– Нет. Я решил, что буду ее сдавать. А деньги перечислять на счет Стивы. Потом, когда он вырастет и станет самостоятельным, сделаю тут ремонт, пусть мальчик живет самостоятельно…

Роман слушал этот диалог с напряженным лицом. Броня говорила с Олегом, а сама все время думала о том, как, наверное, Роману неприятно сейчас…

– Минутку, – сказал Роман. – Так это не твоя квартира, зая? Ты же говорила, что бывший муж оставил ее тебе?

– Так и есть, – повернулся к тому Олег. – После рождения сына Броня перебралась ко мне. Но очень скоро мы поняли, что не можем жить вместе. И вот тогда я решил уйти. В самом деле, не выгонять же мать с ребенком, да? Контролировать Броню – что она там, как она там? Живет сама или сдает, или еще что… Я не настолько авторитарен. Какое-то время не знал, что тут поселилась Нина, двоюродная сестра моей бывшей жены. Потом узнал, но все еще надеялся, что Броня – взрослый человек, долго терпеть такую ситуацию не станет, решит что-то изменить, рано или поздно…

– А что я должна изменить? – возмутилась Броня. – Ты вообще, дорогой, помнишь, как обошелся со мной? Да ты тише воды ниже травы должен быть после такого…

– Броня, прости, но ты действуешь сейчас не в интересах Стивы… – Олег вдруг замолчал и опять принялся разглядывать Романа.

– Ладно, пойду, не буду вам мешать, – нервно произнес тот и попятился назад, к спальне. – Зая, я пойду, уже поздно. Завтра встретимся и поговорим.

– Куда ты?! – испугалась Броня. – Мы же не договорили с тобой! А как же ты сможешь выплатить кредит, а как же…

– Какой кредит? – Олег опять уставился на Романа. Броню взбесила бесцеремонность бывшего мужа.

– Олег, не смей! Это ты там как сыр в масле катаешься, а другие мужчины пашут из последних сил…

– Броня, он что, этот тип, хотел повесить на тебя свой кредит? – мрачно продолжил допытываться Олег.

– Он ничего не хотел, я сама…

– Бронечка, пожалуйста, давай не станем афишировать… – пробормотал с тоской Роман, кутаясь в простыню. Броня отчетливо представила, как неуютно и неприятно, наверное, в этот момент ее возлюбленному, и она поняла, что испытывает настоящую ненависть к своему бывшему мужу.

– Так у нее ж ничего своего! – не обращая внимания на Броню, сказал Олег, продолжая бесцеремонно рассматривать Романа. – Вся недвижимость на маменьку зарегистрирована. У Брони ничего нет своего. Ни-че-го. Она так боялась, что я при разводе хоть что-то у нее оттяпаю… Молодой человек, ни один приличный банк не даст Броне нормальный кредит – просто не подо что. Или вы хотите ее подставить, отправив в какую-нибудь микрофинансовую контору с бешеными процентами? Что вы хотите? Броня, что он тебе предлагал?

– Я ничего не предлагал, – сказал Роман. – У нас с вашей бывшей супругой просто секс и ничего больше.

«Вот сразу бы Ромочка так Олегу и сказал! – злорадно подумала Броня. – А то этот лезет не в свое дело… Может, Олег ревнует? Ха-ха, не поздно ли спохватился! Поезд-то давно ушел…»

Роман скрылся в спальне, вышел оттуда через пять минут уже полностью одетым.

– Ну все, зая, мне пора, – он чмокнул Броню в щеку.

– Погоди… Ты правда уходишь? – удивилась она. – Зачем? Выстави это нахала… – Она указала на Олега. – Зоммер, это ты сейчас должен уйти отсюда.

– Нет-нет, зая, мне действительно пора, – замахал руками Роман.

– Ромочка…

– Мне упорно кажется, Броня, этот тип – брачный аферист, или как это называется… – нахмурился Олег и, ловко обойдя Романа, прижался спиной к входной двери. – Давай вызовем полицию, Броня. Я серьезно.

– Пустите меня! – вдруг закричал Роман исступленным голосом. – Негодяи!

– Зоммер, ты спятил?!

– А чего вам бояться, молодой человек, если за вами действительно никакого греха нет? – с укором произнес Олег, обращаясь к Роману.

– Пустите немедленно!

И тут Броня не выдержала. Она подскочила к Олегу, вцепилась в его рубашку, рванула… Броня была готова убить бывшего. Она трясла Олега, а тот пытался оторвать от себя ее руки. Она замахивалась, а он ставил блоки. И Броня больно, до синяков ударялась о его руки. Они кружились по прихожей в этом безумном танце – до тех пор, пока Броня не заметила, что входная дверь открыта, а Романа нет в прихожей.

– Он ушел! – Только тогда она остановилась. Вся в слезах, с закушенной до крови нижней губой. – Что ты наделал, Зоммер, что ты наделал…

– Я ничего не делал. Он сам решил уйти.

– Единственный человек, который мне подходил, мужчина моей мечты…

– Броня, если этот тип – опытный аферист, то он специально из себя идеального мужчину изображал!

– Ты опять разрушил все…

– Если бы этот тип тебя действительно любил, он бы не удрал бы сейчас, он бы спокойно разъяснил свои намерения, он бы не испугался вопросов…

– Ты же ему полицией грозил!

– Если он невиновен, чего ему бояться?

– А то ты наши органы не знаешь, из невиновного козла отпущения сделают…

Тут силы у нее внезапно кончились. Броня, прижимаясь спиной, съехала вниз и разрыдалась, сидя на полу.

Олег принес ей воды, сел напротив, на банкетку.

– Не знаю, может, я не прав, но…

– Такой человек, такой необыкновенный… – Броню сотрясали рыдания.

– Давай так. Ты ему позвони, поговори, объясни ситуацию. Если он не аферист, а порядочный человек и любит тебя, то он пойдет тебе навстречу. В этом случае я готов лично подъехать к нему и извиниться.

– Ты на коленях перед ним стоять должен! – закричала Броня, запутавшись в собственных волосах, упавших ей на лицо.

– Хорошо, как ты скажешь, – спокойно, даже добродушно согласился бывший муж.

– Вот! Ты сам обещал!

Они препирались еще некоторое время, затем Олег сказал, что ему пора, а Броне, по-хорошему, надо вернуться домой, к маме. И передать Нине, чтобы она, наконец, нашла себе съемную квартиру и забрала бы отсюда свои вещи.

– Ты скотина, Зоммер!

– Нет, я думаю о Стиве. И жалею, что не делал этого раньше. Все надеялся на твою разумность. Но ты, Броня, как собака на сене…

– За что ты меня так ненавидишь, а?

– Я тебя не ненавижу.

– Ты мне жизнь сломал, понимаешь? Всю мою жизнь!

– Любишь ты трагедии. Перестань, Бронечка. Ты хорошая, и все у тебя хорошо… – вздохнул бывший и ушел.

Броня после его ухода принялась звонить Роману, с тем чтобы как-то объясниться. Но тот не отвечал.

Звонила ему Броня на следующий день и позже… Но Роман словно сквозь землю провалился. Не было его координат и в сети. Никаких.

Она как-то, в скором времени после того, участвуя в «девичьей» вечеринке, рассказала своим подругам эту историю, о том, что появился у нее, наконец, чудесный мужчина, но бывший муженек расстроил эти отношения. А ведь Роман являлся идеальным кавалером – благородный, небедный. «Ну как, как Роман мог быть мошенником, если платил за меня в ресторане, если подвез на дорогой машине? Он что, и про свою маму врал?»

«А что, мог и соврать, – сказала вдруг одна из подруг. – Мать больную приплел для жалостности и чтобы к себе не водить. Удобная ж отмазка – мать дома больная! Машину можно арендовать на вечер, это не так уж и дорого, ну а оплатить ужин в ресторане – это тоже фокус-покус. Чтобы тебе, доверчивой, еще сильнее мозг затуманить! Он-то ведь надеялся с тебя много больше потом поиметь… Это не щедрость благородного мужчины, Бронечка, это вложения хитрого дядьки в счет будущего выигрыша. Он ведь надеялся содрать с тебя потом крупную сумму, так отчего ему не усыпить твою бдительность!»

Броня этим объяснениям не поверила. Не захотела верить. Ей было проще считать виноватым в ее неудавшейся жизни Олега.

* * *

Трель телефона. На экране высветилось имя – «Виктор».

– Алло, – тут же отозвалась Ася.

– Ася, привет. Есть время? Надо поговорить, – сказал бывший однокурсник. По голосу невозможно было понять, сердится старый знакомый или, наоборот, он сегодня в хорошем настроении. Сухой, тонкий, невыразительный голос. Монотонное пение сверчка… Но, как ни странно, этот голос волновал Асю. В нем таилось своеобразное обаяние. Тайна!

– Есть время, – ответила она просто. – Приходи. Ты помнишь мой адрес?

– Ася, вряд ли это удобно, может быть, где-нибудь на нейтральной территории…

– Перестань. Заходи по-простому, – сказав это, Ася нажала на «отбой».

Виктор пришел через час. С пустыми руками, без цветов. Ася до последнего надеялась, что тот придет с букетом – из вежливости хотя бы. Но нет, надежды ее не оправдались.

И это значило только одно – предстоящий разговор не касался чувств и тонких материй.

– Я с Алиной вчера переписывался, – сразу, без предисловий, начал Виктор, сев в кресло напротив Аси. – Она плачет.

– А что такое? – безмятежно улыбнулась Ася.

– Это ведь ты о ней несколько постов написала, где выставила ее… в очень неприглядном свете?

– Она тебе пожаловалась?

– Да. Я так понял, остальным плевать, и лишь мне есть дело до Алины. Короче. Ася, прекрати.

– А иначе что?

– Иначе с тобой никто из наших не станет общаться, – спокойно произнес Виктор. И это его спокойствие, усталая рассудительность нравились Асе. Да все в Викторе Борташевиче нравилось ей – и невысокий рост, и огромная голова, и даже то, что он годами ходит в одной и той же одежде, не желая подстраиваться под изменчивый мир.

– Как будто со мной кто-то общается, можно подумать! – фыркнула Ася. – С тобой вот разве много общаются? Мы все – чужие друг другу люди. Ну, переписываемся иногда в сети, встречаемся раз в сто лет… Я ничего не потеряю, если бывшие однокурсники перестанут со мной здороваться. И они не перестанут со мной здороваться, я тебя уверяю! – Она повысила голос. – Потому что всем на всех плевать. А меня считают забавной – я ведь знаешь что делаю? Я произношу вслух то, о чем все шепчутся между собой. Велинская – содержанка, Броня – дура набитая, Ромашова – выскочка и зазнайка, ты – неудачник. Замшелый неудачник!