– Он строил карьеру, и в тот момент ему не нужна была семья со всеми заботами.

– А ему никто не нужен.

– Сынок, – умоляла женщина, – прошу, прости его. Он давно раскаялся в своём поступке и хочет мира.

– Мира?!

– Да, он хочет признать тебя, объявив всем о своём незаконнорожденным сыне.

– А как же его пост губернатора? Что, старик, совсем выжил из ума?

– Сынок, родной, – обняла сына женщина, даже не стараясь спрятать выступившие на глаза слёзы, хоть он и запретил ей плакать, – он может тебе помочь.

– Нет.

– Я прошу тебя, не ломай себе жизнь.

– Нет, мне от него ничего уже не нужно, и тебе запрещаю контактировать с ним.

– Почему ты так жесток?

Вытерев на лице матери слёзы, Егор проговорил:

– Жизнь меня сделала таким. Как только я смягчаю свой характер и начинаю доверять людям, слишком сильными оказываются удары с их стороны, что мне тяжело вздохнуть.

– Егорушка, миленький, но разреши ему тебе помочь, чтобы хоть немного искупить свою вину.

– Слишком поздно. Мне не нужно его покаяние.

– Но ему нужно твоё прощение, – стояла на своём Грачевская, надеясь, что сын одумается и примет помощь от родного отца.

– Я не хочу больше ничего слышать о нём, – грозно произнёс Егор. – Если ты скажешь хоть что-то, связанное с именем этой твари, я встану и уйду, и больше мы с тобой не встретимся до окончания моего срока.

Женщина смотрела на упрямого обиженного сына и не знала, как примирить его с отцом.

Да, в своё время тот выгнал её, узнав о беременности. В те годы Обломов был занят карьерой, лишние заботы ему были не нужны, о чём он неоднократно говорил Екатерине. Но она, наивная дурочка, решила, что, узнав об их маленьком зародившемся чуде, всё же примет сей факт, но, к сожалению, все её надежды рухнули в тот памятный вечер, когда он выгнал её из дома в ночь в одной сорочке.

Егор не мог простить ему этого, в связи, с чем и встал по другую сторону отца, чтобы последний всю жизнь мучился (если только он на это способен) от невозможности помириться. Ведь признать сына-бандита для чиновника было точкой в его карьере, о которой он пёкся все эти годы.

***

Зайдя вечером после работы к дочери, Черников вновь застал её пьяной:

– Солнышко, ну, что с тобой? – присел он на кресло рядом с девушкой и взял её руки в свои. – Почему ты пьёшь? Да ещё в одиночестве?

– Моя жизнь кончена, – потухшим голосом промолвила она и посмотрела раскосым взглядом на заботливого отца.

– Что ты такое говоришь? Твоя жизнь только началась.

– Нет, ты заблуждаешься. Егор меня ненавидит, а я не могу без него. Понимаешь, я люблю Грачевского, кем бы он ни был.

– Но он же убил твоего лучшего друга, – переступив через мучившую всё это время его совесть, проговорил Черников. Нет, он не мог рассказать всю правду дочери.

– Не знаю, но внутренне чувствую, что в этом деле что-то не так. Сердце не хочет верить, что Егор – убийца моего друга.

– А надо бы с этим смириться и выкинуть из головы преступника, начав новую жизнь. И перестать чураться своих поклонников! Вон, Мишка Граф, оббил все пороги, пытаясь вытащить тебя хоть раз в ресторан.

– Пап, ты меня не слышишь. Мне никто не нужен, кроме Егора.

– А ты-то ему нужна? – посмотрел на дочь Черников.

Девушка пожала плечами и проговорила сквозь слёзы:

– Я не знаю. Пап, понимаешь, я очень хочу с ним встретиться, чтобы поговорить, но он….

– Ты ходила к нему?

Вера кивнула головой:

– Он не захотел меня видеть.

Черников ощутил боль дочери, как свою. И он, только он повинен в её страданиях. Но, увы, мужчина также не мог допустить того, чтобы Матвея посадили за решётку. Ведь он клялся умирающей жене, что защитит их детей от всех невзгод и несчастий. И вот он спас от тюрьмы непутёвого сына, но погубил милую добрую Веру и её любимого человека, совершенно невиновного в преступлении.

Тяжёлые мысли Черникова прервал звонок, раздавшийся в тишине на телефон дочери.

– Привет, Ленок.

– Да вот с папой сидим, за жизнь разговариваем.

– Ленусь, честно, неохота.

– Кто будет?

– Хорошо, жди, уже собираюсь.

– Куда-то собралась? – после того, как Вера закончила разговор с подругой, спросил заботливый отец.

– Ленок, наконец, получила права. Вот приглашает в клуб отметить это дело.

– Я думаю, тебе стоит развеяться.

– Да?

– Да, тебе пойдёт на пользу общение с друзьями. Все эти полгода ты живёшь в заточении с бутылкой, но так нельзя. Солнышко, жизнь ведь не кончилась, у тебя всё ещё впереди.

– Но я хочу будущего с Егором. Ты можешь мне помочь?

– Не понял?

– Мне нужно, чтобы его освободили раньше срока.

– Это невозможно.

– Папа, – упала на колени перед отцом Вера, с мольбой глядя на мужчину. – Прошу. Твой близкий друг, Обломов, он может помочь.

– Ты просишь невозможного.

– Ради меня, пожалуйста.

– Обломов – родной отец Грачевского, – ошарашил новостью дочь Черников. – И как-то мы встречались с ним.

– ???

– Грачевский не желает принимать от него никакой помощи. Даже слышать о нём ничего не хочет.

Вера закрыла лицо руками и в голос расплакалась, больше не имея сил сдерживать свою боль. Отец спустился к ней на пол и обнял, стараясь утешить.

– Ладно, хватит уже, – шмыгнула носом девушка и встала, подойдя к шкафу. – Я стала похожа на тряпку. Если ему не нужна моя любовь, то её надо похоронить где-то глубоко внутри.

– А вот это уже правильно, – согласился Черников, также поднявшись с пола. – Тебя подвезти?

– Если не трудно.

– Что за глупости? Пока ты одеваешься, я побуду немного на улице.

– Хорошо, я быстро, – и, взяв серебристое короткое платье, Вера направилась в ванную комнату.

Уже позже, возле клуба, распрощавшись с отцом, Черникова встретила Илью. Подняв голову вверх, Вера запретила себе ползать перед этой семьёй, ища пути выхода и правды. Если они закрылись от неё и видят виноватой, что ж, это их право. А она просто устала…. Устала бороться за любовь, которая, по-видимому, была не нужна Егору.

– Вера, – остановил девушку Илья, когда она поравнялась с молодым привлекательным мужчиной, – добрый вечер.

– Может, и добрый, – пожала она плечами.

– Все эти полгода я наблюдал за вами, – откровенно произнёс Грачевский-младший.

– ???

– Да, вы всё-таки не даёте мне покоя, хоть брат и запрещает.

– Ну, его можно понять, – усмехнулась девушка, скрывая истинное лицо.

– Да, не спорю, но меня больше интересуете вы.

– Серьёзно?

– Вера, я вижу, что вы его по-настоящему любили.

– А почему в прошедшем времени?

– Вы больше не боретесь.

– Он не хочет меня видеть, – сдерживая слёзы, проговорила девушка.

– Он считает, что вы его предали.

– Тогда знайте: он не дал мне ни одной возможности опровергнуть это. А теперь я, честно, устала. Мне надоело доказывать свою любовь, которая и вправду осталась в прошлом, – и с этими словами девушка покинула Илью, зайдя в клуб.

В кругу друзей, среди которых был Михаил Граф, ещё один навязчивый поклонник, Вера смогла за последние шесть месяцев, наконец, расслабиться и забыть обо всех проблемах.

– Потанцуем? – не отходил весь вечер Миша от девушки, влюблённый в неё до беспамятства.

– Наверное, у меня уже нет выбора, – улыбнулась Вера, сбросив с себя груз усталости и полностью растворившись в веселье.

Наблюдавшие за этой парой Лена и Сеня переглянулись:

– Что думаешь?

– Думаю, – рассмеялась девушка вслед уходящим на танцпол ребятам, – что-то из этого может получиться.

– Сомневаюсь, – подсел Сеня ближе к Лене и положил руку на спинку её стула. – Она всё ещё влюблена в Грачевского.

– Но клин клином вышибают, – посмотрела девушка на симпатичного парня, расположившегося на достаточно близком от неё расстоянии.

– А как насчёт тебя?

Лена, не отводя от него глаз, улыбнулась:

– А моё сердце давно не занято.

– Тогда что скажешь, если я приглашу тебя на танец?

– Думаю, я соглашусь. 

ГЛАВА XIII

– Какого чёрта ты здесь делаешь? – даже привстал со стула Матвей, когда увидел вошедшего к нему в кабинет незваного гостя.

– Парень, а ты вздумал от меня скрыться? – упёрся руками в стол бандит.

– Я же сказал, что отдам долг!

– А интересно, когда? – оскалился Хвостов, глава одной из преступной группировки, промышляющей азартными играми.

– Скоро.

– Меня не устраивает такой ответ. В общем, слушай сюда: завтра жду тебя в моём клубе ровно в девять…вместе с сестрой.

– А она-то здесь причём? – не понял Матвей хода мыслей бандита.

– Сестра взамен долга.

– Ты с ума сошёл?

– С ума сошёл ты, вздумав играться со мной в прятки, – озверевшим взглядом смотрел на Черникова огромный мужчина, внушая своим видом страх. – Не думай, что меня напугает или остановит как-то твоя связь с законом. Я быстренько перекрою тебе кислород. Но, – выдержал паузу бандит, – учитывая, что ты мне можешь предложить взамен, я могу тебя простить.

– Весь долг? – еле шевеля губами, произнёс напуганный не на шутку Матвей.

– Правильно, – кивнул головой Хвостов, – ты будешь чист передо мной, если твоя сестрёнка будет завтра у меня.

– Но Вера никогда не согласится.

– А ты для начала сделай так, чтобы она просто пришла в клуб, а уж остальное я возьму на себя. Но помни, у тебя есть время до завтрашнего вечера.