Салфетки здесь были необычные, заметила я: плотная тонкая бумага, свёрнутая кульками в узком горле пластикового стаканчика.

Антон проследил мой взгляд и легко достал одну. Вынул из нагрудного кармана ручку, задумчиво посмотрел на улицу, где горел под платаном одинокий фонарь, и начал покрывать лист быстрой штриховкой.

Я заворожённо наблюдала за ним, забыв даже опустить свой чикенбургер обратно на картонную тарелку.

Фонарь. Пятно света. И тонкая женская фигурка, почти перечёркнутая вертикальной линией. Над ней быстро возник купол зонта — и наконец впереди появилась набросанная скупыми штрихами мужская фигура.

— Как ты думаешь, она его догонит? — произнесла я.

— И напишет в соавторстве? — с иронией произнёс Антон. — Рэйн, ты всё переводишь на себя?

— Время от времени. — Я потянула бумагу к себе. — Где ты научился так рисовать?

— Баловался немного в школе.

— Талантливый человек талантлив во всём, — проговорила я, разглядывая эскиз. — Держу пари, пельмени ты тоже хорошо готовишь.

— Божественно.

Антон смотрел на меня, глядящую на рисунок, и по его лицу промелькнула тень. Я подняла бровь. Что его смутило?

А потом я поняла, что.

— Всё повторяется, да? — негромко спросила я. — Точно так же вы сидели в кафе полгода назад, и ты всё так же рисовал на салфетках. Для неё.

— Обижаешь. На визитках.

Я чуть усмехнулась, и Антон усмехнулся в ответ.

— Взаимозаменяемые книги, да? — произнесла я.

— Так и подмывает ответить: «в темноте уж точно», но, боюсь, моё остроумие ты не оценишь.

Я хмыкнула.

— Вообще было бы здорово, если бы тебя можно было заменить. Миллиард тебя. В Южной Африке. Или в Гренландии. Я бы жила с тобой, пока ты бы не понял, какой ужас тебе достался, и переезжала бы к новому тебе.

Антон поперхнулся.

— Удобно ты устроилась.

Я злорадно ухмыльнулась, отхлёбывая колу.

— Уметь надо.

Моя фантазия. Крошечное умение рассказывать истории. Моё сокровище. Маленькое, но больше у меня ничего нет. Только я сама.

И чудо, сидящее напротив. С русыми волосами, лежащими в беспорядке, и потрясающим взглядом поверх очков. Кажется, я хочу остаться в этом кафе навсегда.

Несколько минут мы ели в тишине, пока я глядела на Антона, а в голове мелькали не вполне приличные мысли. Чёрт, я ведь никогда не понимала этих чокнутых властелинов, султанов и прочих вельможных князей, которые мечтали запереть любимую наложницу в гареме, закутать в паранджу, подпереть дверь полешком и не выпускать, кроме как в собственную спальню. А некоторые, особенно средневековые, это ещё и делали. Ну безобразие ведь, полная глупость и двойные стандарты: попробуй этого султана самого запри, так до совета по правам человека дойдёт и будет долго шашкой размахивать.

Но пока я глядела на рисунок Антона, внутри меня на миг тоже родилось что-то первобытное. Например, наложить полный и абсолютный запрет на соавторство с кем-то ещё в голом виде. И в одетом тоже. И даже в парандже.

Я тряхнула головой. Бывает же.

— Что? — с интересом спросил Антон.

— Инстинкт собственника в полный рост, — сообщила я, прожевав остаток бургера. — Начинаю понимать, что это нехорошо.

— Логично.

— Угу. Я только сейчас об этом задумалась. И не уверена, получится ли не ревновать тебя никогда вообще. — Я окинула его критическим взглядом. — Ты слишком желанная добыча, соавтор.

Антон задумчиво посмотрел на меня поверх очков.

— Книга, которую ты всё ещё не прочитала. Интересно, как ты меня читаешь? Откладываешь на тумбочку и устало потираешь глаза, когда натыкаешься на слишком сложный абзац? Вырываешь страницы, которые тебе не нравятся? Перечитываешь удачные строчки? Или перелистываешь до следующей постельной сцены?

Мы вместе засмеялись.

— Если продолжить метафору, я бы хотела оказаться с тобой на последней странице, — задумчиво сказала я. — На пять минут. Увидеть наше прощание, чем всё закончится, каким будет будущее.

— А потом?

— Изменить его, разумеется. Даже если это счастливое будущее, никто не будет решать за меня. — Я откинула волосы за спину. — Если я узнаю, что будущая я послала тебя ко всем чертям и уехала в Италию, назло ей сделаю так, чтобы мне никогда не дали шенген.

— Не любишь ты антропологическо-этический детерминизм.

— Я вообще умные слова не люблю.

— Веру, что всё предопределено.

— Тем более не люблю, — подтвердила я. — Особенно если оно куда-нибудь не туда предопределено. Безобразие.

Я опустила взгляд, на миг задумавшись. А потом подняла его на Антона.

— А прошлое? Если бы ты мог вернуться к себе в восемнадцать, ты бы поступил иначе? Обошёл бы Лену стороной? Или меня?

— Само собой. Я бы тут с ума сошёл с вами обеими.

Я прикрыла рот ладонью, чтобы сдержать смех.

Ладонь Антона накрыла мою.

— Просто прекращай об этом думать, — негромко сказал он. — Это совсем несложно.

— Но я же всё равно думаю, — жалобно сказала я. — Этот чёртов второй «Остров»!

— К тебе он не относится никаким боком. Дадут мне права — напишу. Не дадут — не напишу. Всё просто. — Антон встал. — Пойдём ещё побродим. Тут, говорят, очень красивый театр. Может быть, даже встретим Призрака Оперы.

Но до театра мы не добрались.


Мы случайно свернули из центра города в более скромную часть. Узкие переулки, ведущие вниз мимо обшарпанных бетонных трёхэтажек и заколоченных заборов. С каждой минутой мне делалось всё неуютнее, и пару раз я даже оглядывалась. Никого не было, но ощущение взгляда в спину не проходило.

И похоже было, что от уютных бульваров мы отходили всё дальше и дальше.

— Кажется, самое время включать геолокацию на Яндекс-карте, — произнесла я. — Или смотреть на ближайший номер дома и вызывать такси.

— Пфф. Такси придумали трусы. — Антон остановился посреди улицы и достал телефон из кармана. — Но спутник он будет искать минуты три, не меньше. Здесь я ещё не включал позиционирование, так что придётся подождать.

Сзади раздались шаги, и Антон вдруг быстро засунул телефон в карман. Я непонимающе взглянула на него, но он уже снова достал из кармана тёмный корпус телефона и развернулся.

Я обернулась вслед за ним. Да ничего особенного, обычная пьяная компания. Трое парней, двое из них с жестяными банками, в которых явно плескалось что-то алкогольное. Я машинально отошла на тротуар, чтобы дать им пройти, и Антон последовал за мной.

Но они остановились.

— Ребята, закурить есть? — поинтересовался высокий парень.

Я еле сдержала нервный смех. Нет, серьёзно?

Антон покачал головой.

— Нет.

— Жалко, что ли?

Антон промолчал. Я замерла за его спиной. Убежать? Нет, не удастся.

— Нет, — повторил парень. — А если найдём, то все наши?

Вторая рука Антона, в которой не было телефона, скользнула в карман. Парни обступили нас плотнее, и я невольно шагнула к самой стене дома.

— А руку в кармане чего держишь, очкарик? — Парень шагнул вперёд и протянул руку. — Телефон давай.

Что произошло дальше, я не уловила. Антон вытянул руку, раздался громкий противный треск, и парень просто рухнул. Без крика, без стона, без ничего.

Двое его друзей оторопело глядели на него, и вовсе не собирались подбирать.

Антон перехватил мою руку, не оборачиваясь.

— Пошли отсюда.

— Эй, ты… — начал другой парень.

Антон обернулся к нему, вытягивая руку с телефоном. Первый парень со стоном шевельнул головой, но даже не попытался подняться.

— Тебе тоже дать позвонить?

Парень отступил на шаг, и мы быстро, почти бегом, пошли вниз. Свернули на первую же попавшуюся улочку, потом ещё раз, пока не выбежали в небольшой сквер.

— Вот что это было? — выдохнула я, обнимая себя руками. — Я думала, ты собирался достать что-то из другого кармана… на то и был расчёт? Что он отвлечётся от телефона?

— Ага.

Я опасливо разглядывала слишком толстый чёрный телефон в руке Антона.

— Это что, электрошокер?

Тот поднял брови.

— Допустим. Тебе прорекламировать новинку?

— Не-не-не, — дрогнувшим голосом проговорила я. — Лучше убери этот символ мужественности куда-нибудь. Мне страшно.

— Что-то нам не очень везёт с неорганизованной преступностью, — задумчиво согласился мой соавтор, пряча шокер в карман. — То выстрелами чуть витрины не разбивают, то на улице пристают. Осталось только найти благородного дона, который зальёт нам ноги бетоном и утопит в море.

— Море как раз неподалёку.

— О том и речь. — Антон снял перчатки и обнял меня сзади, запустив руки под мою куртку. — Мне очень нравится факт, что здесь никого нет. А тебе?

Я повернула голову к нему.

— Хм?

— Чтобы сбросить напряжение.

— Какое ещё напря… — начала я и осеклась: его пальцы бесцеремонно расстегнули пуговицу на моих джинсах.

— По-моему, — хрипло прошептала я, — это насилие.

— Это хорошо или плохо?

— Я… ещё не разобралась.

— Тогда разбирайся.

Я положила свою ладонь поверх его.

— Нет. Не сейчас… наверное. Просто… поговори со мной.

— О чём, Рэйн?

— Не знаю. Просто расскажи мне что-нибудь важное. И хорошее.

— Ну… — прохладные пальцы переплелись с моими, — когда-то я жил двойной жизнью.

— Это как?

— Тихий и неприметный студент, который живёт в других мирах, — шепнул Антон мне на ухо. — Волшебник с посохом, штурман корабля, подросток, который сбежал из дома, разозлившись на весь мир. Вторая жизнь была чертовски интересной. Но знаешь что?

— Что?

Он зарылся носом в мои волосы.