Алекса Райли - Не уходи

— Я сделал тебе больно? — беспокойство заметно на его лице.

— Нет, прости, просто…я…

— Сегодня, — произносит он, перебивая меня и оставляя мягкий поцелуй на губах.

Он отступает назад и улыбается мне, прежде чем покинуть лабораторию. Я остаюсь одно, гадая, во что себя втянула. Не уверена, что мое сердце сможет пережить большее.

Мы встречались с Кори не так уж и долго, но то, что мне было знакомо в ней, никуда не исчезло. Я сохранил, что мог, с той ночи и лелеял это. Даже несмотря на то, что это были всего лишь воспоминания.

Сегодняшняя встреча с ней в такси стала намного большим, чем я себе представлял. Я видел, как она бежала от своего дома до машины, и у меня не оставалось выбора. Я запрыгнул на заднее сидение без раздумий, а потом накинулся на нее, как животное. Возможно, именно таким я стал. Я отказывался от того, чего хотел, слишком долго, и только так смог отреагировать на ее появление. Только из-за одного взгляда на девушку, я был вынужден поцеловать ее. Спустя столько лет представляя, как это могло бы быть, и реальность превзошла все ожидания. Вкус желанных губ на моих губах, изгибы девичьего тела и те звуки, что она издавала, пока я целовал ее.

Я не был готов к тому, что произойдет, при встрече с ней и потерял контроль. Я едва ли не потерял его снова, когда Кори сбежала от меня на работу, но один телефонный звонок, и я оказался в ее лаборатории.

Наблюдение за ее работой было на удивление успокаивающим. Как будто мое сердце понимало, что она рядом, и могло, наконец-то, расслабиться. Мы никуда не уйдем без нее, и я прослежу за этим. Я не мог оторвать от Кори глаз, когда она перемещалась по лаборатории. От того, как лежали ее руки, до скрещенных ног, — она была соблазнительна.

Все в ней заводило меня, и я не мог даже моргнуть и пропустить что-то. Я так давно ее не видел, и не хочу больше терять. Но эта передышка была важной, и сегодня я хочу, чтобы все было идеально.

Нам нужно кое-что наверстать, и я хочу выложить все карты на стол. Я позволил ей сбежать однажды, и не позволю произойти этому снова. Я переживаю, что спустя столько времени, Кори может больше не испытывать ко мне того же, что и я. Но после ощущения ее в своих объятиях и понимания, что она чувствует, стало очевидно, что ничего не изменилось.

Когда часы останавливаются ровно на пяти, я забираю сумку и встаю из-за стола.

Страх стягивает горло, и я не могу понять это из-за того, что я боюсь, что Генри не придет, или наоборот. Сегодняшний день в итоге оказался продуктивным после его ухода.

Я провела оставшиеся несколько часов в попытках погрузиться в работу и забыть о возможностях, которые могут произойти сегодня вечером. Я всегда считала себя сильной женщиной. Я та, кто не нуждается в других, но рядом с Генри я слабая. Я пытаюсь подбодрить себя, пока спускаюсь в лифте, но понимаю, что как только встречусь с ним взглядом, я — пропала.

Когда я выхожу в лобби, то не вижу его, и тянущее ощущение опускается на мою грудь. Неужели он бросит меня после того большого скандала, устроенного им сегодня утром в лаборатории? И только я собираюсь выйти на улицу, ко мне подходит один из охранников и улыбается.

— Мисс Саммерс, следуйте за мной, пожалуйста, — она указывает рукой в направлении, в котором мне следует идти, и я понимаю, что это наверняка дорога к Генри.

Я пересекаю вместе с ним лобби и огибаю южный выход из здания. Обычно я выхожу не через него. Он выходит на Центральный парк, а дом моей матери в противоположном направлении. Так что, несмотря на то, что идти здесь намного красивее, мне никогда не удавалось насладиться этим.

Когда я оказываюсь на улице, охранник улыбается и кивает мне, а потом возвращается в здание. Сегодня вечером тепло: дует ветерок, и солнце начинает садиться.

Я оглядываюсь по сторонам и замечаю огромный фонтан прямо перед собой, и рядом с ним стоит Генри.

Я прикрываю рот ладонью, чтобы приглушить «ох», когда замечаю, что он находится в окружении свечей и цветов. А потом я понимаю, что во всем этом месте нет людей, и только мы с ним вдвоем на такой огромной площади.

Я иду к нему, и он шагает мне на встречу. Улыбка на мужском лице от уха до уха, и она заразительна. Смешок в горле, и пустота в груди согревается. Внезапно, я снова становлюсь подростком, и снова влюблена в человека, которого совершенно не знаю. Мне всегда казалось, что это останется глупой подростковой влюбленностью, но даже сейчас, спустя столько времени, ничего не прошло.

Генри наклоняется, и кажется, он собирается меня поцеловать снова, но вместо этого заключает меня в объятиях и просто прижимает мое тело к себе. Господи, его тепло обволакивает меня и вызывает желание разреветься. Как я тосковала по его объятиям.

Он целует меня в макушку, а потом спускается губами к моему уху.

— Думаю, я могу переборщить с прикосновениями.

Я смеюсь и отклоняюсь назад, чтобы посмотреть на него.

— Ты так думаешь?

И я снова осматриваю всю эту красоту из цветов и свечей, приходя в восторг от такого жеста. Не могу поверить, что он все это сделал.

— Мы будем есть здесь? — спрашиваю я, когда Генри берет меня за руку и уводит к фонтану.

— Мне хотелось поговорить в спокойном месте, — отвечает он, и его слова повисают тяжелым весом. Я знаю, о чем он хочет поговорить, но не уверена, что хочу поднимать эту тему сейчас.

— Генри… — я пытаюсь отойти от него, но он останавливает меня. Я вообще не должна здесь находится, особенно после того, как он поступил со мной на выпускном. Но я хочу, наконец-то, выяснить, почему он сделал то, что сделал, спустя столько лет.

Он тихо шикает на меня.

— Ты обещала мне ужин, и я организовал его. Пойдем.

Он уводит меня в конец парка, где есть причал с рядами небольших лодок.

Мужчина рядом с ними приветствует Генри и подводит нас к одной из них. Они достаточно большие для пар, и та, к которой он нас подводит, украшена свечами и с корзиной для пикника. Все это слишком романтично, и девчонка внутри меня визжит от восторга.

Генри разговаривает с мужчиной, а потом шагает в лодку, протягивая мне руку, чтобы помочь забраться. Я колеблюсь секунду, и прежде чем осознаю происходящее, его руки опускаются на мою талию, и он поднимает меня, переставляя рядом с собой.

Я смеюсь и качаю головой, пока занимаю место напротив него, а он берется за весла. Он везет нас по озеру, а я осматриваю волшебные огни, очерчивающие деревья и мерцающие над водой.

— Ты все это сделал? — спрашиваю я, чувствуя себя Ариэль из «Русалочки».

— Я хотел убедиться, что ты не сможешь сбежать от меня, — Генри пожимает плечами и подмигивает мне.

Его точеная челюсть и однодневная щетина делают его еще сексуальнее в сумерках. Мне бы стоило разозлиться, что Генри завез меня на середину озера для разговора, но мне в некотором роде нравится, что он сделал это ради того, чтобы удержать меня.

— Я отличный пловец, — сообщаю я, откидываясь на спинку своего сидения, пытаясь сохранять невозмутимость, будто не он здесь владеет положением.

Я наблюдаю за тем, как Генри прекращает грести, чтобы снять пиджак, и закатать рукава. Когда он потянулся, чтобы ослабить узел галстука, каждая женская частичка во мне перешла в режим повышенного внимания на всю обнажающуюся кожу. Внезапно, мне становится так же жарко, как и ему, а это только начало.

— Нравится, что видишь? — он игриво шевелит бровями, а я закатываю глаза.

— Ты обзавелся наглостью с возрастом?

— Нет, всего лишь надеялся, что тебе нравится вид.

— Не так уж и плохо, — увиливаю от ответа, не желая ласкать его эго. Но тогда, я сразу же представляю все, что с удовольствием бы у него приласкала.

«Господи, соберись, Саммерс. Сосредоточься. Он разбил твое сердце».

— Хватит и такого, — отвечает он, когда мы подплываем к местечку под деревьями, которые окружают фонарики.

— Ты делаешь подобное для всех своих девушек? — выпаливаю я, не в состоянии промолчать. — Забудь, не отвечай на это, — мое прикрытие ужасное, и я безумно жалею, что не могу забрать слова обратно.

— Я не встречаюсь, — он не шутит, а говорит твердо и искренне. — Ты — единственная женщина, для кого я сделал такое, Кори.

— Ты меня не знаешь, — это единственная известная мне защита. Думаю, что если буду достаточно часто повторять себе, то поверю в нее. — Ты думаешь, что узнал меня давным-давно, но люди меняются.

Он зацепляет весла по бокам лодки и наклоняется вперед, упираясь локтями в колени.

— Ты права, люди меняются, — его согласие — болезненная правда, которую, я считаю, мы оба должны услышать.

Я отвожу от него взгляд, потому что если продолжу смотреть в эти голубые глаза, то не смогу сдержать слез.

— Посмотри на меня, Кори, — я вздыхаю, а потом поворачиваюсь к нему, не в состоянии отказать его просьбе. — Я вырос и стал мужчиной, но мои чувства к тебе не изменились. Я может не тот самый человек, каким был в восемнадцать, но мое сердце осталось там, в той библиотеке, где ты улыбнулась мне в первый раз.

— Генри, — шепчу я, чувствуя комок в горле.

— Просто выслушай меня, детка, — говорит он, вставая на колени передо мной. — Я провел последние десять лет в попытках убедить себя, что то, что было между нами — не было настоящим. Пытался отрицать тот факт, что впервые взяв тебя за руку, я понял, что никогда не захочу держаться за другую до конца своих дней. Что, когда я держал тебя в своих объятиях на танцполе, я никогда больше не захочу танцевать ни с кем другим. Мы провели один день вместе, и это перевернуло всю мою жизнь. Я заставил себя поверить, что ты не испытывала того же, и именно так я прожил эти годы.