Я же считаю тех, кого убил.

И не хочу, чтобы это количество становилось больше. Однако этот телефонный звонок говорит о том, что это неминуемо произойдет. И я ничего не смогу с этим поделать.

Остается лишь вопрос, скольких я убью в этот раз...

— Ты мне нужен, Сайлар, — говорит дядя, понижая голос. — Я оставил тебя в покое на все это время и не стал бы звонить, не будь это чрезвычайной ситуацией.

Я стискиваю зубы и обдумываю свои варианты.

— Я хочу поговорить с Себастьяном.

Уайетт вздыхает так, будто моя просьба ему не по душе.

— Себастьян в порядке. Дэймон вырубил его, чтобы доставить сюда, но с ним все будет хорошо.

— И я хочу доказательство этого, — говорю я, настаивая.

Я слышу какое-то шарканье, а затем раздается голос:

— Сайлар?

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я, закрывая глаза. Так приятно вновь слышать голос брата после такой долгой разлуки.

— Да, — говорит он, а затем прочищает горло. — Немного потрепан, но жить буду.

Слышу незначительный шум, а потом дядя говорит:

— Не будет, если вы не приедете к завтрашнему утру. Так что лучше поторапливайся, если не хочешь опоздать к семейному воссоединению.

Дядя вешает трубку, а я бросаю телефон в стену.

Он разбивается.

— Чертов ублюдок, — рычит Спенсер, вышагивая туда-сюда. — Что мы будем делать, Сайлар?

— Мы должны поехать и забрать его, — говорю я, думая о Бриэль. — Девушки прибудут с минуты на минуту. Что будем с ними делать?

Бриэль не может быть частью этого. Моя жизнь — этот ад. Она заслуживает гораздо большего, чем я могу предложить. Как жаль, что мне понадобился этот телефонный звонок, чтобы вспомнить это. Что, если в следующий раз он заберет ее?

Я не могу так рисковать и не буду.

Я упаковываю дорожную сумку, Спенсер делает то же самое.

Он пишет девушкам записку. Я бы об этом даже не подумал.

Еще бы, ведь я старательно блокирую все мысли о ней.

О Бриэль.

Никаких мыслей о ее зеленых глазах.

Если я позволю себе это, то не смогу уехать. Мне хотелось бы взять ее на руки сегодня вечером, но вместо этого я поеду, чтобы спасти брата, которого не видел много лет. Мне необходимо забрать его от дяди, когда-то превратившего меня в убийцу.

Но как объяснить это женщине, о которой ты заботишься и которую хочешь защитить? Я не могу просто сказать: «Привет, добро пожаловать в семью».

В этой семье ты будешь убит.

Или, если вы похожи на меня и хорошо разбираетесь в семейных делах, дядя заставит вас совершить убийство.

Я так облажался, и хуже всего то, что из-за нее я забыл обо всем.

Я позволил своим защитным барьерам рухнуть.

Но больше этого не повторится.

Если я уйду сейчас без объяснений, она возненавидит меня, и, возможно, так тому и следует быть. Это безопаснее для нее. Я не могу быть таким легкомысленным, каким был прежде. Это нечестно по отношению к ней, ко мне.

Я должен уехать и забрать моего младшего брата.

Я должен пожертвовать собственной свободой ради его жизни.

Глава 2

На протяжении всей ночи мы находимся в пути. Дорога занимает у нас семь часов, так что мы с братом чувствуем себя напряженными и раздраженными.

А еще я не могу перестать думать о Бриэль, о том, как она сейчас зла, обижена и сбита с толку. Мой телефон сломался, когда я швырнул его об стену, а мобильник Спенсера отключен. Он не стал звонить Кристине, и я решил не задавать ему лишних вопросов. Может быть, он не знает, что сказать или как объяснить. А возможно, он просто думает, как я, и знает, что ей будет лучше без него.

— Почему из всех гребаных ночей это произошло именно сегодня? — ворчит Спенсер сквозь зубы. — Знаешь, как разозлятся девушки, когда поймут? И у нас с Кристиной было запланировано... кое-что особенное на сегодняшний вечер.

Я видел, как он покупал смазку, когда мы остановились на заправке этим утром. Могу себе представить, что именно они запланировали.

— Не хочу говорить о них, — повторяю я.

Мне и без того хорошо известно, какую боль я причинил своим отъездом, не сказав ни слова и ничего не объяснив. Знаю, мне придется жить с этим каждый день. Но я не могу зацикливаться на этом. Мне нужно сосредоточиться на спасении Себастьяна, а затем я позабочусь об остальном.

— Мы вернемся, Сайлар, — говорит Спенсер, глядя прямо перед собой. — И мы сможем все исправить с девушками.

— Тогда почему ты не отвечаешь на свой телефон? — спрашиваю я, глядя на мобильник, на котором мигает маленькая желтая лампочка.

— По той же причине, что и ты, — отвечает он.

— Мой телефон сломался.

— Но ведь у нас есть еще мой телефон, с которым все в порядке, — замечает придурок. — Я, по крайней мере, оставил им записку. И прямо сказал, что не знаю, когда мы вернемся и вернемся ли вообще...

— Ты только что сказал, что вернемся, — говорю я, чувствуя надвигающуюся головную боль.

— Не исключаю возможности. Кто знает, что он хочет, чтобы мы сделали, Сайлар. Кто сказал, что мы выберемся оттуда невредимыми?

— Если мы не появимся, Себастьян не выйдет целым и невредимым. — Я вздыхаю, ненавидя эту ситуацию, ненавидя то, что дядя нарушил свое слово. — Когда мы доберемся туда и посмотрим, чего он хочет, то разработаем план.

Ненавижу то, что я подвел единственную женщину, которая, уверен, была создана для меня. Хотя я не всегда могу получить желаемое, в этот раз это был мой выбор. Я должен быть рядом с моими братьями. Я присматриваю за ними с тех пор, как умерли наши родители. Несмотря на то, что они выросли, я все еще ответственен за них.

Черт.

Мне следовало поговорить с Бриэль с глазу на глаз. Не нужно было так уезжать.

Я должен был пойти и встретиться с ней... Почему я не сделал этого? Я мог попробовать на вкус эти прекрасные губы, услышать ее голос. Посмотреть в эти глаза в последний раз.

Но сейчас слишком поздно, и вообще, как бы я ей это объяснил?

* * *

Я осознаю, насколько изменился брат с тех пор, как я видел его в последний раз. Он выглядит больше, сильнее прежнего. Должно быть, он ходит в спортзал каждый день, как делают все мужчины в наши дни, желающие стать сильнее, не прибегая к тренировкам.

Его волосы идеально уложены, как будто он только что сошел с большого экрана. Они все того же светло-русого оттенка, тогда как у нас со Спенсером они намного темнее.

Он широко распахивает голубые глаза, когда видит нас, и встает с дивана.

— Себастьян, — тихо говорю я, не зная, как приблизиться к нему.

Спенсер подходит к брату и обнимает его, а затем Себастьян протягивает мне руку, и я неловко делаю то же самое в ответ.

— Прекрасно выглядишь, — замечает Спенсер, оглядывая его.

Себастьян потирает затылок.

— Один удар по голове. Я потерял сознание, а затем проснулся здесь. — Он смотрит то на меня, то на Спенсера. — Рад видеть вас, братья. Хотелось бы, чтобы наша встреча случилась при лучших обстоятельствах.

Дядя гордо входит в комнату, и я понимаю: хоть и немногие мужчины смогут когда-либо победить его, возраст — это то, с чем он не может сражаться. Тем не менее энергия бурлит в нем.

Взгляд карих глаз по очереди встречается с нашими.

— Завтрак готов. Вы двое, должно быть, проголодались после столь длительного пути.

— Мы сюда не в гости пожаловали, — говорю я, сдерживая свой пыл. — Скажи мне, чего ты хочешь, и позволь нам покинуть это место.

Я смотрю на Себастьяна.

— Всем нам. Уверен, брат должен вернуться к своей работе.

Правда в том, что я давно не забирал чью-то жизнь. Я так и не обрел покой, но работал над тем, чтобы стать другим человеком, научиться быть спокойнее. Не знаю, как это теперь повлияет на меня. Я пытался забыть, кем являлся. И теперь меня затащили к тому, от чего я пытался сбежать.

К человеку передо мной.

— Что? И никаких семейных моментов? — спрашивает Уайетт, его взгляд ничего не выражает. — У нас могут быть разногласия, но я взял вас троих и воспитал. Мы будем сидеть и есть вместе, как обычная семья.

Спенсер садится, поднимая ноги на журнальный столик.

— Мы настолько далеки от того, чтобы быть нормальной семьей... Нет смысла даже пытаться.

— Сейчас, сейчас, — говорит скрипучим голосом Уайетт, положив руку на спину Себастьяна.

Себастьян вздрагивает и отходит.

— Мне нужно вернуться к работе. Если только вы не хотите, чтобы меня объявили пропавшим без вести и мое лицо было растиражировано по всем СМИ.

— Правильно, доктор — важный человек, не так ли, племянник? — Уайетт усмехается, выражая Себастьяну отвращение. — Не забывай, кто дал тебе деньги на медицинскую школу.

— Деньги, которые наши родители оставили для нас, — рявкнул я.

Мы никогда не видели ни копейки. Он сказал, что использовал деньги, чтобы накормить и одеть нас. Полагаю, это достаточно справедливо, но он не может бросить эту угрозу в лицо Себастьяну. Я заплатил за его обучение в медицинской школе своей кровью, как и Спенсер. Мы купили Себастьяну свободу, присоединившись к команде Уайетта. Он не может вести себя так, будто сделал это из-за своего доброго сердца. Не думаю, что у него вообще есть сердце.

— Пустые слова, — отвечает дядя, кивая в сторону двери. — Я буду за столом.

Он уходит, провожаемый нашими взглядами.

— Как вы думаете, что он задумал? — спрашиваю я братьев, прищурившись. — Я не понимаю, зачем мы ему нужны, если у него есть свои люди.

— Возможно, теперь у него небольшая команда, — размышляет Спенсер. —Большинство мужчин занимаются этим ради денег, а затем либо погибают, либо их арестовывают, либо они сбегают из страны. Такая работа не предполагает долгосрочной профессиональной карьеры.