– Нет, инженеры пусть летят в Кедровку и занимаются там делами. Я же сейчас в управление, а потом в аэропорт. Обеспечьте билеты на все рейсы по маршруту.

– Хорошо, я вас понял. – Было слышно, как помощник уже набирает телефон нужных служб.

Федотов пренебрег дресс-кодом, выхватил из шкафа первые попавшиеся джинсы, свитер, быстро все это нацепил на себя и заспешил вниз. В руках у него была небольшая сумка, она всегда стояла наготове – там смена белья, свежая сорочка и тонкий пуховик. В тех местах, где ему приходилось работать, «вторая» верхняя одежда спасала от ветров. Олег уже не раз срочно вылетал на объекты и взял за правило держать в готовности нужный багаж.

– Доброе утро, мы уже тут волновались, – сказал Володя-водитель, и Федотов безошибочно почувствовал, что сказано это было искренне.

– Устал. Заснул. Вырубил телефон, – отвечал Олег.

– Главное, выспались, – успокаивающе отвечал водитель.

Тем временем Олег звонил Шпаликову. Иногда Федотов сам удивлялся этой своей привязанности и этой внутренней зависимости от старика. Еще только доктор Владимир Анатольевич был таким же близким и нужным советчиком. Доктор стал уже совсем немощным, и Олег навещал его обязательно раз в неделю. Но не беспокоил разговорами, не волновал, а все больше рассказывал околоэкономические байки и сплетни. Шпаликов тоже был старым, но характер у него был другим. Семен Александрович обожал проблемы, чрезвычайные происшествия и неразрешимые вопросы. Он молодел, голос у него становился звонким, когда он начинал давать советы Федотову. Олег внимательно слушал и даже задавал уточняющие вопросы. Впрочем, он и без этих советов знал, как поступить, но он также знал, что старику будут приятны и внимание, и уважение, и обращение как к авторитету.

– Знаю, знаю, – сказал Шпаликов, только заслышав голос Олега, – ты уже билеты взял? Тебе надо быть там. Я, кстати, звонил тебе все утро. Мне из Фирсановки позвонили, когда еще темно у нас было.

Федотов не мог не улыбнуться – Шпаликов оставался верным себе. Везде у него свои люди.

– Я проспал. Тупо проспал.

– Ничего. Это нормально. Что в управлении будешь делать?

– Соберу всю информацию по строительству, возьму подписанную документацию на объекты и вылетаю.

– Это правильно. Твое место сейчас там. Готовься, всех собак местные спустят на тебя.

– Ничего страшного. Главное, чтобы люди туда все-таки приезжали.

– Будут человеческие условия, буду приезжать. В Кедровку же ездят. Отбоя нет.

– Да, это верно, – вздохнул Олег и попрощался со Шпаликовым.


Совещание прошло бурно, но быстро. Федотов уже позабыл, что происходило вчера. Все свои проблемы, связанные с Аней Кулько, перестали для него существовать. Теперь самой главной задачей было восстановление нормальной жизни на еще немногочисленных объектах в Фирсановке. «Мало того, что почти негде жить рабочим, так еще и готовое жилье теперь будет в аварийном состоянии», – думал Федотов, слушая подчиненных. Отдав распоряжения и наказав всем быть в готовности «номер один», Федотов выехал в аэропорт.

Посмотрев на толпу у стойки регистрации, Федотов чертыхнулся. Он хотел только одного – быстрее добраться до Фирсановки. Ему нужно было своими глазами увидеть последствия аварии и масштаб проблем. Еще ему надо было поговорить с людьми. Дело в том, что в Фирсановку ехали неохотно по причине плохих бытовых условий. Это обычная история – попытка увязать выполнение производственных задач и одновременно решать социальные проблемы. За все время работы Олега он ни разу не видел, чтобы сначала выстроили дома, а потом запустили производство, прокладку труб, добычу нефти. На первоначальном этапе все приходилось делать одновременно. Понятно, что это ограничивало приток рабочих рук.

К Федотову подошла стюардесса компании.

– Добрый день, позвольте я вас провожу.

Олег давно летал бизнес-классом, и все удобства этой категории пассажиров были ему доступны. Впрочем, старенькими, переполненными и очень неудобными самолетами он летал тоже. Еще он ночевал в аэропортах, пережидая непогоду, добирался на перекладных и однажды до Кедровки часть пути проделал на вездеходе. Федотова сложно было напугать неудобствами. Он всегда думал только о том, как добраться побыстрее. Сейчас он был рад комфорту – покой гарантировал возможность сосредоточиться на задачах и изучить документацию, подготовленную сотрудниками. Папок было много, к ним были приложены схемы и планы. Работы хватало на весь долгий путь. Федотов все тщательно просматривал и делал пометки в блокноте. Он знал, что времени на раскачку у него нет. Он должен прилететь, быстро вникнуть в проблемы, и у него должно быть несколько готовых решений. Первая часть пути прошла быстро.

Областной центр встретил их солнцем. Это было удивительно, потому что вокруг, по соседству, бушевали метели. Но на стыковочный рейс он опоздал. Или что-то помощник проглядел, бронируя билеты, или из-за часовых поясов ошибка вышла, но самолет в районный центр Синегорье вылетел в то время, когда его самолет из Москвы только шел на посадку.

– Что мне делать, я не могу задерживаться здесь. – Федотов редко когда что-либо требовал, но сейчас готов был стучать кулаком по столу.

– Вы не волнуйтесь, мы поможем, мы постараемся, – суетились за стойкой девушки в форме.

Олег, расстроенный всеми событиями, которые случились в последние двое суток, чувствовал злость. Он понимал, что накладки могут быть и что, если он появится в Фирсановке не в три часа, а в шесть, мало что изменится. Но дело в том, что он ОБЕЩАЛ появиться в три. А он привык свое слово держать. К тому же там были реальные люди, и у людей были реальные проблемы. Федотов помнил, как кто-то ему сказал: «Я впервые вижу начальника управления, который лично вылетает решать ТАКИЕ вопросы! Может, это обязанности подчиненных?» Подразумевалось, что бытовые вопросы мелочь и что в управлении Федотова плохо организована работа, раз сам начальник занимается батареями и трубами. Федотов сначала обозлился, а потом успокоился. Он-то знал, как важна тем, кто работает в тяжелейших условиях, личная встреча с начальством. Он знал, что люди должны понимать – руководители не просиживают штаны и не боятся сорокаградусных морозов. Он-то знал, что, отчитываясь лично перед этими рабочими и их семьями, он имеет потом моральное право обратиться к ним с просьбой совершить подвиг. В этом мире все устроено достаточно просто – будь сам человеком и будешь жить среди людей.

До Синегорья он добрался на несколько часов позже, чем планировал. Эту часть пути Федотов проспал. Сказывалось напряжение. Самолет, в котором он летел, был набит до отказа. Среди пассажиров были вахтовики. Олег слышал их разговоры и потихоньку успокаивался – люди в таких местах работают стойкие. У них и терпение есть, и понимание. Олег вдруг вспомнил, как еще вчера собирался уехать работать в эти места, если его попросят уйти из управления. Сегодня вся история с Аней Кулько казалась ему идиотской – нелепые поступки, извращенный женский ум и удивительная злоба по отношению к окружающим. Федотов повидал людей на своем веку, но то ли ему везло, то ли действительно Аня Кулько была редким экземпляром.

Когда объявили посадку, он спал. Он сидел у окна и никому не мешал. Разбудила его стюардесса:

– Олег Игоревич, вас там ждут встречающие. Волнуются, что вы не выходите.

Девушка улыбалась. Федотов спросонья посмотрел на нее и рассмеялся.

– Пусть не волнуются, я сейчас выхожу.

– Я вам помогу. – Девушка подождала, пока он оденется, и повела к выходу. Они вышли на трап и чуть не были сбиты ветром.

– Ого! – воскликнул Федотов. – Ну и ветер у вас.

– Здесь не только ветер, но и страшная метель. Смотрите, техника не справляется! – бортпроводница указала на летное поле. Олег оглянулся и увидел, как по бескрайнему белому пространству двигаются машины. Но их старания были тщетными. Только на совсем короткое время из-под мощных щеток машин показывалось бетонное покрытие, потом опять покрывалось снежной пылью. Пыль эта была легкой, но она неслась со всех сторон с бешеной скоростью и укрывала собой землю.

– Я такого, пожалуй, не видел ни разу, – охнул Федотов.

– Здесь так часто бывает, – махнула рукой девушка.

– А как тут с вылетами? Мне срочно в Фирсановку надо. Я уже целый день лечу.

– Сейчас все узнаем, но, должна сказать, несколько бортов уже отменили.

– Этого только не хватало, – пробормотал Федотов.

В здании маленького аэровокзала толпились люди. Их было немного, но они шумели и пчелиным роем носились от окошка к окошку. В окошках сидели сотрудники и терпеливо разъясняли обстановку.

– Да, улетел.

– Пока все вылеты задерживаются.

– Мы ждем сводки синоптиков.

– Нет, надо подождать, будет специальное объявление.

Из каждого окошка слышались голоса. Сотрудники были терпеливы, пассажиры выходили из себя.

Федотова провели в комнату для гостей. Там его ждал худой человек с виноватым взглядом. Не здороваясь, он развел руками и сказал Олегу:

– Я не знаю, что делать, но лететь реально не на чем. Мы не выпускаем, к нам тоже не пускают.

– Я должен быть в Фирсановкке. Меня люди ждут. Там авария. Там замерзают наши рабочие. – Федотову показалось, что за последние сутки он это повторил раз сто.

– Понимаю, но мы до последнего надеялись, что откроют аэропорт, – человек опять развел руками.

– И что мне делать? Что мне делать? Оставаться здесь, опять спать ложиться? Вот вы понимаете, что там у людей проблемы? Там без жилья остались люди! А погода какая? – Федотов махнул рукой в сторону окна.

– Вот в том-то и дело! Погода! – воскликнул встречающий. – Давайте я вас в гостиницу отвезу. Вы отдохнете, а как откроют аэропорт, я вас разбужу.

Федотов понимал, что надо соглашаться, что погоду не изменить, что надо внять здравому смыслу и отпустить ситуацию. Ну да, прилетит он еще позже. Умом Федотов все понимал, но сдержаться не мог.