Потом она тихо лежала и размышляла о том, что скоро все кончится. Даже если Тарек захочет принимать участие в жизни ребенка, он никогда ей не простит, что она не призналась раньше. Наверняка он не захочет ее больше видеть.

Тарек лег на бок и заключил ее в объятия. Кира положила голову ему на грудь. Подумав, она решила начать разговор издалека.

– Перед тем, как ты пришел, я болтала с Еленой.

Он начал медленно поглаживать ее бедро, мешая ей сосредоточиться.

– Надеюсь, во дворце все хорошо и тебя не вызывают в Баджул?

– Все в порядке, – ответила она, слушая спокойное биение его сердца. – Елена попросила кое-что тебе передать. Она хочет, чтобы ты с ней встретился, когда мы вернемся.

– Зачем?

– Насчет какой-то женщины из Марокко, твоей однофамилицы. Ее знал приятель Елены. Она думает, ты с ней связан.

Тарек замер.

– Это вряд ли. В Марокко у меня немало однофамильцев.

– Я так ей и ответила, но все равно передаю просьбу.

– Если время будет, я к ней зайду, – с неожиданным раздражением ответил он.

Кира и представить не могла, что бывшую королевскую гувернантку кто-то не любит. В любом случае тему нужно было менять. Чтобы плавно подвести разговор к ребенку.

– Давно ты общался с Жасмин? – спросила она.

– Сегодня утром, – ответил он. – Она без ума от щенка, которого я ей подарил, хоть его и подобрали с улицы.

– Дворняжки – лучшие собаки!

– Вот и она того же мнения. Звонила сообщить, что назвала щенка в мою честь.

Раз он подарил ей щенка, значит, в нем есть какие-то отеческие чувства. А то, что девочка назвала щенка его именем, свидетельствовало о ее любви к своему покровителю.

– Тарек – довольно необычное имя для животного.

– Не Тарек. Она назвала щенка Поппи. Так Жасмин обращается ко мне, когда просит подольше поиграть или не ложиться спать.

Вот еще несколько признаков, указывающих на близкие отношения между ними.

– Похоже, она тебя сильно любит.

– Жасмин очень хорошая девочка.

А ведь она могла бы стать его приемной дочерью, если бы он решился принять на себя роль отца. А вдруг он изменит свое мнение, когда узнает о будущем ребенке?

Пришел момент сказать правду и столкнуться с неизбежным.

Твердо решив перейти к делу, что в голом виде сделать было невозможно, Кира села и закуталась в простыню, несмотря на недовольное мычание Тарека. Если бы она только знала, как начать, не брякнув: «Я беременна». Новость предполагала форму заминированного поля, по которому Тарека нужно было провести, не подорвав.

Она схватила подушку и вцепилась в нее.

– Ты не думал, что у Жасмин должен быть товарищ по играм?

Он сердито на нее посмотрел:

– Животное не считается, что ли?

– Я имела в виду человека. Брата или сестру. В семье я была единственным ребенком и не понаслышке знаю, как это одиноко, хоть мы с братьями Мехди были как родные.

Тарек нахмурился:

– Я тоже был единственным в семье, и все было нормально. Официально Жасмин не оформлена как мой ребенок, поэтому о братьях или сестрах стоит забыть. Ты мне еще пеняла, что я не нахожу для нее время. А что будет, если я возьму еще одну сироту?

Приближаемся к главному.

– Может, тебе стоит найти кого-нибудь особенного, чтобы разделить заботы?

– Я же говорил, что нанял отличную гувернантку.

Как можно быть таким тупым?

– Особенный человек – это жена. Тебе уже за сорок, не пора ли тебе остепениться? Как большинству мужчин, тебе наверняка хочется иметь сына, который бы унаследовал твое состояние и продолжил твое дело.

– С этим справится Жасмин.

– Но ты до сих пор не удочерил ее, не дал ей свою фамилию, хоть я вижу, что ты заботишься о ней, как о родной. Почему ты держишь на отдалении любого, кто подойдет к тебе слишком близко?

Он вскочил с кровати и начал расхаживать по комнате.

– Любовь идет рука об руку с ложью.

Кира крепче сжала подушку.

– Кто тебе врал, Тарек? Еще одна женщина? Афина? Поверь, я знаю, что такое предательство любимого человека. Но нужно двигаться дальше и не давать прошлому влиять на свои решения.

Он остановился.

– Любимый человек здесь ни при чем! И вообще, я привык оставлять прошлое в прошлом.

Какой упрямец…

– Оставить ты, может, и оставил, но не окончательно, я подозреваю.

– Слушай, Кира, ты не все обо мне знаешь.

– Да и ты обо мне тоже, Тарек. Я несколько раз пыталась завести об этом разговор, но каждый раз ты меня сбивал. – Она вздохнула. – Я даже думала вообще ни о чем не рассказывать, и все было бы нормально. Но не получилось.

Надев брюки, Тарек подошел к кровати и положил руки на изголовье.

– Ты замужем?

При всем драматизме ситуации Кира чуть не расхохоталась.

– Конечно нет.

– У тебя есть тайный любовник?

– Нет.

– Тайный ребенок?

– Теплее.

По его почерневшему лицу она поняла, что играет с огнем.

– Давай закончим игры. Говори, что ты от меня скрываешь!

– Я беременна от тебя. – Ну вот, она это сказала, и небеса вроде не рухнули на землю.

– И давно ты это знаешь? – спросил он, закипая.

Этого вопроса Кира боялась больше всего.

– Я ходила к врачу в тот день, когда ты предложил поехать с тобой на Кипр. Отчасти поэтому я и согласилась.

– И ты не удосужилась рассказать мне до того, как мы улетели?

От его тона Кире стало страшно.

– Я хотела узнать тебя получше и предугадать твою реакцию. И ты явно не рад новостям.

Он обхватил голову руками и повернулся к ней спиной.

– Ты же говорила, что предохраняешься. Это тоже было враньем?

Кира и сама разозлилась не на шутку.

– Ты что, думаешь, я хочу тебя захомутать? Я сама, когда узнала, была в полном замешательстве! Но потом я подумала и решила оставить ребенка, я буду любить и оберегать его, независимо от твоей позиции.

Не говоря ни слова, Тарек натянул на себя остальную одежду. Завернутая в простыню, Кира встала перед ним, ожидая ответа.

– Не хочешь мне что-нибудь сказать, Тарек?

– Мне нужно подумать, – бросил он, выходя из спальни.

Едва сдерживая слезы, Кира осознала, что сбылся ее самый сильный страх – Тарек Азмар не имел никакого желания становиться отцом.


Тарек собирался вернуться в отель, но вот уже несколько часов бесцельно мчался вдоль береговой линии на своем новеньком «порше». Когда он повернул обратно к особняку, в его голове по-прежнему звучали ее слова: «Я беременна от тебя».

Ни одна женщина ему такого не говорила, даже в шутку. Хотя слова правды он тоже от них никогда не слышал.

Несмотря на шок, он почувствовал потребность с ней поговорить, хоть она и не услышит того, чего хотела бы. Да, он не испытывал ничего подобного к другим женщинам. Кроме Жасмин. Положа руку на сердце, Кира заслуживала кого-то получше жесткого, повернутого на мести мужчины. Как и его еще не родившийся ребенок. Как и Жасмин. Поскольку Тарек не может посвящать им все свое время или быть таким, как его отец Михаил Азмар, значит, он сделает своим наследникам только хуже.

Вернувшись в особняк, Тарек передал ключи от машины смущенному Алексио и отправился на поиски Киры. Довольно скоро он обнаружил ее за столиком на террасе, примыкающей к ее комнате, где они любили болтать по душам и предаваться любовным утехам. К сожалению, эти ночные беседы не содержали никакой ценной для него информации. Логически рассуждая, он не должен был винить Киру за хранение тайн, ведь секретов хватало и у него самого, но очередное предательство все равно вывело его из себя.

Скоро всей этой фальши придет конец.

Тарек зашел на террасу и сел в кресло напротив Киры, которая немало удивилась его появлению. Какое-то время они сидели в тишине, не смотря друг на друга.

– Ты успокоился? Теперь с тобой можно поговорить? – спросила она.

Внешне успокоился, но не внутренне.

– Я спокоен, насколько вообще можно быть спокойным в такой ситуации.

Она отпила воды из бокала, который держала в своей изящной руке.

– Слушай, это неожиданно для нас обоих, но теперь наши отношения затрагивают не только меня и тебя. Мы должны решить, как действовать на благо ребенка.

Ему нужно было больше времени, чтобы все это переварить.

– Можешь быть уверена, вы с ребенком будете хорошо обеспечены. В данный момент мне больше нечего сказать по этому поводу. Раньше нужно было предупреждать.

Просто еще одно предательство в его жизни.

На Кире лица не было.

– Тарек, я хотела сообщить об этом раньше, но не знала как. Я не хочу твоих денег. Мне они не нужны. Лучше быть любимым, чем богатым и одиноким.

– Богатство и одиночество не взаимосвязаны, Кира.

– Конечно нет. Если ты легко покупаешь друзей.

Этим Кира его сильно задела. Обвинение просто взбесило его.

– Ты не имеешь никакого права меня судить! Сама хороша!

Она наклонилась вперед и посмотрела ему прямо в глаза:

– Но ведь ты именно так поступил с Мехди, разве нет?

– Они мои приятели и деловые партнеры!

– Ты о них так отзывался, что мне сразу стало ясно: ты презираешь и их самих, и их отца. Конечно, это тебя не останавливает, и ты продолжаешь вкладывать деньги в их проект по охране вод, чтобы втереться к ним в доверие. Ты даже выстроил себе хоромы рядом с дворцом. Что за соперничество? Ты хочешь уделать королевских особ, у которых явно есть то, что тебе нужно?

Она и не догадывалась, что на самом деле ему было нужно от них только одно: признание его существования.

– Думай что хочешь, но их проект – разумный вклад. А особняк – это уже дело второстепенное.

– Прекрасный довесок к твоей коллекции особняков, – съязвила она. – Главное, сколько места, а в пустых комнатах только ты один! Как же так?

Одно время Тарек считал, что размер дома выражает социальный статус его владельца. Теперь он в этом сомневался.