Он замолк, лениво махнув рукой, как будто я знаю, о чем он говорит.

Я попыталась угадать:

– Разными? Да. По словам моей мамы, это было с самого раннего детства. И это даже хорошо, потому что попытка угнаться за Ами свела бы меня с ума.

– Не то слово разными. Ну разве тебе не дико, что она теперь замужем?

– Она изменилась с тех пор, как встретила Дэйна. А ты знаешь, что было раньше? Раньше жизнь Ами складывалась так, как она планировала. А я была той, кто стоит где-то в стороне. И хватит о переменах. У меня от этого разговора голова кружится.

– Хорошо…

Говорить об этом с Итаном было странно, но мне казалось, что его вопросы были в высшей степени искренними. И это заставляло меня говорить с ним.

– Ты знаешь, я вроде не очень представляю, чем ты зарабатываешь себе на жизнь. Что-то, связанное с математикой? Ты был на дне рождения Ами в костюме и галстуке, но казалось, что ты сбежал из сиротского дома или выклянчил небольшую сумму у мамы и папы, которые занимаются бизнесом.

Итан закатил глаза и сказал, что он – специалист по цифровым технологиям идентификации и работает в одной исследовательской компании.

– Это звучит как шутка. В фильме «Отец невесты» 22-летняя дочь владельца обувной компании Энни говорит Стиву Мартину, что ее жених – независимый консультант по коммуникациям, а ее отец отвечает, что это обычный код, чтобы не говорить «безработный».

Итан рассмеялся, булькнув в свою бутылку с водой.

– Не у всех же есть такая самоочевидная работа, как «наркодилер».

– В частности, – продолжил он, услышав мое «Ха-ха», – я специализируюсь на анализе бюджета и изучении структуры доходов и расходов. Говоря простыми словами, я определяю и сообщаю своей компании, сколько каждому из наших клиентов следует потратить на цифровую рекламу.

– Это что-то в стиле «Прокачаем ваш пост в Фейсбуке» или «Поднимем ваше сообщение в Твиттере»?

– Да, Олив, – сухо ответил он. – Часто именно так и бывает. Скорее всего, ты права, там много математики.

Я поморщилась со словами «Тяжелый случай», а он улыбнулся застенчивой улыбкой, от которой у меня задрожали руки.

– Если честно, мне всегда нравилось выискивать цифры и данные, но это уже следующий уровень в моей специальности.

– И ты всерьез занимаешься этим?

Он пожал своими мускулистыми плечами, немного приподняв их из воды.

– Я всегда хотел найти работу, где я мог бы просто играть с числами весь день, смотреть на них по-разному, пытаться взламывать алгоритмы и угадывать закономерности. Моя работа позволяет мне делать все это. Я знаю, что это звучит очень странно, но искренне наслаждаюсь этим.

Хм. Моя работа для меня всегда была просто работой. Я люблю говорить о науке, но мне не всегда нравится говорить о продажах. Но в принципе, я терплю это, потому что это то, чему меня учили, и то, в чем я хорошо разбираюсь. Но Итан говорил о своей работе на удивление горячо. А может быть, это вода, продолжающая бурлить между нами, была слишком горячей? От жары меня клонило в сон и слегка кружилась голова. Осторожно держа грудь под водой, я потянулась за полотенцем.

– Я чувствую, что таю, – сказала я.

Итан хмыкнул в ответ:

– Я выйду первым и сообщу массажистам, что мы готовы.

– Звучит неплохо.

Он показал мне пальцем, чтобы я повернулась.

– Мы еще не все видели, – услышала я. – За то, что есть, спасибо той душевой на яхте.

А еще я услышала, как с него сбегают струйки воды, и эти звуки породили у меня странные образы, от которых по моему телу пробежали электрические искры.

– Мне кажется, я должна извиниться, – произнесла я. – Тебя действительно вырвало сразу после той душевой?

Он тихо посмеялся себе под нос:

– Как будто бы что-то подобное могло бы быть реакцией на то, что я увидел тебя голой.

Дверь за моей спиной открылась и снова закрылась. Когда я повернулась, чтобы спросить его, что он имел в виду, его уже не было.

* * *

Итан долго не возвращался за мной, и, когда Диана, наш новый массажист, повела меня в массажный кабинет для семейных пар, я поняла, почему. Он стоял там, застыв от ужаса и разглядывая единственный массажный стол.

– Да что с тобой такое? – спросила я тихонько, когда Диана прошла через комнату, чтобы приглушить свет.

– Ты видишь здесь второй столик? – прошептал он в ответ.

Я огляделась в тщетных поисках второго массажного места, а потом спросила, глядя на него снизу вверх, разве мы не оба идем на массаж.

Диана спокойно улыбнулась:

– Конечно, ты получишь массаж. Но вначале я научу вас, а потом вы будете практиковаться друг на друге. Увы, я могу учить только кого-то одного.

Я резко повернула голову к Итану и поняла, что он думает сейчас о том же. «О, черт возьми, нет!».

Диана ошибочно приняла наш ужас за что-то другое, потому что, легко рассмеявшись, сказала:

– Не волнуйся. Многие пары нервничают, когда приходят сюда. Я покажу вам несколько различных техник, а затем оставлю вас одних практиковаться, чтобы вы не чувствовали, что вас оценивают или контролируют.

«Это что, мы друг с другом будем это делать?»

Конечно, я не задала этот вопрос вслух. А Итан мрачно смотрел на единственный стол.

– А теперь, – сказала Диана, обходя вокруг стола и приподнимая простыню для одного из нас, – кто из вас хочет учиться, а кто – получать массаж?

Ответное молчание Итана, должно быть, означало, что он делал тот же мысленный расчет, что и я.

Учитывая его реплику о его реакции на то, что видит меня голой, я понятия не имела, что сейчас происходит в мозгу Итана. Но сама, вспомнив свое недавнее очарование его ключицами, волосами на груди и брюшным прессом, поняла, что действительно хочу пройти и через это. Но мне было интересно, будет ли для меня проще сначала самой получить массаж, чтобы не пришлось при массажистке прикасаться к нему и притворяться, что все в порядке. Однако мой взгляд задержался на его огромных сильных руках, и я потеряла уверенность, что эти пальцы, смазанные маслом и растирающие мою голую спину, будут приятно легкими.

– Сначала я буду учиться, – сказала я, и спустя мгновение Итан выпалил: «Сначала я буду делать ей массаж».

Наши удивленные взгляды встретились.

– Нет, – настаивала я. – Залезай на стол. Я сделаю массаж.

Он неловко рассмеялся:

– Серьезно? Смотрится круто? Сначала я сделаю массаж.

– Я возьму полотенца, – спокойно сказала Диана, – и дам вам время принять решение.

Как только она ушла, я повернулась к нему:

– Залезай на стол, Элмо[24].

– Но я бы предпочел…, – не найдя слов, Итан показал руками, словно он сигналит, нажимая на мои соски.

– Я не думаю, что результат будет таким.

– Нет, я просто хотел сказать… – проговорил с возбужденной хрипотцой Итан, вытирая рукой лицо. – Короче, залезай на стол. Я отвернусь, чтобы ты могла проскользнуть под простынь. Голая там или как хочешь.

В комнате было темно, но я видела, как он покраснел.

– Ты… О, боже, Итан, ты боишься, что увидят твое возбуждение на столе?

Он поднял голову, нервно сглатывая. Прошло добрых пять секунд, прежде чем он ответил:

– На самом деле… да.

Мое сердце болезненно екнуло в груди. Его ответ показался мне настолько искренним, что у меня перехватило горло при мысли о том, чтобы поддразнить его.

– Ох, – только и ответила я, облизывая губы. У меня внезапно пересохло во рту. Я посмотрела на стол и почувствовала, как моя кожа становится немного липкой от пота.

– Хорошо. Я залезу под простыню. Только… не смейся над моим телом.

Он замер, а потом страстно прошептал:

– Я и без твоих слов никогда бы этого не сделал.

– Конечно, – проговорила я, чувствуя, что мой голос тоже звучит немного сдавленно. – Так и есть за исключением тех случаев, когда ты это делаешь.

Он в глубокой озабоченности нахмурил брови, открыл рот, чтобы ответить, но тут со стопкой полотенец возвратилась Диана. Итан недоверчиво выдохнул через нос. Даже отведя глаза, я чувствовала, как он пытается снова поймать мой взгляд. Я всегда ценила свое тело и мне даже нравились мои новые формы. Но я не хотела оказываться в таком положении, когда кто-то вынужден прикасаться ко мне против своего желания.

С другой стороны, если я не доверяю ему и не хочу, чтобы он прикасался ко мне, я могу просто сказать Диане, что мы не готовы к этому сегодня.

Так почему бы и не сказать так? Неужели правда заключалась в том, что я действительно хотела, чтобы руки Итана прикасались ко мне. А если Итан не хочет этого, то он может сам сказать ей об этом.

Я всмотрелась в лицо Итана в поисках намека на то, что ему неловко, но его сладкий румянец исчез, и вместо неловкости я увидела в его взгляде горячую решимость. Наши взгляды встретились на пару секунд, а потом он смотрел уже на мои губы, на шею и дальше вниз по всему телу. Его брови изогнулись, губы слегка приоткрылись, и я вдруг заметила, как участилось его дыхание. Когда он снова встретился со мной взглядом, я словно услышала то, что он пытался мне сказать. «Мне нравится то, что я вижу».

Покраснев, я завозилась с завязками халата. Мы же женаты, а это значит, что мы должны знать, как выглядит голым другой. Да, у нас был определенный опыт в той душевой на яхте. Но я не была готова к тому, чтобы позволить Итану разглядывать себя так долго и пристально, когда я сброшу халат и запрыгну на стол. К счастью, когда Диана приподняла простыню и вежливо отвернулась, чтобы дать мне возможность устроиться на столе, Итан тоже сделал вид, что поправляет свой халат. Я быстро сбросила халат и нырнула в теплый мягкий кокон из подогретых одеял.

– Начнем с того, что ты будешь лежать лицом вниз, – заговорила массажистка мягким, успокаивающим голосом. – Итан, подойди и встань с этой стороны стола.

Я как только могла грациозно перекатилась на живот и уложила лицо в пенопластовую подставку с отверстием для дыхания. Дрожа от возбуждения, я ощутила тепло, потом жар. Сначала нагретые одеяла доставляли удовольствие. Потом оно быстро прошло и мне захотелось сбросить их на пол.