Татьяна Осипцова - Не своя жизнь

Но девушка объяснила иначе:

– Отец работал вместе с дедушкой, и, когда его не стало, очень поддерживал маму. А после они поженились.

– Бывает, – кивнул Дэн.

– А ты был женат?

– Нет, как-то не сложилось. Совсем недавно у меня была девушка, мы жили вместе почти три года.

– А отчего расстались? Она ушла к другому?

– Нет, не ушла. Просто расстались.

– Разве это можно – просто расстаться? Ты ее любил?

Дэн помолчал.

– Любовь – понятие очень емкое. Оно может вмещать в себя привязанность, дружбу… – он запнулся, чуть не сказав «половое влечение», но вместо этого завершил: – и страсть. А еще бывает такая… нужность, что жить без человека, которого любишь, просто невозможно. Вот этого ни у меня, ни у Роуз не было.

– А к кому-то другому – было?

– Было. Давно. Очень давно.

– Еще в России?

Он не ответил.

Покинув аудиторию после третьей пары, Денис с Сашкой принялись обсуждать, куда пойти. Сашка предлагал завалиться в пивбар, но Денис, не любитель шумных заведений, где дым в буквальном смысле стоял столбом, предпочитал закупить пива и отправиться к нему домой слушать новые записи.

– А может лучше к девчонкам в общежитие, с тем же пивом? Ритка приглашала, – подмигнул Сашка.

– Надеется, я с ее подругой помирюсь? Нет, с Ленкой у меня все.

– Уж слишком ты строг, Дэн. Ну, целовалась она с Кожиновым… Так ведь поддатая была!

– А в следующий раз она поддатая с ним в койке окажется. Ты бы Ритке такое простил?

– Ну… – протянул друг.

– Вот именно!

Сзади окликнули:

– Денис!

Он обернулся. Огибая стайки студентов, по коридору к ним спешила девушка с распущенными русыми волосами. Остановившись перед Денисом, она широко улыбнулась:

– Что, не узнаешь?.. Мы в одной музыкальной школе учились когда-то.

– Ира? – поразился он. – Тебя не узнать…

– Наверное. Шестиклассница или второкурсница – разница есть?

За шесть лет Ира волшебным образом преобразилась. Исчезла детская пухлость щек, черты лица утончились, приобрели завершенность. Перед Денисом стояла очень симпатичная девушка. Потрясенный, он не сводил с нее глаз и молчал.

– А ты на четвертом? – поинтересовалась она.

– Угу, – Денис опомнился и представил друга: – Это Саша. А это Ира, она живет на Кировском, недалеко от меня. Или ты уже не там живешь?

– Там. Удивительно, за столько лет ни разу не встретились…

– Бывает, – прокомментировал Сашка.

Они стояли посреди коридора, не отрывая глаз друг от друга, и молчали. Спешащие покинуть альма матер студенты обтекали их с двух сторон.

Сашка подождал некоторое время и сообщил полувопросительно:

– Ну, я пошел?

– Угу, – не глядя, кивнул Денис.

– До свидания, – попрощалась Ира, продолжая смотреть только на Дениса.

Они покинули институт вместе. Вместе пешком шли через весь город, и говорили, говорили… Денис вспомнил, как легко им было разговаривать, когда были еще детьми.

– Хорошо, что институт далеко, раньше путь был короткий, и мне всегда было жаль, что ты уже дошла до дома.

– Мне тоже, – призналась она.

Перейдя Троицкий мост и миновав Александровский сад, они зашагали по Каменноостровскому проспекту, и тут он осмелился предложить:

– Может, ко мне зайдем?

К его радости, Ира не отказалась, и, миновав ее дом, они завернули на Большую Монетную. Отпирая дверь квартиры, Денис лихорадочно соображал, в порядке ли его комната. На всякий случай предупредил:

– У меня бардак, ты пока раздевайся, вот тапочки.

Метнувшись к себе, он мигом свернул постель и сунул в диван, пихнул валявшиеся на стуле вещи в шкаф и выглянул в коридор.

– Заходи.

Ира вошла и огляделась. Диван, письменный стол, три полки с учебниками и книгами, шкаф, пианино. На одной из стен плакат с Виктором Цоем.

– Фанатеешь? – кивнула она.

– Да так, не слишком. Я больше западный рок уважаю.

– А мне нравится. И «Кино», и «Наутилус».

– Я вчера «Наутилус» переписал, потом послушаем. Давай сначала перекусим чего-нибудь? Мать котлет нажарила, можно макароны сварить, а можно просто с булкой.

– Давай с булкой. Или макароны? Мне-то не хочется, но я знаю, мужчины всегда больше едят.

Чай они пили на кухне.

– Ничего, что котлеты холодные? – опомнился Денис.

– Нормально, я тоже так люблю, хотя тетя Лена вечно ругает, что я куски хватаю. И тетя Маша ругает.

Она успела рассказать, что мама той давней зимой умерла, папа так и не женился, весь в работе, а работа ответственная – директор завода. Пока Ира не окончила школу, в Питере жила его старшая сестра, тетя Лена, но сейчас она вернулась к себе в Адлер. Убирает квартиру и готовит тетя Маша, домработница.

– Я бы и сама справилась, конечно, – пояснила Ира, – только папа запрещает, нечего, говорит, от учебы отвлекаться.

– Квартира, наверно, большая?

– Ага, четыре комнаты.

– У нас две. Мамина – вроде гостиной.

После чая вернулись в комнату Дениса. Ира присела на диван, он включил магнитофон и пристроился рядом.

Вслушиваясь в перебор струн и гром аккордов, они ловили слова, торопясь понять за ними не меньше, чем хотел сказать Вячеслав Бутусов.

«… я вижу песню вдали, но я слышу лишь

Марш, марш левой,

Марш, марш правой,

Я не видел людей страшней, чем людей цвета хаки…»

– Это про Афганистан? – обернула Ира лицо.

– Наверное, – пожал он плечами.

Они продолжали слушать. Под рефрен «Скованных одной цепью» невольно в такт кивали головами. Когда зазвучал начальные ноты «Прогулки по воде» и вступила флейта, Денис прикрыл своей ладонью руку Иры. Она на мгновение взглянула, но руку не убрала. Следующей на пленке оказалась «Гудбай, Америка».

«Когда умолкнут все песни…»

– Которых я не знаю, – подхватил Денис и продолжил вместе с Бутусовым: – В терпком воздухе крикнет последний мой бумажный пароход…

– Гудбай, Америка, о – о, – поддержала Ира, – где я не был никогда. Прощай навсегда, возьми банджо, сыграй мне на прощанье…

Денис вскочил с дивана, поднял крышку пианино и сходу включился:

– Ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла…

Ира встала рядом, подпевая:

– Мне стали слишком малы

Твои тертые джинсы.

Нас так долго учили

Любить твои запретные плоды…

Гудбай, Америка, о-о…

Проследив за его руками, на рефрене она добавила на верхних клавишах:

– Ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла…

Когда музыка отзвучала, они взглянули друг на друга и рассмеялись:

– Здорово у нас получилось.

– Можно выступать дуэтом, – подтвердила Ира. – Ты молодец, играешь.

– Балуюсь, подбираю иногда.

– А я почти все забыла.

Из динамика послышались первые ноты следующей песни, и Денис взял Иру за руку.

– Потанцуем?

Она кивнула, приблизилась почти вплотную и положила руки ему на плечи. Он бережно взялся за талию.

«Я пытался уйти от любви

Я брал острую бритву и правил себя…»

Ему нравилась эта песня, но впервые он ощутил, как мурашки побежали по спине. Или это от близости Иры?

На пронзительных словах: «Я хочу быть с тобой!» он посмотрел на Ирину макушку, она подняла лицо и…

Они целовались, а из динамиков неслось:

«Твое имя давно стало чужим…

Глаза навсегда потеряли свой цвет

Пьяный врач мне сказал – тебя больше нет

Пожарный выдал мне справку, что дом твой сгорел

Но я хочу быть с тобой

Я хочу быть с тобой

Я так хочу быть с тобой

Я хочу быть с тобой, и я буду с тобой.

В комнате с белым потолком

С правом на надежду.

В комнате с видом на огни

С верою в любовь…»

Денис впивался губами в Ирины губы, ее руки сползли с его плеч и обхватили их. Он прижимал ее все крепче, а голос из колонок звенел отчаянием:

«Я ломал стекло, как шоколад в руке,

Я резал эти пальцы за то, что они

Не могут прикоснуться к тебе

Я смотрел в эти лица и не мог им простить

Того, что у них нет тебя и они могут жить»

Им показалось, песня кончилась внезапно, и они отпрянули друг от друга. Денис выдохнул и даже головой слегка потряс. Следующим был «Тутанхамон», после первых звуков он выключил магнитофон.

– Эта мне не нравится.

– Мне тоже, – глядя в пол, кивнула Ира.

Наступившая тишина оглушала. Оба молчали.

– Ир, – вновь приблизился он.

Она подняла на него взволнованные глаза, но тут же опустила их. Он склонился и, легко коснувшись губами тонких век, скользнул по щеке и поцеловал в губы. Она будто вздрогнула, но вырываться не стала и спустя минуту уже сама прижималась и обнимала за плечи. Минут пять они самозабвенно целовались, и когда в голове у Дениса не осталось ни одной мысли кроме желания увлечь Иришку на диван, послышался щелчок замка и звук открывающейся двери. Они тут же отскочили друг от друга.

– Мама пришла, – разочарованно сообщил Денис.

Ира оправила свитер, под который уже пыталась пробраться ищущая рука Дениса, и поспешила усесться на диван. Он выглянул в коридор.

– Мам, у меня гостья.

– Вижу, – откликнулась Нелли Леонидовна и вскоре появилась на пороге комнаты.

Ира вежливо поднялась.

– Здравствуйте.

– Здравствуй, – Нелли Леонидовна пригляделась. – Что-то лицо знакомое… Ты училась у Веры Федоровны? Я помню тебя на отчетном концерте. Ира…

– Игнатьева, – напомнила девушка.