– «Шокировало» не то слово. – Рокси моргнула пару раз. – Он пытался залезть к тебе в кровать после извинений?

– Нет, – ответила я, расправляя салфетку.

– Ого, – прошептала Кэти.

Я не поняла, хорошо это или плохо.

– Если честно, мне показалось, что он был искренним. Мы немного поболтали, а потом он ушел, но на прощание сказал, чтобы я приходила в бар.

– Ого, – повторила Рокси.

– Неужели это настолько удивительно? – Я откинулась на спинку стула, бросив салфетку в тарелку.

Рокси медленно кивнула.

– Да. Слушай, я даже не знаю, как получше выразиться, но…

– Он придурок? – закончила я за нее и еле сдержала усмешку, когда она поморщилась. – Поверь мне, я знаю, что он придурок. Никогда в жизни парень не вел себя так со мной после того, как мы переспали. Я простила его только потому, что, как мне показалось, он искренне сожалел. Однако это не означает, что я забыла о его поведении.

– Да, он придурок, – сказала Рокси. – Но в то же время он действительно хороший парень. Ник поддерживал меня, когда я разбиралась с этим… уродом, но у него проблемы с серьезными отношениями, – закончила она.

– Я не считаю его плохим парнем, – возразила я. – Просто думаю, что он не подходит для отношений.

Рокси помолчала и провела рукой по волосам, остановившись, когда достигла пучка.

– Если честно, думаю, я его единственная подруга. Он почти не разговаривает с Каллой, как бы странно это ни звучало. Она словно не существует для него.

Согласна, это действительно странно. Я вспомнила, как он говорил, что встретил «единственную», но потом понял, что ошибся. Может, это была Калла? Я мало знала о ней, чтобы убедиться в этом.

– Он просто такой, какой есть, – Рокси нахмурилась и продолжила: – Нас не назовешь близкими друзьями. Он не самый разговорчивый парень. Иногда он рассказывает что-то на работе, но в основном молча наблюдает за всеми.

Задумавшись, я вспомнила, что он не так уж много говорил в тот памятный вечер. Но тогда нам обоим было не до этого.

– Ну, в пятницу он болтал не мало.

– И это говорит о многом. – Лоб Рокси разгладился. – Когда ты зашла в бар в пятницу вечером, я знала, что между вами что-то произойдет.

– Конечно, знала, потому что я тебе сказала об этом еще в первую ночь, когда Стеф появилась в баре.

Я повернулась к Кэти.

– Что?

– Я же экстрасенс, помнишь? – Она постучала пальцем по виску. – Я предвидела это.

– Да, – подтвердила Рокси с широкой улыбкой на лице.

Уверена, на моем лице было написано: «Какого черта?».

– Кэти сказала Нику, что в бар придет та, в которую он влюбится, кто станет его парой. И угадай: что дальше?

– Что? – с иронией спросила я.

– Той ночью пришла ты. – Она взволнованно захлопала в ладоши. – И вот мы здесь.

Несколько секунд я просто пялилась на них, потом рассмеялась. Теперь мне стали понятны некоторые из комментариев Рокси и Кэти, которые они отпускали при нашей первой встрече.

– Не понимаю, почему вы придаете этому такое значение. Ник – игрок, который обычно не извиняется и ужасно ведет себя с девушками, с которыми переспал. Это уж точно не делает его более привлекательным для меня. Даже ты признала, что он придурок.

– У каждого свои недостатки, но то, что он ведет себя с тобой по-другому, что-то да значит, – возразила Рокси и прищурилась. – Если только ты сама не хочешь, чтобы это ничего не значило.

– Она не хочет, – ответила Кэти, и я резко повернулась в ее сторону. – Она разобьет ему сердце.

Я ошеломленно уставилась на нее.

– Я не собираюсь разбивать кому-либо сердце.

– Ну-ну. Ты, может, и не собираешься этого делать, но это произойдет, – серьезно сказала Кэти, и на ее лице появилась грусть, когда она встретилась со мной взглядом. – Да, это случится.

Я покачала головой и повернулась к Рокси. Она смотрела на Кэти с недоумением на лице. Я всплеснула руками.

– Почему мы вообще об этом говорим? То, что я приняла его извинения, не означает, что мы с Ником собираемся все повторить.

– Люди меняются, – заметила Рокси.

Я выразительно посмотрела на нее.

– Пожалуйста, только не добавляй «с подходящим человеком».

Она так же посмотрела на меня.

– Нет. Я собиралась добавить «когда захотят этого».

– О-о, – я усмехнулась, – это звучит более правдоподобно, но все равно маловероятно. Может, когда-нибудь мы с ним станем друзьями, но не более. Не думаю, что наши пути пересекутся где-то еще, кроме бара.

– Я не знаю, как это случится, – сказала Кэти и вновь посмотрела на меня с той непонятной и странной грустью на красивом лице. – Но не думаю, что вы сможете изменить то, что произойдет.

Глава 8

В первый день октября на город братской любви[3] налетел порывистый и пронизывающий ветер, отчего я задумалась, правильное ли приняла решение, когда переехала на север, а не на юг. Мне даже не хотелось уходить с работы. Тонкие льняные штаны и блузка вместе с пиджаком, шарфом и перчатками не особо спасали от холода.

Казалось, я вполне могу обморозиться.

Я прикусила щеку и прижала руку к животу. С самого пробуждения желудок крутило. Борьба с тошнотой и непреходящей усталостью безумно выматывала, и с учетом сильного ветра я еле добралась до работы этим утром.

Я не могла позволить себе взять больничный, проработав всего четыре недели в Академии. Поэтому собиралась сбегать в обеденный перерыв в аптеку за таблетками от простуды.

Надо поставить мысленную установку не болеть, решила я, вновь приступая к работе. Разум сильнее тела и тому подобное.

Пальцы зависли над клавиатурой, а зубы непроизвольно сжались, когда до меня донесся пронзительный смех Рика. Когда я вновь сосредоточилась на экране, мобильник прогудел под монитором. Это оказалось входящее сообщение от неизвестного номера:

«Привет».

И больше ничего. Нахмурившись, я подождала несколько секунд. Когда поняла, что больше ничего не получу, взяла телефон в руки и открыла сообщение. Щелкнув на опцию «добавить фото», я пролистала галерею, пока не наткнулась на фотографию маленькой девочки, у которой на личике прекрасно читалось «какого черта?». Ухмыльнувшись, я отправила ее в качестве ответа и положила телефон на стол.

Как раз вовремя, потому что тут же услышала голос мистера Браузера, Маркуса. Он настаивал, чтобы я звала его по имени. Приподнявшись на стуле, я выглянула из-за стенки кабинки. Мои глаза округлились от удивления. Рядом с Маркусом шел Эндрю Лима. Человек, владевший Академией Лима, оказался ниже меня ростом. Хотя ему было за пятьдесят, его телу позавидовал бы и двадцатилетний. Он с улыбкой слушал Маркуса, и его белоснежные зубы сверкали на фоне кожи цвета высохшей на солнце глины. Этого человека любой назвал бы красивым, несмотря на уши, по форме напоминавшие цветную капусту, и тонкий шрам на носу, явно переломанном не меньше десятка раз. У меня даже не укладывалось в голове, что этот пожилой человек точно знал, куда нанести удар, который тут же обездвижит человека или еще что похуже.

От волнения меня затошнило еще сильнее. Я ужасно нервничала от одной только мысли о встрече с боссом.

Но Эндрю и Маркус были не одни.

Рядом с владельцем Академии шел единственный и неповторимый Брок «Зверь» Митчелл. Я узнала его не только по надписи на футболке. Его выдавало и тело. Он не выглядел перекачанным, как Рик, но с такими плечами вряд ли беспроблемно входил в двери. Его одежда была такой же, как у Эндрю Лима, за исключением темно-синей бейсболки, надетой козырьком назад. Он шел, опустив взгляд и обматывая запястье белыми бинтами. Видимо, они собирались на тренировку.

Эндрю сказал что-то, и Брок поднял голову с широкой улыбкой. Его карие глаза были насыщенного теплого оттенка, а черты лица – резкие и асимметричные, но при этом идеальные. Ого. Я видела фотографии парня, но они не передавали всей его красоты. Теперь понимаю, почему Кэти сказала, что у нее есть отдельная взлетно-посадочная полоса для него. Он оказался великолепен, даже чересчур великолепен для человека, который каждый день подставляет свое лицо под удары. Мой телефон вновь завибрировал, но я не успела даже взглянуть на него, потому что Маркус подошел к моему столу. Наши взгляды встретились, и я натянула на лицо улыбку, игнорируя тошноту, которая поднималась изнутри.

Все трое остановились, и вокруг глаз Маркуса появились морщинки, когда он указал на меня.

– Да, Эндрю, ты же еще не успел познакомиться с моей новой помощницей. Это Стефани. – Маркус повернулся к ним. – А это Брок, – сказал он мне. – Они только вернулись с Эндрю.

Не обрыгай босса. Не обрыгай босса. Я протянула руку, и мистер Лима сжал ее в крепком и коротком рукопожатии.

– Приятно с вами познакомиться.

Не обрыгай сексуального борца. Не обрыгай сексуального борца. Я протянула Броку руку.

– Печально известная Стеф.

Я замерла, не понимая, о чем он говорит. Когда мои расширившиеся глаза остановились на Маркусе, почувствовала, как желчь добралась до глотки. Он хмурился.

Эндрю усмехнулся и прислонился к стенке моей кабинки.

– Печально известная? Ты должен рассказать нам эту историю.

– Я слышал, что Стефани отчитала Ника на прошлой неделе в «Моне», – объяснил Брок. Мне показалось, что мои глаза сейчас выскочат из орбит. – Поставила его на место на глазах у всех.

О боже.

– Все только и говорят об этом, – к моему растущему ужасу, продолжил Брок. – Джакс в подробностях расписал мне все по телефону прошлой ночью. Жаль, что он не записал это на видео.

Рокси тоже об этом жалела.

Эндрю с удивлением посмотрел на меня.

– Могу лишь представить, что сделал Ник, чтобы заслужить это.

Насколько странно будет выглядеть, если я спрячусь под столом?

– А чем Ник занимался в последнее время? – спросил Эндрю у Брока, который улыбался как сумасшедший. – Он давно не появляется в тренажерном зале. Я уже соскучился по спаррингам с ним.