– Но я думаю, что прощальный секс втроем будет неплох. Отметим окончание вашего сотрудничества и нашу помолвку, – женщина спрыгивает с барной стойки и, цокая своими пошлыми шпильками, медленной походкой от бедра, направляется в мою сторону. Она чувствует себя королевой положения, когда манерным жестом выставляет вперед свою ладонь, демонстрируя мне бриллиант, украшающий её безымянный палец на левой руке.

– Закончен? Неужели? Я бы не была в этом так уверена, – я не знаю как, но мне удается сохранить свой тембр голоса и не выдать своих истинных эмоций. Да и зачем? Лучше подыграть этой дряни и выяснить, как можно больше правды о второй «игрушке» Батлера. Все это станет отличным топливом для дальнейшей борьбы с Адрианом.

– Да брось, Кристина. Я понимаю, с таким членом трудно и обидно расставаться, – цинично заявляет Дженнифер, облизывая напитанные гиллауронкой губы. – Да и с деньгами Адриана. Когда мужчина умеет зарабатывать миллион долларов в неделю это так возбуждает, не так ли? – сверкнув скотским взглядом, интересуется Уэбстер. – Я дам тебе возможность отжечь сегодня по полной. Только обо мне не забудь, милая. Но начну ласки я. Ты пока раздевайся и удели внимание своей киске, глядя на то, как я пробую на нём новую авторскую технику минета, – судорожно вдыхаю, пытаясь сдержать очередной рвотный позыв. Что же нашел он в ней? Ему это нужно от женщин? Похотливые словечки, групповуха? И какого черта, он собирается на ней жениться?

– Думаю, воздержусь от подобного. Меня не интересует такое, – сухим, надрывным голосом отвечаю я, теряя способность связно говорить и мыслить окончательно.

– Все-таки у Адриана чертовски хороший вкус, – делает вывод Джен, преодолевая расстояние между нами. Подходит вплотную и меня воротит от запаха её тела и духов с жасмином. – Я поражена. Почему-то думала, что ты выглядишь довольно типично. А у тебя необычная внешность и хорошая фигурка. Ты мне симпатична, Крис, несмотря на все наши разногласия. По телефону я была груба, но исключительно по вине Батлера. Этот засранец умеет вытрепать нервы. Как насчет того, чтобы немного поквитаться с ним вместе? Ты только попробуй…если мне понравится, я иногда приглашать тебя буду, – она приближает свое лицо к моему, словно хочет поцеловать меня.

Теперь я понимаю, почему корабль называется «распутная Джен». От нее веет похотью и звериным сексом, как от сумасшедшей нимфоманки. Такая без всякого контракта согласна на всё, что угодно. Раскрепощенная, смелая, развратная. Женщина, которую любит Адриан – полная противоположность мне.

Я бы могла задать ещё миллион наводящих вопросов. Могла бы дождаться Адриана и закатить скандал и истерику, но мне не хочется, чтобы он видел меня в таком состоянии. Боюсь, что не смогу сдержаться и реально попытаюсь придушить его, и в итоге огребу за это.

В целом мне все предельно ясно. Так ясно, и так больно, что не представляю сколько нужно слез выплакать, чтобы приостановить эту дьявольскую агонию, разгорающуюся в душе. Мне бы надышаться снова, легкие наполнить кислородом, прогуляться где-то, прокричаться бы в одиночестве.

– Ну что ты, детка? Решайся. Он скоро выйдет, слышишь? – нашептывает мне Джен, отмечая то, что в душе явно выключили поток воды.

Вдруг она отходит от меня и направляется в сторону ванной, продолжая демонстрировать мне свое обнаженное и готовое к сексу с моим мужчиной, тело.

– Не видела мою футболку, детка? – я слышу голос Адриана – словно удар хлыста прямо по сердцу. Хлыста ядовитого, набитого шипами. Согнуться от боли хочется, коленки дрожат предательски…когда вижу, как блондинка кидает в сторону Адриана футболку. Он ловит её на лету, быстро запаковывая спортивное тело с покрасневшими от не моих «царапок» кубиками. Удивительно, что ублюдок вообще надел тренировочные штаны и футболку. Зачем? Раз трахать эту кобру собрался. Вперед. Гуляй, Батлер.

– Эйд, у нас гости, – провокационно пропела Дженнифер, и только после этой фразы, Адриан поворачивает голову в мою сторону.

Наши взгляды встречаются, парализуя друг друга. Время останавливается, и я даже не хочу читать что там – в глазах его предательских, скотских, чертовых. Ничего святого там. Ни одного правдивого слова. Да, не обещал ничего…я знаю. Сама поверила. Что он рыцарь благородный. Прав был, когда сукиным сыном себя назвал. Хотя ты хуже, Адриан.

Тот, кого я возвела в ранг Бога, никто на самом деле, пустое место. Так я должна думать и хочу так думать и чувствовать…

А на самом деле умираю, когда смотрит на меня так долго, и в глазах сто оттенков эмоций проносится.

Подойдет хоть на шаг ближе – пощечину вмажу, да так, что снесет его ветреную голову. Ненавижу тебя, ненавижу…убежать проще, спрятаться. Не хочу слов, истерик и претензий. Просто исчезнуть бы. Просто не заходить бы сюда, не видеть всей этой мерзости.

Боль и отчаяние окончательно накрывают, становятся невыносимыми. Ни сказав ни слова, я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и убегаю, умоляя небеса об одном: больше никогда его не видеть.

Глава 13

Адриан

– Эйд, у нас гости, – подозрительно-медовым голоском сообщает Джен, пока я на ходу натягиваю футболку на мокрое тело. Это она про доставщика еды? Я точно никого не жду. Если Джен решила устроить праздничную вечеринку за моей спиной, она об этом крупно пожалеет. Я не просил. Про мой день рождения знают единицы, и все уже поздравили.

Заранее раздражаясь, нахожу взглядом незваного гостя и изумлённо застываю. Мышцы пресса ноют, как от внезапного удара под дых. Мгновенный ступор и ледяное напряжение, стальной тяжестью оседающее в окаменевших мышцах. Миллион мыслей проносится в голове за гребаную секунду. Никогда не предполагал, что способен думать так быстро. Хочется сморгнуть наваждение, тупой болью выстрелившее в сердце и выбившее весь кислород из легких, но, блядь, она не мираж.

Эмилия Гордеева. Здесь. В Нью-Йорке. В моей квартире, где расхаживает на шпильках голая Джен Уэбстер.

Охуеть! По-моему, говорю это вслух, но не уверен. Эм потрясенно смотрит на меня, как на четвертого всадника Ада, явившегося по ее душу. Наверное, таким я и выгляжу в ее глазах. Она и сама сейчас похожа на взбешенную дьяволицу в провокационном красном мини платье, которое виднеется в распахнутом пальто. Ни потрясения, ни растерянности в обращенных на меня глазах. Ненависть, презрение, ярость и тщательно скрываемые боль и уязвимость. Гордячка все уже для себя поняла и сделала выводы, и наверняка начала вынашивать план мести. Бледная, как полотно, растерянная, жутко злая и дьявольски сексуальная. Такая красивая, что дух захватывает, печет и тянет где-то в груди.

Как бы цинично это не звучало сейчас, но я чертовски скучал по ней. Сильнее, чем мог предположить, хотя знал, что буду, знал, что не сумею вычеркнуть из памяти. Слишком глубоко она въелась под кожу, зацепила намертво и вытащить ее, как занозу, уже не получится. Не получится ничего не чувствовать, не думать, не жить от звонка до сообщения, не бесится от злости. Не на Эм, а на себя. На то, что не могу как раньше, не хочу, как раньше. За то, что ей больно сейчас, а мне нечем оправдать происходящее.

Столкнувшись с проблемой, я, как обычно, выбрал самый быстрый и легкий выход. Привычные методы, грязные манипуляции, хладнокровный расчет и никакой эмоциональной вовлеченности. Ничего личного. Ничего, что я не делал бы раньше, но впервые решение далось мне настолько тяжело. И причина моего внутреннего противоречия, сбоя отточенных ориентиров и морального дисбаланса заключена в одной маленькой гордой русской девушке, которая в ответ на все прописанные для нее пункты контракта, попросила меня соблюдать только один, не предусмотренный… Такая искренняя, наивная просьба. Естественная для нее и, как оказалось, невыполнимая для меня.

Время растягивается, грохочущая пульсация в висках отсчитывает бесконечные секунды. Джен что-то щебечет мне в ухо, но я не слышу. Все мое внимание приковано к девушке, которая не должна быть здесь. Моя ошибка, я не рассчитал риски. Вероятность прилета Эмилии в Нью-Йорк не рассматривалась в принципе. Почему, блядь, меня не предупредили? Куда смотрели Клайд и Эрик? Как Эмилии вообще пришло в голову сорваться из Москвы? Зачем?

Хотя какая теперь к черту разница.

Вот она стоит передо мной. Не униженная и не раздавленная, подбородок воинственно вздёрнут, я чувствую исходящие от нее волны испепеляющего гнева. Но это маска, внутри она горит и плавится. Ревность, гордость, унижение, ярость – я понимаю все, что она чувствует сейчас. По кровожадному взгляду темно-вишневых глаз не сложно догадаться о том, что Эмили в шаге от того, чтобы располосовать мою физиономию острыми когтями.

Сглатываю образовавшийся в горле горький комок, пытаясь вернуть хладнокровный контроль над ситуацией, но бл*дь, это невыполнимая задача, учитывая патовые обстоятельства, недвусмысленные декорации и похотливо жмущуюся ко мне миссис Уэбстер, явно планирующую продолжить то, что мы не успели толком начать. Наверное, если бы Эм застала нас в процессе, было бы еще хуже… Блядь, да при любом раскладе хуже просто некуда.

Я делаю шаг вперед в том момент, когда Эмилия резко разворачивается и несется прочь из спальни.

– Эмилия, стой! – резко окликаю беглянку и направляюсь следом. – Стой, Лия! – Она не оборачивается, не реагирует, выскакивая в прихожую, дёргает на себя ручку двери и исчезает в коридоре.

– Что еще за Эмилия, Батлер? – озадаченно спрашивает Джен, стоя у меня за спиной. Я не считаю нужным отвечать, торопливо надеваю обувь и бросаю в карман брюк мобильник, ключи от машины и быстро, не оглядываясь, выхожу из квартиры, хлопнув дверью перед носом недовольной и, по-прежнему, голой Джен.

Я настигаю Эмилю в лифтовом холле. Она хаотично лупит ладошкой по кнопке вызова. Я останавливаюсь сбоку, в шаге от дрожащей от негодования Эм.

– Лия, поговори со мной, – ровным голосом прошу я, глядя на ее напряженный профиль. Задрав голову, гордячка не моргая следит за мелькающими цифрами этажей на табло, нетерпеливо кусая губы и полностью игнорируя мое присутствие.