Артёма на прежнем месте не оказалось, откуда-то сбоку послышались отчётливые звуки очередной драки. Кинувшись в один из проходов, я застыла в изумлении. Артём стоял напротив него. Яростные взгляды, которые вцепились друг в друга похлеще любого оружия метали молнии.

— У тебя всё равно ничего не выйдет, — услышала я голос, от которого у меня запросто подкашивались коленки. — Да и она тебя не простит.

— А мы проверим теорию на практике, — с этими словами они набросились друг на друга. — Она мне ещё спасибо скажет, — зло прошипел Артём своему сопернику, и снова в ход пошли кулаки. Я вскрикнула, и тот, кто драдся с Тёмом, увидел меня, благодаря этому Артём сбил его с ног и навалился сверху, приставив пистолет. Решение пришло само собой.

— Слезь с него! — крикнула я Тёму и бросилась к ним, доставая припрятанный пистолет.

— И не подумаю, — рыкнул Артём и откинул меня в строну словно пушинку.

Страх за жизнь того, над кем сейчас возвышался Артём был сильнее всего на свете, и все разумные варианты моего поведения просто не могли пробиться сквозь пульсирующие навязчивые мысли.

— Всё нормально, принцесса. Я просто с ним забавляюсь, — услышала я насмешливый и когда-то такой родной голос того, кто лежал сейчас на асфальте.

— Прекратите, — закричала я. На этот раз Артём обернулся, а Ник мгновенно воспользовался этим и, повалив его, оказался теперь сверху и снова нанёс удар. Тём потерял сознание, а я застыла в ужасе. Что я снова вытворила?!

— Я бы и сам справился, но за заботу спасибо, — произнёс Никита, обращаясь ко мне. Казалось, он вообще переживаний, что над ним только что нависал Артём не испытывал. Хотя некое раздражение во взгляде всё же присутствовало.

— Ты зря здесь появилась, — сквозь зубы произнёс он. — Хотя можно было ожидать, что ты поведешь себя непредсказуемо. Ну, что мне с тобой делать-то? Ты всё время всё портишь.

Теперь я корила себя и отчитывала мысленно за то, что так и осталась идиоткой. Я подвела Артёма, который вызвался меня спасать, просто потому, что мне вдруг показалось, будто Нику грозит опасность. Хотя настоящая опасность исходила как раз от Никиты. Он поднялся и посмотрел с ухмылкой. Карие глаза пронзали меня насквозь, я столько глупостей готова была совершить, лишь бы ощутить на себе ещё раз этот взгляд. Лишь бы он снова позволил мне задыхаться от нехватки воздуха при виде его. И вот он здесь. Дрожь по телу, и боль в груди. Я зря это затеяла. Он не воспринимает меня всерьёз. Нужна ли я ему? Он стоит и ухмыляется, он знает, что я в его власти. Но понимаю ли я, что должна сделать? Не позволить чувствам одержать верх над разумом. Слышишь, Ник! Не дам себя в обиду! Ты знаешь, что я испытываю рядом с тобой, но слёз своих не покажу. Он, конечно, же не слышал. А продолжал играть мной, даже сейчас. Хоть и молчал. Но его взгляд уже блуждал по моим губам, возвращаясь обратно к глазам. Волна эмоций накрывала меня с головой, а он всё еще не отпускал меня из своего омута. Ненавижу его за эту свою слабость сейчас. Пытаясь разглядеть в нём хоть каплю сожаления в содеянном, пытаясь услышать, хоть слово в своё оправдание, да просто почувствовать, что не безразлична ему, что он сейчас даст объяснение происходящему вокруг меня, я обманывала себя всё больше. Меня ждало глубокое разочарование.

— Ты чертовски привлекательна, Мия, особенно с этой пушкой, — раздался его голос будто издалека. Он сделал шаг ко мне.

— Зачем ты здесь? — как же я хотела услышать в ответ то, что на тот же вопрос недавно сказал Артём.

Ухмыльнулся.

— Ты могла бы и догадаться.

Догадалась. Дело не во мне.

— Срываешь поставку?

— А ты слишком осведомлена. Вроде говорила, что не в курсе дел отца.

— А ты слишком долго препятствовал моему просвещению.

— Были причины.

— Не сомневаюсь.

— Ты на редкость непослушная.

— И что дальше?

Снова карие глаза в упор. Мне стало вдруг не по себе. Вокруг зловещая тишина, лишь гул ветра порой завывает между строениями. Никита сделал шаг. Он однажды уже пытался лишить меня жизни. Что помешает ему сейчас довести начатое до конца?

— Не двигайся! Иначе я выстрелю! — раздался мой голос. Господи! Неужели, это я делаю? Словно не я направила на Ника пистолет, который «позаимствовала» у того бандита «в отключке». Словно не мой голос звучал только что с угрозой. Но Ник лишь улыбнулся. Он сам меня сейчас пристрелит и даже угрызений совести испытывать не будет. — Убирайся из города, из области, убирайся из моей жизни! Иначе я сдам тебя! — я практически кричала от своего бессилия, а он тем временем подходил всё ближе.

— Не приближайся! Я выстрелю! — повторила я, но Ник не отреагировал. Шаг. Ещё шаг. Расширенные зрачки, как у хищника в момент нападения. Да только жертва даже не пытается бежать.

— Стреляй, другого шанса у тебя не будет, — растянул он губы в улыбке, а я сняла пистолет с предохранителя. Точно фильмов насмотрелась. Я смотрела в упор, ругая своё сердце, которое бешено колотилось где-то в груди, а Ник, наконец-то, стал серьёзным, но не остановился. Его потемневший взгляд видел меня насквозь, он обжигал меня как прежде, а у меня пересохло в горле.

— Я выстрелю! — прозвучал мой голос слишком хрипло. Не знаю, кого я в этом убеждала: Ника или себя.

— Не выстрелишь, — его бархатистый голос, по-прежнему, вызывал во мне необъяснимый трепет. Я явно переоценила свои возможности. Он подошёл совсем близко и спокойно отодвинул пистолет, который я направила на него. Мерзавец. Он всё прекрасно понимает. Я ничего не могу сделать рядом с ним.

— Не выстрелишь и не сдашь, — повторил он и провел ладонью по моему лицу. Моё сердце совершило путешествие по всему телу, отбивая ритм в каждой клеточке. И я с трудом сейчас стояла на ногах, пока он разглядывал меня в упор. Затем он запустил вторую руку ко мне в волосы. А я как идиотка просто стояла и ждала.

— Ты не сдашь меня, — прошептал он касаясь своими губами моих. Лишь на секунду он задержался и отстранился. А я за этот миг успела оцепенеть от счастья и умереть внутри от безысходности. — До скорой встречи, принцесса.

Он прав. Он как всегда прав. Ненавижу! Ненавижу его!

Ник сделал шаг назад. Ещё один. Последний взгляд в упор пронзительных карих глаз. Ещё один шаг. Затем он подмигнул и исчез за углом. И вместе с ним исчезла та и без того малая часть оставшаяся от надежды, что я нужна ему. Зачем-то я бросилась вслед за ним, борясь с оцепенением, но он, как всегда, бесследно исчез. Я его больше не увижу. Не увижу? Господи, я его больше никогда не увижу. Нет. Что он сказал? До скорый встречи? Неужели он ещё объявится? Его не пугают мои угрозы? Конечно, не пугают. Он знает, что не выдам его отцу. Продолжит вести обычную жизнь? Мне бы проявить благоразумие и расквитаться с ним за все свои обиды. Но я его отпустила. Позволила ему обезвредить Артема, чтобы он сбежал. А потом не смогла в него выстрелить, чтобы хотя бы задержать. И самое страшное, что ни за что не расскажу отцу, благодаря кому у него такие проблемы. Я в сердцах отбросила пистолет в сторону и закрыла лицо руками. До этой встречи я теплила в душе надежду, что он был вынужден поступать таким образом. Что есть причина по которой, он не мог мне что-то рассказать. Что он на самом деле на моей стороне. Объяснит, что всё это значило. Но на самом деле причина была банальна и проста. Я не нужна ему. Ему нужна лишь его работа, заключающаяся в выполнении чудовищных заданий.

— Мия! — услышала голос позади себя. За своими душевными терзаниями, совсем забыла про Артёма. А ведь он лежал без сознания и как раз ему нужна была моя помощь, пока я, словно магнитом, была прикована к взгляду карих глаз. — Где этот ублюдок? — зло прошипел он.

— Исчез, — сказала я абсолютную правду.

— Надо было пристрелить его ещё в том мерзком логове Дадиева! Он тебе что-то сделал? — Артём мигом оказался рядом и взял в ладони моё лицо.

— Сделал, Тём, — тихо произнесла я, а из глаз покатились слезы. В мгновение взгляд Артёма стал ещё более мрачным:

— Быстро, в штаб. Надо сообщить твоему отцу. Ник не сможет далеко уйти, его перехватят. Здесь «Крутые». Они в курсе, что Дадиев и его люди хотели сорвать поставку. Про Ника только они не знают, но я сейчас это исправлю! — он потянул меня за руку, а моё сердце учащенно застучало, как только я осознала, что хочет натворить Артём.

— Нет-нет! Нет, Тём! Ты не выдашь Ника! Нет!

— Выдам! И с великой радостью! Жаль только, что до сих пор этого не сделал.

— Не выдашь! Не выдашь! — меня уже трясло от нахлынувших эмоций. — Тём, ты не выдашь его! Скажи, что не сдашь его папе и «Крутым»! Я не прощу тебе этого. Никогда. Тём, пообещай мне!

Артём громко выругался и сжал кулаки.

— Что ж этот придурок сделал-то с тобой? Что ты готова молчать про него, даже отцу?!

— Пожалуйста, Артём, — я продолжала всхлипывать, и почувствовала как Тём меня обнял, притянув к себе. — Не сдавай его, не сдавай его, не сдавай… — шептала я как заведённая, уткнувшись в него.

Он глубоко вздохнул, и снова выдал матерную брань, уж не знаю в чей конкретно адрес, но речь была пламенной.

— Не сдам. Успокойся только, не сдам, — он гладил меня по волосам, всё крепче прижимая к себе. — Откуда ты только взялась на мою светлую голову? — добавил он, и я мысленно выдохнула. А немного отдышавшись и придя в себя, задалась похожим вопросом. Откуда взялся он?

Глава 27

Называй меня «детка»

Снова штаб. Снова я сижу в кресле. Но теперь нас в кабинете не трое, а четверо. Артём докладывал то, что видел, и, поглядывая на меня, про Ника не говорил ни слова. А я сидела уткнувшись куда-то перед собой и словно весь разговор между ними слышала издалека. Отец и Зотов полагали, что я напугана. Не буду их разубеждать. Но если и был во мне страх, то лишь из-за того, что Тём не сдержит слово. Однако он продолжал удивлять. Я даже почувствовала где-то внутри смесь тёплых чувств с благодарностью по отношению к нему. Помимо его поведения во время перестрелки, а также похвальных навыков борьбы, которые Артём недавно продемонстрировал, прикрывая меня от пуль, он уверено держался в разговоре с папой и Зотовым, чем невольно вызвал уважение с моей стороны. Всё-таки перед ним не просто друзья-сокурсники, а довольно солидные личности, один из которых — представитель областной администрации, а другой — далеко не последний человек в организационном укладе этого города. Но Тём излагал факты уверено, без запинок и в довольно убедительной манере: как заметил, что в меня стреляют, как стреляли в него. Доказательством служила повязка, которую ему наложили на ногу после всего произошедшего, когда мы, наконец-то, добрались до «штаба». Поведал он и то, сколько человек видел, разумеется, благоразумно отняв одного, о котором я просила молчать. И, в общем, обрисовал ситуацию, которую наблюдал. У меня, конечно, возникли новые вопросы. Откуда он знает про моего отца, про «Крутых», как он вообще догадался об этой сегодняшней поставке? Я регулярно смотрела местные новости, когда находилась у Артёма, но кроме как об информации в общих чертах, речь даже не шла.