– Ну и пиши обо мне, если тебе так хочется, – безо всякой обиды, сдержанно произнес Виктор. – Меня это совершенно не задевает, я тебя уверяю. А вот Алину не трогай, пожалуйста.

– Она тебя об этом попросила? – вскинулась Ася.

– Да, она меня именно об этом и попросила – поговорить с тобой.

– Как ми-ило… И ты тут же побежал исполнять ее просьбу, доблестный рыцарь Айвенго! А твоей Велинской пятый десяток уже, ты не забывай, что она среди нас самая старшая. Могла бы сама со мной разобраться, между прочим. Взрослая, дееспособная дама, которая живет в мире, где давным-давно равноправие. Сама она это должна сделать, понимаешь ты, сама! – заорала Ася.

– Вот именно. У нас равноправие, и ты не имеешь право указывать другим, что им делать, а что нет. Я хочу защищать Алину и буду это делать.

Его спокойствие, его сдержанность и всегдашняя вежливость – бесили Асю. Она набрала в грудь воздуха, готовя выпалить новую порцию обличительных речей, но вдруг – словно из шарика выпустили воздух – взяла и сдулась. «А смысл? – спросила саму себя Ася. – Все бесполезно. Я ничем не пройму этого человека».

– Твоя гордость задета, я понимаю, – произнес Виктор мягко, и в его голосе мелькнула усталость. Или даже брезгливость. К ней брезгливость, к Асе! – Ты мне в прошлый раз предложила, э-э… союз, то есть брак по расчету, а я отказался. Я, как понимаю, задел твою гордость, прости. Но я не приемлю отношений, основанных без любви, на одних доводах рассудка.

– Почему без любви? – шепотом, едва слышно, возразила Ася. – При чем тут рассудок? Я люблю тебя. Я… влюблена в тебя, и все в тебе мне нравится, какой ужас. Как ты выглядишь, как одеваешься, как ты говоришь. Мне нравится даже твоя преданность Велинской. Ты и правда самый настоящий доблестный рыцарь Айвенго. И мне грустно от того, что лишь я вижу тебя рыцарем, я, одна я восхищаюсь тобой, а ты этого даже не замечаешь. Я ревную тебя, я тебя ревную к Велинской. Ей так повезло, что есть ты, такой весь особенный и прекрасный, Витечка, а она, дура, этого даже в упор не видит.

Виктор Борташевич смотрел на Асю с изумлением. Кажется, ей все-таки удалось его расшевелить.

– Ася, да что ты такое говоришь… – пробормотал он.

– Правду, вот что я говорю. Ну ладно, а теперь уходи. Все, убирайся. – Ася встряхнулась, подтолкнула Виктора к входной двери.

– Послушай, мне кажется, ты не в себе, тебе надо сходить к врачу, это что-то с нервами…

– Ай, я взрослый человек, я в состоянии позаботиться о себе.

– Ася…

– Иди-иди. И передай Велинской, я больше не напишу ни одного словечка о ней. Я ни о ком больше не стану писать. Я вот всех критиковала, а на самом деле дура – это я. Хотела, чтобы и меня заметили, меня оценили. Все, прощай, Витя. Прощай навсегда.

Ася вытолкала ошеломленного Виктора Борташевича на лестничную площадку, а затем захлопнула за его спиной дверь. Минуту еще стояла возле нее, прислушиваясь, но так ничего и не услышала. Затем Ася вернулась в комнату, зашла в блог «Черной Пантеры». И удалила его. Со всеми записями.

«А я ведь правду сейчас Вите сказала. Я хотела, чтобы люди обратили на меня внимание. Перестали глазеть на всех этих общепризнанных умниц и красавиц и заметили, наконец, что я тоже существую и я тоже достойна любви и внимания. И сведения я собирала лишь для того, чтобы доказать – остальные люди не лучше меня. А кому я это все хотела доказать? Олегу Зоммеру. Хотя нет. На самом деле Вите».

* * *

Он родился недоношенным – потому что трагически погиб его старший брат, которому на тот момент едва исполнилось четырнадцать лет. У матери раньше срока начались роды… Так появился на свет Виктор Борташевич – слабый и никому не нужный. Он не смог заменить матери погибшего старшего сына. Мама, в минуту отчаяния, даже как-то призналась, что лучше бы умер он, Витя, а не его брат Алеша.

Виктор – самый мелкий в детском саду, самый невысокий и хилый в школе. Его вечно дразнили и обижали, а он никогда не жаловался ни учителям, ни маме. Учителя почему-то и так не замечали его, ну а у мамы своего горя хватало.

Задрот и лузер.

Становиться задирой и качать права Виктор не собирался. Он никак не хотел контактировать с окружающими. Тех из них, что его не замечали, он тоже игнорировал, ну а других, что были склонны к насмешкам и порой к издевательствам, Виктор не замечал еще непреклонней.

Не больно и не страшно. Никак.

За время школы Виктор приобрел несколько друзей, тоже из породы так называемых «лузеров».

Но в основном он всегда – один. Много же разных интересных дел. А еще книги, старое кино. Искусство вообще. Исторические личности. Все те, кто жил в прошлом и давно умер, стали теперь друзьями Виктора. Мертвые не способны обидеть кого-либо. Мертвых любить легко и приятно. Герои прошлого – друзья, героини – возлюбленные…

В институте Виктору стало немного полегче. Там его никто не задирал и не дразнил в открытую. Девочки и мальчики из интеллигентных семей, выбравшие эту специализацию – искусствоведение, не стремились к подавлению тех, кто казался им слабым. Да, насмешки в сторону Виктора были, но уже завуалированные и не такие грубые, как раньше. Поэтому злость интеллигентных людей можно и не замечать.

Но в основном однокурсники были нормальными ребятами и девушками. А одна из девушек, Алина Велинская, – так и вовсе самое настоящее чудо. Алина – словно героиня старого, еще черно-белого кино. Лолита Торрес, Ава Гарднер, Вивьен Ли, Грейс Келли… Звезд отечественного кино Виктор не жаловал, они все казались ему грубоватыми и простыми, даже если в кинообзорах говорилось об их аристократическом происхождении.

Виктор любил Ремарка и Хэмингуэя.

Иногда представлял, что он – воин-доброволец, спасающий прекрасную незнакомку (Алину) из плена бандитствующих повстанцев. Или он – безработный художник, безнадежно влюбленный в девушку, мечтающую о яркой жизни (Алину).

После окончания института Виктор еще не раз встретился с Алиной в общих компаниях. Но она по-прежнему казалась ему недоступной мечтой.

Несколько раз у Виктора случались короткие и скучные романы, в основном с женщинами много старше его, с детьми и всевозможными обременениями. Как на подбор – некрасивыми женщинами. Но эти истории были не про любовь и романтику, а лишь про выживание и любопытство.

Виктор любил лишь Алину и поклонялся ей одной.

Тот вечер, проведенный с Алиной наедине, – наверное, стал самым значимым событием в его жизни.

Ну да, наверное, он не ее герой, и что с того. Зато она навсегда его героиня.

И тут эта Ася. Заноза и язва. Умудрилась всех в их компании полить грязью, еще и Виктору сделала предложение, унизившее ее саму в первую очередь.

А сегодня Ася призналась Виктору в любви.

Ему никто никогда в любви не признавался, да еще такими словами… Да, Дрогина сумела его удивить!

Поверил ли он ей? Виктор не знал. Почему-то после признания Аси он вдруг подумал об Алине. А что, если попробовать повторить тот вечер? Он же все-таки мужчина, его дело – напор и преследование!

Виктор купил букет роз и без всякого предупреждения поехал к Алине Велинской. Накануне они переписывались. Алина жаловалась на Асю, просила Виктора приструнить ту, сообщила, что на всякий случай уже списалась с одним юристом… Виктор обещал Алине встретиться с Асей.

И чем это не повод для спонтанного свидания?

Он придет к Алине. И скажет, что с Асей покончено. В том смысле, что Ася отказалась от всяких преследований Алины.

Да, да, это прекрасный повод! И Алину это развлечет, отвлечет, утешит… Возможно, она, наконец, посмотрит на Виктора другими глазами и оценит его.

…Алина была дома. И не одна.

Но она впустила Виктора, когда тот, без предупреждения, позвонил в дверь ее квартиры.

– Витя… Ой, проходи. Какие цветы. Обожаю гостей и цветы обожаю! Костя, Виктор пришел! Мой однокурсник, сейчас я вас познакомлю…

Алина выглядела немного смущенной.

А из гостиной навстречу Виктору вышел мужчина лет пятидесяти, в джинсах, приталенной белой рубашке с закатанными рукавами, с полуседой бородкой, яркими темными глазами.

– Привет, – бодро произнес мужчина. – Я Костя. Юрист. Вот, решил дать Алиночке небольшую консультацию по поводу ее, эм-м… хейтерши.

– Виктор, – представился Борташевич и пожал Косте руку. – Если речь об Асе Дрогиной, то я только что от нее…

– Витя, тебе все-таки удалось с ней поговорить! – обрадовалась Алина, но какое-то уж слишком преувеличенное оживление сквозило в ее словах. Алина словно пыталась показать Косте, что Виктор здесь – лишь по делу. – Рассказывай же, я себе места просто не нахожу из-за этой вредной Аси.

– Лучшее средство против хейтеров – это забить на них! – тоже с наигранно-веселыми интонациями воскликнул Костя.

Виктора усадили за стол, налили ему бокал шампанского. Очень хорошего, судя по этикетке. Виктор такого не пробовал никогда, лишь видел рекламу этого напитка по телевизору. Костя с Алиной уже выпили полбутылки. Еще на столе лежала раскрытая коробка настоящего бельгийского шоколада («прямиком из Брюсселя!» – похвастался Костя). И в центре – маленький и изящный букет цветов, вернее, затейливая цветочная композиция.

Эта композиция одним своим видом «убивала» букет Виктора, который Алина тоже поставила на стол в вазе. У Виктора – простой и грубый сноп из роз, ну никакого сравнения с презентом Кости…

– Рассказывай же, Витя, что там с Асей…

– Мне кажется, Ася одумалась. Обещала удалить свой блог, – коротко проинформировал Виктор.

– Она тебе не показалась… немного того? – сделала взмах возле головы Алина.

– Да кто ее знает, – пожал плечами Виктор. – Я же не психиатр.

– Вот-вот, я и говорю, что у вашей знакомой, возможно, какие-то э-э… ментальные проблемы, так сказать, и юрист тут совершенно не в кассу! – вмешался Костя. Из дальнейшего разговора Виктор понял, что Алина и Костя познакомились совсем недавно, и поводом для их знакомства была ситуация с Асей.