– Малолетний придурок, – в словах Макара слышалась ирония. – Похоже, ты нашла себе защитника.

Романов открыл калитку и, войдя в дом, первым делом пошел в душ. Я подметила, что гараж закрыт. Стояло ли там до сих пор авто? Зачем Макар его пригнал? Ну, если он собирался брать вину на себя, все логично. Я должна была увидеть машину, догадаться, возненавидеть мужчину и уйти. Собственно, все так и вышло.

Макар и на этот раз вышел ко мне в одном лишь полотенце, я ухмыльнулась. Если он думает, что таким образом сумеет оттянуть время, то у меня для него плохие новости.

– Я еще не спала и все, чего хочу на данный момент – правды. Откуда узнал про Свету? Ты получил письмо от Кости?

Мы переместились в комнату, Макар уселся на кровать, я же возвышалась над ним, как башня. Хотелось видеть его лицо и глаза, пока будем говорить.

– Мне на «мыло» пришло анонимное письмо, в нем было видео с автомобильного регистратора, как раз тот момент, когда Света обогнала стоящую на зебре машину и сбила вас. Я думал, что это шантаж, некто потребует денег за молчание, но ничего. В письме было сказано: «Правда должна выйти наружу». Я поехал в дом Кости, но машины там не было. Не верил до последнего, думал, видео – фейк. А потом мне пригнали это чертово авто и… я сорвался.

Бред какой-то. Откуда взялось видео, ведь я точно помню, что у полиции не было ничего, кроме моих слов и показаний свидетелей. Эта история начала дурно пахнуть, но я все равно хотела докопаться до правды.

– И вместо того, чтобы сразу мне признаться, ты… – я замолчала, не зная, как назвать поведение Макара, – ты собрался брать вину Светы на себя. Зачем? Что в ней такого, я не понимаю. В любом случае, Света погибла, теперь уже нет смысла заводить дело. Чего ты боялся, что нимб над ее головой померкнет? Я теперь ненавижу ее всеми фибрами души. Она же узнала меня и при этом постоянно смотрела в глаза, улыбалась, делилась секретами, плакала, в конце концов. Но она знала все с самого начала! Циничная и мерзкая тва…

– Замолчи! – заорал он, перебивая меня. Я подпрыгнула на месте от неожиданности.

Макару не понравились мои слова про Свету, а меня уже порядком достало подобное поведение. В чем его проблема?

– Ты ничего не знаешь, а уже спешишь обвинять всех вокруг.

– Да ты что? – Романов поджал губы от моего сарказма. – Она сбила ребенка на пешеходном переходе и скрылась с места происшествия, а потом смотрела мне в глаза, будто ничего не произошло. Конечно, как я могу обвинять бесплодную бедняжку за это?

Я злилась на Макара, потому что он встал на другую сторону и все еще отказывался верить фактам. Можно многое стерпеть и закрыть глаза на некоторые вещи, но Романову настала пора снять розовые очки.

– Почему ты не хочешь понять меня, мои чувства, Макар? Я бы еще могла понять, если бы ты защищал Костю, но Света? Она ведь чужая жена, она тебе никто и…

Макар резко перебил меня грубым тоном:

– Она должна была быть моей!

Я опешила и даже забыла, что хотела сказать Романову. Глядя в его глаза, пыталась найти там что-то, но ничего, кроме злости и боли, не увидела. Агония была такой силы, что мне пришлось отвести взгляд от мужчины.

– Да, представь себе, я люблю ее! – Я обратила внимание, что он не сказал о любви в прошедшем времени, и от этого заныло сердце. – Я, черт возьми, поделился с Костей своей тайной, а он отобрал у меня любимую девушку, растоптал ногами наши с ней чувства и без зазрения совести женился на Свете. А ведь я был для нее первым мужчиной во всех смыслах и считал, что вскоре мы поженимся. Как идиот строил планы и советовался с Костей, мне нужно было лишь немного подождать, а в итоге получил нож в спину от того, от кого ожидал меньше всего…

Все встало на свои места в моей голове. Признание Светы, вражда между братьями, слова Назара некоторое время назад. Сложилось мерзкое ощущение, будто меня использовали вслепую для достижения какой-то алчной цели.

– А почему ты во всем винишь только Костю? – уточнила я, глядя в глаза Макару. – Считаешь, что вины Светы нет, что ее насильно привели в ЗАГС и заставили поставить роспись на документе? Тебе не приходило в голову, что она переросла вашу детскую влюбленность и встретила другого человека, которого действительно полюбила. Просто так уж вышло, что выбор пал на Костю, а так это мог быть любой другой человек.

– Он знал о моих чувствах и все равно встал между нами, – Макар продолжал упрямиться.

– Смирись, Света все равно бы не вернулась к тебе. Отпусти ситуацию и живи со спокойной душой.

– Тебе-то откуда знать? – огрызнулся он.

Макар уже кипел, как чайник, а я продолжала давать ему информацию по чайной ложечке. Пусть почувствует себя в моей шкуре, когда хочешь знать правду, а ее от тебя скрывают.

– Знаю. Света рассказывала мне о своей первой влюбленности. Просто я тогда не знала имя того парня.

– Что именно? – Макар побледнел, до него начала доходить суть моих слов.

Это не моя тайна, но Светы больше нет, а Макар заслуживает знать правду о девочке, которую он считал едва ли не ангелом. Я ее не осуждала тогда, а сейчас начала задумываться, как бы повернулась их судьба, если бы Света сразу призналась Макару?

– Она совершила поступок, который оставил на ней свой жестокий след. Света сделала аборт в семнадцать лет на позднем сроке, операция прошла неудачно, открылось кровотечение и ее едва спасли. И предупредили, что, скорее всего, детей у нее не будет, но Костя не жалел денег на лечение, только все было бессмысленно. В конце концов, Света так и осталась с диагнозом «бесплодие». Она мне говорила, что после той операции в ней что-то надломилось, и потом она вряд ли смогла бы вернуться в прежнюю жизнь. Ей нужен был кто-то другой, кто бы понял ее и поддержал. Ну, очевидно, что в какой-то момент ей подвернулся Костя. Макар, мне очень жаль, что ты узнаешь об этом от меня, а не от нее…

Ну вот, я это рассказала. Романов был бледнее мела, он с недоверием смотрел на меня и, я могла бы поспорить, ждал чего-то вроде: «это была шутка, расслабься». Увы…

Я не лезла к Свете в душу, она рассказала лишь малую часть. Но девушка не упоминала, почему решилась на аборт, как к этому отнеслись ее родители, как пережила потом последствия. Она не любила Макара на самом деле, это было сразу понятно из сухого рассказа. Может, уважала или испытывала симпатию, но не любовь. Об этом я, конечно же, не стала говорить Романову.

После признания Макара в любви Свете, я практически сразу приняла решение и отступать от него больше не собиралась. Пусть мужчина и дальше живет в своем придуманном мирке, мне в нем места нет.

– Можешь ничего не говорить, – я несмело улыбнулась, произнести следующие слова оказалось очень тяжело, но мне это было необходимо. – Ты закрыт для отношений, потому что до сих пор не отпустил старую любовь, и, скорее всего, мне так и придется с ней конкурировать всю жизнь, а я этого не хочу. Я хочу уйти, и ты меня не остановишь. Разберись в себе, в своих чувствах, осознай, наконец-то, чего ты хочешь от жизни. И не ищи меня, если не будешь уверен точно, нужна я тебя на самом деле или нет. Мимолетная связь больше не сработает. Брак между нами останется, ты ведь до сих пор не получил письма, пусть все идет своим чередом.

Прежде, чем уйти, решила прояснить еще один момент. То, что теперь тоже сложилось у меня в голове.

– И, да, мне не нужны кровавые деньги, можешь отдать мою долю детскому дому или куда пожелаешь. Хоть себе оставь, но я даже связываться с этим не хочу. Если Костя думал, что таким образом откупиться от меня за смерть сына, он сильно ошибся. Я оставлю себе малышку, кроха не виновата, что у нее были такие мерзкие родители. Красивая обертка, но гнилая конфета внутри.

Все, больше мне нечего было сказать. Я собрала вещи, Макар даже не думал мне перечить, сидел с опущенной головой и переваривал горькую правду. Он не сказал ни слова, просто позволил мне забрать сумку и уйти из дома. В душе теплилась крошечная надежда, что Романов хоть как-то проявит свои чувства и остановит меня, как раньше, но этого не произошло. Видимо, я была для него лишь мимолетным увлечением.



ГЛАВА 13



Четыре недели, три дня и пять часов. Мне нужно прекращать маниакально считать дни, проведенные без Макара. Было сложно сдерживать себя каждый день, руки сами тянулись к телефону, а глаза искали в нем один единственный номер…

Мне надоело чахнуть в четырех стенах, я неспешно оделась и вышла на улицу. Сразу вспомнилось, как часто ноги вели меня прямиком в кафе к Романову. Ежедневная пытка, с которой сложно было справиться.

В тот злополучный день я вернулась к родителям, мне пришлось рассказать практически обо всем, даже о глупой любви к Макару. Они меня поддержали и утешили, мама потом помогла снять квартиру на первое время. Мы все еще, черт возьми, судились со Славкой, и этому, казалось, не было конца. Порой хотелось плюнуть, но вовремя брала себя в руки. Нет уж, все должно быть по-честному.

Девчонки не давали мне унывать, они изо всех сил старались сделать так, чтобы я забыла про существование Макара, но это, увы, было невозможно. Да, я могла бы обратить внимание на другого мужчину, который постоянно рядом, только это совсем не то, чего хотело мое сердце.

Аромат выпечки из ближайшей кофейни раздразнил настолько, что заурчал живот. Что ж, я не видела смысла отказывать себе в маленькой радости.

Кофейня выглядела мило и уютно, минимум столиков и теплая обстановка располагали к себе. Я взяла пару круассанов и чай, уселась подальше от окон, мне хотелось запрятаться и наблюдать за чужой счастливой жизнью.

Время замерло на миг, я засмотрелась на парня с девушкой, которые мило ворковали, улыбались и шептали что-то друг другу. Они выглядели так счастливо, что я ощутила укол зависти. Почему мы с Макаром не можем быть такими же счастливыми? Это был риторический вопрос, но все же…