«Будешь моей официальной рабыней, девочка», – сказал он мне тогда, и по его сияющим глазам я поняла, что он счастлив. Действительно счастлив. В той же степени, в которой счастлива и я.


Эпилог 3


– Наши ДашаДаня все-таки стали парой?! – охнул кто-то за столом. – Поверить не могу!

– А я, наоборот, этого ждала! – громко заявила Ленка. – Вот всегда была уверена, что эти двое будут вместе! Дашка мне когда написала, я ничуть не удивилась!

– Аналогично, – вставил свои пять копеек Петров. – Они же с детства вместе! Я бы больше удивился, если бы разбежались.

– Удивили, ребята, удивили! И когда свадьба? – полюбопытствовала Татьяна Карловна.

– В сентябре, – ответила я. Планы на свадьбу были большие. Нет, наша свадьба не будет похожа на свадьбу Стаса и Русланы, о которой трубили СМИ – спустя год после того знаменательного скандала они все же поженились, и Петр Иванович даже дал им свое родительское благословение, а сейчас стал дедушкой дважды – Руслана родила близнецов. Наша свадьба будет совсем другой – без помпезности, пафоса и сотен гостей. Только для своих – самых родных и близких. А потом мы улетим на море, и там нас с Даней ждет красивая церемония на берегу – только для нас двоих.

До всего этого еще далеко, но я уже живу этим и заранее нервничаю, боясь, что-то пойдет не так.

– То есть Сергеева станет Матвеевой? – радостно уточнила Ленка и расхохоталась. – Как необычно! Слушайте, а давайте-ка, покажите свою любовь!

Они стали дружно кричать: «Горько!» – и нам с Даней не оставалось ничего другого, как поцеловать друг друга – все с той же нежностью, которая с каждым днем становилась все сильнее.

Наша Вселенная собиралась быть вечной.

– Ну как, как? – спрашивала меня Ленка. – Как тебе Матвеев? Хорош?

И она выразительно заиграла бровями.

– Хорош, еще как хорош, - подтвердила я с довольной улыбкой, мельком глянув на разговаривающего с парнями Матвеева. – Правда, иногда в нем просыпается противный Клоун из средней школы, но я почти научилась с этим справляться.

Подруга рассмеялась.

– Вы такая пара чудесная! Смотрю на вас – и вспоминаю школу, наш класс, дискотеки… Помнишь, как мы были у Таньки на вписке? Боже, что за идиотское слово! Там Данька целовал ту девицу, помнишь, училась с нами, и ты ее не любила? Как ее звали? Каролина?

– Каролина Серебрякова.

– Ах да, точно. Я теперь вспоминаю, и так смешно становится. Все равно он стал твоим почти мужем! Ой, Дашка, а что это у тебя за тату? – спросила с любопытством Ленка, глядя на мою руку – рукав задрался, обнажив кожу. Я закатала рукав еще дальше, и она увидела на моем предплечье изящный рисунок в виде гранаты с нежными цветами. Будто это была не татуировка, а акварельный набросок.

Символ нашей любви, выросшей из ненависти.

Как цветы из гранаты.

- Какая красота! А что это значит? – удивилась Ленка.

Это значит, что я навсегда сохраню в себе свои чувства к Дане.

Но Ленке я ничего говорить не стала - просто отшутилась. Это было слишком личным, и только Даня знал, почему я набила этот рисунок – сам помогал знакомому мастеру делать его эскиз.

– Я же кое-что принесла! – спохватилась классная в самом конце вечера. – Помните, на последнем звонке вы писали послания самим себе в будущем? Так вот, я их принесла с собой! – И она похлопала по сумке.

«…напиши, кем хочешь стать, кем видишь себя в будущем. О чем мечтаешь. Или о ком. Чего хочешь достичь – через пять лет, десять, двадцать… Однажды через много лет мы выкопаем все, и для вас это будет большим сюрпризом. Вы еще пока не понимаете, но спустя много лет вы будете это читать с замиранием сердца», – всплыли в голове ее слова.

Половина одноклассников это помнила, половина почему-то забыла, но интересно стало всем.

– Так мы же их в бутылки совали, бутылки положили в ящик, а ящик закопали? – удивилась я, припоминая тот вечер, озаренный оранжевым, с искрящимися лавандовыми прожилками, закатом.

Наши послания остались там, под белой сиренью.

– Верно, – улыбнулась учительница. – Но на следующий день я Володю с Даней попросила выкопать, чтобы не пропало. Все бумажки вытащила и аккуратно сложила – никуда не поглядывала!

– Вы что, Татьяна Карловна, нас обманули? – рассмеялся кто-то.

– Не обманула, а поступила мудро, – насмешливо отозвалась она. – Зато все сохранилось. Вот кто из вас помнит, что писал в тот вечер? Поднимите руки. Я смотрю, у нас лес рук, – пошутила классная и стала раздавать присутствующим бумажки.

Классная была права. Я читала свое послание себе с замиранием сердца, то улыбаясь, то закусывая губу.

«Здравствуй, дорогая Даша! Это я, то есть ты многолетней давности. Надеюсь, спустя это время срок нашей человеческой годности еще не вышел, и ты остаешься нормальной, хоть это и является относительной величиной.

Я хочу, чтобы даже спустя годы ты оставалась прежней – со своими принципами и взглядами на жизнь. И не ломалась под напором обстоятельств и плохих людей. Помни, что мусор гниет сам (эту фразу сказал папа!).

Хочу, чтобы ты поступила в университет и окончила его с красным дипломом, став отличным специалистом. Надеюсь, ты уже давно сдала JLPT – желательно, первый уровень. Что побывала в Японии и Ирландии. И что у тебя отличный парень, который безумно тебя любит, а ты таешь от его прикосновений – как в любовных романах.

Самое главное, я хочу, чтобы ты была счастливой. Проследи за этим там, в будущем – я уже иду к тебе!

И пожалуйста, сделай так, чтобы Матвеев был твоим. Я боюсь думать о том, что мы отдалимся, и никогда больше наше общение не будет прежним.

Я очень по нему скучаю, хотя сейчас, когда он ржет как лошадь (наверняка научился у Громкоговорителя), мне хочется дать ему подзатыльник. Пожалуйста, не допусти, чтобы мы стали чужими. Очень тебя прошу. Твоя Даша, с любовью и грустью из-за предстоящих экзаменов».

Честно сказать, я чуть не разревелась – и из-за новой волны ностальгии, и из-за странного ощущения в груди – то ли страха, то ли облегчения. Мы с Даней были на волосок от того, чтобы действительно навсегда отдалиться друг от друга, став чужими людьми. Были бы мы счастливы поодиночке? Сложно сказать. Не думаю, что мы были бы обречены на страдания – просто бы жили дальше, но по-настоящему счастливыми так бы и не стали. Без любви познать счастье полностью невозможно.

И я безумно рада, что этого не случилось и что мы вместе, несмотря ни на что.

– Ты в порядке? – спросил Даня, обнимая меня, пока другие рассказывали друг другу, что написали в посланиях, и смеялись.

– В порядке, – шепнула я.

– А что с глазами? – нахмурился он.

– Просто… Вспомнилось все, что с нами было. Нахлынули воспоминания, – призналась я и привычно положила голову ему на плечо. – Спасибо, что ты со мной. Одной бы мне было плохо.

Вместо ответа он стал гладить меня по волосам, и я почувствовала легкость и спокойствие.

– А что было написано у тебя? – спросила я Даню уже в машине, когда мы ехали домой – счастливые и умиротворенные. Он молча протянул мне свою записку, и я раскрыла ее.

В отличие от моего, его послание себе было лаконичным.

«Надеюсь, она стала твоей».