— Остынь, — пролепетала Маша, падая обратно на стул.

Тут же к ним подошёл официант, и принёс заказ — два салата и горячее. Кирилл крякнул, и вернулся на своё место. Его лоб покрылся испариной, на висках блестели капельки пота:

— И впрямь, — согласился он, — я забыл, где нахожусь, прости.

Мария уткнулась в свою тарелку, пытаясь сосредоточиться на салате. Тут у неё зазвонил мобильный телефон. Девушка раскрыла сумочку, и выудила из неё аппарат — звонил Матиас:

— Как ты? Не решила прогуляться? — Спросил он.

— Нет, я не хочу сегодня выходить из дома, — прошептала она, становясь пунцовой из-за того, что ей приходится лгать, — прости. И завтра вечером я улечу домой.

— Но… Как же так? — Глухо спросил журналист с болью в голосе.

У девушки защемило сердце:

— Приезжай завтра в полдень. Пообщаемся, а потом пообедаем у меня, — предложила она.

Матиас Дворжак согласился, и девушка отсоединилась. Кирилл уставился на неё:

— Почему ты не сказала ему правду? Про меня, наше свидание?

Маша мотнула головой:

— Не дави на меня. Я ещё ничего не решила. И вообще. Приезжай тоже завтра в полдень ко мне.

Девушка допила пиво, и встала со стула:

— Я пойду, мне пора. Я совсем забыла, что меня ждёт ещё одна неразгаданная тайна — я так и не открыла сейф за картиной.

Кирилл попытался её задержать, но девушка подхватила пальто, и почти бегом направилась к двери. Она боялась повторения поцелуя, боялась, что снова не сможет устоять перед напором симпатичного нотариуса. Но. Матиас ей тоже очень нравился, и она решила не предпринимать ничего.

Она вернётся домой на недельку, встретится с Ксюшей и подумает хорошенько над создавшейся ситуацией. А потом. Надо снова вернуться в Чехию, что-то решить с домом и магазином. Не может же она всё оставить в подвешенном состоянии. Но вернуться домой, хоть на недельку, ей необходимо. Ей нужна эта передышка.

Пока мужчина расплачивался, девушки и след простыл. С раздражением он топнул ногой, развернулся, и вернулся в ресторан — заказать ещё одну кружку пива.

Глава девятая

Девушка почти бегом преодолела расстояние от ворот до дома, и щёлкнула замком. В особняке было тихо. Решив не афишировать пока своё появление дома, Маша сняла верхнюю одежду в прихожей, и в мгновение ока взлетела по лестнице в свою спальню.

Комната была заперта. Девушка щёлкнула замком, и аккуратно вошла внутрь — тишина. Мария выдохнула. Никто не испачкал ей комнату бутафорской кровью, не было пряного запаха трав. Не было никаких скелетов, привидений и засушенный летучих мышей. Ничего. Всё было на своих местах, в воздухе витало спокойствие.

— Значит, я всё сделала правильно, — пробормотала она, проходя в ванную, — это Лукаш пугал меня. Правда, я так и не поняла — зачем ему это было нужно?

Вздохнув, девушка встала на коленки и принялась обследовать кафельный пол под ванной — именно туда укатился ключик, когда она заорала от ужаса, увидев страшную надпись на зеркале и заляпанные стены. Маша продолжала обследовать кафельный пол, как услышала тихое шуршание в коридоре.

В мгновение ока Маша дёрнулась, и больно ударилась головой о бортик ванной. Охнув от боли, девушка выпрямилась, держась рукой за голову, и выключила свет в своей комнате. Не нужно, чтобы её заметили.

— Посмотрим, что будет дальше, — прошептала она, держась за голову.

Шорох нарастал. Мария притихла, стоя за дверью. Сердце бешено колотилось, и было готово выпрыгнуть из груди. От напряжения у девушки зарябило в глазах.

— Неужели, опять привидение? — Пробормотала она, заламывая руки, — но я уже уволила Лукаша.

Около двери шорох затих, и девушка зажала рот рукой, чтобы ничем не выдать себя. В дверь тихонько постучали, и раздался голос горничной:

— Мисс Мари, вы тут?

Мария выдохнула — нет, ей снова показалось, что сейчас её начнут пугать. Она уж было подумала, что призрак вернулся и вот-вот зайдёт в спальню. Всё нормально. У страха глаза велики. Наверное, Люси заметила её одежду в прихожей, и решила узнать, не нужно ли что хозяйке.

Отдышавшись, девушка взлохматила волосы, и навесив на лицо дежурную улыбку, и распахнула дверь. Горничная смотрела на неё во все глаза:

— Простите, я не слышала, как вы вернулись. Пошла проверить почтовый ящик, и увидела ваше пальто на вешалке. Что-то случилось? Вы будете ужинать?

Маша покачала головой. Ей не терпелось найти ключ от сейфа и, наконец, открыть его. Присутствие назойливой женщины ей только мешало, и она поспешила от неё отделаться:

— Люси, а можно принести кофе с бутербродами в библиотеку? — Спросила она.

Горничная согласно кивнула, и, развернувшись на каблуках, стала спускаться по лестнице. Мария выдохнула — чудесно. Пока Люси будет хлопотать на кухне, она найдёт ключ и беспрепятственно откроет сейф.

Девушка метнулась в ванную, взяла свой телефон, и включила фонарик. Тут же у самой стены что-то блеснуло. С азартом, Мария схватила швабру, стоящую в углу, и принялась шуровать под ванной. Ключик тихонько звякнул, и выкатился из-под ванны. Маша накинулась на него, как коршун, и зажала в кулачке.

— Ну, что ж, посмотрим, что папа прятал в сейфе. — Пробормотала она, распрямляясь и откидывая швабру в сторону.

Девушка сунула ключик в карман, закрыла дверь спальни на ключ, и спустилась по лестнице в прихожую. Да, Лукаша она уже уволила, но вдруг, таинственное привидение всё же вернётся, и вновь разгромит её комнату? А так ей будет спокойно.

В гостиной было тихо, и горела небольшая люстра, висящая над обеденным столом. Люси была на кухне — оттуда шёл ароматный запах свежесваренного кофе, и лилась тихая песня на чешском языке. Видимо, горничная была занята приготовлением бутербродов.

Мария подошла к картине, с изображением водопада, и ловко сняла её с гвоздя. Она совершенно точно помнила, что уже проделывала это утром, но тогда кровавое побоище в ванной отвлекло её от сейфа. А теперь, картина была возвращена назад.

— Наверное, Люси прибралась, — пробормотала она, выуживая из кармана маленький ключик. — Знала ли горничная о сейфе? Мне нужно было спросить её об этом с самого начала. — Маша покачала головой, злясь сама на себя, — потеряла столько времени!

Девушка, не дыша, вставила ключ в замочную скважину и дверца тут же распахнулась. Маша обозрела небольшое открывшееся пространство. С виду девушке показалось, что внутри ничего нет. Но потом, она засунула в сейф руку, и сразу же, наткнулась на пухлый ежедневник в коричневой кожаной обложке.

Мария вытащила ежедневник и зажала его в руке.

— Вам что-то нужно? — Раздался тихий голос сзади.

Девушка вздрогнула, обернулась и увидела горничную, которая стояла в дверном проёме. У Люси было странное выражение лица, она тяжело и отрывисто дышала, смотря в упор на ежедневник, находящийся в руках девушки. У Марии сложилось впечатление, что женщина до боли знала этот предмет и, увидев его, была готова вырвать из рук законной наследницы.

— Нет-нет, — поспешно отказалась Маша, — оставьте меня одну, Люси. Не нужны мне бутерброды.

Горничная не сошла с места, в упор, глядя на девушку. Казалось, у неё отключился слух — её карие глаза странно блестели, а на лбу выступила испарина. Мария закрыла сейф, сунула ключик обратно в карман, и вернула картину на место.

Наконец, Люси отмерла:

— Это ежедневник Александра Петровича, — прошептала женщина, — а я-то думала, куда он пропал после его смерти? Искала его.

Последнюю фразу горничная произнесла почти шёпотом, но Маша всё равно услышала её. Это обстоятельство удивило девушку:

— Зачем вам понадобился ежедневник моего отца, Люси?

Голос девушки звучал угрожающе. Горничная затравленно посмотрела на хозяйку особняка, опустила глаза в пол и предпочла хранить молчание. Увидев, что женщина превратилась в каменную статую, игнорируя её вопрос, Мария цокнула языком:

— Ну, Хорошо, я постараюсь сама всё выяснить! Можете ничего мне не говорить. — Отчеканила она, выходя из столовой, и понимаясь по лестнице в свою комнату.

Люси осталась стоять возле двери, не двигаясь. Казалось, она превратилась в статую — её лицо посерело, глаза поблекли. Она даже не пошевелилась, когда хозяйка особняка покинула гостиную.

Машу же колотило, как в ознобе, пока она открывала — закрывала дверь в спальню. Её взбесило поведение Люси. Что она себе позволяет? Искала папин ежедневник и не собирается рассказывать, зачем.

— Это женщина что-то скрывает от меня, — пробормотала девушка, запирая дверь.

Наконец, оказавшись, в своей комнате, она, с размаху, плюхнулась на кровать, и раскрыла пухлый ежедневник. Бумага пахла сигаретным дымом и какими-то лекарствами.

Маша сразу поняла, что это был дневник её отца. Но страниц было исписано немного — видимо, мужчина стал его вести не так давно. Возможно, как только почувствовал приближение смерти. Страницы были испещрены мелким, аккуратным почерком. Писал отец, в основном, печатными буквами. Все страницы были заполнены одной и той же ручкой — гелевой чёрной.

На первом листе было аккуратно выведено: «Гусев Александр Петрович», и дата рождения. После неё стоял дефис — далее, видимо, нужно было написать дату смерти.

Мария перевернула страницу, и пробежала глазами по первым строчкам. Точно, она не ошиблась. Отец стал вести дневник примерно за полгода до смерти, потому что начиналась запись так:

«Сегодня мой врач сообщил, что жить мне осталось несколько месяцев. Поэтому, я начал вести этот дневник, чтобы рассказать тебе, дочь моя, почему всё так вышло».

Девушка смахнула с ресниц слёзы, и закусила нижнюю губу — ей будет тяжело дочитать до конца, но она должна это сделать. Именно этот дневник может раскрыть тайну призрака, гуляющего по дому.