В ночь перед этим дурацким событием Дашка мне снилась. Нет, снилась она мне часто, но впервые сон был эротическим и таким горячим – с острыми ощущениями. Почти реальными.

Я шел босиком по горячему песку и увидел ее, лежащую на берегу. Волны накатывали на ее обнаженные ноги. Солнце играло в распущенных по плечам волосах.

На Дашке была лишь рубашка – моя белая рубашка с длинными рукавами, застегнутая лишь наполовину. Она едва прикрывала бедра. И на ярком свету казалась полупрозрачной.

Я замер, глядя на нее, не зная, что делать и говорить. Просто смотрел на нее, не зная, что это сон.

«Иди ко мне», – игриво сказала Дашка, откидывая волосы на одно плечо. И я послушно опустился на влажный песок рядом с ней. Несмело провел рукой по ее щеке, спустился к шее и отдернул руку. Она рассмеялась и потянулась ко мне сама, чтобы поцеловать.

Не помню, как Дашка оказалась подо мной. Помню только, как я шептал ее имя, и как о наши ноги ударялись теплые волны. Все, что происходило между нами, было вспышками. И я с трудом сдерживал вскрики, глядя в зеленые глаза.

Я повторял ее имя до тех пор, пока не проснулся. За окном все еще стояла глубокая ночь. Грудная клетка высоко и часто вздымалась. А нижняя губа была прокушена до крови.

Когда я стоял в душе, думать мог только об этой заразе Сергеевой. Как только она умудрилась пробраться в мои сны?


1.3


С тех пор Дашка постоянно снилась мне. И чаще всего в этой проклятой белой рубашке, которая с трудом прикрывала ее тело. Во сне я мог быть с ней – брать за руку, целовать в висок, зарываться носом в непослушные волосы. Но реальность была жестокой. Реальная Дашка не знала, что так нравится мне.

Во-первых, я не собирался ей ничего говорить – я был идиотом, но не тупым. Знал, чем это обернется для меня. Моя любовь – моя слабость. А свои слабости я всегда предпочитал держать только при себе.

Во-вторых, Сергееву вообще не интересовали парни. То ли после Альтмана интерес к отношениям у нее как отрезало. То ли она все еще оставалась маленькой девчонкой, которая тащилась от «Линейки» и скупала комиксы. В любом случае, дружба с пацанами ее не слишком-то и интересовала. А меня она воспринимала как бесполое нечто, которое всегда находится рядом с ней, задирая и веселя.

Как же это злило!

Да меня едва не разорвало от злости, когда на следующий день после моего памятного сна я встретил Сергееву, а она беспокоилась только о том, как пройдет дискотека и позовет ли ее кто-нибудь танцевать?

Я только зубами скрипел, наблюдая, как они с Ленкой красятся и мучают волосы, собираясь на дискотеку. Во сне я целовал эту дуру и шептал, как ненормальный, ее имя. А в реале она сидит рядом и не обращает на меня внимания. Все, что ее заботит – какой помадой намазать губки.

Помню, тогда я чуть не сказал, что без помады ей лучше, но сдержался.

Все равно ее первый танец был моим. Я специально пошел с ними, мрачно думая, что придется разбить табло тому, кто позовет Сергееву. Однако никто не спешил ее приглашать. Сначала я злорадствовал, но, заметив, какими печальными стали Дашкины глаза, не сдержался – пригласил ее. Для меня это был целый подвиг! Я искренне считал, что танцы – мероприятие для обделенных умственными способностями дегенератов. Да и танцевать не умел.

Но стоило мне положить руки на ее талию, как я забыл обо всем на свете. Нес какую-то чушь, пытался выглядеть крутым. Налетел на быка из десятого класса. Подрался с ним, чтобы не казаться в глазах Сергеевой, да и всех остальных, слабаком. Нас вовремя разняли, но врезал я ему пару раз знатно! Правда, через несколько дней десятиклассник подкараулил меня с друзьями, и все бы кончилось крайне плохо, но меня выручили парни из взрослой дворовой компании.

А потом мы с Сергеевой танцевали под снегом. Если бы сейчас кто-нибудь предложил мне танцевать в пуховике в заснеженном парке, я бы послал его. Но тогда это казалось мне чем-то невероятным. Я, Дашка, снежинки на ее длинных ресницах.

Она сказала, что поцелует меня. И эти слова застали меня врасплох.

Я решил, что если она поцелует меня сейчас, я скажу ей все. Прямо там, под чертовым снегом.

Расскажу, что люблю ее. Что хочу встречаться с ней. Что она лучше любой другой девчонки.

Естественно, этого не случилось. Сергеева решила запихать мне в рот снег. И я думал, что прикончу эту засранку.

В эту ночь Дашка снова мне снилась – сидела у меня на коленях, обнимала и шептала что-то. А что, я так и не разобрал.

Спустя месяц или два в моей жизни появилась Каролина.

Я не сразу узнал в новой однокласснице с длинными светлыми волосами ту самую девчонку, которую решил защитить от патлатого нефора под кайфом. Не то чтобы я был благородным малым – вообще нет. Подростком я был довольно эгоистичным и жестоким. Но когда обижали девчонок или мелких, во мне что-то включалось. И я шел разбираться, забыв оценить преимущества противника.

Каролину я тоже решил защитить. Серьезно, меня всегда бесило, когда здоровый хрен с горы пытается наезжать на хрупкую девочку. Как говорил мой тренер: «Хочешь самоутвердиться – иди на бой с теми, кто сильнее, а не слабее». А патлач явно пытался самоутвердиться за счет Каролины. Это меня и взбесило.

Я нехило врезал ему и дал деру вместе с девчонкой – понял, что патлач не один, а с дружками. Я не боялся их, но умом понимал, что один целую компанию не одолею. К тому же если буду драться, то девчонку защитить не смогу. Поэтому мы убежали.

Каролину Серебрякову зачем-то посадили со мной за одну парту. Сначала я относился к ней настороженно – к нам в дыру попала богатая девочка из Москвы, должно быть, крутая и с амбициями. Но потом стал относиться как к сестренке.

Милая, нежная, спокойная, утонченная… Она прикрывала рот ладошкой, когда смеялась, смущалась, если пацаны заговаривали с ней, и всегда оставалась улыбчивой и отзывчивой.

Она была полной противоположностью Дашки.

Просто ромашка и кактус.

Ангел и ведьма.

Только о Каролине не снились сны, и на ее губы было смотреть совсем не в кайф. Чисто теоретически я бы мог с ней замутить и попробовать завести «типа серьезные отношения», но не видел в этом смысла. Нравилась-то мне Дашка. А Каролина никогда не была в моем вкусе, хоть я и считал ее хорошим другом. Обижать друга я не собирался. Даже когда она предложила мне встречаться, я отказался. Зачем портить отношения? Рассердился только, когда понял, что Сергеева подслушала наш разговор, и назло ей хотел сказать Каролине, что хочу быть с ней. Едва сдержался.

Каролина действительно была классным другом. Однажды я спросил у нее:

– Что делать, если нравится девчонка?

– Все просто, Дан. Дать ей это понять, – ответила она.

– Если я признаюсь Дашке, она решит, что я прикалываюсь, – вырвалось у меня. И она почему-то изменилась в лице.

– Что такое? – спросил я.

– Все в порядке. Просто голова неожиданно заболела, бывает, – отмахнулась Каролина. – Ты ведь имеешь в виду Дашу Сергееву? Признайся ей.

Легко было сказать – признайся! Я решился далеко не сразу – оттягивал и оттягивал. До самого последнего дня учебы. И только тогда отважился. Затащил эту глупышку в «Макдональдс» и сказал, придерживаясь ранее придуманного плана, что она нравится одному моему другу. Сергеева удивилась и обрадовалась одновременно. Попыталась выпытать у меня, кому нравится, но я ничего ей не сказал.

– Намекни хоть, какой он? – спросила она с любопытством.

– Тупой, – ответил я тотчас, потому что действительно считал себя тупым. И поспешно добавил, что на нее западет только такой.

Ее ответ меня уничтожил.

– Считай меня кем угодно. Но сейчас мне это неинтересно. Ленка рассказывала, как целовалась с одним типом из «Г» класса и ее чуть не стошнило. И меня вместе с ней. Потому что целоваться надо с любимыми, а не с кем попало. Так что передай своему другу, что я не заинтересована в отношениях, – задумчиво сказала Сергеева, и я понял, что она говорит искренне.

Если бы я сказал, что она нравится мне, Дашка точно бы меня засмеяла. Я бы этого не вынес. Я не собирался быть в ее глазах неудачником и лохом – всегда боялся, что она будет думать, что я слабак. Всегда. До сих пор.


1.4


После этого разговора я пришел домой и просто упал лицом на кровать. С одной стороны, мне было дико стыдно. С другой – спорт научил меня не сдаваться так просто. Чтобы поставить хороший удар, мне пришлось долго тренироваться. И я считал, что любовь – как бокс. Чем больше бьешь в цель, тем точнее попадаешь.

Я промучился всю ночь, но решил повторить свой подвиг. И позвал Сергееву в парк, чтобы признаться в любви.

Я. Хотел. Признаться. В. Любви.

Но воспринимал это так, будто… Хотел. Признаться. В. Своем Бессилии.

Каролина меня поддержала в моем решении. И я пришел в парк загодя, к своему удивлению встретив там пацанов, с которыми общался. Каролина хотела, чтобы друзья меня поддержали, а потому написала им. Эти придурки и пришли. Я пытался их спровадить, потому что такая поддержка мне на фиг была не нужна, а они только сделали вид, что ушли. Спрятались за кустами, а я и не понял этого сразу, только потом дошло, когда они стали ржать.

Но вот Дашка сразу что-то заподозрила – она всегда была умной девочкой. Решила, что я снова прикалываюсь. И жестко опрокинула меня. Заявила, что такие, как я, ей не нравятся.

Лучше бы она тогда ударила меня, чем так говорить.

– Я лучше со Стоцким стала бы встречаться, чем с тобой, Матвеев! – выкрикнула она, сверкая глазами. И я моментально вышел из себя из-за злости и ревности. Мне захотелось уколоть ее в ответ. Почему больно должно быть только мне?

– Ты поняла, что я прикалываюсь. Или ты реально думала, что нравишься мне? И что я хочу с тобой дружить? – зло усмехнулся я, пытаясь строить из себя взрослого и крутого. – Нет, детка. Вовсе нет. Ты тоже не в моем вкусе.