До Аллы Евгеньевны не сразу дошёл смысл сказанного. Лишь спустя несколько минут она поняла, что ей только что фактически предложили уйти на пенсию! Конечно, она помнила, сколько ей лет, но и в мыслях не было уходить с работы, так как считала себя вполне молодой и полной сил. А тут… Слова шефа прозвучали как гром среди ясного неба. Некоторое время Алла Евгеньевна не могла прийти в себя.

Дома, кутаясь бессонной ночью в пуховое одеяло, трясясь от нервного озноба, Алла Евгеньевна снова и снова прокручивала в памяти фразу шефа: «Заменили нас везде». Как её, незаменимую, могли заменить? И кто? ЭТА? Она была уверена, что не расстанется с лабораторией, пока дышит. А её мальчик просто вышел на минуточку, вернётся к маме – и всё будет, как прежде. Вышло иначе… Как теперь жить? И для чего? Алла Евгеньевна до утра не сомкнула глаз, а утром, встав с кровати, пошатнулась и, почувствовав головокружение, испугалась за свою жизнь, тут же вызвала «скорую». Когда дрожащей рукой набирала номер телефона шефа, в глазах прыгали чёрные точки. Услыхав же его бодрый баритон, железная Ильзе Кох взяла себя в руки и бодрым, возбуждённым голосом прощебетала в трубку свою просьбу.


– И что же у нас случилось? – едва справляясь с одышкой, спросила пожилая, с утра уже уставшая врач «скорой помощи» и с медицинским саквояжем в руке прошла в спальню Аллы Евгеньевны. Та возлежала на высоких подушках, с печальным взором, но тщательно взбитой причёской. На ней был ярко-красный пеньюар, приобретённый любящим, а ныне покойным мужем в стране, названия которой уже давно не было на карте. Полы пеньюара тоже уже давно не сходились на располневшей фигуре Аллы Евгеньевны, и она надевала его только в случае вызова врача на дом: даже будучи больной в постели, она должна выглядеть королевой, а не прачкой.

– Вчера я пережила большой стресс, – пожаловалась больная.

– Освободите руку, я померю давление, – попросила врач, пододвигая к кровати стул. – Какое ваше рабочее давление?

– Как у космонавта – сто двадцать на восемьдесят.

Воздух с шумом начал выходить. Врач не сводила глаз с тонометра:

– Сегодня, думаю, вы никуда не полетите. Придётся остаться дома, полежать. Сердечко болит?

– Да.

– Так что же случилось? Переволновались?

– У вас есть дети? – вопросом на вопрос ответила больная.

– Да, детки довели? Знакомая история, – печально вздохнула доктор.

– У меня шикарный, просто изумительный сын! – с пафосом произнесла Алла Евгеньевна. – А вот невестка – гарпия! Украла у меня сначала сына, а теперь на моё место метит.

– Ну, что вы! Не надо так думать. У вас у каждой своё место. Вы же мать, а она – жена. Вы тоже в своё время чьего-то сына украли, как вы выразились. Разве нет? – врач мягко улыбнулась.

– Я не это имела в виду, говоря о месте. Она работает вместе со мной. Сидит в лаборатории днём и ночью – деятельность изображает. Но я-то знаю, чем эта тварь на самом деле занимается и как успешно перед шефом ноги раздвигает, что он решил её назначить на моё место– с ненавистью прошипела Алла Евгеньевна.

Лицо её стало некрасивым, и глаза сузились.

Врач отшатнулась от больной, наклонилась над своим саквояжем, разбила две ампулы, набрала в шприц:

– Сейчас сделаю вам укол. Постарайтесь уснуть. Освобождение нужно оформлять?

– Не нужно, я в отпуске.


Перед приходом врача, Алла Евгеньевна позвонила на работу и бодрым голосом попросила у шефа освобождения на недельку-другую. Якобы по семейным обстоятельствам. Шеф скорее из вежливости осведомился, всё ли с ней в порядке, не очень деликатно заметив, что семьи у Аллы Евгеньевны нет. Да, согласилась Алла Евгеньевна, но именно сегодня к ней приезжает близкий друг – и в личной жизни возможны изменения.

Всё это ей пришло в голову спонтанно, потому что уйти на больничный сейчас, в такой переломный момент, – значит, подтвердить шефу, что она действительно устала, постарела, ослабла. Пусть лучше внезапно останутся без неё, столкнутся с проблемами, которые обязательно возникнут в связи с её отсутствием, а не возникнут – их легко можно организовать. И тогда все прочувствуют, что она необходима институту как воздух. А слух о появившемся претенденте на её руку и сердце поможет хоть на время помолодеть в глазах других и выглядеть востребованной! Пройдёт неделька-другая – глядишь, и шеф забудет о своей мысли. Или вообще извинится и будет уверять, что погорячился. Так грезила Алла Евгеньевна, проваливаясь в нездоровый, тяжёлый сон после укола дибазола с платифелином.

После полудня она проснулась разбитая, распираемая противоречиями. Странное состояние неопределённости угнетало. Её темперамент требовал действия, а что делать, было непонятно. Лежать не хотелось, идти некуда… Алла Евгеньевна вдруг поняла, что на самом деле абсолютно одинока. До сегодняшнего дня она не замечала своего одиночества. Даже когда Славик после свадьбы ушёл к ЭТОЙ, она не почувствовала особых перемен. Мальчик ежедневно заходил к маме, в основном из-за нужды в деньгах, иногда оставался на день-другой, расплачиваясь даже не вниманием, а просто своим присутствием, – лежал в наушниках на диване или торчал в Интернете. Она же продолжала о нём думать и волноваться, жила его проблемами. Но теперь вдруг ясно осознала, что, умри она сейчас на этой пышной кровати в своём красном пеньюаре, её солнышко, кровиночка, сыночек зайдёт и обнаружит мамин труп лишь при условии отсутствия денежных средств в собственном кармане, и не раньше. Ей стало невыносимо горько, одиноко и холодно. Слёзы потекли по её круглым дряблым щекам. Ну уж нет, плакать – не её удел! Необходимо срочно исправлять ситуацию. И Алла Евгеньевна стала обдумывать сразу несколько вариантов своего плана, в результате которых её положение могло бы измениться. Кардинально!

4

Поезд дёрнулся и мягко покатил. В купе вошла проводница и взяла у Лики билет. На верхней полке спала, или делала вид, что спала девушка, прикрыв лицо журналом. Проводница тронула её и та без слов моментально отреагировала, протянув свой билет. Напротив открытых дверей в проходе стояла стройная женщина средних лет, одетая в лёгкую тунику и джинсы и смотрела в окно. Город давно остался позади, и за окном не было ничего, кроме скучного пейзажа – выжженного солнцем поля, когда женщина вошла в купе и поздоровалась. Ей ответила Лика, девушка наверху спала, отвернувшись к стенке. После традиционных вопросов, кто куда едет, Ликина попутчица Нина из вежливости поинтересовалась: где девушка отдыхала. Лика с восторгом отозвалась о Судаке, в котором побывала впервые. Нина поддержала её:

– Да, это место Сергей Елпатьевский однажды описал в «Крымских очерках»: «От тишины и спокойствия, от ласкового моря, от бархатистого песка и зелени виноградных полей, от простора шири и дали – слагается настроение приятности и мягкости Судака, которое манит к нему людей, делает верных друзей из раз побывавших гостей».

– Не читала, – смутилась Лика.

– Не смущайтесь, мало кто сегодня знает его. А Судак во все времена был любим писателями и художниками. Это одно из самых красивых мест Крыма, ну, конечно, не сам городок, впечатляют природа, дорога и цветные бухты между Судаком и Новым Светом, с их чистой водой и можжевеловыми рощами. Надеюсь, вы побывали на тропе Голицына, которую построили в скалах к приезду Николая II в 1912 году?

– Да, это одно из самых сильных впечатлений, – подтвердила Лика.

– Верю, а когда Николай II, прошёл впервые этой тропой вдоль моря, то за обедом в восхищении признался князю: «Я как будто увидел жизнь в новом свете!» Это после его визита посёлок Парадиз переименовали в Новый Свет.

– Правда? А я не знала. А вы, наверное, писатель или учитель? – спросила Лика.

– Журналистка и ещё романы пишу. Если хочешь, подарю тебе свой новый сборник, когда приедем.

– Спасибо! Хочу, конечно.

Постепенно их сдержанная беседа перешла в искренний и откровенный разговор. Лика неожиданно для себя начала рассказывать о вчерашнем происшествии на крепости и свою историю с экстрасенсом, его предсказанием. Ей хотелось поделиться своими душевными муками и услышать мнение Нины: как бы она повела себя на её месте, зная о предсказании? Девушка с первой минуты прониклась доверием к случайной взрослой попутчице. Нина внимательно, не перебивая, выслушала девушку.

– Знаешь, Лика, мне тоже приходилось встречаться с экстрасенсами. Бывали среди них и шарлатаны, конечно, не без способностей, но использовали свой дар ради наживы, бессовестно обманывая людей, спекулируя на их чувствах. Были и действительно уникальные люди с неординарными способностями. Такие не забываются. Я тоже слышала в свой адрес какие-то предсказания, иногда они сбывались, но никогда не руководствовалась ими. Делай, девочка, выбор сердцем, оно тебя не обманет, – вот мой совет. Если рассчитываешь, взвешиваешь – это бизнес, к любви отношения не имеет. Жаль, что вы встретились в последний вечер. Сейчас ты можешь романтизировать, поэтизировать его сколько угодно, – мы, женщины это любим. А встретишь его завтра на улице или в кафе, услышишь, как он говорит, пьёт, жуёт, смеётся, смотрит… И тут несколько вариантов: ты или разочаруешься, или рассмеёшься своим вчерашним романтическим мыслям, поймёшь, что он серый и скучный и кроме своего джемпера предложить тебе ему нечего. А может, очаруешься ещё больше и влюбишься. Поэтому надо общаться, чтобы узнать человека, а не убегать от него. Да, а когда у тебя следующий отпуск? – хитро прищурилась Нина.

– Через год, думаю – осенью или весной. Летом вряд ли отпустят второй раз. А что?

– Если парень тебя за год не разыщет, можешь снова вернуться на крепость. Вероятность встречи велика.