Ян принес фотографии. Он проявил их еще вчера, когда Джеки уехала.

Сара прикрыла на мгновение глаза и поглубже вдохнула. Затем выдохнула и принялась рассматривать верхний снимок – Джеки роется в спальне родителей.

– Она снова ищет наличку, – пробормотала мама.

– Не только. – Ян нервно переступил с ноги на ногу.

– Что еще? – взглянула на него Сара.

– Она хотела… ей нужен был пистолет.

Лицо мамы побелело.

– Господи.

Дрожащими руками она вытащила еще одну фотографию: лицо Джеки крупным планом. Ян снял ее в тот момент, когда она орала: «Я придушу тебя ремешком от фотоаппарата!»

На двух последних снимках Джеки садилась в машину и уезжала прочь.

– Жаль, что мне не удалось сделать больше снимков.

– Счастье, что тебе это не удалось. – Глаза Сары блестели от слез. – Я бы сделала что угодно, лишь бы обезопасить тебя от себя.

– Дело не в тебе, ма. Это Джеки. Из-за нее все наши неприятности.

– Я знаю, знаю. – Она погладила его по щеке. – И чем только я заслужила такого сына?

Ян снова уставился в пол.

– Хорошо бы папа почаще бывал дома.

Отец всегда знал, как вести себя с Джеки. Чего он не знал – как часто она стала появляться.

Однажды отец предложил маме поместить ее в больницу, если переход от одной личности к другой станет совсем болезненным. Но Яну не хотелось терять маму, да и она явно не горела желанием лечь в больницу. Ян решил сам позаботиться о маме, тем более что отец не спешил взвалить на себя эту обязанность.

Мама вернула ему снимки.

– Спрячь их в своем укромном местечке.

В месте, которое он поклялся не показывать никому – ни ей, ни Джеки. Поскольку в один прекрасный день снимки эти могли оказаться весьма кстати.

Глава 13

Ян

Мне было двадцать два, и я только-только защитил диплом, когда маму выпустили из тюрьмы – женского исправительного центра в Лас-Вегасе.

Надеясь повидаться с ней в первый раз за девять лет, я отправился в гостиницу Лас-Вегаса, где остановился мой отец. Он-то и сообщил мне, что мама исчезла. Попросту говоря, сбежала.

– Я прождал ее больше часа. – Голос у отца был хриплым и надтреснутым. – Мне сказали, чтобы я приезжал за ней в два. В два, и ни минутой раньше. Но оказалось, что она ушла в час. Когда я приехал, ее уже не было.

Отец в панике бросился к охраннику. Его жена уехала на такси? Ушла пешком? Ее кто-нибудь ждал? Неужели она нашла себе другого мужчину?

Ничего подобного. Дежурный офицер посоветовал отцу съездить на автовокзал. Возможно, ему удастся застать жену до того, как та уедет… Куда? А это только ей известно.

Но отцу не повезло. Да он, похоже, искал маму без особого усердия. Надо было обзвонить все такси, связаться с местными гостиницами, проверить аэропорты.

– Да сделай же что-нибудь! – заорал я на него. Мама могла отправиться куда угодно.

– Разве ты не видишь, что за этим стоит? Она не желает иметь с нами дела, – тусклым голосом произнес отец. Взяв стакан с виски, он одним глотком опрокинул в себя его содержимое.

– Вот, стало быть, как? – покачал я головой. – Выходит, ты сдаешься? Опускаешь руки?

Он не просто прекратил поиски. Он вообще отрекся от нее.

– Я просто даю ей то, что она сама хочет! – хлопнул он по столу. Струйка дыма тянулась от его зажженной сигареты и парила между нами, как призрак в ночи.

– Я всего лишь прислушался к ее желаниям, – затянулся он и тут же выдохнул. – Ясно ведь, что мы ей не нужны.

– Чушь! – Я смахнул со стола стакан, и тот со звоном врезался в стену. – Не хочешь искать ее, ну и черт с тобой! Я сам ее разыщу!

Несколько мгновений отец молча смотрел мне в глаза.

– Она тебя не любит, – стряхнул он пепел с сигареты. – Так с какой стати тратить на нее свое время?

С той, например, что она моя мать. Мне важно было убедиться, что с ней все в порядке. Что она здорова – хотя бы физически.

Отец взглянул на меня покрасневшими от усталости глазами. Было видно, что эта история далась ему нелегко.

– Оставь эту затею, Ян, иначе будешь жестоко разочарован.

– Тебе-то что? – выкрикнув это, я выскочил из комнаты. Это был последний наш разговор, если не считать того звонка, который я сделал перед своей свадьбой.

Спустя полгода я смог заработать достаточно денег, чтобы нанять частного детектива Гарри Сайкса. Через месяц мне предстояло лететь во Францию, и я хотел найти маму до того, как покину Америку. Сам я в этих поисках не преуспел. Гарри забрасывал меня вопросами, на которые я отвечал максимально подробно. Привычки мамы, ее окружение, возможные друзья-приятели. Под конец мы обсудили события, приведшие к ее аресту.

– Судебные протоколы открыты для публики, – сказал Гарри. – Вы их читали?

– Нет, – признался я. Во время суда мне было всего четырнадцать, и отец запретил мне там появляться.

– Я запрошу эти записи. Вам тоже стоит их прочесть, – ткнул он в мою сторону карандашом. – Не исключено, что это поможет в наших поисках.

Я последовал его совету, прочел протоколы заседаний и обнаружил много для себя интересного. Оказывается, я был одним из тех факторов, которые привели маму к болезни. И я же послужил причиной обострения ее недуга. Неудивительно, что она не питала ко мне горячих чувств.

Через несколько недель я получил сообщение от Гарри Сайкса. Ему удалось найти Сару Коллинз. За этим последовали звонки – один, другой. Но я так и не ответил на них. Я решил, что в один прекрасный день все-таки увижусь с мамой. Увижусь и извинюсь за все, в чем был виноват. Мне требовалось лишь набраться мужества. И вот теперь этот момент настал. Я пообещал жене, что разберусь со своим прошлым, чтобы ничто уже не мешало нам строить будущее. Пора было уладить мои отношения с мамой.

В Нью-Йорк я прилетаю на рассвете. Первым делом нахожу относительно тихий уголок в стороне от утренней толчеи. Здесь есть стул, розетка и USB-порт. Это да еще чашка кофе – вот и все, что мне сейчас нужно.

Я включаю ноутбук, ставлю на зарядку умерший в полете телефон и принимаюсь за кофе. Вчерашний день проплывает перед глазами серией цветных снимков, и снимки эти не из приятных. Как ни крути, с Эйми я обошелся не лучшим образом. Оставил ее разбираться с работой и присматривать за дочкой, а сам сбежал в другую страну.

«Удачный ход, Коллинз».

Я в любом случае собирался лететь на следующей неделе. Но из-за моего внезапного отъезда Эйми придется в спешке перекраивать рабочий график, чтобы совмещать работу с уходом за Кэти. Более того, я понятия не имею, как долго меня не будет в городе. У меня пять дней на командировку, после чего придется лететь в Айдахо. Там я могу пробыть сутки, а могу застрять и на две недели. Совсем как когда-то мой отец.

Он все время оставлял маму одну. Мог сорваться с места при известии об очередной пресс-конференции. Какая-нибудь скандальная новость, и он уже спешил прочь из города. Все ради фотографий, которые он мог продать в журналы и газеты. Отец постоянно оправдывался тем, что нам нужны деньги, но я уже тогда сомневался, только ли в деньгах тут дело. Как бы сильно ни любил он мою маму, перепады ее настроения наверняка пугали его. Он справлялся с ними, предоставляя ей достаточно свободы. Но я уверен, что ему было не по себе, когда вдруг начинали проявляться ее скрытые личности. Своим характером и манерами они ничуть не походили на ту женщину, на которой он когда-то женился.

Когда я подрос, мои отношения с отцом вышли за рамки проблемных. Они сами стали проблемой. Мне было плевать, дома ли он и когда вернется. Я перестал готовить уроки, постоянно влезал в какие-то неприятности и здорово доставал окружающих. В школе я то и дело получал выговоры и предупреждения, а гневными записками от учителей вполне можно было оклеить стены моей спальни. Вся эта суета отвлекала меня от мыслей о том, что моя мама в тюрьме, а сам я вынужден посещать психиатра.

Посттравматическое стрессовое расстройство. Таким был мой диагноз. Моя жизнь с больной матерью и вечно отсутствующим отцом казалась всем чем-то вроде ада. Но сам я смотрел на это как на чистилище. Рано или поздно я расплачусь с долгами и обрету долгожданную свободу. Я покину Айдахо, чтобы никогда уже сюда не возвращаться.

Лишь в старших классах, когда мне открыто пригрозили исключением, я взялся наконец за ум. Меня стала опекать миссис Киллион, мама моего приятеля Маршалла. Произошло это во время очередной отлучки отца. Если бы не миссис Киллион, я мог бы навсегда распрощаться с мечтами о колледже. Я сидел у нее за кухонным столом, пока не заканчивал все уроки. Потом, по ее же настоянию, я оставался на ужин. И так пять дней в неделю.

Конечно, я мог сбежать в любое время. Миссис Киллион не привязывала меня к стулу и не караулила с пистолетом у виска. Я мог бы отправиться домой, где меня ждали видеоигры и отцовский запас пива. Но я не рвался на свободу. Впервые за долгое время я встретил человека, который искренне заботился обо мне.

Походы к психотерапевту помогли мне упорядочить эмоции, накопленные за годы общения с мамой. Но именно миссис Киллион – упокой, Господи, ее душу – позволила мне вновь поверить в себя.

Телефон наконец-то включился. Я открываю последнее сообщение от Эйми и просматриваю все, что она написала мне за прошлый вечер. Оказывается, она не злится на меня за внезапный отъезд. Я с облегчением откидываюсь на спинку стула. Похоже, меня помиловали, так что мне не придется спать на стареньком диване у нас в гараже.

В Калифорнии еще ночь. Эйми наверняка спит, а Кэти, скорее всего, прикорнула рядом – на моей половине кровати. Она всегда спит там, когда я уезжаю в командировку. Если я позвоню сейчас Эйми, то разбужу сразу обеих. Уж лучше я отправлю ей сообщение, а поговорить мы сможем и позже. Еще одно сообщение я пишу Элу Фостеру, чтобы узнать, когда прилетит автор будущей статьи.