Лидия отодвинулась в сторону, осмотрела кучу одежды и извлекла из нее ночную сорочку. Вернувшись, она положила сорочку на пол, вывалила на нее содержимое шляпной коробки и, свернув края спальной принадлежности мадам Бриз, связала их между собой.

– Найди мне веревку, – попросила она.

– Ты что, с ума сошла? Мы не должны забирать все. Ты сказала…

– У нас нет выбора. Не можем же мы остаться здесь на всю ночь, чтобы найти нужные нам украшения. Кстати, найди ту булавку, над которой не стоит ломать голову. Ее тоже надо положить сюда.

Лидия подняла валявшуюся рядом подвязку и связала ею узелок с драгоценностями.

Вир выплеснул свои чувства, с силой воткнув неприличную булавку в какую-то шляпу.

Лидия стала подниматься на ноги и вдруг застыла.

Он тоже услышал это: приближающиеся шаги и голоса.

Вир бросился к Лидии, толкнул вниз и запихнул под кровать. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы, швырнув в шляпную коробку охапку платьев и юбок, затолкать ее в угол, а самому метнуться следом за Лидией. В то же мгновение дверь открылась.

Глава 9

Казалось, это никогда не кончится: матрас над ними дико сотрясался: француженка то кричала от боли, то просила еще; ее партнер примерно с такой же периодичностью то смеялся, то выкрикивал угрозы. Лидии казалось, что о чем-то смутно напоминающий голос развратника скатывается по ее телу скользкой волной, оставлявшей после себя неприятно холодный след на коже и позывы к рвоте.

Не борясь с подсознательным желанием укрыться от этого, Лидия постаралась придвинуться как можно ближе к Эйнсвуду. Если бы она могла, то вообще забилась бы под его большое сильное тело, но слишком маленький промежуток между полом и матрасом исключал реализацию этого трусливого желания. Несмотря на стройность фигуры, она время от времени ощущала прикосновения проваливающегося матраса. Особенно доставалось голове. Но это можно было и потерпеть. Лидия молилась о том, чтобы какой-нибудь из акробатических этюдов любовный игры не привел к падению одного из участников и тот не заглянул бы случайно под кровать. Было бы очень непросто оказать сопротивление в таком положении, а наличие в руках узла с драгоценностями делало это и вовсе нереальным.

Когда же они остановятся, черт их побери?

К счастью, положительный ответ на этот беззвучный крик души последовал через пару минут, которые, правда, показались вечностью. Возня на кровати стихла.

«Уходите, – молча молила Лидия. – Вы отлично развлеклись. А теперь ступайте».

Тем не менее заклинание не подействовало. Любовники решили немного поболтать в постели.

– Отличное исполнение, Аннет, – похвалил мужчина. – Однако можешь сказать своей хозяйке, что одного свидания с ее девочкой недостаточно, чтобы умиротворить меня.

Матрас дрогнул, и две мужские ноги в чулках опустились в нескольких дюймах от головы Лидии. Она почувствовала, как рука Эйнсвуда погладила ее по спине и сильнее прижала к полу.

Лидия поняла этот беззвучный сигнал: лежать, не шевелясь.

Она постаралась не двигаться, хотя мышцы начали подергиваться от напряжения. Действия мужчины, за которыми Лидия могла наблюдать из своего убежища, явно указывали на то, что он что-то ищет, примерно так же, как недавно они. Лидия едва сдержала крик, когда увидела: он поднимает с пола только что опустошенную ею шляпную коробку.

К счастью, мужчина бросил ее и схватил какую-то шляпку.

– О, да это же моя булавка для шейного платка, – сказал он. – Знаешь, как это выглядит? Как еще один болезненный удар с целью сделать мне как можно больнее. Коралия прекрасно знала, что эта вещица принадлежит мне, и лгала. Она врала, что не видела ее, когда я сказал, что оставил ее здесь. И после этого у нее хватает наглости светиться с ней на публике, украсив моей булавкой свою безвкусную шляпку.

– Я не знала, – донесся до Лидии напряженный голос девушки. – Я никогда не видела ее раньше, месье.

Ноги в чулках направились к кровати и исчезли из виду, матрас при этом дрогнул и опустился. Было очевидно, что мужчина вновь улегся в постель. Девушка пронзительно взвизгнула.

– Как тебе это нравится, Аннет? – спросил он дрожащим от удовольствия голосом. – Хочешь быть моей подушечкой для иголок на час или около того. Я знаю много интересных мест, в которые можно…

– Пожалуйста, месье. Это не я. Я не брала ее. Зачем вы делаете мне больно.

– Потому что я очень сердит, Аннет. Твоя хозяйка украла мою булавку, единственную в своем роде и стоившую кучу денег. А еще она украла, а может быть, куда-то утащила маленькую цветочницу, на которую я положил глаз. Малютки не оказалось вчера вечером на Ковент-Гарден, где она всегда продает свои цветы, а Корри там была, прохаживалась и все время улыбалась. И сегодня вечером девочка туда не пришла.

Матрас затрясся, девушка завопила от боли.

Лидия почувствовала, как напрягся лежавший рядом Эйнсвуд. Она тоже сжалась будто пружина. Хотелось выскочить и бить находящееся над ней мерзкое существо, не задумываясь куда попадаешь. Но девушка вновь захихикала, и Лидия напомнила себе, кто такая Аннет. В беспринципности и жестокости эта девица уступала разве что мадам Бриз. Именно Аннет обычно помогала Джосайю и Биллу обламывать новых девушек.

Лидия нащупала руку Эйнсвуда и прижала к ней свою, стараясь успокоить его.

– Нет, таким способом ее не накажешь, не правда ли? – сказал мужчина. – Какое ей дело до того, что я с тобой сделаю?

Его ноги вновь опустились на пол, и он принялся собирать свою разбросанную второпях одежду.

– Одевайся, – обратился он к девушке. – Или оставайся раздетой, если тебе так больше нравится. Но ты должна поискать сокровища, Аннет, и я надеюсь, поиски окажутся успешными. Это будет лучше для тебя же самой.

– Но я не знаю, куда они делись.

Сердце Лидии чуть не выскочило из груди.

Выходит, девушка поняла, что драгоценности пропали. Очевидно, ее клиент то ли пришел, то ли вернулся неожиданно, и застал ее обыскивающей спальню Коралии. Должно быть, это Аннет со своим гнусным клиентом спорили под лестницей, когда Лидия с Эйнсвудом пытались понять, кто находится в доме.

Мужчина рассмеялся.

– Какой мне толк от этого крысиного гнезда? Потребуются недели, чтобы распутать его. И для чего? Ради жалкой кучки действительно ценных вещей, перемешанных с кучей бесполезных безделушек? У Корри никогда не было ни вкуса, ни умения распознавать ценности, одна жадность. Нет, моя маленькая подушечка, мне нужны серебро, золото и банкноты. То, что в ящичке. Я знаю, как он выглядит. Но мне не настолько весело, чтобы заняться его поисками.

– Месье, прошу вас! Я единственная, кому мадам рассказала, где он. Если он пропадет, она обвинит меня, и…

– Скажешь ей, что я тебя заставил сделать это. Я даже хочу, чтобы ты ей это сказала. Хочу, чтобы она знала. Ну так где он?

Последовала долгая пауза.

– В подвале, – угрюмо произнесла наконец Аннет.

Ее кавалер направился к двери.

– Я подожду на заднем дворе, пока ты сходишь за ним. Постарайся шевелиться побыстрее.

Матрас распрямился. Поднимаясь с кровати, девушка выругалась по-французски, однако слишком тихо, чтобы Лидия могла понять смысл. Затем Аннет собрала свою одежду и поспешила вслед за мужчиной.

Вскоре дверь закрылась, но Лидия продолжала лежать, тяжело дыша, пока ее не толкнул Эйнсвуд.

– Вылезай, – прошептал он.

Лидия сразу послушалась и, извиваясь, поползла на свет. Поощривший ее движение легким шлепком по заднему месту, Вир выскочил из-под кровати раньше. Он подал руку, вытащил ее и подтолкнул к открытой двери светлой кладовой.

У открытого окна пришлось задержаться, поскольку в туалете находился кто-то из слуг. Но как только он ушел, Лидия мгновенно спустилась по крыше. Достигший земли практически в тот же момент, Эйнсвуд обнял ее за плечи.

– Стой здесь, – прошептал он ей в ухо. – Я должен еще кое-что сделать. Это не займет много времени.

Лидия честно попыталась выполнить его наказ, однако после нескольких томительных минут ожидания любопытство взяло верх. Она осторожно прошла вдоль стены уличного нужника и свернула за угол.

Крупная фигура Эйнсвуда выделялась на фоне стены, о которую он оперся спиной, стоя возле лестницы, ведущей в подвал. Вскоре на лестнице появился поднявшийся по ней мужчина с небольшим ящиком в руках. Увидев герцога, он на мгновение замер, а затем попытался ретироваться. Однако Эйнсвуд двигался гораздо быстрее.

Ошарашенная Лидия увидела, как герцог втащил мерзавца наверх и швырнул его об стену. Ящик упал на землю, и в ту же секунду Эйнсвуд нанес мужчине удар под дых. Тот сложился пополам. Огромный кулак вновь поднялся и резко врезался в лицо незнакомца, после чего он повалился на землю.

– Ты – навозный червь! – грозно и презрительно прорычал Эйнсвуд, и Лидия едва узнала его голос.

Отвернувшись от своей неподвижной жертвы, герцог не спеша развязал прикрывающий лицо платок, и, отбросив его в сторону, направился к ней.

Лидия молча сняла свою маску.

Эйнсвуд взял ее за руку, быстро потащил через узкий двор и, не останавливаясь, далее по Фрэнсис-стрит. Заговорить она смогла, только когда они достигли Тоттенхэм Корт-роуд.

– Зачем, черт возьми, тебе это понадобилось? – спросила Лидия сквозь сбившееся дыхание.

– Ты слышала его, – произнес Вир тем же страшным низким голосом. – Он говорил о цветочнице. Это он пытался соблазнить малышку. А что он мог с ней сделать, ты тоже теперь знаешь.

Лидия остановилась и посмотрела на его руки, затем подняла глаза на жесткое сердитое лицо.

– О Эйнсвуд! – тихо воскликнула она, подошла ближе и схватила его за плечи.

Лидия хотела потрясти его, назвать обманщиком – Вир вчера вечером не сказал ей, зачем он дал деньги маленькой цветочнице.

Она и тряхнула его пару раз, но вдруг обвила руками мощные плечи и прижалась к нему.