Ну что за ерунда лезет в голову?!

Зачем он сюда меня привел?

Николай, остановившись, отпустил ее руку, оглядываясь в поисках чего-то. Наконец он вроде нашел то, что искал. Улыбнувшись Стефании, он взял с верхней полки у дальнего стеллажа оранжево-зеленое полосатое одеяло и расстелил его прямо на полу в окружении цветущих бегоний в желтых вазонах.

Пикник? В оранжерее? Летом? Когда на улице такая прекрасная погода?

А-а-а-а… Он хочет здесь…

Но она не хотела — здесь и так! Отказ немедленно отразился в ее глазах. Не давая ей и дальше раздумывать, Николай резко потянул к себе. Затем его руки нежно скользнули по плечам, обхватили ее голову. Губы прильнули к ее сладким губам, упиваясь ними, покусывая и потягивая снизу вверх.

Всем телом Стефания прильнула к нему, пытаясь хотя бы немного утолить голод желания. Его губы не отрывались от ее губ, целуя и пьяня. Неожиданно она почувствовала резкую боль, уж слишком он прижался к ее губам, сминая их. Попыталась отодвинуть Николая, но он не шевельнулся, по-прежнему крепко прижимая ее тело к своему и еще сильнее целуя…

Больно? Нет, приятно.

Сладко-больно, приятно.

Она падает?

Нет, это он меня опускает. Опускает зачем?

Звук щелчка. Николай резко расстегнул молнию, приспустил джинсы и вытащил огромный пульсирующий орган.

О-о-о…

Стефании сиюминутно захотелось дотронуться до него. Что она инстинктивно и сделала.

Он закрыл глаза. Стефания повторила свое движение. Жилка на его шее вздулась и замерла. Она провела по нему обеими ладонями, снизу и сверху, как бы обхватив с двух сторон. От удивления глаза Николая резко открылись, и он посмотрел на нее исступленно.

Правой рукой придерживая ее плечо, медленно опустил ее на колени и глухо произнес:

Возьми его.

В ту же минуту в ее глазах он прочитал испуг, растерянность и непонимание того, что сейчас должно произойти.

Хочу тебе в рот. В твой соблазнительный ротик.

Я покажу, как мне нравится.

— Открой ротик, сладкая.

Рот Стефании сам собой открылся. Она даже подумать не успела, чувствуя себя абсолютно во власти Николая.

Он засунул свой большой палец ей в рот. Палец столкнулся с ее языком, который замер перед преградой и не двигался.

Поцелуй его, — попросил он, чувствуя себя всесильным.

Она послушно откинула голову назад, поцеловала его влажный палец, не сводя с него глаз. Затем резко отвела взгляд в сторону, немного отодвинувшись назад телом.

— На меня смотри, — его отрывистый приказ. И его язык снова заскользил по ее трепетным губам.

Она повиновалась, и от этого дивного взгляда он уже готов был кончать. Взгляд, что наполнен глубиной и полнотой, обещанием неземного наслаждения. Николай легко расстегнул ей платье, спустил с груди, расстегнул и снял бюстгальтер. Он делал это механически, как будто делал это постоянно.

— Вот так, — он не сводил с ее груди восторженного взгляда, стягивая с себя футболку, обнажая накаченный торс.

Стефания поцеловала его палец снова, потом опять, на секунду-другую поцелуй затянулся — и вот она уже соблазнительно посасывала его палец.

Глубже возьми его в ротик, еще глубже. Вот так. А теперь зубки спрячь, округли губки и затяни его в себя. Представь меня в себе. И вот я вхожу в тебя, глубже и глубже. Заполняя и растягивая собою.

В глазах Николая плескалось запредельное желание. Вытащив палец из ее рта, он тут же получил от нее укус, который еще больше завел его. Она озорно на него смотрела из-под длинных черных ресниц. Николай чуть не кончил, с трудом сдерживая себя.

Хочешь игр?

Ты по адресу, детка. Ты их получишь очень скоро, сполна.

Только я всегда играю по своим правилам. Правилам, написанным мною.

Ты уверена, что хочешь этого?

Стефания стояла перед ним на коленях, юная и наивная, не сводя с него доверчивого взгляда. А он собирался с ней такое проделать, от чего глухо ухало в груди, предвкушая ее обучение. Одной рукой Николай направил ее голову к своему пенису.

Бери его, — два слова.

Стефания почувствовала невероятное возбуждение и покалывание по всему телу.

Его… Он такой длинный… И…

Он хочет, чтобы я сделала ему минет. Так это, кажется, называется. Он хочет… и я этого хочу.

О, это еще больше заводит!

Чувствуя себя невероятно сексуальной, Стефания медленно, не сводя с него глаз, наклоняется к пенису и нежно обхватывает его мягкими губами. Удовольствие в нем взорвалось сумасшедшим потоком. Со стоном она разжала губы и отстранилась, опустив взгляд.

— Смотри мне в глаза, — сказал он жестко, приподнимая ее голову и одновременно заталкивая точным движением бедер член ей в рот.

Сначала Стефания опешила от такого напора, но через долю секунды облизнула, потянула, пососала, чуть глубже затянув в рот. Николай был на пределе, медленно направляя бедра ей навстречу. Двигаться у нее во рту было так же приятно, как и быть в ней. Миллиметр за миллиметром он завоевывал ее рот.

Сладкая, зубы убери, — попросил Николай, поглаживая и придерживая ее за затылок, собрав длинные волосы в руке.

Он продолжал медленно водить ее голову из стороны в сторону, растягивая свое наслаждение.

— Вот так, моя сладкая, — нашептывал он, — сейчас добавь свой лакомый язычок.

И тут же словно током его ударило — она обвела его пенис горячим языком, он вздрогнул и еще глубже погрузился в нее.

Еще, — приказал он сдавленно.

Пот выступил у него на лбу, мышцы были напряжены до предела, рельефно выделяясь. Могучий торс тоже блестел от пота.

Стефания не заставила себя ждать, несколько раз подряд обводя член во рту языком.

Продолжай, — шептал он, крепко удерживая ее голову в одном положении.

Но тут же резко ее отпустил, внезапно вытащив пенис у нее изо рта.

Стефания не понимающе уставилась на его накаченный пресс. Она не понимала, что не так.

Николай приподнял ее и одним рывком резко повернул к себе спиной, обхватил ее ягодицы двумя руками. Мягко, но чувствительно шлепнул по правой. От этого шлепка чувство возбуждения Стефании еще больше возросло и таким желанным он ей показался!

Склонившись по его желанию на высокий прямоугольный стол, как будто из какого-то другого мира слышала она надтреснутый от желания голос Николая:

Не поворачивайся, поставь обе руки на стол, обопрись, наклонись. Ниже. Попку выше приподними. Вот так.

При этом она вообще не чувствовала его прикосновений. Он не притрагивался к ней. Стефании показалось, что он хочет войти в нее сзади. Но нет, он этого не делал. Попыталась повернуть голову и увидеть, что же происходит.

Стой так и не шевелись, — только и услышала Стефания его нежный приказ.

Помотав головой, она оторвала одну руку от стола, намереваясь повернуться к нему лицом. Голос из нежного стал вдруг резким:

Я просил тебя не шевелиться. Ты не подчиняешься?

Она молчала.

Ответь, Стефания. Ты не послушная? Нет, я только хотела…Не имеет значения, чего хочешь ты. Ты пассивная сторона здесь и примешь все, что я тебе дам. Это понятно? Нет, — сказала она, возмущенно убрав обе руки со стола и с вызовом развернувшись к нему.

Николай стоял в двух метрах от нее, держа в руках белую бельевую веревку.

Зачем ему веревка?

Что он собирается делать?

Открытое неповиновение? Это плохо, — сказал он довольно. Плохо? Что плохо? — Стефания не сводила настороженного взгляда с веревки. Твое непослушание. Оно излишне. Мне нужно только твое смирение и послушание, — сказал он, хищно улыбаясь. Смирение и послушание? Да, ты будешь меня слушаться. И без моего согласия и шага делать не будешь. На все будешь получать мое разрешение, — объяснил Николай медленно, с расстановкой, подчеркивая важность своих слов. Я? — удивленно переспросила Стефания.

Его слова вызвали у нее страх. Откуда такая уверенность в том, что она будет беспрекословно слушаться?!

А я буду?

Как это ужасно и заманчиво. И нереально!

Разве?

Беги, спасайся, взывал ее мозг. Домой, в родные стены. Куда угодно. Но беги, не стой.

Тело Стефании не повиновалось, замерев в ожидании продолжения. Но уже не от страха, а предвкушая и желая почувствовать то, что дальше может следовать за таким дьявольским обещанием.

Николай приблизился к ней вплотную. Снова развернул ее спиной, как игрушку, приподняв, перенес к стене, где прижался к ней своим крупным телом. С одной стороны, лицом она чувствовала прохладную неровную поверхность стены, с другой — его разгоряченное тело. Джинсы он так и не снял, спиной она чувствовала его эрекцию.

Стони, я хочу слышать твой голос. Кричи, не сдерживай себя, — снова приказал он.

Стефания молчала, тогда он правой рукой приподнял обе ее руки над головой, как бы приковывая, а левой обхватила сначала одну грудь, затем другую. Соски тут же превратились в горошины, покалывая его ладонь.

Тихий стон удовольствия, ее стон… Она кусала губы, все еще пытаясь сдержаться. Ну нельзя же так сразу подчиняться.

Его ответ был мгновенным — он добился своего и убрал руку с груди. Затем начал приподнимать ее платье…выше…выше… Наклонил ее тело вперед, создавая угол. Она почувствовала его. Понимала, что он хочет войти, но медлит. Что-то его останавливает.

Пальцы Николая нашли ее жемчужинку, начали ласкать, даря наслаждение. Стефании казалось, что она вся — одно сплошное удовольствие.

Ты вся мокрая и зовущая там, Стефания, ты готова меня принять? Быть моей. Готова? Да, — ответила она, раздвигая ноги шире, прогибая спину, чтобы он не отпускал ее, не убирал руку…Вот, сладкая, ты сама стала так, как нужно нам, — шептал он, — посмотри, какая ты здесь мокрая. Я возьму тебя. Сейчас ты в моих руках. Ты моя.