— Николай, когда у тебя останется два патрона, лучше покончить разом… убей меня и себя. Ужасно быть заживо съеденными волками.

— Что ты, матушка, убийство — великий грех… Да и барин, чай, пошлет людей разыскивать нас.

— Не знаю, Николай, не знаю. Разве ты забыл? Карелин празднует… Да твой барин будет счастлив, если я умру. А у тебя жена, дети… Спасайся, Николай, беги к избушке… с теми патронами, что у тебя остались, ты…

Стая приближалась к ним спереди и сбоку. Николай снова выстрелил, но промахнулся. Тогда он выстрелил еще несколько раз. Волки ненадолго отступили, чтобы вскоре снова вернуться в поисках добычи. Патроны закончились, и Николай в отчаянии сел на один из упавших стволов, ожидая смерть. Неожиданно они услышали выстрелы и топот конских копыт. Лиза приподнялась на снегу.

— Лиза! Николай! — отчаянно звал их Александр, и в голосе его звучала неприкрытая тревога.

Сидя на снегу, Лиза гордо молчала, а Николай со всей силы закричал в ответ, чтобы указать, где они. Вскоре к ним подскакал Владимир со слугами, и волчья стая отступила. Александр подхватил на руки обмякшее тело своей жены и пустил коня резвым галопом. Проскакав через лес, Карелин бросил поводья и грубыми шерстяными рукавицами стал растирать щеки, виски и руки Лизы, согревая ее теплом своего дыхания. В смертельной тревоге и отчаянии он крепко прижимал ее к своему сердцу и жарко целовал, чувствуя, как к его глазам подступают слезы.

Но вот из груди Лизы вырвался слабый стон, и князь понял, что она жива. Александр еще крепче прижал жену к груди, пришпорил коня и помчался к дому. Казалось, конь не скачет, а летит над белоснежной равниной…

… Чуть погодя, Наташа терпеливо и сдержанно успокаивала Александра, но в глубине ее слов таилась легкая ирония.

— Обошлось, ничего серьезного… баня, водочный компресс, чарка доброго пунша с коньяком, который мы заставили ее выпить, все как рукой снимут. Заглянешь к ней?

— Нет, — чуть ли не с ужасом отказался Карелин.

— Уверяю тебя, Лиза не заметит, что ты там. Почему ты не дашь ей вернуться к матери?

— Никогда! Ни за что в жизни! Я дал себе слово, что больше не позволю ей увидеться с матерью.

— Ты ненавидишь ее.

— Иногда мне кажется, что я ненавижу весь мир.

— Но не Лизу. Так что выбрось из головы эту затею.

Александр резко отодвинул Наташу в сторону и решительно вошел в спальню. Катя и Нюшка укрывали Лизу единственным одеялом. Карелин с нежностью глядел на жену, но, заметив, что ее ресницы дрогнули, нахмурился, и лизины зеленые глаза увидели высокомерное, грозное и бледное лицо, сурово сдвинутые брови и пренебрежительно сжатые губы.

Когда Карелин заговорил, в его тоне не было и намека на любезность. Он раз за разом твердил, что эта прогулка казалась ему глупой, и Николашка расплатится с лихвой за свое сумасбродство. Лиза просила мужа не наказывать слугу, поскольку он ни в чем не виноват, но князь был непреклонен, и Кате пришлось вмешаться в разговор, прося Александра не разговаривать с женой таким тоном. Карелин раздосадованно повернулся к ней.

— Мне кажется, Катя, ты так же предана новой хозяйке, как и Николашка, — недовольно сказал он.

— Верно, батюшка, — подтвердила служанка, — предана, даже если ты накажешь меня за это…

— Довольно глупостей, не возись около нее, а займись-ка лучше едой.

Лиза с каким-то странным чувством смотрела, как Александр выходит из комнаты. Все вокруг казалось ей сном, и как сон вспоминала она пережитые недавно сцены: белую равнину, вой волков, близкую смерть; высокого, статного человека, спрыгнувшего с коня, а потом руки Александра, прижимавшие ее к своей груди, его губы, его горячие, страстные поцелуи.

Александр подозвал Николашку, и тот рассказал ему, как все произошло, раз за разом повторяя, что говорила Лиза, и как настойчиво она стремилась спасти его. Карелин слушал слугу с серьезным и задумчивым выражением лица. В его глазах тенью промелькнула боль: Лиза сказала, что жизнь ей безразлична, что она предпочла бы смерть. Но вот Александр тряхнул головой, и его зрачки снова полыхнули темным огнем, казалось, пожиравшим его душу. Он достал из карманов пригоршню монет и протянул их слуге.

— Вот, возьми, — тихо сказал он, — это от барыни. Она считает, что вместо кнута ты заслуживаешь награды… Потом, когда ей станет лучше, пойдешь к ней и поцелуешь руку. Она благодарна тебе за твою преданность… — Карелин взглянул на Николашку, наклонился к нему и положил руку ему на плечо: — Я тоже благодарен тебе, спасибо, — закончил он и отвернулся, чтобы скрыть свои истинные чувства от глаз изумленного слуги.

* * *

Катя от души обрадовалась, увидев, что Лиза полностью пришла в себя после вчерашнего ночного кошмара и даже разрумянилась. Она потрогала ее ноги, чтобы убедиться, что опасность паралича миновала, и ласково пожурила:

— Зачем ты это сделала, матушка?

— Я до смерти боялась гуляний, Катя, — призналась та.

— Вчера гулянья закончились рано… А барин-то как напугался за тебя!

— И сильно он встревожился? — спросила Лиза, проявляя живейший интерес.

— Дюже сильно, матушка. Он был так зол, так зол на горемычного Николашку.

— И что он ему сделал?

— Ничего… Ты все еще думаешь, что барин может быть жестоким с таким старым слугой, как Николай? Оно конечно, барин вспыльчивый, но широкой души человек и добрый, чисто дите. Разве ты не замечаешь этого, когда спишь с ним, и он тебя обнимает?

Лиза зарделась от смущения. Она утонула в нахлынувшей волне печали, удовольствия и изумления. Неожиданно она ощутила необузданное, почти неукротимое желание увидеть Александра, слышать его голос и смотреть на него, сидящего рядом с ней.

— Позови Нюшку, — попросила Лиза, — я встану… и спущусь к завтраку. Я отлично себя чувствую, и мне незачем лежать в кровати.

Однако в столовой Лиза нашла только Наташу, мужа там не было. Маслова сказала, что Александр уже позавтракал вместе с ней и уехал осматривать свои владения.

Второй разговор женщин не отличался особой любезностью. Наташа говорила об Александре как о какой-то вещи, в большей степени принадлежащей ей, хотя бы из-за ее преданности и привязанности к нему. В ответ Лиза невольно задела Наташу, заметив, что Катя тоже прислуживала Карелину, но не унижалась, как другие, вызывая тем самым отвращение. Не обращая внимания на эти слова, Маслова попыталась объяснить Лизе, что она была не только работником, но и советчиком и близким, любимым другом Александра.

Этот разговор мог закончиться серьезной ссорой, если бы его не прервал неожиданно вернувшийся домой Карелин. Отослав Наташу под предлогом описи имущества, Александр остался наедине с женой.

— Как я вижу, тебе, к счастью, стало лучше. Не думал, что ты так рано встанешь, — пробормотал он, стараясь казаться безразличным.

Лиза не ответила, и только посмотрела на мужа, словно желая убедиться, что он по-прежнему чужой для нее, но слишком живы и свежи в душе и теле были жаркие воспоминания о его ласках. Лиза глядела на Александра, удивляясь тому, что не замечала раньше, какой он статный, сильный и поистине красивый, не видела, что было нечто чарующее даже в следах ярости, поселившейся в зрачках его глаз, даже в напускном холодном безразличии, с которым он обращался с ней.

— Чудесная погода сегодня, — продолжил Карелин. — Если ты и в самом деле поправилась, мы могли бы съездить в село, повидаться с попом и доставить радость бедным простолюдинам, познакомив их с новой хозяйкой. Я собирался ехать один, но если это не слишком обременит тебя, то…

— Конечно, едем, я только приведу себя в порядок, — ответила Лиза.

— Ты и так хорошо выглядишь. Я не люблю ждать.

— Это не займет много времени. Я только поднимусь наверх и надену шубу… если можно…

— Конечно… а также позавтракай. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли что-нибудь.

— Николашка, — позвал слугу Карелин, — запрягай тройку самых лучших лошадей. Править сам буду… Нюшка, нечего барыне наверх таскаться. Неси ей шубу, меховую шапку и рукавицы не забудь, — строго наказал он.

— В селе одни мужики, — обратился Карелин к Лизе, подумав, что и без того был слишком любезен по отношению к жене. — Даже поп, и тот от сохи… да и все мы здесь такие, кроме тебя, конечно… ты, должно быть, смотришь на нас, как на ватагу дикарей. Потому и уехала вчера. Тебя пугают наши гулянья, так ведь?

— Я плохо помню то единственное, на котором была, — ответила Лиза с расстановкой, глядя Александру прямо в глаза. Карелин покраснел и вызывающе улыбнулся сжатыми губами. Он быстро подошел к жене и, грубо схватив ее за руки, зло процедил сквозь стиснутые зубы:

— Полагаю, у тебя будут более пагубные воспоминания о той ночи, поскольку знаю, что ты испытываешь ко мне лишь презрение и отвращение. Ладно, как тебе известно, той ночью я воспользовался своими супружескими правами, как смогу воспользоваться ими в любой момент, пока царь не разорвет связывающие нас узы, нравится тебе это или нет. — В глазах Карелина мелькнула тень, но в голосе звучала неудержимая страсть, когда он продолжил: — Если бы я хотел, то мог бы сжать тебя сейчас в своих объятиях. И до крови зацеловать твои губы… мог бы побить тебя, как бьет свою законную жену любой мужик… но не бойся, больше я не войду в твою спальню, чтобы донимать тебя своими ласками. Каким бы дикарем я не был, я понимаю, как мучительно для тебя принадлежать одному человеку, в то время как ты любишь другого…

Лиза побледнела, став белее полотна, и высвободилась из сильных рук мужа, оставивших болезненные синяки на ее запястьях. Сам не зная почему, Карелин получал удовольствие от собственной черствости, бессердечно и сурово разговаривая с женой.

— Я должен упрекнуть тебя в том, что ты была неискренна со мной… Что тебе нужно было для спасения отца? Пригоршня рублей? Я с удовольствием дал бы их тебе и без этого фарса и обмана!