Марина пришла на пляж первой. Она была в сарафане цвета фиалки. Такая же косынка покрывала её бледные плечи. Толстая коса была уложена вокруг затылка. Пляжный ансамбль дополняли солнцезащитный козырёк и очки. Когда подошёл Сергей, она сидела на коврике и, обхватив колени, задумчиво смотрела на воду. Он молча сел рядом в такой же позе и, не нарушая её медитацию, стал ждать. Они просидели так несколько минут. Боковым зрением девушка видела, как подошёл Сергей, но он не поздоровался первым, не спешил выдавать своего присутствия, и Марина делала вид, что не заметила его появления. Сергей сразу обратил внимание на позу, в какой сидела девушка: приподнятые плечи, крепко прижатые к туловищу руки, сцепленные пальцы, сос редоточенный взгляд. Всё выдавало напряженную работу мысли. И, пожалуй, мысль эта была не о витражном искусстве.

Марина смотрела не мигая на лёгкие волны вдали и вспоминала о своём последнем дне, проведённом в Крыму – в Черепашьей бухте. Ей вдруг показалось, что присевший рядом с ней новый знакомый достанет сейчас из заднего кармана джинсов милицейское удостоверение и пригласит пройти к трапу самолёта для полёта в один конец. Не меняя позы и не поворачивая головы к Сергею, Марина тихо спросила:

– Вы из полиции?

– Что? – наклонился к ней Сергей.

Вопрос прозвучал неожиданно. Сергей растерялся и сделал вид, что не расслышал:

– Что вы сказали?

– Так, ничего. Показалось. Давайте заниматься.

И девушка достала из пляжной сумки блокнот.

– О’кей. На первом занятии поговорим о колористике и психологии цвета.

– О колористике, полагаю, знают все. Не стоит тратить время. А психология цвета – это интересно.

– Хорошо, давайте начнём сразу с примера. Утром я завтракал в правильном кафе, где мне не захотелось засиживаться. Дизайнер грамотно выполнил проект для заказчика. Стулья, столы и диваны – ярко красного цвета, стены – оранжево-красные. Кафе бросается в глаза ещё издали, сильно притягивает. Сразу видно, что доступно каждому, не дорогое. Зайдя и взяв еду, хочется быстрее съесть и покинуть это место. Человеку с нормальной психикой трудно находиться длительное время в окружении таких цветов. Что, собственно, и требовалось хозяину кафе. Проходимость – сумасшедшая. Никто не сидит за чашкой кофе по два часа – с газетой. Примерно это называется психологией цвета. А теперь о вас, Марина. Ваш наряд в фиолетовых тонах может сказать лишь об одном: это цвет депрессии, если только фиолетовый в этом сезоне – не крик моды. Человек, выбирающий в магазине одежду такого цвета, нуждается в отдыхе, а может быть – и в лечении. Я угадал? Вы здорово устали от последних событий в вашей жизни? Наверное, много приходилось работать или учиться? Вероятно, с кем-то расстались тяжело?

– Если можно, не будем тревожить последних событий моей жизни. Лучше рассказывайте о психологии цвета, мне интересно, – сказала девушка, как отрезала. – Я правильно поняла? Если человек выбирает оранжевый цвет, то он не совсем здоров психически?

– Нет, оранжевый – прекрасный цвет. Он повышает энергичность, работоспособность. С ним стоит дружить, но применять в небольших дозах. Вы недолго усидите в оранжевой комнате, но если в ней находится оранжевый светильник или картина в оранжевых тонах, у вас будет радостное настроение. Позитивчик обеспечен. Вот на вас оранжевые сланцы – и это хороший знак: если и была депрессия, то вы однозначно уже выбираетесь из неё.

– Ну, слава богу! А то я подумала, что вы мне не только депрессию, но и шизофрению припишите. Вы, наверное, начинающий психолог: энергии – море, знания только что приобретены, мозг от информации закипает… А попрактиковаться не на ком?

– Так заметно? – сначала рассмеялся, а потом сделав вид, что смутился, почесал затылок Сергей.

– За километр. Как то кафе – в оранжевых тонах.

– Это моё основное образование. А вообще, я много чего могу. Как у Пушкина, помните: «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь»?

– Да уж как «понемногу» учились лицеисты, нам до них с нашими университетами очень далеко! А вы прямо на все руки мастер. Что и правда витражи можете делать? Или наврали? Кстати, зачем вы решили мне помогать? – в лоб спросила Марина.

– А вы в зеркало посмотрите. Кто бы отказался? Витражи, если честно, сам не делал. Видел работы и видел тех, кто их делал. Да не стоит ограничивать себя только витражами! Можно хоть люстру, хоть стеклянный потолок забабахать. Вообще любую стекляшку расписать, как захочется. И всегда будешь уверен, что она одна такая в природе. Мне бы понравилось. Люблю креативные вещи. А если за такой творческий радостный труд ещё и платить будут, это просто класс! Вы согласны? Кстати, а вы кто по профессии? Не отвечайте! Попробую угадать, у меня почти всегда получается.

Марина улыбнулась:

– Не мой случай. Держу пари, не угадаете.

– Стюардесса? Или переводчица? Нет, институт международных отношений бросили и рванули в тёплые страны богатого мужа искать. Подруга же смогла. А чем вы хуже? О, простите за хамство! Вы несравненно лучше. Вообще – несравненны.

– Считайте, что угадали, – согласилась Марина. – Кстати, подруга вовсе не охотилась на богатого мужа. Уж если вы психолог, должны разбираться в людях. Так сказать про Дашу – это действительно хамство. Давайте лучше займёмся тем, для чего сюда пришли.

– Хорошо. Я понял и прошу прощения. Не стоит терять драгоценного времени. Нам нужны стёкла и краски. Попробуем поискать.

Сергей не лез на рожон, не форсировал события. Ему приятно было находиться в компании этой немногословной красавицы, которая не кокетничала, не говорила глупостей, хотя и была натуральной блондинкой. И вообще почти ничего не говорила, а только внимательно слушала. Женщина-мечта! Не часто встретишь такую. Он должен заинтересовать Марину собственной персоной, и здесь только один вариант – быть ей полезным. Сергей вызвался найти художественный магазин и купить всё необходимое для их уроков. Прощаясь, плоско пошутил: если она будет настаивать, он запишет номер её телефона. Марина ответила, что телефоном здесь не пользуется. Так что все звонки – через Дашу. Она всегда рядом.

Конечно, он постарается. И ещё как будет стараться! Это единственный вариант, как он понял, видеть Марину. Иначе она ускользнет, как дрейфующий айсберг. Даже рука оставалась прохладной, когда прощались. И это в такую-то жару! Её, видимо, ничто не интересовало, кроме витражей. Взгляд – как у прожившей полвека женщины! А с виду – не больше двадцати. Вот тебе и цена за преступление! Сергею очень хотелось разговорить Марину. Но он понимал, что спугнёт девушку – и та закроется. Рано. Ему следует набраться терпения.


Вечером у себя в комнате Сергей разбирался с красками, пастами и кистями. Кажется, он приобрёл всё необходимое. В его арсенале было и небольшое стекло, на котором он собирался завтра вместе с Мариной опробовать свои трофеи. Разложил рисунки, заготовленные для тату, – может, что-то из них подойдёт.

На глаза попалось изображение лагерной коблы. Сергей скомкал лист и бросил на пол. Ему стало противно и от этого рисунка, и от своих прежних намерений.

«Да что происходит, чёрт возьми?! – разозлился на себя Сергей. – Куда подевались мои лихие планы? Подумаешь, Миледи! Но я-то – не сопливый д’Артаньян! Как она это делает? Ведь она вообще ничего ещё не предпринимала, чтобы меня очаровать! А может быть, это и есть её тактика – оставаться холодной и неприступной, абсолютно равнодушной, и тогда её хочется завоевать? Да нет же! Видно, что в её планы не входит покорение мужских сердец. По крайней мере, сейчас».


Всю следующую неделю Сергей приходил к своим новым друзьям, как на работу. Они с Мариной экспериментировали с красками. Девушка оказалась способной. Её уже не устраивали маленькие стёкла, ей хотелось попробовать себя в настоящих витражах.

На помощь пришла Даша. Она заказала большое стекло для беседки. Его доставили и установили в патио.

За неделю работы бок о бок с Мариной Сергей не продвинулся в своём расследовании ни на йоту. На вопросы своего учителя, не касающиеся дела, Марина отвечала упорным молчанием и сама говорила мало, кратко и только о витражах. Не нужно было быть особо одарённым психологом, чтобы понять: девушка зачастую находилась не здесь, а где-то далеко в своих мыслях. И, видимо, не очень радостных.

Сергей же, расставшись с ней, отчаянно гулял вечерами по чужому городу, заводил новых знакомых и пытался разобраться в своих чувствах. Такого с ним ещё не было. Образ Марины был постоянно рядом. Её тихий голос звучал в его голове. Сергей знакомился с самыми яркими представительницами женского пола из разных стран и сравнивал с Мариной, но сравниться с ней не могла ни одна из них. Это были или «прелесть, какие дурочки» или «ужас, какие дуры». Они только раздражали.

Сергей наконец признался себе, что хотел бы находиться рядом с Мариной двадцать четыре часа в сутки. И пусть бы она слегка придавила его своим каблучком, хотя бы для того, чтобы он оставался рядом. Он не мог понять, как и когда это произошло, но было очевидно: его тянуло к Марине, он думал о ней постоянно. Надо признаться честно, отнюдь не профессиональное любопытство влекло Сергея к девушке и, конечно, не материальное вознаграждение за молчание.

Поневоле он вспомнил первое впечатление от увиденной фотографии в её телефоне и слова Ивана, о том, что он влип по взрослому, когда они прощались с братом. Тогда Сергей был уверен, что ведомый лишь финансовым интересом и страстью к путешествиям и приключениям.


В кухне что-то со звоном разбилось, и Сергей проснулся. Обычно хозяйка вела себя тихо, как мышь. Он открыл глаза и сладко потянулся. Можно было ещё поспать, но мысли уже не дадут – проверено.