– У нас тут гость из России. Вон того в сером сафари знаешь? Это Кучумов. Слышал такую фамилию? Ну вот. Хочет с тобой переговорить вечером. У него нюх на любую опасность, говорит, здесь пахнет жареным.

Игорь поглядел в сторону высоких барханов, перевел взгляд на суету механиков на техническом посту.

– Хорошо. Поговорим. – Медникову очень не нравилось, что приходится вступать в переговоры с большой шишкой практически без подготовки, но выбора нет. – Побеседуем. Можно теперь, можно вечерком. Только непонятно, дадут ли нам вечером поговорить, больно много ушей и глаз вокруг в этот раз.

– Он устроит. – Ромашин оптимистично улыбнулся врачихе, которая проходила мимо. Когда она отошла, вытряхивая на ходу песок из босоножки, Ромашин продолжил: – До пляжной Эссуэйры отсюда километров триста. А им вроде нравится. Ну что, поедем покатаемся? А то меня мадам доктор отвлечет.


Разговор состоялся вечером у бассейна, под пальмами во внутреннем дворике гостиницы-касбаха. По периметру стояли русские и англичане, охранники из свиты Кучумова. Чужих не было.

– Ты в курсе, почему французы так лихо летают по здешним пескам? Это же не курорт. – Медников обдумал вопрос и устроился поудобнее в кресле. Дром откашлялся. – Поэтому в двух словах расскажу тебе сказку. Жил-был один марокканский король, и захотелось ему электрической энергии подешевле. Заказал он иностранным мурзам проект хитрой электростанции, где солнечная энергия вроде бы играла важную роль.

Медников не прерывал, и только поглядывал на спрятанное в тени смуглое лицо Кучумова, который участия в разговоре пока не принимал. А Ромашин продолжал свое иносказание:

– Только ловкие испанские мурзы спланировали так, что станция использует энергию солнца – которого здесь действительно завались, – но становится эффективной, только если запустить сначала агрегаты, работающие на газу. А газ, понятно, идет из Испании. И так далее. Короче, миллиарды вбили, станцию построили, линии протянули, а газ покупать надо. Ну, тут кризис, ликвидности не хватает, далее по известному сценарию. Что делают умные испанские друзья? Вот именно, у них свои испанские экономические проблемки. А французы тут случайно по песочку на джипах катаются. Вместе с плечистыми такими ребятами в мятых шляпах и умненькими докторами в робах, расстегнутых до пупа.

Кучумов, до сих пор молча разглядывающий Медникова из глубины своего ротангового кресла, негромко произнес:

– Обратите внимание, коллега. Я в ваши дела до сих пор не лез, но Маркина я давно знаю. Не люблю, но ценю за квалификацию. Я, видите ли, знаю, кто тогда прокредитовал этого самого короля через частный банк, и та станция, считай, построена на наши кровные. Это мало кому известно. Похоже, французам не известно. Тут простая дилемма. Маркин хочет прибрать фосфаты и сдать их от себя в промышленность. Пожалуйста. Без короля эта тема не пройдет, такова традиция, все решения формально у него в руках. А у моих друзей его кредитные обязательства на пару миллиардов. Или больше? Не помню. Не важно. В общем, делитесь, господа. Можем договориться. Но тут французы. Да.

Медников откашлялся:

– Понятно. Это мы учтем. Хорошо, что вы мне это рассказали. То есть не мне, конечно. Вы ведь знаете, почему я здесь? Моя главная задача – стеречь государевы интересы, а если ты этим интересам соответствуешь, прикрывать тебя. – Он прямо глянул в глаза Кучумову, проверить понял ли, и снова отвернулся. – Здесь опасно. Для вас лично и для нашего дела. Про электростанцию я еще не слышал, но вы явно мешаете здешнему бизнесу. Может быть, французам. Пока мы катаемся по песочку, угроза меньше. Просто глаза-уши уверены, что контролируют нас и наши с Дмитрием связи. Стоит вернуться в цивилизацию, опасность утроится – найти отмороженные мозги здесь легче, чем в Туруханске. А почему вы помянули Эссуэйру? Это ж другой конец страны.

Ромашин покачал головой:

– Внимательно слушаешь. Я думал, заметишь или нет. У нас там, в Эссуэйре этой, встреча одна планировалась.

– Ага. Вот теперь становится понятно. Дело в том, что и у нас планировалась. Не с одним ли и те же человеком? – Игорь одними губами беззвучно как бы произнес имя молодого арабского принца.

Ромашин кивнул:

– Он.

– Подстава.

– Похоже.

– Поодиночке здесь не ходите. Дима, ты тоже держись на публике. И в городе в том числе. После обсудим.

Тем же вечером в оазисе, когда перед ужином разошлись по номерам, Игорь нашел четыре жучка в своей комнате и двенадцать в просторных апартаментах Кучумова. Дмитрий, попивая ледяное пиво из маленьких бутылочек, только головой качал, глядя на труды Игоря и на сразу взмокших от шока кучумовских охранников. Касбах был нафарширован следящей аппаратурой, как пельмень.

Кучумов выслушал рассказ Игоря о жучках в гостинице, пожевал губами и велел своей охране немедленно возвращаться в Марракеш, где его ждал личный самолет. Задерживаться у него желания не было. Неуютно.

Французская врачиха проводила задумчивым взглядом маленький кортеж, уходящий в сторону Марракеша, и потянулась к спутниковому телефону.


Марина и Лиза решили за пару дней сменить образ жизни, внешний образ и образ мыслей – у кого что было. Старт был дан в гостиничном комплексе: от спа и гидротерапии до хаммама и обертывания в шоколаде с переходом к джакузи и в большой бассейн – все не выходя из здания. Итоги подвели в маленьком баре зимнего сада. Парикмахерский салон в бельэтаже оценили на троечку – Лизи знала в этом деле толк, а Марина просто руководствовалась чувством вкуса.

Конечно, никто не мог удержать их от прогулки вдвоем по накалившимся на солнце улочкам вокруг площади Джамаа и у дворца Сасанидов. Позже Дром прикинул, что только на сувенирах местные неотвязно-очаровательные приказчики надули Лизу на 600 процентов. Своего рода рекорд. Лиза только безмятежно улыбнулась. Марина на прогулку оделась скромно, много снимала новенькой камерой и, кажется, наслаждалась жизнью, мятным чаем и даже бесконечным берберским разводиловом. Однажды им повезло – мальчишка-зазывала провел их на крышу дома у стены аистов, где наверху располагался ресторан марокканской кухни. Настоящий тажин с бараниной и овощами еще долго вспоминался им при рассказах о блистательном и нечистом на руку городе Марракеш.


Оба пропеченных на солнце туриста вернулись в Марракеш сюрпризом. Закончив к вечеру второго дня бороздить Атласские барханы, Медников и Ромашин пожали руку французу-инструктору и ринулись на адреналине в Марракеш к подругам. Медникову показалось, что французская мадам доктор сунула Ромашину свою визитную карточку в нагрудный карман, тот как будто не возражал.

Герои пустынных горизонтов ввалились в гостиничный вестибюль своих пяти звезд с шумом, смехом, разговаривая в голос, веселые и голодные, как волки.

Впереди были нежные женские руки и тела, холодное вино под жарким ветром из пустыни, а завтра – отложенные общие прогулки по площади Джамаа-эль-Фна, по медине, по романтическим оливковым садам "Менара" и наконец фото-сессия у мечети Эль-Кутубия.

Уже днем Игорь обнаружил на тумбочке деньги – Марина вернула неистраченные доллары без помпы и разговоров. Потом еще много раз его удивляло, что она всегда возвращает сдачу. Несовременное равнодушие Марины к деньгам вызывало уважением и даже озадачивало. Одна такая. Кажется, с этой минуты Игорь стал смотреть на девушку немного по-другому.

На пересадке в Риме, дожидаясь своего рейса домой, Игорь с Мариной прогуливались по гулкому аэропорту и увидели, что один из бутиков открыт и работает. Миниатюрная продавщица-итальянка арабского происхождения расставляла новые сумочки по полкам. Игорь честно ничего не понимал в сумках, но, бренд Луи Виттон знал, и знал, что стоят они дорого. Он просто хотел сделать ей симпатичный подарок, не вдаваясь в вопросы цен и торговых марок, и не ожидал особой реакции Марины. Когда он расплатился и протянул Марине белую сумку с характерным рисунком и логотипами Луи Виттон, на глазах ее были слезы.

С тех пор Марина, сколько видел Медников, уже не расставалась с сумочкой от ЛВ. Разговоров об этом больше не было, но про себя он с некоторой растерянностью отметил:

– А девушка у нас не избалована человеческим вниманием. Это что ж за жизнь у нее такая? – И сердился на себя, что слишком много думает о ней, простой спутнице для барского путешествия.

Ему теперь часто вспоминался и тот гулкий аэропорт в пригороде Рима, и слезы в ее глазах.

– Надо ей квартиру снять, – наконец, сформулировал он. – И как я прежде не додумал, самая простая вещь, просто завертелся. В Волгограде сниму.

Городок Волжский, где обитала Марина, – спутник областного центра, стоял на другом берегу реки. Дела у Медникова были в основном в Волгограде, а Маринин городок «напротив» он после покушения по понятным причинам недолюбливал. Еще и Рыжов, как мог, удерживал от поездок туда.

Если квартира в Волгограде, им и встречаться будет удобнее – город большой, никому не мозолишь глаза, а в этом Волжском все на виду. Разговоров о своей персоне Медников не любил.

Глава 3. Май продолжение

Май 2010

Ему нравились мощные машины, только поэтому Медников поддался на уговоры Ромашина попробовать свои силы за рулем спортивного внедорожника. Модная светская игра – скачки в тяжелых джипах по марокканским барханам, конечно, увлекала.

Но не настолько, чтобы стать фанатиком. Это он понял, когда встал на крышу на второй день одиночного прогона в километре от лагеря. Бархан предательски обрывался от гребня к скату на южную кромку, в глаза ему блеснуло солнце, ослепило, и Меднику не хватило той самой четверти секунды, чтобы довернуть руль в пологую сторону. Джип словно замер не мгновение в невозможной позиции, стоя на одном переднем левом колесе, рухнул через борт, сделал полтора оборота, подняв фонтан красного песка, и замер на крыше.