Алекс Джиллиан - (Не)строго бизнес

– Батлер, – она протяжно стонет, распахнув затуманенные удовольствием глаза и цепляясь за мои плечи. Выгибается, сильно сдавливая мои бедра коленями. Да, малышка, вот так ты должна принимать меня. Вот так ты должна кричать и кончать подо мной. Несколько глубоких ударов, и я догоняю ее, с грудным рыком изливаясь в содрогающееся в оргазме тело. Прижимаю к себе, обхватываю обеими руками, продолжая рвано толкаться внутрь.

– Ты моя, Эм, – тяжело дыша, бормочу я. Приподняв голову, смотрю в покрытое испариной порозовевшее лицо и на опущенные в изнеможении ресницы. Склонившись, облизываю пересохшие губы, делая финальный толчок бедрами. – Никого, кроме меня, там больше не будет, – повторяю клятву, которую мы однажды уже нарушили. Перекатываюсь на бок и, обняв за талию, властно прижимаю к себе спиной, зарываясь носом в шелковистые волосы и накрывая идеальную для моей ладони грудь.

– Это все, что тебя волнует, Адриан? – отдышавшись, тихо спрашивает Эм. – Чтобы я принадлежала только тебе?

– Это все, что имеет значение, малышка, – подтверждаю я, облизывая пересохшие губы.

– Близость между мужчиной и женщиной включает в себя не только секс, – Эм снова ударяется в рассуждения. – Ты хочешь контролировать меня, но при этом себе оставляешь полную свободу. А если я перестану соответствовать твоим требованиям, ты уничтожишь и меня и все, что вокруг меня, в радиусе десятка километров. Адриан, я чувствую себя использованной каждый раз, когда сдаюсь тебе. Есть контракт или нет – формат отношений остается тем же, – выдает она слишком длинную тираду для удовлетворённой женщины.

– Зачем ты снова начинаешь? – я кусаю ее за плечо, сжимая пальцами набухший сосок. Она напрягается, снова что-то надумав в своей красивой головке.

– Ты не изменишься, – обреченно выдыхает Эмилия.

– Я этого и не обещал, – сдержанно отзываюсь. – В большинстве своем люди не способны меняться, Эм. Не потому, что не хотят. Перезагрузить систему с нуля нельзя. Человек не компьютер. Его установки закладываются в период, который он не запоминает. И чем ты старше, тем меньше шансов… – я сбиваюсь, пытаясь подобрать слова. – Когда-то мне удалось. На самом деле, ты видишь перед собой самую улучшенную версию Адриана Батлера.

Эмили, не будь дурой.

Ты же уже все для себя решила.

Ты знаешь, кто этот человек на самом деле.

Убийца, виртуозный манипулятор, жонглёр людскими судьбами – этих эпитетов мало, чтобы описать многогранную и дьявольскую сущность Адриана Батлера. Как и все демоны из страшных сказок он несомненно обладает даром очаровывать и влюблять в себя, направлять волны своей бешеной энергетики на партнеров, конкурентов и женщин, которые падают перед ним ниц, оставаясь в его памяти лишь безликими номерами пустышек и «деток». Что бы ты не чувствовала к этому мужчине, как бы не хотела верить его кристально чистым глазам, в которых видишь свое отражение и всю силу необъятных, противоречивых, но мощных чувств Адриана. Как бы не хотела дать ему еще миллионы шансов на то, чтобы он «изменился», тебе придется расстаться с детскими иллюзиями и сделать то, что ты должна совершить.

Ведь борьба с Батлером равносильна нейтрализации яда – имеет смысл лишь первые часы после проникновения под кожу. Пока токсины не впитались в клетки крови, не пронеслись по всему телу разрушительным танцем, не достигли внутренних органов. Пока не проросли в тебе смертельным вирусом.

Хотя кого я обманываю? Первые «часы» давно прошли и, возможно, уже никакое противоядие и сопротивление действительно не имеет смысла. Сейчас, находясь в его крепких и собственнических объятиях, после очередной выматывающей, но наполняющей до краев эмоциями близости, я действительно чувствую себя его частичкой, его продолжением. Так хочется верить Адриану в минуты нежности и страсти, и попасть в параллельную вселенную, где меня и Адриана Батлера не разделяют десятки «но» и его нестабильное поведение, угрозы моим близким и болезненная, нездоровая одержимость, которая не сулит мне ничего хорошего.

Я просто хочу любить всем сердцем, но при этом дышать свободно, расправив плечи и крылья.

А любовь – это вечный огонь, который нужно поддерживать всю жизнь и ответственность за интенсивность его пламени всегда лежит на обоих партнерах. Одержимость, как бы сладка и эмоциональна она не была, сравнима с диким и разрушительным, бесконтрольным пламенем, что обугливает сердце и молниеносно испепеляет его дотла, не оставляя после себя ничего, кроме дыры в груди и несбывшихся надежд.

Я выбираю любовь, я выбираю строить отношения, не ломая и не прогибаясь…, но с Адрианом это невозможно. Я могу быть гибкой, могу быть по-женски мудрой, мягкой и ведомой своим мужчиной, но я никогда не стану женщиной, которую можно спокойно закрыть в четырех стенах, замотать в паранджу и приставить к ней круглосуточную охрану.

Мне так больно сейчас, когда он рядом, так запредельно близко. Наивная девочка, слепо влюбленная в Эйда, отчаянно жаждет простить его, все отмотать, исправить, забыть предательство с Джен, Алиной и деткой № 12 Кристиной…но прошлое изменить нельзя.

И дело не только в том, что он когда-то возможно лишил жизни невинных людей, но и в том, что сегодня, когда Адриан ударил кулаком по стеклу и прокричал мне в лицо «убью» – я каждой фиброй своей души почувствовала: он не лжет. Он убьет, уничтожит, подавит…рано или поздно, все, к чему прикасается Адриан истлевает, рассыпается, превращается в пепел. Я прочувствовала это на себе и увидела, как последствия решений Адриана, словно невидимая, но ощутимая темная материя, пронизывают каждого человека, который находится в поле его внимания.

Бежать, уйти, спастись, пока не поздно…как бы хорошо мне ни было сейчас рядом с ним, я больше не чувствую себя в безопасности в присутствии Адриана. И после встречи с Джен, я разработала простой план, который максимально безболезненно оборвет нашу связь с Адрианом и не причинит никому вреда. Я даже не рассчитываю больше на кресло «Эталон Групп», уже давно – нет, и все чего хочу это просто дышать свободно, расстаться с Адрианом, не проливая свет и внимание СМИ на его «грехи» … все будет в его руках, когда мы с Сергеем Львовичем достанем компромат и поставим Батлера перед выбором.

«– Как ты можешь так поступить с ним, Эмили? – раздается нежный и тихий голосок маленькой Эм в глубинах сознания. – Он никогда не причинит тебе реального вреда. Ты же знаешь, что он тоже влюблен в тебя, – жалобно ноет глупая внутренняя жертва, стремящаяся оправдать Адриана по всем пунктам.

Он избил Клайда. Своего лучшего друга. Потом пришел сюда и демонстрировал поведение психически нестабильного человека. Не говоря уже о сотнях других причин, по которым я не изменю своего решения.

«Убью…!» – сотрясает сознание яростный крик Адриана в купе с опасно вибрирующим стеклом.

По телу проходит нервная дрожь, как только из самых сакральных лабиринтов души доносится душераздирающий бас отца, что в порыве неконтролируемой ярости и алкогольного угара, орет на всепрощающую и уступчивую маму: «Убью! Убью тебя, дуру! Если ещё хоть раз на меня своим тупым родственникам пожалуешься!»

«А что если он и правда убьет маму, Вик…? Вика, я не могу больше, мне так страшно», – в памяти всплывают образы двух маленьких девочек, в который раз за неделю прижавшихся друг к другу в чулане или под кроватью, захлебывающихся слезами.

«Мне тоже, Эми. Тоже страшно. Но если мы кому-нибудь расскажем, будет ещё хуже. Ты же слышишь, как это его злит…завтра наш настоящий папа вернется. Добрый папочка вернется. И попросит у всех нас прощения. С мамой все будет в порядке. Ты же знаешь. Утром он всегда говорит ей, как любит её и что ему очень жаль…»

Вспоминая все это, я устремляю свой взгляд в одну точку на потолке. Все тело немеет от всплывающих в подсознании слайдов из детства, где я видела, как папа уходил в длительные запои, после которых мог стать самым лучшим, заботливым и внимательным отцом на свете. Совсем ненадолго, относительно своих алкогольных загулов, но таких лживых и дорогих сердцу. Именно во времена кратковременной завязки со спиртным, он мог ласково называть маму «солнцем», а нас с Викой «мои девочки». В этот же день он выходил подработать на «халтуру», а вечером возвращался с пакетом продуктов и подарками для своих «принцесс».

Мы верили ему. Не десятки раз, а должно быть, сотни. И каждый раз, когда я видела перед собой лицо улыбчивого и трезвого папы, я заново начинала любить его, свято верить в него, и была убеждена в том, что его обещания сбудутся, и очередной срыв никогда не повторится.

Это было бессмысленное, выматывающее хождение по кругу, бесполезные попытки со стороны мамы исправить человека. Только повзрослев, я поняла, что оставаться рядом с ним – было её осознанным выбором. Выбором позволять обманывать себя и не любить, соглашаясь на жизнь в аду и в клетке психологического давления…

Да, Адриан не страдает алкоголизмом и, на первый взгляд, эти ситуации никак не связаны между собой. Но если заглянуть глубже и понять одну простую вещь – люди меняются, но только когда они этого хотят. У Адриана было много лет на то, чтобы измениться, пересмотреть свои методы достижения целей, но он этого не сделал.

Грязная, грубая и бескомпромиссная игра – неотъемлемый почерк его характера.

Я не осуждаю его, кто я такая, чтобы судить взрослого человека…? Но мне не чуждо логическое мышление и, как и в бизнесе, я любую ситуацию пытаюсь рассмотреть с разных сторон и предвидеть наперед последствия своих решений. Так или иначе, иного выхода, как забрать компромат на Адриана и сбежать с этой «подушкой безопасности» у меня нет.

Жгучие слезы касаются щек и достигают губ едкой горечью. Они не остаются без внимания Адриана, когда он, опираясь на локоть, возвышается над моим лицом, легким движением переворачивая на спину.