Александр нервничал. В его душе смешивались радость и боль. Он почти не видел, что происходило в залах. Карелин машинально здоровался со всеми, так же машинально отвечая на поздравления. Его душа уместилась в ожидающем взгляде, устремленном на парадную лестницу, рядом с которой он стоял, ведь она вела к той маленькой, капризной королеве, любовь к которой была сродни болезни. Образ Лизы заполонил все его мысли, словно только из-за нее и ради нее могло биться его сердце и бежала по жилам кровь. Александр едва узнал Кумазина, который подошел к нему, чтобы обнять. Князь с неохотой согласился на этот навязанный Павлой Петровной прием, поверив, что это должно понравиться Лизе. Он смирился с этим, желая только одного — быть рядом с ней. И вот, наконец, он увидел свою невесту. Бледная, но красивая, Елизавета Ивановна Керлова спускалась по лестнице вниз. В руке, прижав к плечу, она несла букет белых орхидей, присланных этим же вечером князем. Никогда раньше Карелин не присылал ей орхидей. Букет был роскошным, но Александр увидел нечто более прекрасное, нежели цветы: лицо, которое он обожал. Девушка кокетливо улыбнулась ему и оперлась на его руку. Они пересекли большую залу, раскланиваясь со всеми, пока не подошли к почетному месту, где должны были произнести тост.

По дороге они успели немного поговорить друг с другом, и Лиза извинилась за то, что задержалась наверху и спустилась вниз чуть позже.

— Меня беспокоит папá, Александр Павлович… Маман говорит, что Вы собираетесь играть свадьбу в Петербурге.

— Нет, Елизавета Ивановна, я собираюсь сделать так, как Вам угодно… Если хотите, мы поженимся здесь, в деревне, в вашем доме… У нас еще будет время поехать в Петербург позже.

— Правда? — радостно спросила она. — Вы не возражаете?

— Ничуть…

— И не откажетесь вернуться сюда после нескольких дней, проведенных в столице?

— Почему я должен возражать и отказываться?.. Мое самое большое желание — радовать Вас.

— Благодарю Вас, — от души поблагодарила Лиза.

— Мне так хочется видеть Вас счастливой…

Разговаривая с князем, Лиза выглядела веселой и спокойной, несмотря на бледность. Никто и подумать не мог, что она выходит замуж против своей воли, и уж тем более Александр Карелин.

— Елизавета Ивановна, мне так хочется стереть с Вашего прекрасного лица это печальное выражение. В Ваши годы Вы должны всегда улыбаться… Вы будете рядом с вашим папá, сколько пожелаете. Не смотрите на меня, как на тирана, прошу Вас…

Лиза взглянула на Карелина с интересом и благодарностью, даже с искренней симпатией, и сердце Александра забилось быстро и часто.

Немного погодя этот праздник стал пыткой для них обоих. Александр не мог ни минуты побыть наедине с невестой, а Лиза с трудом могла сохранять спокойствие и счастливую, беззаботную улыбку в присутствии множества окружающих ее людей с их разговорами и смехом. Прощаясь, князь поцеловал невесте руку и сообщил, что завтра они с Павлой Петровной поедт в столицу, чтобы купить все необходимое для приданого.

— Я еду вместе с вами, — добавил он, — необходимо уладить кое-какие бумажные дела и выхлопотать у царя разрешение на свадьбу. Чтобы появляться при дворе, необходимо получить одобрение Всемилостивейшего Государя.

Расспрашивать о чем-то мать Лиза не хотела, а та, в свою очередь, ловко вела двойную игру. Князю она говорила, что ее дочь хотела бы жить в Петербурге, а Лизу убеждала в том, что Карелин желает открыть двери своего столичного дома. Девушка ничему не придавала значения: она с легкостью добилась от князя обещания, что будет находиться рядом с отцом столько, сколько пожелает… а о большем она и не мечтала.

— Зачем ему ехать вместе с нами? — спросила Лиза. — Разве он не может поехать один?

— Ради бога, доченька! Так мы, по меньшей мере, создадим видимость желанного брака! Вы женитесь по обоюдному расчету, но вовсе не обязательно, чтобы остальные об этом судачили. По крайней мере, пусть думают, что князь в тебя влюблен.

— Хорошо, — вздохнула Лиза, — я приложу усилия, чтобы быть с ним повежливей и отвечать на его знаки внимания!..

— Не беспокойся, я скажу Дмитрию, чтобы он поехал с нами, и он во время поездки отвлечет от тебя внимание Александра. В городе князь пойдет по своим делам, а я изловчусь и скажу, чтобы он предоставил нам одним ходить по магазинам… Когда что-то покупаешь, мужчины невыносимы…

Лиза безразлично согласилась. Возможно ли, чтобы кто-нибудь поверил в искренность ее брака? Надя и Фредерик, казалось, говорили своими взглядами, что они думали о предстоящей свадьбе, и Лиза считала, что в тысячах других глаз угадывалась одна и та же мысль. Впрочем, какая разница?! Она не станет жить среди этих людей… И если Карелин хочет доставить ей удовольствие, то он постарается как можно больше времени жить рядом с ее отцом в доме Керловых.

Глава 3

Просьба Лизы наполнила Александра радостью. Она означала, что ему не придется долго жить в петербургском особняке, и он сможет продолжать свои земельные эксперименты. Князь искренне любил полковника, а к Дмитрию относился по-родственному нежно, проявляя терпимость старшего брата, который всегда прощает младшему его безумства. Но кое-что тревожило Александра и, находясь рядом с Катей, он делился с ней своими опасениями.

— Все так и крутятся возле Лизы, мешая мне.

— Ужо придет день, батюшка, когда она будет только твоей, — уверяла Катя.

— Придет, — оживлялся Александр. — Знаешь, я так этого жду, у меня столько надежд и мечтаний, что это кажется сном. Мне не верится, что сбудутся мои мечты, и сон станет явью.

— Эх, батюшка, оно всегда так, когда сильно чего-то хочешь… ты родился не для того, чтобы надеяться, да ждать… ждать-то, оно князю ни к чему.

— Князь! — с горькой иронией ответил Карелин. — Если бы ты только знала, Катя, каким ничтожеством чувствую я себя рядом с ней… Вот Лиза, она, как ты говоришь, королевишна!

— Так ведь в доме ты сам королевичем будешь…

— Эх, Катя, никогда не бывать королевичем тому, кто любит так, как я…

Старая служанка ничего не ответила, а только подняла глаза к небу и молитвенно сложила руки на груди, чтобы вознести к небесам свою немую мольбу, и горячо желая, чтобы любимый барин был счастлив!

Полковника Керлова обуревали те же самые чувства, что и Катю. Он видел, что дочь всегда грустна, будто расстроена чем-то, но скрывает это. Его не могли провести постоянные уверения и клятвы девушки в том, что она выходит замуж по доброй воле, потому, что неожиданно полюбила князя, и уже забыла Федора Лаврецкого. Не могли обмануть полковника и притворные улыбки Лизы, и планы, что они строили вместе с матерью, которая, и в самом деле была на седьмом небе от предстоящей свадьбы дочери.

Павла Петровна, со своей стороны, тоже старалась развеять сомнения мужа, боясь, что из-за его глупого желания быть лучше и честнее остальных, она потеряет все.

— Вы поторопились с помолвкой, Павла, но свадьбе не бывать, пока я сам не поговорю с князем начистоту, как велит мне моя честь.

— Иван, зачем начинать все сначала?.. Лиза уже никого не любит… а князь любит ее так сильно, что сумеет завоевать ее сердце… Я уверена в этом.

— Ни ты, ни она не рассказали князю о Лаврецком?

— Ты сошел с ума!.. Зачем ему знать об этом глупом, мимолетном увлечении?

— Просто я хорошо вижу, что творится в душе нашей дочери.

— Ты полон каких-то навязчивых идей. Я сейчас же приготовлю тебе что-нибудь сердечное, чтобы ты спокойно спал. Карелин — самый счастливый мужчина на земле, и Лиза тоже будет счастлива. Я — мать, и отлично знаю, что нашла ее счастье, нашла без вас, которые отродясь не могли ничего найти. Что ты предлагаешь? Утопить дочь в нищете? Пустить нас по миру? Идти на паперть и просить милостыню? Опозорить старшего сына, которому помог Карелин? Так ты добьешься этого, если расстроишь свадьбу.

Керлов сжал посиневшие губы и промолчал. Казалось, с каждой минутой, он задыхался все сильнее. Он опять был побежден. Павла Петровна права: мечтатель, всю свою жизнь он жил, витая в облаках, и его вина, что семья разорена.

— Ты никогда не мог защитить ни семью, ни детей, так позволь хотя бы мне сделать это, — добавила Павла Петровна, ставя окончательную точку в споре.

Час спустя, вернулся домой Дмитрий. Расстроенная Павла Петровна вышла ему навстречу. Дмитрий снова играл, и Павла Петровна с упреками набросилась на сына.

— Всего одна партия, маман, так, по мелочи, по-свойски, опасность-то миновала.

— Довольно, Дмитрий, опасность еще не миновала, и я бьюсь за нас не ради неприятностей и ссор. Сегодня вечером мы с твоим папá повздорили. Он может все разрушить при первой же нашей промашке. Кроме того, я боюсь, что Надин уже написала своему кузену, и тот неожиданно вернется.

— Для чего, по-вашему, маман, я играю в карты с ротмистром Пресковым, если не ради новостей? — довольно усмехнулся Дмитрий. — Я был с ротмистром сегодня ночью, и вот Вам новость — учения продлятся еще две недели из-за того, что много новобранцев. К тому же, я поговорил еще и с Надин. Она согласна с нами, и тоже считает, что Федору лучше ничего не говорить. Впрочем, думается мне, поручик очень быстро узнает о свадьбе, поскольку все только об этом и судачат, но Надин ничего ему не скажет. Если же Федор вернется, я и близко не подпущу его к сестре… Я на все готов, лишь бы он был от нее, как можно дальше… В назначенный день, Лиза станет княгиней Карелиной, и все наши трудности закончатся.

Павла Петровна слушала сына, не перебивая. Дмитрий держался так уверенно, что она поверила ему и улыбнулась.

— Займитесь Лизой, маман, постарайтесь, чтобы она как можно меньше разговаривала с князем, пока не станет его женой, а остальное предоставьте мне. Время летит быстро…