Итан одним большим и долгим глотком осушил почти половину первого пива. Я попыталась собрать воедино все, что знаю об этом человеке. Ему тридцать четыре года, он на два года старше, чем мы с Дэйном. Он зарабатывает на жизнь чем-то, связанным с математикой, и это объясняет, почему он всегда настолько жизнерадостен. Он всегда носит с собой хотя бы один флакон дезинфицирующего средства и никогда не ест общие блюда, предлагаемые на шведских столах. Я думаю, что он был холост на момент, когда мы встретились, но вскоре после этого он вступил в какие-то отношения, которые казались мне не совсем серьезными. Не думаю, что эта его пассия нравилась его брату, потому что отчетливо помню, как однажды вечером Дэйн разглагольствовал о том, как это будет отстойно, если Итан сделает ей предложение.

Боже мой, неужели я еду на Мауи с чьим-то чужим женихом?!

– Ты ведь сейчас ни с кем не встречаешься, верно? – осторожно спросила я, пораженная этой мыслью. – Твоя бывшая Сьерра, Симба или что-то в этом роде?

– Симба? – он едва сдержал улыбку. – Почти так.

– Тебя наверное шокирует, когда кто-то не следит за твоей личной жизнью?

Итан сердито наморщил лоб.

– Я бы не поехал с тобой в фальшивый медовый месяц, если бы у меня была девушка, – заверил он, откинувшись на спинку сиденья, и снова закрыл глаза. – Больше никаких разговоров. Ты права, это трясет самолет.

* * *

По выходе из аэропорта – гавайские ожерелья вокруг наших шей и свежий океанский ветер, треплющий одежду – мы сразу поймали такси. Большую часть пути я провела, прижавшись лицом к окну и любуясь ярко-голубым небом и синими проблесками океана, видневшимися сквозь деревья. Я уже чувствовала, как мои волосы завивались от влажности. Ощущения не самые приятные, но оно того стоило. Мауи – это потрясающее место!

Итан молча сидел рядом со мной, наблюдая за видом и время от времени что-то набирая в своем телефоне. Не желая нарушать тишину, я сделала несколько размытых снимков, а потом мы неожиданно выехали на привычное для нас двухполосное шоссе. Самые интересные снимки я послала Ами, а она ответила грустным смайликом.

Я знаю. Извини.

Не надо извиняться.

Ты уйдешь из семьи, а я в обозримом будущем останусь с мамой. Так кто здесь вообще выигрывает, ты или я?

Просто развлекайся или я не на шутку рассержусь.

Моя бедная сестра! Да, я предпочла бы быть здесь с Ами или… кем угодно, только бы не с ним, но мы здесь, и я намерена извлечь из этой поездки максимум пользы. У меня впереди десять прекрасных, залитых солнцем дней.

Когда такси замедлило ход и сделало последний поворот направо, перед нами раскинулась территория отеля. Здание отеля – возвышающаяся многоярусная конструкция из стекла и бетона – казалось массивным и буквально утопало в зелени, которая была разбросана здесь повсюду. Рокот обрушивающихся волн океана звучал очень близко. Казалось, что с одного из верхних этажей отеля можно бросить камень и попасть им в пену прибоя.

Мы проехали по широкой аллее, обсаженной с обеих сторон огромными баньяновыми деревьями. Сотни фонарей покачивались на ветру, свисая с их ветвей у нас над головой. Если это так прекрасно белым днем, каким же замечательным зрелище должно стать после заката!

Из динамиков, спрятанных в густой листве, доносилась музыка. Это было настолько удивительно, что даже Итан приник к окну, вглядываясь в листву, когда мы проезжали мимо.

Едва мы остановились, как внезапно появились двое портье. Мы вылезли из машины и, слегка спотыкаясь и оглядываясь по сторонам, распрямились. Я видела удивленную физиономию Итана поверх крыши машины и подозревала, что сама выгляжу сейчас не лучше. Все вокруг было пропитано благоуханием плюмерии, а шум разбивающихся волн почти заглушал рокот машины, которая только что привезла нас и сейчас стояла у ворот. Я была почти уверена, что именно в этот момент мы с Итаном достигли нашего первого восторженного единения взглядов. Что-то вроде «Черт возьми. А это удивительное место!»…

Я была так растеряна, что вздрогнула, когда первый портье вытащил горсть багажных бирок и спросил мое имя.

– Мое имя?

– Надо для багажа, – улыбнулся портье.

– А, для багажа… Верно. Мое имя. Меня зовут, ну, это непростая история…

Итан решительно обошел машину и столь же решительно взял меня за руку.

– Торрес, – сказал он. – Ами Торрес. Мы помолвлены, и скоро она станет Ами Томас.

Затем, наклонившись и губами прижавшись к моей щеке в поцелуе для реалистичности Итан заметил:

– Она немного устала после поездки.

Ошеломленная, я словно в замедленной съемке смотрела, как он поворачивается к портье и, похоже, борется с желанием вытереть губы ладонью.

– Отлично, – произнес служащий отеля, записывая это имя на нескольких бирках и прикрепляя их к ручкам нашего багажа.

– Регистрация вон там, пройдите в те двери, – улыбнулся он и показал на некое подобие вестибюля под открытым небом. – Вещи принесут сразу в вашу комнату.

– Спасибо, – вложив в ладонь портье несколько сложенных купюр, Итан повел меня к отелю.

– Да расслабься, все нормально! – сказал он, как только мы зашли за поворот и немного прошли.

– Итан, я совершенно не умею врать.

– Неужели? Тогда ты слишком хорошо скрывала эту свою черту.

– Это никогда не было моей сильной стороной, ясно? Те из нас, кто не отмечен Черной меткой, считают честность добродетелью.

Но он в ответ лишь крепче сжал мою ладонь, увлекая меня за собой.

– Дай-ка мне оба удостоверения, твое и Ами, чтобы ты случайно не передала их вместе человеку на стойке регистрации. И давай, я запишу там свою кредитную карту на случай непредвиденных расходов. Все детали мы уладим позже.

В моей груди вспыхнул пожар несогласия, но я не могла не признать, что он был прав. Сейчас, после небольшой мысленной репетиции, я уже была уверена, что в следующий раз, когда кто-то спросит мое имя, я крикну: «Меня зовут Ами». Конечно, это будет лучше, чем в первый раз, когда я чуть ли не выложила всю нашу легенду портье, но не намного. Я достала из сумочки бумажник и извлекла из него оба удостоверения личности.

– Но положи их в сейф, когда мы доберемся до номера, – попросила я.

Итан положил оба удостоверения в бумажник рядом со своим.

– Позволь мне говорить у стойки регистрации, – продолжил он. – Из того, что сказал мне Дэйн, я понял, что правила этого медового месяца действительно строги. А я, даже просто глядя на тебя, могу с уверенностью сказать, что ты врешь или чего-то недоговариваешь.

Я сморщила рожицу, затем нахмурилась, но тут же быстро улыбнулась. Итан наблюдал за моими упражнениями с выражением легкого ужаса на лице.

– Возьми себя в руки, Олив. Я уверен, что эта поездка была в моем списке желания в какой-то момент времени, но точно не хочу спать на пляже сегодня вечером.

Когда мы вошли в отель, то сразу услышали, как где-то наверху тихо играет «Меле Каликимака[13]». Праздничное веселье явно затянулось после Нового года – вход в вестибюль обрамляли большие елки, а с их ветвей свисали пластиковые червячки с бегущими по ним и причудливо мерцающими огоньками. Среди них висели сотни красных и золотых украшений. Тонкие гирлянды и другие украшения свисали с потолка, обвивали колонны и лежали грудами в корзинах и чашах, украшая все холлы на всех этажах. А в центре отеля вода из гигантского фонтана лилась, приятно брызгаясь, в бассейн снизу. Во влажном воздухе смешивались ароматы плюмерии и запах хлорки от недавней уборки.

На стойке регистрации нас не заставили ждать, встретив почти сразу. Мой желудок болезненно сжался, но улыбка осталась неестественно яркой, когда красивая полинезийская женщина взяла удостоверение личности Ами и кредитную карточку Итана. Она вписала имя в бланк и снова заулыбалась:

– Поздравляю с победой в лотерее.

– Обожаю тотализаторы! – начала я слишком бодро, и Итан незаметно, но болезненно толкнул меня локтем в бок. Спустя мгновение глаза администратора профессионально задержались на фотографии Ами, прежде чем она стала пристально разглядывать меня.

– Я немного поправилась, – выпалила я.

Поскольку возражений у администратора на это не нашлось, она вежливо улыбнулась и начала вводить информацию. Я не знаю, почему тогда чувствовала себя обязанной продолжать, но это оказалось сильнее меня.

– Этой осенью я потеряла работу, потом были одно собеседование за другим.

Я чувствовала, как небрежно положенная на мою поясницу рука Итана напряглась, и вот она все сильнее сжимала мою рубашку, и его хватка становилась похожей на хватку хищной птицы, пытающейся как можно скорее избавить попавшуюся полевую мышь от страданий.

– Я обычно много пеку, когда нахожусь в стрессе, поэтому на фотографии я выгляжу… немного иначе. Это я на фотографии. Но я нашла работу. Прямо сегодня перед вылетом. Не то чтобы это было совсем невероятно… Ну, работа. И свадьба.

Когда я, наконец, вынырнула из своей речи, чтобы глотнуть воздуха, то увидела, как островитянка-администратор и Итан озадаченно смотрят на меня. Натянуто улыбаясь, девушка передала нам через прилавок папку, забитую до отказа различными картами и распечатанными маршрутами.

– Ну что ж, жить вы будете в номере для новобрачных.

Мое сознание буквально уперлось во фразу «номер для новобрачных», а мысли все заполнялись и заполнялись образами комнаты, которую Лоис и Кларк Кент делили в «Супермене II» – эти розовые ткани, ванна в форме сердца и гигантская кровать.

– Романтический пакет включен в полном объеме, – меж тем продолжала алминистратор, – и вы можете выбирать из целого ряда необычных предложений, включая ужин при свечах в садах Молокини, массаж для пары на балконе спа-салона на закате, обслуживание перед сном с подачей лепестков роз и шампанского…

Мы с Итаном, не сговариваясь, обменялись короткими взглядами.