Дверь квартиры открылась, вошел Вьятт. Он выходил на пробежку, чтобы выпустить пар, так он делал с этого случая. Он все еще укорял себя за то, что ощущал, что произойдет что — то плохое, но не остановил меня. Конечно, он знал, что я бы назвала его глупым и все равно уехала бы.

Я улыбнулась и спросила:

— Как пробежка?

Он прошел на кухню и вытащил воду из холодильника.

— Я много думал, и в голову пришла идея.

Митч сидел на диване, Мишель — с ним. Она прильнула к нему, и я радовалась тому, что всех нас ждала свадьба. Хорошо, что я вытащила коробку с мечтами о свадьбе.

— Да? И что за идея? — спросила я, а он взял меня за руку и повел в гостиную.

Он указал мне сесть. Он остался стоять, выпил почти всю воду, кашлянул и посмотрел на нас.

— Я думал обо всем этом — о том, что случилось с тобой раньше, об унижениях в школе, о нехватке помощи, о психологе, который помогал тебе тут, и о том, как еще можно тебе помочь. Хоть мне не нравился твой психолог, он сильно тебе помог. А если бы ты получила это куда раньше?

Я вскинула бровь.

— В смысле?

— А если бы было место для жертв насилия, где дают не простую терапию? Убежище, где можно узнать, как подняться со дна к вершине. Как вернуть уверенность в себе, поднявшись в других областях, не только с помощью психолога.

— О чем ты? — я склонилась, уже заинтересовавшись.

— Папа пару недель назад говорил мне по телефону, что исцеление бывает разным. А если мы создадим центр для детей и подростков, ставших жертвами насилия, но там будет не просто разговор в комнате? Они смогут учиться там верховой езде, готовке, рисованию и прочему искусству, пока исцеляются. Будут учиться справляться с унижениями среди других ребят с такой проблемой, чтобы они не ощущали себя одиноко. Мы так и усилим их уверенность, и поможем с доверием, а еще научим их многому. Они поймут, что они не одни, побывают в приятной атмосфере. Там жертвы не только получат помощь, но и смогут сами помочь. Те, кто прошел программу, смогут помогать в центре.

Мое сердце колотилось.

— Мне нравится эта идея! И все в ней!

— Звучит круто. Но как нам начать такое? — спросил Митч.

Мишель подпрыгнула.

— Пожертвования. Спонсоры с громкими именами, как университет. Нам нужно составить план и все такое. Но, если все сделать правильно, это можно осуществить. И это должна быть не коммерческая организация, чтобы мы могли вкладывать в нее деньги.

Вьятт указал на Мишель.

— Точно!

Я все еще была потрясена тем, что Вьятт думал, что мы справимся с таким. Я уже несколько месяцем хотела помогать другим детям. Вьятт даже ходил со мной волонтером в приют женщин, пытающихся начать жизнь после насилия. Мне понравилось, как он обходился там с детьми, некоторые тоже были жертвами.

Было ясно, что и Мишель с Митчем загорелись идеей.

— И вы сделаете это с нами? — спросила я.

Митч кивнул.

— Мне же нужно использовать степень по управлению бизнесом после колледжа!

Широко улыбаясь, Мишель добавила:

— И вам нужен хороший юрист. Мы можем пока что попросить моего отца. Это в его стиле.

Вьятт взял меня за руки и поднял.

— Я позвонил папе после пробежки и рассказал о своей идее. Они хотят быть нашими первыми инвесторами. Он сказал, что они с мамой купили сто акров у озера. Часть примыкает к озеру. Идеально место.

Я закрыла рот руками, идея была все четче. Слезы заполнили мои глаза.

— Ты… ты думаешь, мы сможем осуществить такое?

— Ты хочешь таким заниматься, Скай? — спросил Вьятт.

Я безумно закивала головой.

— Да! Но… как же твои мечты о футболе? Ты говорил о Национальной лиге футбола, Вьятт.

Он обнял меня.

— Моя новая мечта — делать что — то такое вместе. Я видел тебя в приюте пострадавших женщин. Скай, я видел твое сострадание, я знаю, что ты хочешь дать больше.

Слезы катились по лицу, пока я озиралась.

Это было крупной затеей. Безумной. Я не знала, сможем ли мы воплотить такое, но с тремя любимыми людьми все могло произойти.

— Сделаем это. Постараемся.

Мишель вскочила и завопила:

— Да! — она замерла, и радость на ее лице сменилось страхом. — Стойте. Так нам нужно успевать в колледже, продумать две свадьбы и начать это дело.

Звучало страшно, не поспоришь.

Митч рассмеялся и обнял ее.

— Лучше решить, где ты будешь учиться.

Мишель рассмеялась.

— Наверное, в Техасском университете.

Они затерялись в поцелуе.

Вьятт взял меня за руку и увел в мою комнату. Он закрыл дверь и обхватил мое лицо руками. С ошеломительной улыбкой он сказал:

— Это безумие.

Я согласилась, смеясь:

— Это больше безумия.

— Но это ощущается правильно.

Мое тело покалывало. Мужчина передо мной был подарком судьбы.

— Очень правильно.

Вьятт чуть нахмурился.

— Уверен, с Зебом будет суд.

Я покачала головой.

— Он признался. Суда не будет.

Он закрыл глаза и прошептал:

— Слава богу.

Он заглянул в мои глаза, словно пытался увидеть мою душу.

— Мы сможем сделать это, Вьятт? — спросила я.

Он задел губы своими губами.

— Вместе мы сможем все.

ДВАДЦАТЬ ОДИН

Три года спустя

Вьятт


Я расхаживал, пока ждал отца. Митч вздохнул.

— Вьятт, из — за тебя я нервничаю. Ты можешь присесть?

Я провел пальцами по волосам.

— Не могу. У меня свадьба.

Митч рассмеялся.

— Ты не видел, как я переживал на свадьбе.

Я повернулся к нему и рассмеялся.

— Ты упал в обморок.

Он закатил глаза.

— Я не ел, и уровень сахара в крови упал.

— Угу.

— Эй, мы убежали и поженились.

Я подошел к нему и склонился ближе.

— Ты перепугался, что упадешь в обморок при всех.

Он оттолкнул меня.

— Иди ты, Смит. Тебе повезло, что Скип уехал, или он побил бы тебя.

Я рассмеялся и продолжил расхаживать.

Скип приезжал ненадолго, чтобы отдать нам подарок и благословить. А потом отправился на секретное задание. Мы не слышали от него ничего месяцами. Скайлар расстроилась, что его не будет на свадьбе, но он удивил нас, попав на наш выпускной.

За последние недели столько всего произошло. Два дня назад прошел выпускной. Скайлар получила степень в социальной работе, а Митч окончил Техасский университет со степенью по управлению бизнесом. Мишель вернулась в Техасский университет три года назад, а потом выбрала юридический факультет. Я поменял планы и закончил как бакалавр по бухгалтерии.

И мы без устали работали три года над организацией «Выше неба», которая откроется летом в Марбл Фолс.

— Как ты сохраняешь спокойствие? — спросил я у лучшего друга.

Он сидел, закинув ноги на спинку перед собой.

— Я уже женат. Я прошел сложное. И я счастлив. Теперь я официально партнер отца по бизнесу, и «Выше неба» открывается через пару месяцев. Жизнь наладилась.

Я улыбнулся и сел.

— Я рад, что ты счастлив, Митч.

Его улыбка чуть увяла.

— Да. На несколько месяцев я думал, что потерял ее.

— Но это не так.

Он улыбнулся по — настоящему.

— Да, повезло.

Мы вздрогнули от стука в дверь. Вошел мой отец, а за ним папа Митча, Пол.

— Готовы? — спросил мой папа.

— Как никогда, — сказал Митч и хлопнул меня по спине. — Хотя Вьятта нужно поддержать.

Я закатил глаза и пошел за Митчем за дверь. Я остановился перед Полом и спросил:

— Как Скайлар?

Его глаза наполнились слезами.

— Она очень счастлива и невероятно красива.

Я ощутил трепет в груди.

— Могу лишь представлять.

Как только я вышел и увидел, что все подготовлено, эмоции стали подступать к поверхности. Все было идеально.

Скайлар старалась, планируя свадьбу. Порой я хотел сбежать с ней, как сделали Митч и Мишель. Из — за начала нового бизнеса, окончания колледжа, планов на свадьбу и подработки в центре помощи детям в Вако Скайлар была на взводе. Но она скрывала это.

Митч подошел ко мне и сказал:

— А она отлично постаралась.

— Точно, — улыбнулся я. Я огляделся и заметил Бет и ее мужа, Крейга. — А вот и Бет.

Митч тут же пошел туда. Они с Бет дружили последние годы. И, когда Мишель перешла в Техасский университет, она сблизилась с Бет сильнее, чем в школьные годы. Митч и Мишель были на свадьбе Бет.

— Только посмотри на себя, подруга. Она растет, да? — сказал Митч, подходя к ним.

Бет рассмеялась, гладя живот. Она была на восьмом месяце.

— Да. Я ощущаю себя китом.

— Мило выглядишь, — ответил Митч и по — братски обнял Крейга.

Я пожал руку Крейга, поцеловал Бет в щеку.

— Прекрасно выглядишь, Бет.

Она смутилась.

— Ты всегда очаровывал, Вьятт. Слышала «Выше неба» открывается этим летом?

Я кивнул.

— Да.

— Знаешь, у меня есть пейнтхорс, на которой почти не ездят. Она была бы отличной лошадью для терапии, и я не ощущала бы вину за то, что она просто пасется. Я заплачу за ее еду и осмотр ветеринаром, если решите взять ее себе на время.

Я посмотрел на Митча, потом на Бет и спросил:

— Ты серьезно?

— Да. Мне жаль, что она не получает мое внимание, и что ею не занимаются. Если хочешь ее взять, я все организую.

Митч повернулся ко мне.

— Я и не думал о терапии с лошадьми. Знаешь, сколько людей захочет такое? Почему мы не подумали о таком?