Встретились они у театра – Аня сказала Федотову, что доберется самостоятельно. Федотов не настаивал – он знал, что у женщин бывают «принципы». Кулько приехала первая и терпеливо ждала Олега. Того приятно удивила пунктуальность спутницы.

Театральный вечер был выдержан в классическом стиле. Сначала Федотов и Аня посетили буфет – они выпили по бокалу шампанского, съели шоколадные пирожные с кофе. Затем сделали круг по фойе – изучили исторические снимки и обменялись театральными воспоминаниями. Причем Аня старательно подбирала слова – в театр ходила во времена дружбы с Соломатиной и преимущественно с ней. А упоминание бывшей подруги и бывшей жены было неуместным.

Сама атмосфера – нарядные люди, люстра, бархат занавеса – производила впечатление, и Аня вдруг почувствовала нетерпение и любопытство. Ей показалось, что что-то упустила в жизни – музыка, опера могли оказаться чем-то приятным и завораживающим. Тем более все происходило в таком красивом антураже.

– Мы сидим в центре в первом ряду, – негромко сказал Федотов, и Аня вдруг покраснела. Ей стало приятно, что Олег не только потратил приличные деньги, но и позаботился об удобстве.

– Спасибо, – шепнула она ему, когда уже заиграла увертюра.

– Не за что, – так же тихо ответил он ей и тут же забыл обо всем на свете. Федотов не был музыкален, но ему было любопытно. Поэтому он внимал известному сюжету и музыке, отключившись от всего.

А тем временем на сцене под музыку Петра Ильича Чайковского разворачивалось странное действие. Актеры, одетые в современные костюмы, среди очень минималистических декораций то пытались бороться рукопашным боем, то обнимались, то рукоятками дуэльных пистолетов кололи орехи. Все это выглядело странно, но зал внимал, и Федотов на минуту усомнился в названии спектакля. Он украдкой заглянул в программку: все верно – «Евгений Онегин». Впрочем, женские голоса ему понравились, и певицы были симпатичны и артистичны. Когда дело дошло до дуэли – оказалось, что Онегин не стреляет в Ленского, а заворачивает его в большой ковер. Олег удивленно поднял брови.

В антракте он поинтересовался у Ани:

– И как вам?

Та честно ответила:

– Странное впечатление, но музыка хорошая.

Про себя Федотов хмыкнул: «Еще бы – Чайковский!»

Вслух же сказал:

– Новаторский спектакль. Сплошные находки режиссера. Мне совершенно не нравится, но думаю, надо досидеть до конца. Может, потом лучше будет.

– Это вряд ли, – заметила Аня, – стилистика сохранится.

– Тоже верно, – удивился замечанию Олег. Аню он воспринимал как человека не очень образованного в широком смысле слова и не тонкого. Это была симпатичная молодая женщина, в которой трудно было заподозрить натуру одухотворенную. В воспоминаниях Олега Инна была другой – в ней как-то удивительно уживались очень разные вещи: азарт, умение и желание работать, интерес к незнакомому и любовь к искусству. Инна была тоньше душой. Так думалось Олегу. Сторонний наблюдатель просто заметил бы, что Инну Федотов любил, а Аня сейчас была просто спутницей, которую он и не очень-то стремился узнать.

Они досидели до конца, с удивлением взирая на сцену бала, в которой певец, одетый чиновником, пытается приударять за девицами в коротких платьях. Знаменитый малиновый берет Татьяны был похож на шляпку сыроежки. С большим облегчением они покинули театр.

– Мы просто обязаны заесть это произведение искусства! – воскликнул Федотов.

– Спасибо, но я не составлю вам компанию, – развела руками Аня, – мне завтра очень рано на работу.

– Ну, это всего каких-то полчаса, – удивился Олег. – И сейчас еще не поздно.

– Нет, проводите меня до метро.

Федотов молчал.

– Понимаете, мне надо домой, – повторила Аня.

– Я вас отвезу. Я в отпуске. Мне рано не вставать, – буркнул Федотов. Он был недоволен вечером. И спектакль не понравился, и разговора с Аней, на который он рассчитывал, не будет.

– Меня не надо отвозить, я сама доеду, – очень твердо сказала Кулько, – не огорчайтесь. Может, мы с вами как-нибудь еще сходим, и это мероприятие будет удачнее.

– Обязательно, – как-то вяло произнес Олег, – вы точно не можете задержаться?

– Точно. Но мы можем пройти до следующей станции метро. Это же моя ветка. Это будет ровно на пятнадцать минут больше.

– Какая точность, – удивился Олег.

– Я стараюсь не опаздывать, поэтому всегда засекаю время. Чтобы знать.

– Это удобно, – одобрительно кивнул Федотов. Все, что касалось цифр, замеров, точных показателей, он приветствовал. – Я виноват, что так получилось, – сказал он, когда они двинулись к метро.

– Перестаньте. Это виноват режиссер спектакля, – махнула рукой Аня.

Федотов рассмеялся.

– Тоже верно, но я же предложил…

– Откуда же вы могли знать, – Аня была великодушна.

– И все же. Я привык нести ответственность…

– А, – как-то странно сказала Аня.

Федотов помолчал, а потом спросил:

– Вы, когда были студенткой, часто в театры ходили? На концерты?

– Ну да. Чаще, чем сейчас. И времени было больше, и компания была подходящая.

– А сейчас такой компании нет?

– Сейчас вообще нет компании. Сейчас люди сами по себе. Так легче. И чем меньше знаешь о других, тем проще с ними общаться.

– Вы так считаете? – удивился Федотов такой точке зрения.

– Я уверена в этом. Не заморачиваешься, что сказать, как сказать. Такие легкие, приятельские отношения.

– Я так не могу. Я не очень хорошо схожусь с людьми, но поверхностные отношения не для меня. Конечно, есть полузнакомые. Но это же совсем другое дело.

– Да, другое дело, согласна.

– А что вы еще помните из той поры? Знаете, я ведь все время работал… Я и студентом не был практически. Представляю, как весело жилось тем, кто мог себе позволить только учебу!

– По-разному было… – улыбнулась Аня.

Ей было что рассказать, но вся ее студенческая жизнь была связана с Инной Соломатиной. Ни одно мало-мальски веселое, серьезное или важное событие не обходилось тогда без подруги. Более того, Аня вдруг поняла, что именно благодаря Соломатиной в ее жизни случались удачи. Но говорить Олегу об этом не хотелось.

– А с кем из студенческих времен вы поддерживаете отношения, – не унимался Федотов, – вот мы с интернатскими часто встречаемся. Например, год назад…

Олег стал обстоятельно рассказывать о встрече с однокашниками. Он упоминал имена и смешно характеризовал бывших друзей, скрывая, что очень немногие добились в жизни того успеха, которого заслуживали. Многие занимались совсем не тем, чему их обучали в известном на всю страну физико-математическом интернате.

Аня слушала и томилась. Загадок становилось все больше – и темы разговоров, и само это свидание были для нее очень напряженными из-за отсутствия ответов. Она с облегчением вздохнула, когда они оказались у дверей метро.

– Значит, до пятницы? – спросил Федотов.

До своих воспоминаний об интернате он успел предложить Ане сходить в кино. Благо выбор картин был большой. Они решили сходить на комедию.

– До пятницы. Я вам позвоню, как вернусь из поездки, – отвечала Аня.

Про поездку она соврала, ей на работе говорить было практически невозможно, а после работы она страшно хотела спать.


В кино они сходили – Олег посмотрел рецензии на фильмы и выбрал самое нейтральное – комедию. Комедия оказалась бездарной, пошлой, с привычным набором артистов. Эти лица можно было встретить в сериалах не самого высокого качества. Федотов был сконфужен. Аня еле сдерживалась, чтобы не зевать.

– Давайте уйдем, – прошептала она, – мне завтра очень рано вставать надо, да и сегодня день был тяжелый.

– Да, конечно, – согласился Олег.

И опять они расстались у метро.

– Все же мне не очень удобно. Мало того, что я промахнулся теперь с кино, вы еще тратите силы на дорогу. Давайте я подвезу вас?

– Нет, – твердо ответила Аня.

Федотов подождал, пока она скроется в вестибюле метро, и пошел к машине. Он ехал домой не торопясь. Улицы были пустыми, и спать хотелось, но было что-то приятное в этой поездке. Олег не мог понять – кино было дурацким, Аня не согласилась поехать с ним, разговор был напряженным, а настроение вдруг поднялось. «Интересно, они общаются или нет? Никак не пойму. Столько лет вместе, такими подругами были. Сама же Аня призналась в этом, – вспомнил Федотов их первую встречу, – не может быть, чтобы не общались. Инна бережно относилась к связям». Решив сделать круг по Садовому, Олег стал вспоминать все разговоры с Кулько. Память у него была хорошей, и вскоре он понял, что Аня ни разу не упомянула подругу. Взглянув на часы, он решительно набрал телефон Кулько.

– Как вы доехали? Надо было мне все же отвезти вас, – сказал он.

– Что вы! Я прекрасно доехала.

– Следующий раз не буду вас слушаться, доставлю прямо к подъезду, – засмеялся Федотов.

– Следующий раз я не буду с вами спорить, – ответила Аня.

– А я вот еще не дома. Я – в отпуске, поэтому решил, что могу покататься на машине.

– Вам мало езды в будни? Нет чтобы с книжкой на диване поваляться!

– Это я успею. Но, знаете, я проголодался. Если я напрошусь к вам на чай с бутербродом? Это будет очень бесцеремонно?

– Очень! – сухо и быстро ответила Аня.

– Вы не одна?

– Одна. Но не готова принимать гостей.

– Понимаю. Тогда, может, я подъеду к вам, и мы куда-нибудь заглянем. Одному есть совсем тоскливо.

Кулько молчала, потом произнесла:

– Только ненадолго. И я подойду к метро.

– Договорились. Куда мне ехать?

Аня Кулько назвала адрес. И через пятнадцать минут Федотов был на месте. Он понимал свою навязчивость и даже невежливость. Он понимал, что еще немного и Кулько, испугавшись такого напора, может перестать отвечать на телефонные звонки, может исчезнуть. Но справиться с собой Олег не мог. Он хотел ее видеть, разговаривать с ней.

Аня подошла с опозданием.