Не чувствую вкуса еды (а точнее я даже не ем, только пью). Не чувствую запахов и самое главное не чувствую жизни. Все оборвалось в тот день, когда Ян предал меня. Да, именно предательством я считаю его поступок. Это совсем с его стороны не по-мужски. Бросить, исчезнуть, убежать?! Не думала, что он на это способен.

Звонок об окончании лекции разрывает мою связь с мыслями, и возвращает в реальность.

— … на сегодня вы свободны, студенты. Но помните, знания в голову сами не вольются. Изучаем материал усердно. Только тогда от него будет толк…

С абсолютным безразличием к словам профессора, собираю под его голос учебники, и закидывая сумку на плечо спускаюсь по ступенькам вниз.

— … Арина, задержись, — я останавливаюсь возле кафедры профессора, — Арина я за тобой наблюдаю уже неделю. У тебя все в порядке? Ты сильно похудела. Может у тебя проблемы со здоровьем?

— У меня все хорошо, профессор, — сухо отвечаю ему, — вы проверили мою работу?

— Да, Арина, ты превзошла саму себя. Но это и ожидаемо. После выходных верну тебе ее, и можешь уже готовить ее к распечатке "на чисто".

— Спасибо, — отвечаю ему и выхожу в коридор.

Где-то внутри подзуживало желание все выспросить у Дариуша про Яна, но я сдержалась.

Про нас с Яном никто не должен знать. Да и я сейчас была на самом пике депрессии и точно знала, если начну спрашивать, то выдам себя с головой.

— Арина, — голос Доминика подействовал на меня, как электрошокер и я не успеваю среагировать на него, как тут же спиной припечатываюсь к стене.

Смотрю на парня, но не вижу его. Только чувствую страх, который холодит кончики пальцев на руках и ногах.

— Что тебе нужно? — еле разлепляю губы, чтобы спросить.

Мне до сих пор в кошмарах снится наша последняя встреча с ним. И сейчас мое состояние достигло апогея.

Делаю шаг в сторону, потому что не могу больше выносить этих черных дыр, сверлящих меня. Но он тут же преграждает мне путь. Выставляя по обе стороны от меня руки.

— Я не боюсь тебя. Понял, — выдавливаю из себя, фокусируя взгляд на его подбородке.

— А я и не хочу, чтобы ты меня боялась, — его голос становится мягче.

— Тогда, что тебе от меня нужно? — осторожно поднимаю на него вопросительный взгляд.

— Хотел попросить прощение. Я, переборщил в прошлый раз. Извини. Не сдержался…

Я не могу поверить в то, что слышу. Доминик просит прощения?! И у кого? У меня?

— Ну, что ты на меня так смотришь, как будто перед тобой не живой человек стоит, а как минимум восставшая мумия?! — кривая ухмылка касается его губ.

— Это все?

— Нет…

— Так, вроде бы тебе больше не за что просить прощение… Хотя если вспомнить, тот день, когда твои дружки чуть до смерти не закатали меня на своей прокуренной машине…

— За это тоже, извини. Парни немного перестарались.

— И это их старание, вылилось мне в пятьдесят баксов. Они забрали мой ключ… И мне пришлось оплачивать штраф…

— Я компенсирую… — тут же соглашается Доминик, а я только спустя несколько минут понимаю, что вместе со злостью и раздражением, которое выплескиваю на Доминика, у меня закипает кровь.

— Спасибо, — ехидно отвечаю ему, — но я как-нибудь сама. А теперь, убери руки, и дай мне пройти.

— Разреши я тебя подвезу? — Доминик убирает руку, и я, воспользовавшись свободой, тут увеличиваю между нами расстояние.

— Нет, я сама доберусь, — хмурю брови, показывая ему всем своим видом, что разговор окончен, разворачиваюсь, чтобы уйти.

— Кхе, — мне показалось… или его покашливание сейчас, что-то означало.

Замераю на месте, в ожидание дальнейшего развития событий.

— Значит, тебе совсем не интересно узнать, куда свалил твой ненаглядный профессор-трах?!

Вокруг меня звук замер, и померк свет.

Я не знаю откуда во мне взялось столько смелости… но я молниеносно сокращаю расстояние между мной и Домиником, привстаю на цыпочки… хватаю пальцами ворот его джемпера и сжимая в кулак, притягиваю к себе. Между нашими лицами минимум расстояние. Смотрю в его глаза со всей ненавистью, на которую только способна.

— А, это мажор… — пропечатываю голосом каждую букву, — … не твое дело, кем он является для меня. И если еще раз, из твоего рта я про него что-то услышу…

В глазах Доминика вспыхивает ярость. Его взгляд в буквальном смысле заставляет мою кровь замерзнуть в венах, и когда я хочу отцепить от него пальцы, чтобы отстранится, он перехватывает мое запястье и сжимает так, что кажется, еще чуть-чуть и он сломает его.

— Не смей, — шипит мне в лицо, — не смей при мне говорить о нем так, как будто он для тебя что-то значит.

Он отталкивает мою руку, и развернувшись уходит прочь. А я так и остаюсь стоять посредине пустого коридора, разинув в изумлении рот.

Что… это… было? Бьется в голове только один вопрос.

Изнеможение наступают спустя несколько минут. На плечи наваливается такая неподъемная тяжесть событий, что мне приходиться их ссутулить, чтобы постараться выстоять и не упасть. Громко шаркая подошвами кед о пол, добираюсь до выхода из университета.

В голове абсолютная каша. Ян, дипломная, Доминик, желание сдохнуть от переизбытка эмоций прямо сейчас… Все перемешалось так тесно, что хотелось упасть и умереть прямо на этом месте.

Это все для меня мучение. Я не привыкла к такому…

Толкаю тяжелую дверь на залитую солнцем площадку перед главным входом в университет, и меня тут же слепит, ярко-красный спортивный автомобиль Доминика, припаркованный прямо возле ступенек.

— Я тебя всё-таки отвезу в твою захолустную гостиницу, — из-за спины слышу голос Доминика.

Я не оборачиваясь, и не пророни ни слова, медленно спускаюсь вниз по ступенькам. Возможно, мне действительно стоит принять его помощь. Ведь с каждым шагом силы меня стремительно покидают, и я уже подсознательно понимаю, что до дома без посторонней помощи не дойду.

— Блядь, Арина, какого хрена ты так изводишь себя? — первый не выдерживает моего молчания парень.

У меня эмоциональное истощение. Разговаривать с ним я не намеренна. И отвечать на его тупые вопросы уж точно не буду. Не поворачивая к нему головы, обхожу машину и дергаю за ручку двери, чтобы сесть, она поддается сразу.

На данный момент мне вообще плевать, как вся эта картина выглядит со стороны. Хотя, гламурные дивы нашего университета, явно искусают себе все локти от ревности. Ведь кто бы мог представить, что самый крутой мажор нашей столицы, ухлестывает за деревенской простушкой… да никто. Даже я.

В голове неожиданно всплывают, знамениты строчки, русского писателя Есенина: Мы любим тех, кто нас не любит, и губим тех, кто любит нас.

Осторожно скосив взгляд в сторону Доминика, смотрю на него, как будто впервые вижу.

Красиво отчерченный профиль лица… правда сейчас он сильно напряжен, это видно по его играющим желвакам на скулах, по плотно сжатым губам и выпяченному подбородку вперед. А пальцы рук так сильно сжимают руль, что костяшки стали белыми… но кроме, как безразличия и едва заметного раздражения, этот парень во мне ничего не вызывает… сейчас.

Перевожу взгляд на дорогу, но долго смотреть вперед не получается, так как веки вдруг потяжелели, налились свинцом. Прижав сумку к животу, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Тихое урчание спортивного кара убаюкивало и успокаивало. Даже не заметила, как плечи расслабились, и пальцы ослабили хватку, выпускаю сумку.

* * *

— Ники, кого ты притащил с собой на этот раз? — сквозь слепленные веки, слышу слащавый женский голос, а также чувствую слащавый аромат духов, забивающий мой нос.

— Твое какое дело, Хлоя? — недовольный голос Доминика тут же приводит в чувства, потому как понимаю, что я не во сне.

Память прорезают последние минуты моего пребывания рядом с парнем, прежде… Прежде чем я провалилась в сон…

С силой разлепляю ресницы, и мне по глазам бьет яркий свет сразу от нескольких десятков ламп.

— Ой, кажется, девочка проснулась, — первое, что вижу, после того, как глаза привыкли к освещению, девушку, которая стоит чуть правее меня.

Совсем молоденькая, может быть чуть старше… Хотя о чем это я…

— Что я тут делаю? — подтянулась к грядушке кушетки, на которой я лежала и заозиралась по сторонам, — где я?

Истерические нотки невольно проскользнули в голосе.

— Эй, крошка, стоп… — выставил ладони перед собой Доминик, который вроде как и успел переодеться, но это не точно, — Хлоя, освободи помещение. Ты видишь, что смущаешь девушку… Доминик, с нескрываемым раздражением пытается выставить куклу за дверь.

— Ничего я не смущаюсь, — вскочив на ноги, посмотрела по сторонам в поисках своей сумки.

— А я говорю, смущает, — приказной тон в голосе Доминика, мгновенно привел мои мурашки в состояние "ёрш", и я бросила на него злобный взгляд.

— Послушай, Ники, — передразнила я недавний тон голоса, Хлои, — ты обещал меня домой отвезти, а что сделал? Притащил меня в какой-то… — запнулась на миг, не зная как охарактеризовать шикарный дом, в котором я нахожусь, — … блатхату! — выплюнула не подумав.

На несколько секунд в холле повисла тишина, а потом ее вдребезги разбил звонкий смех Хлои и Доминика.

— Чего-чего, а чтобы мой дом называли, как ты сказала? — сквозь смех обращается она ко мне. — "Блатхата"?! А-ха-ха-ха, я ни разу не слышала.

Мои щеки, уши, шея, да, черт побери, все тело горело смущением и гневом.

Что смешного они нашли в этом обидном названии, я не понимала?

— Но ты мне симпатична, поэтому наказывать не буду. Но в следующий раз, — с ее лица веселость ушла так же быстро, как и появилась, и мне пришлось моргнуть, чтобы убедиться, что мне это не почудилось, — следи за своим языком, прежде чем что-то говорить. И скажи спасибо, что сейчас здесь только мы с Ником. Но вот если бы тебя услышал мой муж. Дядя Никуши, то ты бы не отделалась так просто, — я хотел было открыть рот и сказать, этой размалеванной девушке, что я здесь вообще не по своей воле, но ее глаза полыхнули такой холодностью, что я быстро усвоив урок, решила промолчать, — и даже Никуша тебе не помог бы.