– С гостями вопрос решается, – ответил Стас и почему-то хмыкнул. – Этим занимается мой помощник. Они там с юристами договоры о неразглашении для одного актерского агентства готовят. На вашей свадьбе будут отличные гости, Дашенька. Ничего, я и не из такого выплывал, все будет хорошо, – добавил он и усадил к себе на колени стоящую рядом Руслану. Ее руки тут же обвили его шею. Все-таки они явно были неравнодушны друг к другу.

– Конечно, будет, – улыбнулась Руслана.


2.7


– А нам что делать? – спросила я со вздохом.

– Вам – ничего, – отмахнулся Чернов. – Ждите банкета. Пофоткайтесь – оператор и фотограф все равно без дела где-то внизу слоняются. Пообедайте – я скажу, чтобы вам принесли еду. Выпейте чего-нибудь. Расслабьтесь.

– Хорошо, – кивнула я. – А мои родители?

– Что – твои родители?

– Почему вы не сказали, что они будут? И вообще, кто это?

– Это мои водитель и домработница, – легкомысленно отозвался Стас. – Я как-то не сразу сообразил, что на фотографиях должны будут присутствовать родственники. А под рукой оказались только они.

– У вас вообще как-то все не организовано, – нахмурилась я. – То родители откуда-то появляются, то вы не успеваете предупредить, что в загсе будут гости и нам придется изображать жениха и невесту не только для фотосессии.

– Каюсь-каюсь, – притворно вздохнул Чернов. – Они приехали прямо перед вами. Петр Иванович не отходил от меня.

– Папа просто вцепился в Стаса, – улыбнулась Руслана. – И не отпускал. А когда он решил написать сообщение, папа обиделся, что Стас отвлекается на телефон, и стал читать ему нотацию. Папа ненавидит, когда при нем кто-то сидит в телефоне или жует жвачку. Он у меня странный, конечно, но хороший, – с нежностью в голосе добавила девушка.

Стас криво улыбнулся – явно сомневался в этом.

– А может быть, вы не стали нас предупреждать, потому что решили, что мы можем отказаться? – спросила я, машинально крутя на пальце обручальное кольцо.

– Ну что ты, Дашенька. Конечно, нет. Кстати, кольца можете себе оставить, – как бы невзначай заметил Стас. И я поняла, что он этого как раз и боялся. Поэтому положился на импровизацию.

– Нам вечером в квартиру, вообще-то, кровать должны привезти, – напомнила я занудно.

– Все решу, не беспокойся. Просто отдыхай. Морально готовься к банкету. И где носит твоего муженька? – недовольно уставился на дверь Чернов.

Стоило ему вспомнить Матвеева, как тот появился. Я удивленно на него взглянула. Мне казалось, что Даня побежал искать свою ненаглядную Каролину, дабы вырвать ее из лап Савицкого, и что вернется через несколько часов, но нет. Как оказалось, Даня никуда и не уходил.

– Я думала, ты к ней побежал, – тихо сказала я ему после его короткого разговора с Черновым.

– Я вышел ей позвонить, – странно глянул он на меня. – Каролина уже не с Владом – едет домой.

– И ты так легко об этом говоришь? – поразилась я, не понимая, почему Матвеев так спокоен. Вызывающе спокоен! – Тебе плевать, что она целовалась с другим? Даня, что происходит? Ты ведь что-то скрываешь.

Я говорила это почти наобум, но, кажется, попала в цель. Матвеев на мгновение опустил взгляд.

– Все слишком сложно.

– Возможно, я не такая тупая и пойму, о чем речь, – нахмурилась я.

– Ты сегодня красивая, – повторил он зачем-то сказанную утром фразу, разглядывая мое лицо.

– Не переводи разговор!

– Не перевожу. Просто любуюсь. Пока есть возможность.

– Матвеев! – рассердилась я. – Рассказывай, что происходит!

Он коснулся моей щеки, но даже и рта раскрыть не успел. Дверь в кабинет вдруг открылась, и какая-то девушка, наверное, администратор, громко и нервно сказала:

– К вам посетитель, Станислав Константинович!

– Какой еще посетитель? – оторвался от телефонного разговора Стас. Прямо в эту минуту он и его помощник решали вопрос с оплатой для актеров, которые должны будут сыграть гостей в будущем спектакле под названием «Подставная свадьба Максима и Даши».

– Говорит, что возможно, ваш будущий тесть, – растерянно отозвалась девушка. – Мы его хотели остановить, но не смогли, простите…

– Задержите его! – рявкнул Стас.

– Он уже поднимается.

Выругавшись, Стас вскочил с места. Руслана закрыла рот ладонью.

– Прячьтесь! – велел Чернов. – Немедленно! Он не должен видеть вас тут! Вы же на фотосессии!

Это все было так неожиданно, что я растерялась.

– Куда? – только и спросила я. Даня молча взял меня за руку и повел к встроенному шкафу с дверцами-жалюзи.

– Точно! – обрадованно воскликнул Стас и бросился нам на помощь. Меня в шкаф засунули первой, затем Стас буквально пихнул в мои объятия Даню, а после резво закрыл створки. И очень вовремя. Потому что именно в эту секунду распахнулась дверь, и в кабинете появился Люциферов – важный и громогласный.

– Что же вы нас бросили? – раздался его недовольный голос. – Я, вообще-то, к тебе в гости приехал, Чернов. А по городу покататься и сам могу.

– Мы не бросили, что вы, – послышался голос Стаса. – присаживайтесь, пожалуйста, Петр Иванович. – Может быть, виски?

– Сам свое пойло хлебай, – отозвался его будущий тесть. Судя по звукам, он уселся на диван. – Алкоголь я употребляю только после ужина.

– Папа, откуда ты тут взялся? – изумилась Руслана. – А где все остальные?

– Остальные – на теплоходе плавают, постигают местные красоты, – отозвался мужчина.

– А ты почему не там? – еще больше удивилась девушка.

– Потому что хотел поговорить с твоим дружком. А вы, я смотрю, решили уединиться. – В голосе Люциферова слышалось неприкрытое осуждение.

– Нет, папа, просто Стас занимается подготовкой к банкету.

– Заранее такими вещами заниматься надо.

И он начал читать им обоим нотацию – словно Стас был не успешным бизнесменом, а подростком. Мы же с Даней стояли в шкафу, тесно прижавшись друг к другу. Хотя вещей внутри почти не оказалось, места было не слишком много, однако я не чувствовала дискомфорта – все мои мысли были о другом. Не знаю почему, но моя голова оказалась на груди Матвеева – я прислонилась к ней щекой, чувствуя жар его тела. А он обеими руками обнимал меня – за плечи и за талию.

Было темно, жарко и пахло хвоей.

Мы не видели лиц друг друга, не могли произнести ни слова, не могли отстраниться. И замерли, слушая свое едва слышное дыхание, почему-то слегка учащённое. Наверное, из-за духоты.

Не знаю, почему мои руки оказались на его поясе – я по инерции схватилась за Даню, когда он оказался в шкафу. А теперь не могла отпустить. И он тоже не отпускал меня.

Это было так странно, так упоительно, так притягательно, что я закрыла глаза, уткнувшись носом в грудь Матвеева – в ямочку между ключицами, которую я так любила целовать. А он крепче сжал меня в своих объятиях, заставляя сердце биться чаще и гореть ярче – оно вспыхнуло в этой удушающей тьме так ярко, что я забыла обо всем на свете

Я упивалась этой обманчивой тьмой, этим беззащитным уединением, этими невесомыми дразнящими прикосновениями, и мне казалось, будто мы не стоим, а парим. Летим, не отпуская друг друга, и мимо нас проносятся звезды.

Я будто увидела нас в той самой Вселенной, которую создала в своей голове во имя нашей любви.

Будто никогда и не было нашего расставания. Не было стены, которая недавно снова появилась между нами. Были лишь он и я. Люди, которым не хватало любви. Которые хотели счастья. Которых развела жизнь.

Это длилось всего лишь несколько жалких минут, но они показались мне стремительно пролетевшей вечностью. И в себя я пришла оттого, что кто-то грохнул кулаком по шкафу, в котором мы прятались.


2.8


Я вздрогнула, но не отпустила Даню. И он меня – тоже. Прижал к себе так крепко, как мог. Кажется, мы оба приготовились к тому, что сейчас Люциферов распахнет шкаф и увидит нас.

Однако этого не произошло. На наше счастье.

Как оказалось, по шкафу ударил Лиферов в пылу спора с Черновым. Он, видимо, вскочил с места и кружил по кабинету будущего зятя. А когда тот попытался что-то возразить, ударил кулаком по первому, что попалось.

– Вот же! – раздался его голос совсем рядом с нами. – Больно!

– Папа, – сказала Руслана укоризненно. – Мы с мамой тебе сколько раз говорили: стучать кулаком – плохая привычка. И курить – тоже.

– Хватит меня учить, – отозвался тот. – И вообще, дочь, это мужской разговор, не женский. Выйди-ка. Папе надо поговорить с твоим дружком.

– Он мне не дружок, – возмутилась тоненьким голосом Руслана. – Он мой любимый человек.

Наверное, Люциферова при этом перекосило.

– И вообще, это сексизм, папа! – продолжила девушка. – Что значит – не женский?

– Поумничай мне еще. Говорю – выйди, значит выйди, – отмахнулся от нее Петр Иванович.

– Но папа! – Я даже не думала, что Руслана может перечить отцу.

– Дорогая, выпей кофе – у нас превосходный латте, – включился Стас. Голос его был медовым. – Пока мы с твоим папой поговорим.

Руслана фыркнула и ушла, громко хлопнув дверью. А Чернов и Люциферов принялись за сугубо мужскую беседу, которая сводилась к Руслане.

– Что вы хотели, Петр Иванович? Может быть, кофе, чай? Или пообедать желаете? – Стас в роли гостеприимного хозяина был великолепен.

– К черту условности, прохиндей, – отмахнулся Люциферов. – Не будем тянуть время. Я тебя спрашиваю прямо – ты серьезно намерен жениться на моей дочери?

– Что ж, это деловой подход. Серьезно, – подтвердил Стас.

У меня зачесался нос, и мне в голову не пришло ничего лучше, как почесать его об Даню – об его шею. Он сглотнул.