелк, аккуратно обшитый кружевом по краям. Кем бы она ни была, она потратила кучу денег, чтобы хорошо выглядеть всего лишь для одной ночи с бабником.

Я сама познала боль утери трусиков... Той не такой уж и потрясной ночью был зачат Ноа, а мне пришлось уйти без своего белья после того, как Ругер выставил нас из своей квартиры.

Вздохнув, я вернула на место диванную подушку, под которой пылесосила. Первый заход в уборке дома Ругера я сделала, вытирая пыль. Теперь же я занялась более глубокой уборкой, что, кроме всего прочего, означало залезать в недра мебели.

Была вторая половина дня четверга, и в целом неделя прошла неплохо. После визита к Кимбер я созвонилась с некоторыми девушками из клуба, которые оставили свои номера. Они собирались заглянуть вечером в пятницу, чтобы познакомиться со мной и потусоваться. По телефону все они были очень милыми и внимательными, как я и предполагала, поэтому я не могла дождаться, когда же смогу сопоставить голоса с лицами.

Еще я познакомилась с соседкой, жившей вниз по дороге — женщиной под сорок по имени Элль. Пару лет назад она овдовела, поэтому сейчас жила одна. Мы познакомились во вторник, когда, гуляя, мы с Ноа забрели на ее территорию.

Мы провели с ней несколько часов, сидя на веранде ее дома (у нее был один из тех старых фермерских домов с умопомрачительно огромным крыльцом), потягивая холодный чай и болтая о всякой ерунде. Элль очень хорошо поладила с Ноа и даже предложила посидеть с ним, если мне вдруг будет нужно. Мне она очень понравилась, Ноа же был от нее просто в восторге, так что мы оба были очень рады, когда она пригласила нас к себе на ужин в среду.

Среда как раз была тем днем, когда я занялась уборкой дома Ругера.

Это слегка разогнало мою скуку. А еще я чувствовала себя виноватой, ведь Ругер был холостяком, который наслаждался своей свободой, но который все равно привез нас в свой дом. Что было совершенно не в его стиле. Не то чтобы я была полностью в восторге от мысли, что он может быть полностью свободен и потакать своим желаниям... Я знала, что не могу обладать им, но от мысли о нем с другой женщиной меня все еще коробило. И я прекрасно понимала, насколько все это запутано, но моих чувств это все же не меняло.

В любом случае, я решила, что лучшим способом отплатить Ругеру — это стать его неофициальной домработницей. Он не собирался брать с нас плату за жилье, но я бы чувствовала себя некомфортно, если бы не отплатила за наше пребывание здесь.

Вот это и привело меня к маленьким, потерянным в диване, пурпурным трусикам.

К сожалению, это был не первый предмет женского белья, который я нашла за последние двадцать четыре часа. И все они, к тому же, не были одного размера — Ругеру определенно нравилось разнообразие в своих многочисленных связях.

Я подцепила трусики кухонными щипцами и отнесла в прачечную. Не имея ни малейшего понятия, кому они принадлежали, я все же решила, что не должна выбрасывать ничего из того, что нашла, вне зависимости от того сколько они могли быть... в употреблении. Я бросила трусики в одну из четырех пластиковых коробок, которые выстроила у сушилки.

В первой коробке были деньги. Пока что я нашла девяносто два доллара двадцать три цента. Во второй коробке были презервативы. Заначки этого добра я обнаружила практически в каждой комнате. Некоторые были там оставлены с совершенно определенной целью, их я не трогала. Но я также нашла их в карманах поношенных штанов, в ящике для кухонного серебра, на книжных полках... Два даже оказались в коробке из-под пиццы, лежащей на кофейном столике. Они были с шоколадным вкусом. Это навеяло мне мысли о тематическом сексе при участии пиццы, от чего стало жутко неприятно.

А еще я захотела есть.

Именно тогда я и решила, что для этих штук мне нужна коробочка, которую я смогла бы закрыть и притвориться, что их никогда не было. До этого момент моя задумка отлично работала. В третьей коробке содержалось женское нижнее белье, лифчики и другие шелковые вещички. Четвертая коробка содержала «все остальное» — маленькие странные металлические штучки, бессмысленные изделия, нож для замши и два корешка билетов с игры «Споканских Индейцев» (молодежная бейсбольная команда — прим. пер.).

Несмотря на странные вспышки ревности, мне хотелось, чтобы дом Ругера был чистым и комфортным к его возвращению. Это было меньшее, что я могла сделать. Я убралась везде, кроме его спальни, но, думаю, и так продвинулась достаточно далеко, чтобы в прачечной собралось все самое худшее, что было в этом доме.

Этим вечером Ноа спросил меня, когда вернется дядя Ругер. Я понятия не имела, что ему ответить, и гадала, сможет ли жизнь в его доме хоть когда-нибудь стать нормальной. Бесплатное жилье, конечно, было прекрасным предложением, но Кимбер, скорее всего, была права. Мне определенно нужно было свое собственное жилище, в котором под диванными подушками не наблюдалось загадочного нижнего белья, а шкаф для столового серебра не был наполнен презервативами.

Топот чьих-то ног над головой разбудил меня примерно в три ночи в пятницу. В голову залетела вялая мысль, что Ругер дома, и по звукам было ощущение, что он решил устроить вечеринку. К счастью, мы с моим ребенком могли спать под любые звуки, поэтому пять минут спустя я снова уснула.

На следующий день мы с Ноа старались не шуметь и, собравшись, воспользовались нашей собственной дверью, чтобы выйти из дома. Вернувшись домой, после того, как завезла его в школу, я чуть было не стала причиной рева сигнализации, только со второго раза введя код правильно. Временами зацикленность Ругера на безопасности была чертовски неудобна...

Я приняла душ и привела в порядок наше жилище. К этому времени часы показывали почти десять утра, а сверху до сих пор не доносилось ни звука. Может быть, мне все приснилось? Бог свидетель, у Ругера была привычка врываться в мои сны.

Я осторожно поднялась по ступеням, не желая разбудить его. Добравшись до верха и свернув на кухню, я застыла в полном шоке.

Ночью по кухне определенно прошел ураган.

Пустые пивные бутылки стояли буквально на всех возможных поверхностях. Вся мебель была в беспорядке, одна сторона двухместного диванчика была приподнята и покоилась на спинке большого дивана. Повсюду были пустые коробки из-под пиццы, разлитое пиво, но, знаете, что было самым неприятным среди всего этого беспорядка?

Полностью обнаженная блондинка, сидящая за барной стойкой и поджигающая сигарету.

Меня как молнией поразило — я почти секунду не могла вдохнуть, и голова закружилась. Я знала, что Ругер постоянно меняет партнерш. Сама недавно нашла этому доказательства, но каким-то образом сейчас я наконец-то сама увидела девушку в доме.

Она была потрясающей и удивительно раскованной. На мне же была старая майка и шорты, волосы в полнейшем беспорядке, а на лице никакого макияжа. Мне хотелось убить ее. В прямом смысле. Немедленно вдарить этой чертовой шлюхе за то, что она была красивее меня и трахалась с моим мужчиной.

В своей голове я дала себе пощечину.

У меня не было прав на Ругера. Никаких. Это его дом, и он мог делать в нем все, что хочет, даже жарить эту шлюху.

Я даже не хочу его, не по-настоящему.

— Значит, ты — собственность Ругера? — спросила она, враждебно сверкая глазами и лениво барабаня по барной стойке длинными красными ногтями.

— Э, не думаю, что поняла вопрос, — ответила я, разрываясь между тем, чтобы рассматривать ее дерзко стоящую грудь и наблюдать за тем, как дым от ее сигареты поднимается к потолку.

Стоит только раз этому запаху попасть в дом, и от него уже не избавишься.

Ну, вот и еще одна причина, чтобы ненавидеть эту суку.

— Просто да или нет, — сказала она. — Ты принадлежишь ему? Он отметил тебя?

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — ответила я, оглядывая гостиную и с каждой секундой становясь все злее, не смотря на тот факт, что это совершенно не мое дело.

Чтобы вычистить это место потребуются часы, и этим точно буду заниматься не я — я так решила. Пусть эта шлюха занимается уборкой. Или же сам Ругер.

«А это идея!»

— Это значит — нет... — медленно произнесла она. — Так какого черта ты тут делаешь? Он звонил тебе сегодня утром? Серьезно, если он хотел тройничок, ему нужно было сначала обсудить это со мной. Без обид, но я могу ублажить его лучше.

Пока она это говорила, то осматривала меня с ног до головы, оценивая каждый миллиметр моего тела.

— Думаю, мне стоит спуститься обратно вниз, — сказала я очень осторожно.

Я повернулась, чтобы уйти, но меня остановил голос Ругера.

— Ты все еще здесь? — позвал он.

Блондинка отозвалась, ее голос был слаще меда, а глаза сверкали триумфом собственницы:

— Конечно, милый. Я тебе нужна?

Ругер спустился по ступеням и вошел в гостиную, на нем были лишь незастегнутые джинсы. Я могла это сказать, потому что они опустились так сильно, что практически ничего не скрывали. Черт.

Я знала, что Ругер был привлекательным, но, похоже, я просто забыла, какое-то время не видя его, каким он может быть привлекательным, потому что это до сих пор продолжало выбивать меня из колеи. Я могла бы год без остановки описывать его, но вы бы все равно не смогли оценить его уникальный вид, пока ваши трусики внезапно не намокли бы от его первой улыбки, обращенной в вашу сторону.

Или же, как в этом случае, когда он идет по гостиной в наполовину застегнутых джинсах, а глаза его все еще сонные.

Мои же глаза задержались на его груди и прошлись дальше вниз по линии мышц. Боже... Идеальные мышцы груди, высеченные косые мышцы живота и кубики. Они исчезали под тканью, еле держащейся на его бедрах и готовой сползти с них в любую минуту. Мне хотелось облизать его с ног до головы.

Сразу же после того, как я убью его за то, что трахал Блондинистую Сучку.