Настя Ильина - Наследник для Деспота

— Лика, а ну стой! — раздался из-за спины властный голос, вынудивший остановиться и в удивлении обернуться.

Мужчина в чёрном деловом костюме замер, смотря на меня свысока. Его синие глаза пронзали яростью, острые скулы были напряжены, а губы сжаты. Сердце всколыхнулось в груди от осознания, что это и есть Демон из моих кошмаров.

— Вы меня с кем-то путаете! Я не… — онемевшим языком начала я, но раздраженный незнакомец перебил мою попытку объясниться.

— Путаю? Я тебя никогда и ни с кем не спутаю! — с раздражением в голосе бросил он. — Решила поиграть в «кошки-мышки»? Не выйдет! Ты же знаешь, что я сотру тебя в порошок!

Неприкрытая угроза достигла меня, и по спине прошелся холодок, заставивший передернуть плечами. Мужчина буквально метал молнии — еще чуть-чуть и он готов был взорваться от сдерживаемых эмоций. Где я могла видеть его раньше? Я понятия не имела… Может, на работе, и образ попросту запечатлелся в подсознании? Мужчина приходил ко мне во снах пару раз, настойчиво пытался чего-то добиться, но я не понимала, что ему нужно. В итоге просыпалась каждый раз в поту и с клокотавшем в глотке сердцем.

— Послушайте…

Я попыталась действовать мягче, надеясь скорее разрешить недопонимание, вот только слушать мужчина не стал: требовательно схватил меня за локоть и потащил к чёрной иномарке, припаркованной недалеко от нас. Испуг заполонил разум, но сдавленное горло не выдавало ни звука, а ноги будто налились свинцом, отказываясь принимать сигналы мозга. Беззащитная и растерянная, я огляделась в поисках помощи, но город словно специально вымер: улицы опустели. Казалось, даже звуки замерли в ожидании, чем закончится противостояние.

Осознание стрельнуло подобно внезапно озарившей вспышке света в темноте — молниеносно и болезненно. Ну, конечно же! Это ведь господин Барышев — властный беспринципный человек, которого все побаиваются. Я вспомнила его и постаралась вытащить руку, но попытка оказалась тщетной: он ещё сильнее сжал ладонь на локте, дёргая меня, волоча за собой как какую-то тряпичную вещь.

Я почувствовала себя строптивой лошадью, которую дергают за поводья, но она отчаянно борется за свободу.

— Не думал, что ты такая тварь! — зло прошипел мужчина мне в ухо, и я поняла, почему он приходил ко мне во сне.

Он ведь спутал меня с Анжелкой, моей сестрой-близняшкой. Мы с ней от рождения как две капли воды. Порой надеваем одинаковую одежду или одалживаем что-то друг у друга — тогда нас почти не отличить. Единственное — у меня есть небольшое родимое пятнышко на шее, а у неё его нет.

— Стойте! Это ошибка! Вы меня спутали с моей сестрой! — отчаянно запротестовала я, предпринимая попытку оправдаться и вырваться, но демон уже подтолкнул меня в машину, заставив сесть, после чего с силой захлопнул дверцу.

Нервный смешок сорвался с губ. Я ощутила себя загнанной в клетку. Одного короткого взгляда, как мужчина, насупившись и хищно выпятив нижнюю челюсть, обходит автомобиль спереди, хватило, чтобы потянуться к ручке. Но Лика… Я замерла на полпути, испугавшаяся за жизнь сестры. Следовало разобраться, что ему от нее нужно. Лика не говорила, что должна ему что-то… И чем это может быть? Я вообще не предполагала, что она как-то связана с этим Демоном. Сестра, конечно, любительница горячих мужчин, но не настолько, чтобы нырять в когтистые загребущие лапы самого Барышева.

— Послушайте! Я могу доказать! У меня паспорт в сумочке есть! — пискнула я, когда мужчина уселся на водительское сидение и завел двигатель. Дернув за бегунок молнии, я принялась копаться в сумочке, где лежал паспорт. — Ну вот! Смотрите! Я — Ксения Кулешова. Анжела — моя сестра…

Мужчина впился хмурым взглядом в мой паспорт, а затем сощурился и цокнул языком.

— Тем хуже для тебя, Ксения Кулешова!

Тон голоса понизился, приобретая хрипотцу и бархатистость.

— Я буду кричать! — нахмурившись, предупредила я и попыталась открыть дверь, но та не поддавалась.

Видимо, сев в машину, Барышев сразу же заблокировал двери. Надежда на спасение таяла на глазах…

Сглотнув, я медленно повернула голову и опасливо взглянула на мужчину. Его фигура загораживала просвет между креслами, из-за чего мне казалось, что солнце вот-вот исчезнет за темнотой его расползающегося влияния.

— Ты ходила в клинику вместо своей сестры? Ну! Говори! — зарычал Демон, заставив меня покрыться волной мурашек.

— Я не… не…

Я задыхалась от давления, ненароком вспомнив тот день, когда Лика прибежала расстроенная и умоляла меня пойти вместо неё в медицинский центр, чтобы сдать анализы, потому что её новый «папик» хотел себе чуть ли не девственницу с идеальной микрофлорой, а у сестрицы хромало что-то незначительное. — Послушайте… — вновь заговорила я, совладав с эмоциями.

— Значит, это ты беременна от меня, — выдохнул Барышев, как мне показалось, с облегчением.

Шокированная его словами, я раскрыла рот. Это попросту не могло оказаться правдой!

— Стойте! Это какой-то бред! Я не беременна! — Губы своевольно растянулись в улыбке, а из горла рвались приступы смеха.

Что придумал себе этот человек?

Осознание стукнуло по вискам, заставляя сердце биться чаще, улыбка в мгновение спала.

Или всё-таки…?

У меня возникла задержка в полторы недели, но я не придала ей никакого значения, так как бывало, что цикл слегка сбивался из-за стресса и нервов. И вот теперь… Да не могло ведь такого быть. Да?

Я отчаянно помотала головой, думая, что сестра никогда бы не поступила так со мной. Мы всегда были вместе и безоговорочно доверяли друг другу. Вот только и осмотр мне тогда показался каким-то странным, неправильным.

Вскинув голову, я украдкой посмотрела на Барышева. Он сканировал меня взглядом, его лицо приняло каменное выражение, словно мужчина потерял интерес к настоящему. Я закусила губу изнутри. Синие глаза пленяли, и воспоминания резко вернули меня в тот самый день обследования.

— Ксюнь, у тебя месячных пока нет? — Возбуждённая сестра забежала в мою комнату.

Я подняла на неё недоумевающий взгляд. С чего вдруг это её заинтересовало? Отрицательно качнув головой, я уже хотела было открыть рот, чтобы спросить, чего она хочет, но Лика тут же перебила меня, на мгновение широко улыбнувшись, словно выиграла приз в лотерее. Состроив жалобную гримасу и сложив руки лодочкой в молитвенном жесте, сестра затараторила, как ужаленная.

— Спаси меня! Пожалуйста! Папик потребовал от меня результаты анализов… Ему надо, чтобы я была идеально «чистой». Ксю, у меня поездка в Италию обломается, если он узнает, что у меня склонность к молочнице! Ну, это же совсем не заразно и не страшно, а он довязался, что всё должно быть безукоризненно. Стерильно, понимаешь?! Но у женщин идеальная микрофлора непостоянна, незначительные отклонения — тоже норма. Помоги, пожалуйста! Через час уже надо явиться в медцентр!

Лика поджала дрожащие губы и зажмурила глаза, ожидая моего ответа, будто решения о возможном наказании.

— Лик, это как-то неправильно! — принялась оправдываться я, отложив книгу в сторону.

В уголках зажмуренных глаз заблестели слезы. Сестра внезапно перешла в наступление, обескуражив меня сменой эмоций:

— А то, что папик дал денег маме на лечение?! Это правильно? Он их не просто так дал… Я отработать должна.

«Отработать» — это слово царапнуло по сердцу, оставив неприятный осадок. Каким образом «отработать»?

Я чуть сжалась под её напором, отчаянно моргая и переваривая доводы сестры. Хоть мы и были близняшками, Лика на моём фоне всегда сияла ярким огоньком, а я… Я больше любила спокойную домашнюю обстановку, сидя с книжками, чем бегая и выискивая себе богатого Аполлона. В одном Лика была права — если бы не её активность, мама бы не смогла сделать операцию на глаза, постепенно лишившись зрения, а так она сможет вернуться к своему любимому шитью без ущерба для глаз.

— Как ты себе это представляешь? Думаешь, врач не поймёт, что вместо тебя пришёл кто-то другой? — осторожно спросила я.

— Ну даёшь! Конечно, нет! Просто сделаю тебе такой же макияж… Наденешь моё платье. Слушай, ну это дело пяти минут. Давай скорее. — Лика вынудила меня сесть ровно и вскинуть голову. — Так! Теперь не двигайся! Сейчас косметичку притащу!

Вернулась сестра буквально через минуту и с набитым до отвала красным шариком в руках. Содержимое выпячивало во все стороны, из-за чего косметичка жалобно затрещала, стоило Лике потянуть за бегунок. Я с любопытством опустила взгляд. Внутри было столько всего, что, казалось, этого хватит для наведения грима целой армии, но Лика тотчас потребовала принять прежнее положение. Со знанием дела она колдовала над моей внешностью.

Сидя с закрытыми глазами, я чувствовала, как порхают кисточки, а иногда и легкое прикосновение подушечек пальцев. Обилие косметики на лице словно добавляло коже дополнительные слои. Самым веселым оказалось — не моргать при подкрашивании ресниц, когда Лика, причмокивая губами и выпучив глаза, сосредоточенно взмахивала изогнутой щеточкой с тушью, а мучительным — не почесать губы, когда Лика наносила тонюсенькой кистью помаду. Закончив, сестра отошла в сторону, сверля меня оценивающим взглядом. Я же поджала губы, борясь с желанием потрогать их, отчего сестра тут же недовольно фыркнула:

— Ты помаду не размазывай! Она должна чуть-чуть подсохнуть!

Я и не поняла, как всё завертелось настолько быстро и головокружительно, но уже через полчаса стояла перед стойкой администратора в медицинском центре и протягивала девушке паспорт сестры. Мандраж, который бил каждую клеточку тела, невозможно было описать словами. Казалось, что все смотрят на меня, как на преступницу, и, стоило выдать себя, сразу же утащат в полицейский участок и впаяют, в лучшем случае, какой-нибудь штраф с несколькими нулями. Что вообще полагается за сокрытие собственной личности и выдачу себя за другого человека, пусть и похожего точь-в-точь, приходившимся наиближайшим родственником?