— Нет-нет, я была очень строга с ним.

— Вот это правильно, — кивнул маркиз. — Но чем же все закончилось?

Джулиана вдруг смутилась и пробормотала:

— Закончилось тем, что он заснул на моей кровати. Но я уже не позволила ему меня лизать, — добавила она поспешно.

Тут оба весело рассмеялись, и Кейн почувствовал, что ему стало необыкновенно хорошо. И сразу захотелось обнять Джулиану, но отнюдь не чувственно, а нежно и заботливо, чтобы показать ей, что она очень ему дорога.

Однако он сдержался, потому что понимал: ему следовало найти себе невесту, а Джулиана едва ли могла ею стать.

— Распродажа книг Тарлтона возобновляется завтра, — сказала она неожиданно. — Ты хочешь что-нибудь купить на этой неделе?

Кейн нахмурился и проговорил:

— Я вчера искал каталог, но мои новые слуги, похоже, куда-то его запрятали.

— Ничего, я захвачу свой. — Она бросилась в заднюю комнату и уже оттуда прокричала: — На этой неделе — несколько поэтических сборников! И все замечательные, гораздо интереснее Херрика. Отличные экземпляры, подлинные раритеты! Как ты относишься к Спенсеру? Или предпочитаешь Мильтона?

Кейн был уверен, что не испытывает особых чувств к Спенсеру. А вот Мильтона он любил и находил характер сатаны весьма интересным.

Тут Джулиана вернулась с каталогом в одной руке и свертком — в другой.

— Знаешь, переплетчик отправил сюда Херрика на прошлой неделе. По ошибке.

Кейн надорвал оберточную бумагу и с удовлетворением осмотрел сафьяновую обложку. Джулиана с улыбкой сказала:

— Ты единственный мужчина в Лондоне, библиотека которого гармонирует с его каретой.

— Да, наверное, — кивнул Кейн. И со вздохом добавил: — Но я не знаю, как долго это будет продолжаться. Видишь ли, всю прошедшую неделю я искал себе невесту.

Сказав это, Кейн почувствовал, что настроение у него испортилось. И у Джулианы — тоже, судя по выражению ее лица. Но что ее огорчило? Только ли мысль о том, что женитьба повлияет на его библиофильские привычки?

— И как ты этим занимаешься? — спросила она.

— Я посещал балы и танцевал с молодыми леди.

Тетушка Августа оказалась права. Мамаши этих прелестных юных созданий были счастливы приветствовать исправившегося маркиза и предоставили ему право делать выбор.

Нельзя сказать, что маркиз имел что-либо против мамаш и их дочек. Кейну редко встречались женщины, которые бы ему совсем не нравились. Но все же ни одна из этих девушек не могла сравниться с Джулианой.

— Ты получаешь от этого удовольствие? — спросила она, и он уловил беспокойство в ее голосе.

Кейн пожал плечами:

— Все они очень милы и хорошо обучены вести вежливую беседу. К тому же все готовы к тому, чтобы я их очаровал.

— Я уверена, что ты очарователен, — проворчала Джулиана, и он заметил, что она нахмурилась.

— Я стараюсь… — Он снова пожал плечами. — Но это не столь важно. Моя тетушка Августа, которая взялась за мое исправление, уверяет: моего богатства и титула вполне достаточно, чтобы меня простили за все мои прегрешения.

— Понятно… — кивнула Джулиана. — И ты уже сделал выбор?

— Они кажутся слишком уж молодыми, а мне не очень нравятся такие женщины. — И это была чистейшая правда. Его первой любовнице, Люсинде, было двадцать восемь против его шестнадцати. — Но все же я полагаю, что одна из них могла бы стать хорошей сестрой для Эстер, — добавил маркиз.

— А как поживает леди Эстер?

— Она останется с моей тетушкой леди Моберли до тех пор, пока суд не заслушает наше ходатайство. А пока что покупает множество нарядов.

— Она получает от этого удовольствие? Твоя тетушка позволяет ей носить ярко-фиолетовое платье?

— О, неужели она рассказала тебе об этом? Должен заметить, что тетушка взяла под свой контроль гардероб Эстер, прежде чем я успел сдаться и позволить ей рядиться в самые немыслимые цвета. Я только что подписал чек на вечернее пальто из бордового бархата, отделанное белым атласом и подбитое горностаем.

— О Господи, это вряд ли подходит для шестнадцатилетней девушки!..

— Такой уж вкус у моей тетушки. Она старается заменить весь ее гардероб за мой счет. И если так будет продолжаться, то скоро я не смогу себе позволить даже какую-нибудь брошюру, не говоря уж о «Бургундском часослове».

— Знаешь, Кейн… — Джулиана приблизилась к нему и положила ладонь ему на плечо. Но что она хотела сказать, он так и не узнал, поскольку в лавку вошел клиент.

Поспешно отпрянув от маркиза, Джулиана сказала:

— Милорд, поэзия, о которой мы говорили, находится вон на той полке. — Она указала на книжную секцию в алькове. — Не могли бы вы посмотреть эти книги, пока я буду обслуживать мистера Пендерлейта? — Она бросила на Кейна взгляд, которым словно просила: не уходи!

Приблизившись к указанной полке, Кейн снял с нее какой-то том и принялся листать его, прислушиваясь к разговору Джулианы с Пендерлейтом, пожилым чудаком в завитом парике и в траченном молью жилете, заляпанном свечным нагаром. «Но что же она хотела сказать мне?» — думал маркиз. Он чувствовал, что не сможет устоять, если Джулиана вдруг решит сделать первый шаг и пригласит его наверх. Да и стоило ли сдерживать себя?

Через несколько минут он попытался поставить книгу на место, но она не хотела туда становиться. Что-то мешало в задней части полки. Вынув несколько соседних томов, Кейн сунул туда руку и извлек изящную квадратную книжицу в зеленом кожаном переплете. Он тотчас же узнал ее.

Но почему книга ин-кварто Кассандры Фиттерборн находилась в лавке Джулианы Мертон, а не дождалась продажи на аукционе вместе с другими книгами из коллекции сэра Томаса Тарлтона?

* * *

С облегчением вздохнув, Джулиана закрыла дверь за мистером Пендерлейтом — это был ее старейший клиент, еще с тех времен, когда они с Джозефом только открыли свою книжную лавку. Но, судя по всему, этот чудаковатый коллекционер уже не пользовался доверием у большинства лондонских книготорговцев. Она обещала отложить для него «Памятники древности Англии и Уэльса», но сказала, что книга не покинет ее лавку до тех пор, пока не будет оплачен счет.

Кейн же, к счастью, не ушел. Раньше она говорила себе, что просто беспокоится за его действия на аукционе, но чувство радости, которое она испытала при его появлении, свидетельствовало совсем о другом… Было ясно, что она очень тосковала по нему.

— Слава Богу, Пендерлейт ушел, — сказала она, приблизившись к Кейну.

А он по-прежнему стоял с книгой в руках, и не было нужды спрашивать, что это за книга; она знала этот том так же хорошо, как собственное отражение в зеркале, возможно — даже лучше.

— О Господи… — прошептала Джулиана. — Откуда это?

— Я нашел ее за книгами вон на этой полке.

Джулиане сделалось дурно. Книга, которую она отчаянно желала иметь, каким-то образом оказалась у нее в лавке. Но как она сюда попала?

— Я не ставила ее туда, — пробормотала Джулиана.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — ответил Кейн. — И знаешь, о чем я подумал? Кто-то должен был здесь найти «Ромео и Джульетту». Видишь ли, том Купера был чуточку выдвинут, и я снял его с полки. Когда же не смог должным образом поставить том на место, то занялся исследованием и обнаружил помеху.

— Я могла бы найти его первая, — сказала Джулиана.

— Но ты в этом не слишком уверена, не так ли?

— Да, разумеется. Этот угол довольно темный, и если бы у меня не было особой причины искать здесь что-либо, то я бы, наверное, ничего не заметила.

— Когда ты последний раз осматривала секцию поэзии?

— По крайней мере неделю назад, — немного подумав, ответила Джулиана. — Один клиент попросил у меня «Сатиры» Поупа. — Она ужаснулась при мысли о том, что любой из посетителей лавки мог узнать «Ромео и Джульетту». И в таком случае ее могли бы обвинить в воровстве.

— А кто-нибудь другой заходил в эту часть лавки в последнее время?

Она пожала плечами:

— Не могу припомнить.

— А вот пес прошлой ночью, возможно, лаял потому, что кого-то учуял, — заметил Кейн.

— Да-да, очень может быть, — закивала Джулиана. — Наверное, он вовсе не хотел гулять. Он хотел остановить того, кто здесь был!

Кейн со вздохом пробормотал:

— Похоже, я был несправедлив к животному. Но я очень рад, что ты все-таки проводила его вниз. Скорее всего кто-то обладает способностью проникать в твое жилище самостоятельно, по собственному желанию. И кто бы ни был этот человек, он может представлять опасность.

— Но почему?.. Зачем ему это?

— Вероятно, кто-то должен знать, что эта книга представляет для тебя особый интерес?

— Многие книготорговцы давно уже знают о моем родстве с мистером Фиттерборном. Это ни для кого не было секретом… в отличие от тайны моего рождения. Я говорила об этом сэру Генри Тарлтону. И мистеру Гилберту. И еще нескольким знакомым.

Кейн принялся разглядывать том. Потом вдруг нахмурился. Раскрыв книгу, он стал вглядываться в последнюю страницу форзаца, после чего тихонько хмыкнул.

— Что такое?

— Посмотри сюда. Кажется, кто-то проделал… некую операцию с переплетом.

Джулиана очень хорошо знала эту книгу и тут же обнаружила прорез, а также едва заметные, но свежие следы клея.

— Да, ты прав, — проговорила Джулиана с удивлением. — Очень похоже… Похоже, здесь что-то вынули из переплета. Да-да, совершенно верно!

— Можно мне еще посмотреть?

Джулиана передала книгу Кейну, и тот принялся листать ее — страницу за страницей. Потом вдруг спросил:

— А почему тут так много пустых страниц?

— Здесь всего лишь одна пьеса, поэтому переплетчик добавил пустые страницы, чтобы том стал потолще. А что ты ищешь?