Кэрри Лонсдейл - Не обещай себя другим

Сердце у меня замирает. Слова застревают где-то в горле. Уладить? Уладить наши с ним отношения? Похоже, он не шутит. Он действительно летит сегодня в Испанию. И я не хочу, чтобы мы расставались на такой ноте.

– Ян, постой!

Я мчусь за ним по коридору, расталкивая посетителей и медсестер. Однако дверь на лестницу с громким стуком захлопывается. Я рву на себя ручку, но Ян успел спуститься на два пролета вниз. Еще немного, и он совсем исчезает из вида.

Я слышу звоночек лифта. Двери распахиваются, и наружу высыпает толпа посетителей с воздушными шариками в руках. Кто-то несет плюшевого ослика. Я смотрю на пустую кабину и решаю, что же мне делать.

Что бы там Ян ни задумал, я хочу быть в это время рядом с ним.

– Ян уже ушел? К чему такая спешка? – подходит ко мне Надя с телефоном в руках.

– Что? – поворачиваюсь я к ней. Двери лифта закрываются, и он уезжает без меня.

Надо догнать Яна.

Я нервно жму на кнопку «вниз». Над дверями мелькают цифры – лифт все еще ползет наверх.

– Куда он собрался?

Я снова жму на кнопку. Да скорей же!

– Ян? Он летит в Испанию.

Надя набирает сообщение и тут же отсылает его. Затем бросает на меня испытующий взгляд.

– Сегодня? Вроде как речь шла о следующей неделе.

– Он поменял рейс.

Лифт по-черепашьи тащится вниз.

– Быть не может! Ему не найти сейчас билет на международный рейс. – Она смотрит на телефон. – Уже шесть вечера.

Телефон звякает. Надя читает сообщение, и на ее губах расцветает улыбка.

– Он сказал, ему удалось поменять билет.

Я нервно переминаюсь с ноги на ногу. Двери лифта открываются, но я так и не захожу внутрь. Ян, скорее всего, уже уехал. Никаких шансов пообщаться с ним до прилета в Испанию. Я отправляю ему сообщение со значком поцелуя, но связь здесь такая плохая, что я даже не знаю, получит ли он мой поцелуй.

Больше всего мне хочется сорваться за ним в Испанию. Но купить билет в это время суток? Нереально.

Расширение кафе больше не кажется мне таким уж важным делом. По правде говоря, мой интерес испарился еще до того, как Ян спросил меня: «Ты и правда этого хочешь?»

Нет, уже нет. Я вспоминаю личики новорожденных малышей, и на губах у меня проступает улыбка.

Пальцы Нади порхают над телефоном. Секунда, и она отсылает очередное сообщение. Я вскидываю брови.

– У тебя здесь ловит?

– То да, то нет.

– Кому ты все время пишешь?

– Да так, одному знакомому.

В голосе отчетливо слышится нотка кокетства.

– И кто он такой? У вас роман?

Надя одна с тех пор, как в прошлом году она рассталась с Марком. Вот и толкуй о незадавшихся отношениях. Марк – удачливый бизнесмен, всецело преданный своей карьере. Все бы ничего, если бы он с тем же рвением относился и к Наде. Ей ужасно не нравилось, что она все время находится на вторых ролях. Да и какая женщина была бы от этого в восторге?

– Нет, не роман. У нас чисто деловые отношения.

– Эйми! Надя! – Это Ник Гарнер. Волосы у него всклокочены, на лице широченная улыбка.

– У меня сын! Сын! Господи, поверить не могу! – Он заливисто смеется.

– Наши поздравления, – хором говорим мы с Надей.

Ник крепко обнимает нас, и я чувствую, как у меня на лице расцветает такая же блаженная улыбка. Парень явно на седьмом небе от счастья.

– Кристен уже спрашивала про вас. Пошли, познакомитесь с малышом Тео.

Поворковав пару часиков над Теодором Майклом, – как же мне хочется родить Кэти братика или сестренку! – мы с Надей уходим. Уже за порогом больницы наши телефоны дружно сигналят – новое сообщение. Надя тут же хватается за свой мобильный.

– Знаешь, я думаю притормозить с расширением кафе, – продолжаю я разговор, начатый еще в лифте.

– Все потому, что тебе нужно перелопатить кучу бумаг, – заявляет она, не отрываясь от телефона. Пальцы строчат очередное сообщение.

– Любой проект на этой стадии кажется скучным и неинтересным, – добавляет она.

– Да не в этом дело.

Я бросаю взгляд на проезжую часть. Машины движутся плотным потоком, наполняя вечерний воздух нескончаемым гулом. Сам воздух по-осеннему прозрачен, он пахнет легким дымком и чем-то неуловимо приятным. Я чувствую, что живот подвело от голода. Время ужина миновало, а я так и не успела ничего перекусить.

– Сегодня утром я работала на кухне. Месила тесто, как в старые времена. Незабываемое ощущение! А пока варила кофе, придумала три новых коктейля. Поболтала с постоянными посетителями… Да с кем ты все переписываешься? – спрашиваю я. Похоже, Надя совсем меня не слушает.

– Я же сказала, с клиентом. – Она отправляет очередное сообщение. – Так о чем ты там говорила?

У меня перед глазами встает картина прошедшего дня.

– Мне ужасно этого не хватает.

– Чего именно?

– Да ты слышала хоть слово из того, о чем я говорила?

– Ну-у-у… Тесто?

– Хотя бы! – Я в отчаянии вскидываю руки. Хочется как следует встряхнуть Надю.

– Мне не хватает самых простых вещей. Да, я хочу месить тесто и варить кофе. Скажешь, глупость?

Смартфон у Нади негромко звякает.

– Прости, – утыкается она в экран.

– Опять? – Я уже не скрываю досады.

– Секундочку, – бросает она виноватый взгляд. – Просто все сроки уже на исходе.

Надя читает текст сообщения, и я невольно следую ее примеру – телефон у меня перед глазами, а Надя даже не загораживает экран.

«Встретимся за ужином?»

– С кем это ты собралась поужинать? – слышу я свой голос, и в то же время мой взгляд падает на имя адресата. Томас Донато.

Я в изумлении смотрю на экран, поскольку мозг отказывается верить собственным глазам. Надя и Томас. Вместе.

Надя чувствует мою реакцию. Она смотрит на меня со смесью смущения и вины.

– Ты работаешь с Томасом? – дрогнувшим голосом спрашиваю я.

Такого предательства от лучшей подруги я не ожидала.

– Я хотела сказать тебе еще вчера вечером, но…

– Но что? Промолчала из-за Джеймса? Решила, что я слишком потрясена встречей с ним и не смогу переварить новость о том, что ты работаешь с его братом?

– Что-то вроде того, – пристыженно кивает Надя. Для нее не секрет, что она задела мои чувства.

– Чего я не в состоянии понять, это почему ты вообще связалась с ним! После всего, что я от него натерпелась.

– Да это совсем крохотный проект. Через две недели все закончится, – пытается оправдаться Надя.

– Ты думала, я об этом просто не узнаю.

Надя смотрит куда-то в землю.

– Мне вообще нельзя говорить о проекте. Я подписала договор о неразглашении.

– Ну как ты могла?

Она молча качает головой, избегая моего взгляда. Сердце у меня сжимается.

– Он тебе нравится.

Когда-то она была влюблена в Томаса. Но я думала, те чувства давно остались в прошлом.

– Ничего подобного.

– Тогда что же это?

Она упрямо поджимает губы. Прячет телефон в карман.

– Я не вправе обсуждать детали. К тому же, что бы я сейчас ни сказала, ты все равно истолкуешь это по-своему.

– А ты все-таки попытайся.

Мой телефон звякает, и я машу рукой, показывая Наде, что мне сейчас не до нее.

– Забудь. Не хочу ничего слышать. Не желаю…

Я умолкаю. Мне нужно немного времени, чтобы собраться с мыслями. Мне нужен Ян.

Я читаю одно за другим все его сообщения.

«Отправляюсь ночным рейсом в аэропорт Кеннеди. Завтра утром лечу оттуда в Испанию».

«Поднимаюсь на борт».

«Ты видишь мои сообщения?»

«Злишься на меня?»

«Злишься».

«Прости меня, детка. Время поджимает, но я не хочу отступать. Не хочу, чтобы это и дальше висело у меня над головой. Позвоню, когда приземлимся. Спокойной ночи. Люблю тебя».

В горле у меня стоит комок. Ну почему я не шагнула в тот лифт? Почему сразу не позвонила Яну? Теперь мы не сможем даже попрощаться.

– Прости, но у меня нет времени на беседы, – говорю я Наде и шагаю прочь.

– Куда ты?

– В Испанию, – бросаю я через плечо и ухожу.

Домой мы с Кэти добираемся уже за полночь. Когда я сказала родителям, что ничего не ела, мама предложила мне поужинать у них. Пока я перекусывала, отец сказал о том, что Ян заезжал к ним по дороге в аэропорт, чтобы попрощаться с дочкой.

– Папа снова увидит лошадок. – Кэти устроилась рядом. В руках она держала чашку с мороженым. Поздновато для сладкого. Я укоризненно взглянула на мать, и та, пожав плечами, убрала остатки мороженого в холодильник.

– Папа обещал, что привезет мне фото лошадок. – Кэти погрузила ложку в шоколадно-кремовую массу.

– Я тоже с удовольствием на них посмотрю.

Жаль, что я так и не попросила Яна показать мне снимки, сделанные этим летом.

С ужином, наконец, покончено. Кэти мирно спит на диване. Я знаю, что Ян пробудет в полете еще несколько часов, так что звонить ему бесполезно. А когда он приземлится, я, как и Кэти, буду уже в стране грез. Ничего, поговорим утром, когда он отправится на пересадку. А пока можно посидеть с родителями, поболтать о расширении кафе.

В ресторанной индустрии они проработали не один десяток лет, отчего я всегда ценю их советы. Но вопрос, который они задали мне сейчас, я слышала и раньше. Что для меня главнее всего?

Семья, разумеется. И родители посоветовали мне заниматься тем, что нравится, а не тем, что я считаю нужным.

Мм. Звучит до боли знакомо.

Кэти просыпается, пока я несу ее к дому и открываю входную дверь. Я спускаю ее на пол, и она стоит, сонно покачиваясь и поглядывая по сторонам. Я веду ее в спальню, где она, все так же в полусне, переодевается в пижаму и заползает под одеяло. Я целую ее в лобик и возвращаюсь в коридор, где оставила свою сумку. Надо зарядить телефон, а заодно ответить на сообщения Яна.

«Волнуюсь за тебя. Скучаю. Позвони, как приземлишься. Ничего страшного, если разбудишь меня».