Глава третья

Аня Кулько разводилась с Антоном Пьяных. Потому что собиралась стать нищей. Звучало невероятно, но если знать Кулько, то можно было не удивляться.

Жизни этих людей – Инны Соломатиной, Ани Кулько и Антона Пьяных – тесно переплелись. Можно даже сказать, историю каждого из них невозможно рассказать, не упомянув двух других. Аня Кулько и Инна Соломатина когда-то были подругами. И когда-то Инна и Антон были одной семьей. Это были те времена, когда поэтическая слава только пригревала Антона, когда Инна была безумно влюблена в этого красивого молодого человека и когда порок в виде алкогольного пристрастия отравлял их отношения. В те времена было все сложно и просто одновременно. Соломатина боролась и даже одержала победу. Но вот незадача – вместе с победой пришли усталость, раздражение и несогласие строить свою жизнь по расписанию талантливого спутника. Для решительного объяснения с Антоном Инна выбрала город Озерск, где проходил слет поэтов и куда они поехали вместе. Теперь, спустя годы, Инна знала, что все было неслучайным – и эта совместная поездка, и решающий разговор, и разрыв именно в этом маленьком городке. Были обстоятельства, которые помогли ей стать решительной именно здесь, в Озерске. Впрочем, речь сейчас не о той истории, речь о том, что Аня Кулько, дама завистливая и склонная к интригам, быстро прибрала к рукам поэта Пьяных.

Жизнь с Антоном была не очень спокойной, но зато обеспеченной. Это на долю Соломатиной выпал «худой кошелек», как говорят немцы о бедности. Аня Кулько пришла на почти готовое – Антон издавался хорошими тиражами, имел успех и выступал в различных телевизионных ток-шоу. Кулько приложила все свои старания, и посыпались предложения выступать в провинциальных городах в составе актерских групп. Антон с выражением читал свои стихи, потом перешел на классиков. Их слушали лучше, и напрягаться с сочинительством не надо было. Человек критического склада ума заметил бы, что к чему Аня Кулько ни прикоснется, то вянет и осыпается. Так было с дружбой, так стало с творчеством, так стало с семьей Инны и Олега.

И вот наступил момент, когда Кулько прикинула шансы на ближайшие пять лет и решила, что с Антоном ей не по пути. Она подала на развод.

Антон Пьяных был красив, талантлив и в меру порочен. Когда-то он крепко пил, и это тяжелое время пришлось тоже на его жизнь с Инной Соломатиной. Но потом как-то все выправилось. «Как-то», впрочем, слово не очень точное. Инна испортила немало себе нервов, пока поэт взялся за ум. Результатом этих ее усилий был не только его трезвый образ жизни, но и ее прозрение. Однажды Инна вдруг поняла, что подчинила всю свою жизнь этому человеку, его проблемам и его достижениям. За всем этим сама она была позабыта. Антон Пьяных очень переживал, но был подхвачен умелой и практичной рукой Ани Кулько. И вот сейчас вдруг эта самая Аня решила развестись.

Разговор произошел за завтраком. Кулько стояла у стола с кофейником в руках.

– Тебе налить еще? – спросила она Антона.

– Нет, спасибо, – вежливо ответил он.

– Я сейчас ухожу, буду поздно, дел много, – сказала Аня.

– Угу, – кивнул Антон.

– Я хочу заехать в загс и подать на развод.

– Что подать? – Антон уронил каплю варенья на скатерть.

– Я хочу развестись. Для этого надо поехать в загс, – терпеливо объяснила Аня.

– С кем развестись? – не понял Антон.

Кулько посмотрела на мужа.

– С тобой. Муж же – ты!

– Ааа, – протянул Пьяных и вдруг воскликнул: – Что ты за человек?! Ты же не можешь по-человечески! Тебе надо так, хитро, с гадостью… С чем-то подленьким подать блюдо!

– Метафора, однако, – покачала головой Аня. Она все для себя решила, Антона ей было не жалко, и она откровенно издевалась.

Пьяных вскочил со стула:

– Ты можешь объяснить, в чем дело?

– Нет перспектив, – лаконично ответила Кулько.

– Ты же сама детей не хочешь! – воскликнул муж.

Вот так обстояли дела в этой семье – красивый и популярный Антон оказался неплохим семьянином, хотел детей и прочного устроенного быта. Аня Кулько детей не хотела. И все разговоры на эту тему у них заканчивались ссорами. В понимании Ани Кулько перспективами считались коттеджи, путешествия, жизнь за границей и вообще возможности в самом материальном смысле этого слова.

– Я не о детях. Мы уже это обсуждали, и не раз.

Аня любила такие ситуации, ей казалось, что она одерживает еще одну победу. Во-первых, она успела первой, во-вторых, ей удалось донельзя огорчить противника, в-третьих, судя по реакции Антона, можно будет себе что-нибудь выторговать. Аня Кулько пыталась быть практичной, только она не понимала, что выгоднее всего быть порядочным человеком. Она намазала хлеб маслом и с интересом посмотрела на мужа. «Ага, а если сейчас сделать вид, что я отступаю, что взамен имеет смысл попросить? Ну, москвичкой и так уже стала, на квартиру мы не заработали. Есть его старая в Подмосковье – тоже пригодится… Можно попросить его отдать машину», – размышляла Аня и расстроилась – с Антона брать было нечего. Получалось, что лучше остаться с ним. «Черт, сбой в системе», – усмехнулась про себя Аня. Вдруг стало очевидно, что оставаться с мужем было выгодно – поэт известный, круг знакомых – приличный, заработок неплохой. И всем этим она, Аня Кулько, может пользоваться. «А когда его перестанут печатать? Что тогда? Он же ничего не умеет делать!» – подумала Аня. То, что у Антона Пьяных было немало хороших человеческих качеств и что муж и жена вполне могут решить вместе некоторые спорные вопросы, ей в голову не приходило. Аня Кулько шла напролом к своей цели. А сейчас цель была – стать очень богатой. Антон, с его щепетильностью, точно мог быть серьезным препятствием на пути. Поэтому она взяла себя в руки и твердо сказал:

– Решено. И давай не будем об этом больше говорить.

На лице Антона была растерянность. Он бросил завтрак, и, когда Аня пошла одеваться, он последовала за ней.

– Слушай, ты объясни? Что не так? Может, это можно все исправить, устранить, я не знаю… Можно же все обсудить…

Кулько, поправляя у зеркала волосы, обронила:

– Поздно. Надо было раньше… Ты даже не представляешь. как мне не хочется сейчас что-либо выяснять… Вот если бы раньше… Если бы ты был внимателен. Но тебе дела нет до живых людей… Ты весь в себе…

Пьяных слушал и пытался что-то сказать, но Аня властно поднимала руку, останавливая его. Ей были приятны его смятение, растерянность, почти паника. Она сейчас все врала – Антон давно ни в чем не был виноват, их жизнь давно не устраивала ее, но теперь, когда она для себя все решила, надо было его сделать виноватым. Это была своего рода победа в ситуации, когда инициатором расставания была она.

– Одним словом, я теперь буду спать в маленькой комнате, – произнесла она многозначительно. Антон помолчал и вдруг совершенно спокойно произнес:

– Ты все-таки страшная дура!

Аня поспешила выскочить из квартиры. Выражение лица Антона ей не понравилось – оно стало привычно насмешливым, с него исчезло удивление. Ане хотелось полноценного триумфа.

В загс она заскочила с видом порученца высокопоставленной особы. Вроде бы не она пришла сюда по серьезному и невеселому поводу, а ее сюда прислали по делам службы. В загсе была очередь.

– Так, скажите, можно я без очереди, у меня совсем другое дело… – начала было Кулько, но ее оборвал грузный мужик, который делал вид, что не замечает своей спутницы – пухлой блондинки.

– Слушай, давай в очередь, не умничай тут, – неожиданно грубо оборвал он Аню.

Аня оторопела, потом смерила взглядом мужика со спутницей и откровенно ухмыльнулась.

– Ах, простите… причина развода – измена одной из сторон, – хмыкнула Аня.

Мужик подскочил на стуле:

– Поговори еще тут…

Кулько поняла, что попала в цель. «Так тебе и надо, дурак, не будешь хамить! И то сказать, мужлан, а тетка та еще “красавица”», – думала про себя Аня. Усмешка не сходила с ее лица.

– Так все же кто во второй кабинет? – она подчеркнуто устало повторила свой вопрос.

– Я, – откликнулся парень с ворохом документов.

В очереди она сидела долго, во втором кабинете пробыла считаные минуты.

– У нас все решено, по ободному согласию расторгаем брак. Детей нет, нельзя ли дату пораньше?

Сотрудница загса бегло просмотрела заявление:

– Торопитесь?

– Нет, но и затягивать не хотим.

– Хорошо, через три недели.

– Отлично, спасибо! – пробормотала Аня и выскочила из кабинета. Она уже опаздывала. Сегодня была та самая важная встреча, от которой зависело ее обеспеченное будущее.


Последние несколько лет Аня Кулько нигде не работала. Ее основным занятием было ведение домашнего хозяйства, сопровождение мужа на различные мероприятия, переписка с издательствами и агентами. Поначалу Ане казалось, что поэт – тот же актер, его надо раскрутить и поддерживать интерес если не к его творчеству, то к его частной жизни. В какой-то мере Аня была права – в современной литературе появилось огромное количество писателей и поэтов, практически исчезла цензура, а издательства ориентировались на степень медийности автора. Конечно, приятно было, когда критики, читатели и просто собеседники отмечали слог, метафоры и эмоции, но чаще всего анализ творчества был уделом тихих критиков и литературных журналов. Это играло некоторую роль в продвижении произведений, но это не приносило славы и популярности в широких массах. Аня же хотела быть замужем за очень известным человеком. А потому прилагала все усилия, чтобы подробности их с Антоном жизни были широко известны. Она преуспела на этом поприще. Антон порой морщился от ее инициатив, но признавал, что она вполне могла профессионально заниматься пиаром. Кулько действительно иногда заносило. Например, однажды она обмолвилась, что Антону врачи не позволяют принять участие в экспедиции к Северному полюсу. Этот факт она сообщила как бы мимоходом, но экспедиция была у всех на слуху, и в ней должны были принять участие несколько известных политических лидеров. На следующий день газеты, специализирующиеся на сплетнях, вышли с фотографиями Антона. Одни писали, что он болен, а потому не поедет на Север. Другие «кричали», что его участие держалось в тайне и только случайно стал известен этот факт.