— Что за изъян?

Его напряжение передается мне и нервозность заключает меня в свои объятья.

— Дэвид?

— Забудь, — он резко встает и идет к двери.

— Стой!

Но он не обращает на мою просьбу внимания.

— Я обещал, что не займу у тебя много времени, — приоткрывает он дверь, — Тебя ждет семья.

— Ответь мне! — переходу я на крик, — Хватит закрываться ото всех!

— Я не закрываюсь, — он закрывает дверь и продолжает стоять ко мне спиной.

— А что тогда ты делаешь?

— Я не хочу пока говорить об этом, — спокойно говорит он, — Не сегодня.

— А когда? Завтра? Или через неделю? А может вообще лучше не стоит об этом говорить? У тебя всегда найдется чертова отговорка на все.

— Ты не права.

— Да неужели?

— Анаис, я не хочу ссориться с тобой.

— А мне кажется совсем наоборот, — подхожу к нему почти в плотную, — Ты только и делаешь что отталкиваешь меня, отталкиваешь всех.

— Прекрати, — цедит он, — Я не хочу об этом говорить

— А меня никто не спрашивает, чего я хочу, меня все ставят перед фактом, — к глазам подступают слезы, — Не звони ему больше, Анаис. Забудь его, Анаис. Возьми письмо, Анаис. Ты должна пойти на бал, Анаис. Нам лучше остаться друзьями, Анаис. Как думаешь кто-то хоть раз спросил меня чего я хочу?

Он поворачивается ко мне. Мы оказываемся настолько близко друг к другу, что я чувствую его дыхание.

— Наверное ты догадался, что ответ будет отрицательным.

Он поднимает руку и вытирает слезы, которые катятся по моим щекам.

— Никого не интересует мое мнение, как и тебя.

— Ты не…

— Остановись, — отворачиваюсь я от него, — Ты не права, Анаис. Это не так, Анаис. Когда ты сказал, что нам лучше остаться друзьями, ты даже не поинтересовался хочу ли этого я. Ты сам все решил за меня.

— Так будет лучше.

— Для кого? — кричу я сквозь слезы, — Для тебя?

— Для тебя. Для нас.

— Нет! Не смей так говорить! Если бы ты не был таким эгоистом, то увидел бы что мне нифига не лучше от этого!

— Ты просто еще не поняла этого.

— Ну конечно, — смеюсь я, только это совсем не обычный смех, — Как я могла забыть, что нужно немного подождать.

— Анаис…

— Вот только от этого ничего не изменится! — кричу что есть силы и запускаю в него стакан с водой.

Он не ожидал такого поворота, поэтому сейчас стоит с огромный пятном на футболке.

— Можешь идти! — указываю я на дверь.

— Анаис…

— Уходи.

Он открывает дверь и собирается выходить, но я притормаживаю его, озвучив крайние слова.

— Надеюсь хотя бы с работой у тебя все получится.

— Скоро сама все увидишь.

Он закрывает за собой дверь, и я остаюсь одна со слезами на глаза по середине комнаты. Если он так хочет, пожалуйста. Я справлюсь с этим, и не такое переживала. Обидно лишь то, что он решил все за меня. Решил за меня как будет лучше мне. Не глупо ли? Но я думаю у меня будет еще хотя бы один шанс, чтобы переубедить его.

Глава 40

Дэвид

Слезы боли стекают по ее щекам. Я снова это делаю. Снова причиняю ей боль. Поднимаю руку и вытираю их, чтобы больше никогда не видеть. Как только пальцы рук прикасаются к ее гладкой коже дыхание перехватывает, но она не замечает этого. И это к лучшему. Ей не нужно знать, что она вызывает у меня все те же эмоции и чувства.

— Никого не интересует мое мнение, как и тебя, — делает она акцент на последних словах.

— Ты не…

Я хотел сказать ей, что она не права. Что все не так, как она думает. Что я делаю это для нее, и только для нее.

— Остановись, — она отворачивается от меня, — Ты не права, Анаис. Это не так, Анаис. Когда ты сказал, что нам лучше остаться друзьями, ты даже не поинтересовался хочу ли этого я. Ты сам все решил за меня.

— Так будет лучше.

— Для кого? — она кричит и из ее глаз снова прыскают слезы, — Для тебя?

— Для тебя.

— Нет! Не смей так говорить! Если бы ты не был таким эгоистом, то увидел бы что мне нифига не лучше от этого!

Нужно время, детка. Время все залечит и исправит.

— Ты просто еще не поняла этого.

— Ну конечно, — смеется она истерически, — Как я могла забыть, что нужно немного подождать.

— Анаис…

— Вот только от этого ничего не изменится!

Она выкрикивает это с такой громкостью, что даже ее родители на первом этаже услышали это. Она вложила в эту фразу всю свою боль, все то, от чего она хотела бы избавиться. Но это была не только боль, там было еще что-то большее. Вместе с криком в меня летит стакан с водой, на который я не успеваю среагировать.

От куда он, мать твою, взялся?

Теперь я мокрый по пояс.

— Можешь идти!

— Анаис…

Но он не дает мне и слова вставить.

— Уходи!

Мне не остается ничего, кроме того, как последовать ее просьбе. Я открываю дверь и уже одно ногой стою за пределами ее комнаты, как на останавливает меня вопросом.

— Надеюсь хотя бы с работой у тебя все получится.

Все обязательно получится. Вот увидишь, однажды, через пару лет мы встретимся с тобой в зале для пресс-конференций или на одном из интервью. Ты удивишься, а я лишь улыбнусь, наконец-то дождавшись лучшего журналиста.

— Скоро сама все увидишь.

Закрываю за собой дверь и направляюсь к выходу. Проходя мимо столовой, ловлю на себе взволнованные взгляды мистера и миссис Холл, а также Дженни.

— Все в порядке. Она будет в порядке.

Не знаю, успокоил я их либо наоборот, но я больше ничего не смог сказать. Возможно, я сам понимаю, что ничего хорошего не будет. А если и могло бы быть, то я все сам испоганил.

Сейчас я понимаю, что сделал правильный выбор. Когда меня нет, всем вокруг намного лучше. Сажусь в мотоцикл и набираю последний номер, чтобы дать свой окончательный ответ.

— Добрый вечер, мистер Геррера, — слышу я мужской голос в трубке.

— Добрый вечер, я согласен.

— Отлично, тогда на следующей недели мы ждем вас на подписание контракта в Миссисауге.

Звонок сбрасывается, а по телу проходит холодок. Я буду тренировать баскетбольный клуб. Некоторые парни из команды старше меня и это заставляет волноваться. Я не знаю, как они меня примут, но я докажу всем, что они сделали правильный выбор. Они не пожалеют о своем решение.

Подъезжаю к дому и вижу, что вся семья в сборе. Это идеальный момент, чтобы объявить им о моем скором отъезде. Загоняю мотоцикл в гараж и захожу в дом. Из зала доносится шум телевизора, а из кухни голоса мамы и Марии. Направляюсь именно к ним.

— Привет.

— Привет, сынок.

Сестра игнорирует меня.

— Я должен вам кое-что сказать, — присаживаюсь на стул.

Мама меняется в лице.

— Все в порядке, мам, — посылаю ей улыбку, чтобы успокоить.

Мария в это время достает расставляет чистую посуду.

— Я переезжаю в Канаду.

— Что? — вскрикивает мама.

Тарелка соскальзывает из рук Марии и разбивается на мелкие осколки.

— Зачем?

— На следующей неделе я лечу в Торонто для подписания контракта с баскетбольным клубом.

— Ты будешь…

— Да, мам, твой сын будет тренером.

— Я так рада за тебя, Дэвид, — в ее глазах стоят слезы.

— И ты решил сказать нам об этом в последний момент? — встревает сестра.

— Мария, я…

Но она просто сбегает не дослушав.

— Она рада за тебя… просто ей нужно время.

Очень на это надеюсь.

— Я должен поговорить с ней.

— Чуть позже сынок, чуть позже.

Мама поднимается, чтобы продолжить раскладывать посуду и в кухне появляется отец. Ему эта новость должна понравиться больше всего, ведь уже через неделю меня здесь не будет.

— Я съезжаю, через неделю, так что можешь начинать танцевать свой победный танец, — прохожу я мимо него.

— Неужели, — насмехается он, — Ну и куда же ты переезжаешь?

— А Канаду, — отвечает за меня мама.

— В Канаду?

В его голосе слышны отголоски волнения или мне кажется?

— И почему же?

— Мне предложили работу.

— Поздравляю, я надеюсь она стоит того.

— Еще как, — усмехаюсь я.

— Он будет тренером, — счастлива мама.

— Я горд за тебя, сын, — протягивает он мне руку.

Я мог протянуть свою в ответ и пожать ее. Мог начать закапывать топор войны или начинать раскуривать трубку мира. Но я поступил совершенно по-другому, потому что он предал меня. Он водил меня за нос и шантажировал многие годы, а такое простить я не могу.

— А я за тебя нет, — шепчу я и просто выхожу из кухни.

Я знаю, что он слышал меня, знаю, что меня слышала мама, но я не могу ответить ему взаимностью.

— Какого черта происходит? — старается как можно тише говорить мама, но я слышу ее даже в гостиной.

— Спроси об этом своего сына.

Я усмехаюсь его фразе. Он сейчас серьезно? Он выгнал меня из дому, даже не поинтересовавшись есть ли у меня деньги, чтобы найти себе жилье. И после этого он смеет говорить, что виновник всего происходящего. Да, моя часть вины здесь имеется. Мой взрывной характер и гордость только все портят, но, разжег костер он. Я лишь изредка подливаю туда масло.

Подымаюсь к себе в комнату, но вижу приоткрытую дверь Марии. Ей нужно время чтобы все принять, но у меня его почти нет. Через неделю я улетаю, а мне нужно все уладить. Стучусь к ней в дверь и получаю согласие на вход.

— Как ты мог? — с порога спрашивает она.

Я молча прохожу и присаживаюсь рядом с ней на кровать.

— Все решилось буквально около часа назад, Мари.