— Я не хочу иметь эти сомнения. Но… я вижу, как Скип обходится с женщинами, и если так делает мой брат, почему не можешь ты?

— Потому что я — не Скип. И не Митч. Я — не такой. Я — Вьятт, и я безумно влюблен в тебя.

Уголок ее рта дрогнул в улыбке. Я улыбнулся, и этого ей хватило.

Ее глаза загорелись, она обвила меня руками.

— И я безумно люблю тебя.

Я крепко обнял ее и вдохнул ее сладкий ванильный запах.

— Нам нужно пообещать говорить друг с другом в таких ситуациях.

Скайлар отодвинулась, сцепила ладони на коленях.

— Думаю, если я буду говорить с психологом, это сильно поможет.

— Да. Но нам нужно быть честными друг с другом. Жизнь будет тяжелой и с занятиями, и с футболом, и сама по себе. Я не хочу, чтобы это влияло на нас.

Она кивнула.

Я прижал ладонь к ее щеке. Скайлар улыбнулась и прильнула. Желание защитить ее сдавило мою грудь. Я ненавидел то, что она не могла рассказать мне, с чем боролась. Мне не нравилось, что она все еще страдала от того, что сделал тот гад.

— Я никогда тебя не обижу, Скай.

Она накрыла мою ладонь своей рукой.

— Я знаю, Вьятт.

Я надеялся, что она верила этим словам.

Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Одевайся. Скип ждет нас за ужином. Будь готова к еще одному серьезному разговору.

Скайлар застонала, быстро оделась. Она стянула волосы в хвост, добавила немного макияжа, и мы пошли к ее братьям.

Сжав мою руку, она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, когда мы вышли из лифта.

— Они тебя любят, Скай. Они переживали, как я, и теперь они знают, что ты в порядке, и злятся.

Она взглянула на меня и улыбнулась.

— Мне даже нравится, как мы разобрались с проблемой.

— Мы еще не поговорили.

Она кивнула.

— Знаю. Ты хочешь сегодня вернуться в Вако? Я заплатила наперед, в отеле можно пробыть еще ночь, и она наша, если мы хотим.

Скип смотрел на нас, пока мы приближались. Он сосредоточился на мне, его взгляд был злым. Я обещал ему, что Скай позвонит ему, когда мы закончим разговор. Я не думал, что мы уснем.

— Останемся тут. Мы сможем поговорить и не думать о другом.

Скайлар кивнула. Мы остановились перед Скипом.

Он покачал головой.

— Я должен злиться на тебя, Скайлар, но не могу. Я рад, что ты в порядке.

Скайлар попала в его объятия, прижалась лицом к его груди и посмотрела на него.

— Прости. Обещаю, больше таких глупостей не будет.

— Ловлю на слове.

Скайлар выпрямилась и спросила:

— Где Митч?

Скип чуть нахмурился.

— Он, кхм… пошел поговорить с Мишель.

Скайлар отпрянула на шаг.

— Что он сделал, Скип? Скажи, что он не натворил глупостей.

Потирая шею, Скип посмотрел на меня, а потом на Скайлар.

— Хотел бы я, Скай, но не могу.

ЧЕТЫРЕ

Мишель


Я бросила ключи на стол, покачала головой, увидев свой телефон. Он все еще заряжался. Я взяла телефон, глубоко вдохнула и посмотрела на экран.

— Черт возьми, двести пропущенных звонков?

Я села на край кровати и включила автоответчик. Митч звонил последним. Я нажала на сообщение и затаил дыхание.

— Ты хочешь показать свою точку зрения, не отвечая, Мишель? Твои родители злятся. Я злюсь, Мишель. Я переживаю за тебя и свою сестру. Просто позвони, ладно?

Я нажала «удалить». Это не было сообщением Вьятта для Скайлар.

Я опустилась на кровать и недовольно вздохнула.

— Что с нами случилось, Митч?

Телефон зазвонил, перепугав меня. Я даже не посмотрела на экран.

— Алло?

— Мишель Мари Джонс, вам нужно объясниться, юная леди.

«Отлично. Моя мама».

— Привет, мам.

— Привет, мам? Нет уж, юная леди. Я уже хочу приехать в Остин и забрать тебя домой.

Я села.

— Мам, Скайлар нервничала. Я сорвалась и ушла из общежития без телефона.

— Почему родители Скайлар звонят нам, чтобы сообщить, что вы в порядке? Почему ты не могла позвонить? Зачем все так портить, Мишель?

Гнев пылал в моих венах.

— Вот поэтому, мам. Я не звонила, потому что знала, что ты будешь обходиться со мной как с ребенком.

— Хватит вести себя как ребенок, и я не буду так с тобой обходиться.

Слезы наполнили мои глаза.

— Ты права. Я — ничтожество, мам. Как ты всегда говорила. Я не смогла сама оплатить поездку в университет. Меня приняли в Гарвард, а не в Принцетон. Я все порчу. Ты постоянно мне напоминаешь об этом, мам, может, хоть в этот раз я не хотела слушать, какая я ужасная.

Молчание на другом конце вызвало мысль, что она бросила трубку. Это меня не удивило бы.

— Мишель, я… не думаю, что сейчас лучшее время для разговора.

Я медленно покачала головой, слезы катились по щекам.

— Времени и не будет, мам.

Я закончила вызов, села и смотрела на доску с фотографиями меня, Митча, Скайлар и Вьятта. Я медленно встала, подошла и провела пальцами по фотографии меня и Митча на балу. Я смотрела в его глаза и пыталась понять, что я упустила. Сердце болело от наших улыбок на фотографии.

Он вообще любил меня?

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

— Мишель?

Сердце сжалось от голоса Митча.

Я закрыла глаза, глубоко вдохнула и выдохнула. Я прошла к двери, открыла ее и увидела Митча. Его глаза были красными, он будто не спал днями.

— Ты не на матче?

Он покачал головой.

— Нет, я сказал тренеру, что у меня семейные проблемы. Сестра пропала.

— Конечно. Плевать на то, что ты днями не говорил со своей девушкой.

Он закрыл глаза, опустил голову, а потом посмотрел на меня.

— Мы можем пойти куда — нибудь и поговорить? Вдруг твои соседки вернутся?

Казалось, мои легкие лишили воздуха.

— Не могу. Мне нужно многое наверстать после пропущенных занятий в пятницу.

От его взгляда все мое тело дрожало. Я не помнила, когда он в последний раз обнимал меня. Говорил, что любит. Говорил, что я красивая.

— Прошу, Мишель. Нам нужно поговорить.

Я смогла лишь кивнуть. Я взяла ключи и телефон, вышла из комнаты и заперла ее. Мы отправились к лифту, и я написала Скайлар, чтобы она знала, что я уже приехала.

Мы вышли из лифта и прошли в одну из больших комнат, что когда — то были бальными залами. Общежитие не было обычным. Казалось, здание было из 1940–х.

Мы вышли наружу, миновали двор и добрались до скамейки под большим дубом. Вокруг никого не было, нам повезло. Я не хотела, чтобы кто — то слышал о моей личной жизни. Хватало того, что девушки из моего общежития знали о моей сексуальной жизни — точнее, об ее отсутствии.

Митч указал жестом, чтобы я села там. Я послушалась, и он опустился следом.

Он сжал мою руку.

— Я рад, что вы обе в порядке. Я переживал… о вас обеих.

Мне стало не по себе.

Я не смогла терпеть молчание и сказала:

— Что случилось между нами, Митч?

Он посмотрел на землю.

— Я не знаю.

— Бред. Почему бы просто не сказать мне правду и перестать относиться ко мне как к незнакомке?

Он вскинул голову, наши взгляды пересеклись. Я знала ответ до того, как он заговорил. Я вдохнула и озвучила шепотом свои мысли:

— Ты переспал с кем — то.

Его глаза остекленели, из моей груди словно вырвали сердце.

— Она из моей группы. Лекси. Она не такая, как ты. Я пытался игнорировать, как она заигрывала со мной. Она всегда была рядом… где бы я ни был. Тренировки, после матчей, вечеринки. Она постоянно напрашивалась на танец или ужин.

Я зажала рот рукой, другую прижала к животу.

— Когда Скип приехал, и мы отправились развлекаться, я понял, что уже несколько лет не веселился.

Мои глаза расширились от ужаса. Как он мог так говорить? Последние два года были лучшими в моей жизни.

— Блин, я буду врать, если скажу, что мне не нравилось внимание. Я расслабился и насладился собой хоть раз, Мишель.

Слезы катились по моему лицу, я вдохнула. Митч посмотрел на меня, и я видела вину на его лице.

— Лекси была на вечеринке, куда я привел Скипа. Я не хотел так с тобой поступать, Мишель. Просто… я много выпил в ту ночь, и Скип подталкивал меня к Лекси. Я не успел понять, а мы… мы…

Я встала и закричала:

— Хватит. Я не хочу слушать грязные подробности того, что ты с ней сделал, и как тебе было весело. Если ты ее хотел, почему не бросил меня? Если со мной тебе было так плохо, зачем ты просил меня отправиться с тобой в Техасский университет? Я могла быть в Гарварде, Митч. Ты говорил, что любил меня. Что нуждался во мне.

Мысль ударила меня по груди.

Я отпрянула, и Митч вскочил и потянулся ко мне.

— Боже… Все те разы, когда мы были вместе… и ты вел себя не так… ты думал о ней, да?

— Что? — поразился Митч.

Я пыталась сдержать слезы, но громкий всхлип вырвался изо рта.

Митч шагнул ко мне.

Я вытянула руку и закричала:

— Стой! Не надо! Не подходи ближе. Ты спал со мной и фантазировал о другой. Потому все изменилось.

Он покачал головой, слезы покатились из его глаз.

— Не говори так, Мишель.

— Если слышишь вслух, понимаешь, что это так?

Печаль проступила на его лице, но это нельзя было сравнить с моими ощущениями.

— Как ты мог так поступить со мной? Если ты заботился обо мне, как мог так поступить?

— Я любил тебя, Мишель.

Мой рот раскрылся.

— Любил?

Он потер руками лицо.

— То есть, люблю.