Она моргнула.

— Я не думал, что ты справишься. Я имею в виду, ты приходишь сюда, выглядя как какая-то благородная дебютантка, и приносишь резюме полное чуши. Ты чертовски хрупкая. Я думаю, сильный ветер собьёт тебя с ног. Я бросил на тебя один взгляд и сказал: нет ни единого шанса, что эта женщина принадлежит моему миру, — его пристальный взгляд заскользил по ней. — Ни единого.

Его слова взбесили её.

— Вы меня не знаете.

— Ты похожа на заблудившуюся принцессу. Разве ты не должна находиться в каком-нибудь причудливом мире, полном бальных платьев и балерин? Я имею в виду, именно это ты и делала, верно? Танцевала?

Боль тяжелый узлом скрутила её живот.

— Мои родители умерли, когда мне было пятнадцать. Жизнь, что у меня была, умерла вместе с ними, — она не знала, почему он допрашивал её с пристрастием, но она собиралась открыть ему правду, и тогда ему лучше катиться к чёрту. — Дебютантка? Нет, я оказалась на улице.

Теперь его пристальный взгляд дёрнулся к ней.

— Не было никакой семьи, что смогла бы принять меня. Служба опеки для детей достигших пятнадцати? Мы точно не были обласканы желающими усыновить семьями. Напротив наших имен стояла пометка «особые потребности» из-за нашего возраста. Меня отправили в детский дом. Где заперли до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать, и в ту же минуту я оказалась на улице. Причём с превеликим удовольствием я оказалась на улице, — она ненавидела тот детский дом и ледяной холод, который всегда, казалось, наполнял то место. — Я обслуживала столики каждый день. И ночь. Я знаю, как выполнять эту работу. Мне не нужен какой-нибудь мудак типа тебя, делающий мою жизнь труднее, поскольку…

Он поднялся на ноги.

— Прости.

Почему он звучал таким искренним?

Кейс приблизился к её боку. Он встал около неё, и, каким бы безумием это не показалось, Бри могла бы поклясться — что его поза была… защищающей.

— Мне жаль твоих родителей, — и на его лице была симпатия. — Мне жаль, что ты потеряла жизнь, которая у тебя была с ними. Я сказал, что ты принцесса, потому что именно её, бл*дь, ты мне напоминаешь. Женщину, которая должна быть осыпана подарками. Кого-то, кто должен быть защищен и оберегаем как сокровище.

Её плечи напряглись.

— Мне не нужен кто-либо защищающий меня, — она чудесно могла справиться с этим сама.

— Я ошибся, — его глаза замерцали. — Думаю, что недооценил тебя.

— Это часто случается.

Её всегда недооценивали, и обычно, это не беспокоило её. Она выполняла свою работу и доказывала, что они ошибаются. Она обслуживала столики, когда покинула детский дом. Она работала всё время, пока училась в колледже. И закончила его лучшей в классе. Была принята в ФБР. И всего этого она добилась сама. Без чьей-нибудь помощи и защиты.

Она не искала какого-нибудь рыцаря в белых доспехах. Чёрт, нет. И даже если бы искала… эта роль никогда не достанется такому мужчине как Кейс Куик.

— Этого больше никогда не произойдёт, — мягко сказал он ей. — Есть гораздо больше в тебе, чем кажется на первый взгляд.

Он даже не имеет понятия насколько.

— А что насчет Вас? — настало время ей выполнять свою работу. — Вы просто преступник или что-то большее?

От его улыбки у неё перехватило дыхание.

— Милая Бри. С тех пор как мы так невероятно честны друг с другом, есть несколько вещей, которые тебе необходимо понять обо мне, — он не прикасался к ней, но она чувствовала теплоту его тела около неё. — Для начала: мне не нравится само название «преступник». Оно подразумевает, что я нарушаю законы. А с тех пор как я не в тюрьме… — его предложение затихло. — Ладно, я совершенно очевидно законопослушный гражданин. Так что давай не будем использовать ярлыки, оскорбляющие друг друга, ладно? — его глаза немного замерцали, и она могла поклясться, что он смеется над ней.

— Моя ошибка, — произнесла она, и её слова ясно указывали на то, что это была не её вина.

— Тогда я не какой-то ужасный монстр. Я никогда не причинял боль никому в этом мире. По крайней мере, никому, кто бы ни заслуживал боли, что приходила к ним.

Какого рода это было признание?

— У меня есть друзья и есть враги. Ты никогда не захочешь оказаться одной из моих врагов.

— Что происходит с Вашими врагами? — её голос стал ещё мягче.

Он подошёл ближе. Его тело практически потиралось об её.

— Всё, что я бы, бл*дь, не захотел.

Её сердце слишком сильно застучало в груди.

— А с Вашими друзьями?

— Я забочусь о них. Я защищаю их.

— Я уже говорила Вам … я не нуждаюсь в защите.

— Возможно, и нет. Не сейчас. Но если вдруг всё изменится…

Она понятия не имела, что парень имел в виду. Ничто не собирается измениться. Кроме разве того, что она сможет найти улики, что закинут его задницу в тюрьму. Учитывая этот фактор…

— Что происходит с Вашими любовницами?

Он немного склонил голову. Его зрачки, казалось, увеличились.

— Я услышала о Ваших друзьях и врагах. А что о любовницах?

Его рука поднялась. Обхватила её щёку.

— Поверь мне, дорогуша, мои любовницы никогда не жалуются.

— Так много высокомерия, — пробормотала она. — И Вы должны прекратить называть меня дорогуша.

Он улыбнулся.

— Это не высокомерие. Это честность, — затем он подмигнул ей. «Подмигнул». — Я не могу тебя понять, — абсолютная правда. — Ты не такая, как я ожидал.

— Тогда возможно, мы оба ошибались, — его рука опустилась.

Почему её тут же стало не хватать его тепла?

Он повернулся к ней спиной. Направляясь к шкафу справа.

— Вы должны научиться говорить людям «до свидания», — проворчала она. — Когда разговор окончен — скажите об этом человеку.

Он открыл шкаф, но повернулся и нахмурился от её слов.

— О чём ты говоришь?

— Мгновение назад Вы просто повесили трубку, когда разговаривали с человеком по телефону.

— Поскольку я закончил с тем ослом.

Ей было интересно, кто был тем ослом.

— А прямо сейчас, Вы просто ушли от меня. Если Вы закончили наш разговор, и я могу идти, скажите мне…

— Я не закончил с тобой, — он вытащил шлем из шкафа. — Я просто доставал для тебя средство защиты, — не тратя времени, он повернулся к ней. А затем вложил блестящий чёрный шлем ей в руки. — Ездишь на байке?

— НЕТ, — никогда.

— Хорошо. Тогда я поведу. Всё, что тебе надо делать, — держаться.

— Я не поеду на мотоцикле с Вами, — она пихнула шлем обратно ему в руки.

Кейс не взял его.

— Ты пришла пешком сюда на свою смену. Сейчас четыре утра. Ты серьезно думаешь, что я позволю тебе идти обратно домой пешком в этот час? Каким я после этого буду боссом, если сделаю это?

— Вы позволяете всем своим сотрудникам ездить на своём мотоцикле?

— Нет, сегодня вечером только тебе. Поскольку ты — единственная, кто пришёл сюда пешком.

Ладно. Почему она спорит с ним? Из-за её прикрытия, ей необходимо быть к нему близко. Но…

— Вы подвезёте меня до двери. Я не хочу, чтобы Вы что-то подумали. Вы не будете спать со мной.

Он рассмеялся.

Она начинала находить его смех сексуальным. И это было проблемой. Её глаза сузились.

— Что такое? — спросил Кейс.

— Поклянитесь мне. Поклянитесь мне прямо сейчас, что ты не убивали тех двух женщин, которых я видела в новостях.

Всё следы веселья испарились с его лица.

— Поскольку полицейские думают, что это сделали Вы. Средства массовой информации устраивают шумиху вокруг этой истории. А теперь Вы просите меня запрыгнуть на мотоцикл и поехать с Вами ночью, — она покачала головой. — Мне нужны некоторые заверения в этом вопросе, — если бы она не работала над делом, ни при каких раскладах она бы не села на мотоцикл с таким человеком как он.

— Клянусь тебе, — его пристальный взгляд удерживал её, никаких колебаний вообще, — в том, что я не убивал Линдси или Циару. Но когда я выясняю, кто их убил… — он сжал челюсть. — Ты не захочешь узнать, что я сделаю. Они были хорошими женщинами. И они не заслужили того, что с ними произошло.

— Никто не заслуживает этого, — прошептала она в ответ. — Никто не заслуживает ощутить такой сильный страх перед смертью. И какого-то ублюдка, который отнимет у тебя жизнь.

Мускул дернулся на его челюсти.

— Я прослежу за тем, что сегодня ты благополучно доберёшься домой. Все мои сотрудники принимают меры предосторожности. Уезжая с кем-то, кому они доверяют, либо уходят попарно. Зеваки заполонили сегодня мой бар, потому что половина из них захотела острых ощущений от того, что они побывают в клубе потенциального убийцы.

Она всё ещё держала шлем.

— А другая половина?

— Они просто любят хорошее представление.

Бри прикусила нижнюю губу.

— Доверься мне, — прохрипел он. — Я позабочусь о тебе.

Она повела плечами.

— Это не мой дом, ладно? — она повернулась и направилась к двери. — Это просто место, где я остановилась в городе. Частная гостиница по типу «кровать и завтрак». Я говорила Вам об этом на собеседовании.

У неё не было настоящего дома уже очень долгое время.

— Бри?

Он был позади неё. Она почувствовала, как его рука погладила её по плечу. Она не должна напрягаться. Не должна. Но она бросила взгляд на него через плечо.

— Доверься мне, — повторил он снова.

Она не ответила. Несколькими мгновениями позже, они направились через чёрный вход к выходу. Мотоцикл был припаркован поблизости. Реми ждал там, окидывая взглядом тёмный переулок. Когда он увидел их, он окинул их удивлённым взглядом.

— Э, босс… — начал Реми.

— Я забираю Бри домой. Появлюсь завтра, — он забрался на байк. Двигатель взревел сильно и быстро.

Бри сильнее вцепилась в шлем. Реми наблюдал за ней. «Это что, подозрение было в его глазах?» Было так темно, что представляло трудность, сказать об этом наверняка.