выдвинула ящик, чтобы отыскать там что-то, чем можно было бы нарезать яблоко.

Обнаружила ящик, заполненный прихватками, а другой – пакетами для завтрака и

фольгой.

– Фольга, – прошептал Уотсон. – Ему нравятся блестящие штучки.

– Где еще мы видели что-то блестящее? – Харлоу кивнул и стал задыхаться.

Мой мозг перемотал назад, а затем быстро вперед изображения: серьги, обертки от хот-

догов, инструменты Ноя. Когда я добралась до изображения камина, я замерла.

Вспомнила место на стене, где одеяло из обсидиана образует мерцающее ночное небо.

Моя рука упала с ручки ящика, и я бросилась в гостиную, прежде чем додумала эту мысль

до конца.

– Лекси, – позвал Ной. – Ты в порядке?

Я смотрела на камин, позволяя своему взору медленно двигаться от камня к камню, от

закоулка к закоулку, снизу вверх...

– Боже мой, вот его хвост!

Мой крик заставил Ноя вырваться из кухни, чтобы увидеть, куда указывает мой палец. Он

с удивлением остановился позади меня.

– Как же он...

– Они могут лазать, – объяснила я. – Лесные хомяки умеют забираться вверх. И если он

видел что-то блестящее, то хотел...

– Чертовски умный ублюдок.

Затем хвост стал двигаться, скользя за округлым речным валуном. Показалось, что мы

потеряли его из виду, но нет, он повернулся и посмотрел через край, шевеля усами.

Облегчение ударило, как теплая волна, и я постаралась не разрыдаться.

– Думаю, он обиделся, – сказала я Ною с сильным волнением в голосе. – Из-за того, что

ты назвал его ублюдком.

– Прости, Бартоломью, – извинился Ной. – Ты самый умный грызун, которого я знаю.

Он появился на краю камня, усы дергались, и я всхлипнула от смеха, когда Бартоломью

встал на задние лапы, чтобы осмотреть мерцающий камень над собой.

– Я пойду, возьму лестницу, – Ной бросился через дверной проем, но я не отрывала глаз

от маленького животного. Я была так чертовски рада его видеть, что боялась разорвать

зрительный контакт. Боялась даже моргнуть, чтобы не потерять то, что только что нашла.

– Это не единственный второй шанс, который у тебя есть, – шепнул Харлоу.

– Постарайся не облажаться, – проворчал Уотсон.

Постараюсь. Клянусь, я постараюсь.

Через несколько секунд Ной вернулся с металлической раздвижной лестницей, покрытой

краской, но без ржавчины. Он стал поднимать ее, и этот звон заставил Бартоломью

испуганно пискнуть.

– Давай я поднимусь, – предложила. – Он знает меня лучше всех. Надеюсь, он подойдет

ко мне.

– Будь осторожна, – предупредил Ной, но не стал спорить, когда я начала взбираться на

лестницу. – Не торопись. Я страхую тебя.

Мне не нужно было слышать эти слова, чтобы это знать. То, что я чувствую с Ноем, это

глубокое знание, что он прикрывает мою спину несмотря ни на что. Я поднималась

осторожно, не торопясь, почти забывая, что смертельно боюсь высоты. Понимание, что

Ной поймает меня, если я упаду, сделало меня храбрее.

Я не успела оглянуться, как достигла места, где несколько секунд назад исчезли

дергающиеся усы Бартоломью. Он поселился на шельфе речной скалы прямо под

обсидиановым небом. Я смотрела на него, вознаграждаясь блеском маленьких черных

глаз-бусин, изучающих меня.

– Привет, – сказала я мягко. – Мы скучали по тебе.

Бартоломью отнёсся ко мне с подозрением. У меня не было ощущения, что меня ему не

хватало. На самом деле, он, вероятно, был бы счастлив пробыть здесь еще в течение

нескольких дней, сидя под этим сверкающим обсидиановым небом.

– Так вот как выглядит рай лесного хомяка, – пробормотала я, приближая свою руку к

нему. Не думаю, что он настолько сумасшедший, чтобы спрыгнуть, но кто же знал, что я

буду бегать босиком по улице? Трудно предполагать, что кто-то будет делать, когда

напуган.

Наверное, стоило прийти сюда с какой-нибудь закуской. Чем-нибудь, чтобы приманить

его. Опять же, он не мотивирован едой.

Я протянула руку и продемонстрировала серебряную круглую сережку с правой мочки

моего уха и отвела ладонь, дразня его блестящей формой. Глаза Бартоломью

расширились, он сделал осторожный шаг вперед.

– Вот так, – уговаривала я. – Всего несколько шажков вперед.

Когда его лапы сомкнулись вокруг серьги, моя рука сжалась вокруг его мягкого

маленького тела. Он застыл всего на секунду. Потом расслабился, не выпуская из лап

сережку.

– Хороший мальчик, – прошептала я. – А сейчас мы спустимся вниз. У нас есть для тебя

угощение.

Спускаться вниз было сложнее, особенно когда одна рука прижимала Бартоломью к

груди, а другая цеплялась за лестницу. Но мне было совсем не страшно. Я знала, что Ной

позади меня, и я знала, что Бартоломью в безопасности. Все будет в порядке. Знала это

наверняка, когда почувствовала, как сильные руки Ноя сжали мои бедра. Еще одна

ступень вниз, и его голос раздался близко от моего уха, шепча:

– Я страхую тебя. Ты в безопасности.

Я повернула голову и встретила его взгляд, чувствуя, что полностью расслабляюсь. Я

наклонилась к нему и провела губами по мочке его уха.

– Я знаю это.

 

ГЛАВА 11  

Ной

Я не мог перестать смотреть на дверь.

Был субботний вечер около семи, и я сидел в ресторане «Риццо» за столом, на котором

горели свечи, и дергался как подросток, ожидающий своего первого свидания.

Не важно, что я узнал свою пару чертовски хорошо за последнюю неделю.

Лекси!

Хотя я предложил забрать ее на наше первое официальное свидание сегодня вечером, она

настояла на встрече здесь.

– Мне нужно кое-что захватить перед ужином, – таинственно сказала она. – Встретимся в

ресторане.

И вот я здесь, смотрю на входную дверь. Сердце заколотилось в груди, когда Лекси

вошла. Сначала она меня не заметила, и это дало мне возможность изучить ее на

расстоянии. Боже, она такая красивая!

Она была одета в цветочный серый свитер поверх фиолетового платья с ремешком, а ее

волосы были собраны в пушистый хвост на голове. Свитер соскользнул с плеч, оставив их

обнаженными, и мне кажется, что это было сделано нарочно. Мысль о том, что она, возможно, выбрала свой наряд для меня, заставила меня усмехнуться большой глупой

усмешкой.

Как только она меня увидела, ее глаза загорелись. Я вскочил на ноги, когда она

направилась к столу, и схватил ее в самые большие, теплые объятия, в какие только мог.

– Безумно рад тебя видеть, – пробормотал ей в волосы. Она пахла апельсиновыми цветами

и солнцем, и обнимать её чертовски приятно. – Ты выглядишь потрясающе!

– Как и ты, – она улыбнулась, отступая, и тогда я заметил гигантскую сумочку. Это был

первый раз, когда я видел, что она носит подобное, и она немного отступила в сторону. Я

скользнул пальцем под ремешок, удивляясь весу сумки. – Ты принесла мешок камней на

ужин?

Это шутка, но ее глаза расширились от удивления.

– Откуда ты знаешь?

Она с глухим стуком уронила сумку между нашим и соседним столиками, и я ухватился за

края стола, чтобы он не подпрыгивал, а затем потянулся, чтобы вытащить стул для Лекси, ожидая, пока она усядется на него. Наконец присел сам, заинтригованно оглядывая

сумочку.

– Ты серьезно, не так ли? Ты принесла камни на ужин?

Она улыбнулась, как ребенок, прячущий рождественские подарки под кроватью, и я не

смог избавиться от возбуждения. Не только из-за свидания с Лекси, но и из-за сюрприза, который она приготовила. Я всматривался в сумочку и думал, странно ли быть

зацикленным на женском аксессуаре.

– Я думала о том, что ты говорил, – начала она. – О том, что не нашел правильные камни

для солнца. И это напомнило мне о моем учителе пятого класса, который увлекался

различными породами.

– Тот, у кого ты узнала название каждой кости в теле человека? – уточнил я. – Тот же

учитель?

Она улыбнулась и кивнула от удивления.

– Хорошая память, как всегда, – ответила она. – Он взял нас с собой на экскурсию в юго-

восточный Орегон, на большие шахты, наполненные медным лабрадоритовым полевым

шпатом.

– Медьсодержащий лабрадоритовый полевой шпат? – я много знаю о камнях, но это было

для меня новостью.

– Также известный как орегонский солнечный камень, – проговорила она. – Это

жемчужина штата.

– Я слышал об этом, но не думаю, что когда-либо видел.

Она улыбнулась и положила руку на сумку.

– Солнечный камень бывает всех цветов, от огненно-красного до персикового, а иногда

даже зеленого. Честно говоря, я совсем забыла об этом, пока ты мне не напомнил.

Я всматривался в открывшуюся сумочку, мой интерес все больше разгорался.

– У тебя есть что мне показать?

Она кивнула и толкнула сумку в мою сторону.

– Взгляни. Они не самые редкие, но я думаю, что цвета прекрасны. Ты определенно

поймешь, за что они получили свое имя. Мне пришлось заехать к родителям, чтобы

откопать их в гараже, но они все твои, если хочешь.

Ее щеки немного покраснели, и она робко пожала плечами, двигая веснушками.

– Они могут быть совсем неправильными. Не стоит использовать их, если они не подходят

для того, что ты представлял солнцем над камином, но…

– Боже мой, они совершенны!

Я смотрел на мешок «Ziploc», который только что вытащил из сумки, едва веря своим

глазам. Камни падали друг на друга, как солнечные пузыри, красные, золотые, розовые и