– Тогда готовься, саба, – рычит Келлан, после чего без предупреждения врывается в меня, и из горла вырывается крик, похожий на звериный.

– Пожалуйста, нет, – хнычу я тихо, пытаясь сдержать боль и не отключиться.

Тяжелая ладонь опускается мне на ягодицу, и я сильнее прикусываю губу. Чувствую, как сознание начинает неметь, унося меня в забытье, в которое мне никак нельзя. Но оттуда меня вырывает голос:

– Боже, как же я скучал по тебе, Одри. Так чертовски сильно скучал.

Ласковые слова , шепот Келлана, склонившегося над моим телом, его запах и дыхание перебивают привкус и запах крови, грубые слова и боль, которая, кажется, захватила все тело.

– Останься со мной. Это я, – шепчет Келлан, а я чувствую себя так, словно нахожусь между двумя мирами.

Он выходит из меня, развязывает запястья и усаживает на скамью. Теперь я вижу его глаза. По щекам начинают скатываться крупные слезы, которые я не в силах остановить, а Келлан сцеловывает их и шепчет о том, как сильно любит меня. Он медленно входит, а я вцепляюсь ему в плечи. Наши взгляды говорят за нас. Больше мне не нужны слова, достаточно его красивых глаз, чтобы удерживать в сознании.

Келлан ускоряется и вот уже берет меня в привычном ритме. Слезы все еще орошают щеки, но теперь я улыбаюсь. Я смогла. Мы смогли. Это то, что мне нужно: Келлан во мне, его горящий взгляд и улыбка, по которой я так сильно скучала.

– Я так люблю тебя, – шепчу ему в губы и мы целуемся. Жарко, неистово, утоляя голод друг друга.

Никакая терапия не сравнится с тем, что я сейчас испытываю. Голод и такое сильное желание жить, какого не испытывала никогда. Уверенность в том, что сюда никто не ворвется и не причинит мне боли, потому что рядом он, а мои обидчики мертвы. Сердце наполняется настолько сильными чувствами, что, кажется, я могу взорваться только от одной мысли о нас. Голоса в голове звучат все тише, пока совсем не исчезают, растворяясь в первом оргазме из череды множества, которые я еще испытаю с Келланом.

Эпилог

Кто-то скажет, что после изнасилования быстро оправиться невозможно. Но когда твой друг психиатр, владеющий гипнозом, а любимый мужчина – рыцарь в сияющих доспехах, готовый положить к твоим ногам весь мир, ты способна справиться с любыми трудностями.

К этому дню мы с Келланом шли долгих два года. Только сегодня я могу улыбаться искренне, по-настоящему открыв свое сердце. После нашего «целительного» – как назвал его Винс – секса не все сразу стало гладко. Это было только началом. Долгий тяжелый год мы шли к тому состоянию, в котором я пребываю сегодня. Не каждый наш секс заканчивался оргазмом. В первые три месяца чаще всего он заканчивался истерикой, криками и последующими сеансами с Винсом. Потом были панические атаки и бессонные ночи. С этим мы тоже боролись сообща.

Я больше не хожу на йогу с Дакотой. Да, и не вижусь я с ней. Теперь я занимаюсь боксом и активными видами спорта. Так мне легче верить в то, что я смогу дать отпор обидчикам. Хотя каким обидчикам? С тех пор, как я вернулась, Келлан окружил меня такой заботой, что осталось только подушками меня обмотать, чтобы в случае падения я ничего не повредила. Винсу и с ним пришлось провести пару сеансов, чтобы искоренить гиперопеку, которой он одержим в отношении меня.

По прошествии двух лет я могу с уверенностью сказать: я готова продолжать нормальную жизнь и даже строить ее по-новому.

Вхожу в офис и в первую очередь иду здороваться с начальником, чтобы отчитаться за вечерние переговоры.

– Картер?

– Доброе утро, Одри, входи. – Он улыбается и машет мне рукой.

– Твой кофе. – Я ставлю стакан на стол начальника и улыбка Картера растет.

– Плохо прошли переговоры, что ты решила купить мне кофе? – смеется он, снимая крышку.

– Нет, – отвечаю я, плюхаясь в кресло напротив. – Переговоры прошли отлично, и новый клуб мистера Дарка будет оформлять наша фирма.

– Наша фирма в лице?.. – переспрашивает Картер, приподнимая брови.

Я выдерживаю драматическую паузу и отвечаю:

– В лице Одри Абрамс, мистер умник.

Картер хлопает ладонью по столу и откидывается на спинку кресла.

– Так и знал, что твои связи пригодятся! – выкрикивает он, а я смеюсь.

Мой брак с Келланом, любимый клуб «V», лучшие на свете друзья и начальник балагур, который поверил в меня несколько месяцев назад и взял на работу без единого дня опыта, положившись только на стиль в одежде, составляют сегодня коктейль счастливой жизни, в котором я купаюсь, как в любимом теплом карамельном латте.

Бонус

− Я не хочу здесь находиться, − сказала я на ухо подруге и сильно надеялась, что она услышит меня сквозь грохочущую музыку.

− И я тебя прекрасно понимаю, Айви, но, кажется, ты сама сюда хотела прийти, − ответила она.

Я снова осмотрелась по сторонам и содрогнулась. Только в страшном сне я могла себе представить, что когда-нибудь окажусь в ночном клубе, чтобы участвовать в кастинге стриптизёрш. Самое отвратительное во всем этом было то, что я была одной из тех, кто пытался получить эту чертову работу. А все потому что мои родители от меня отказались.

Да, именно так. Мои замечательные заботливые мамочка и папочка отказались от своего ребёнка, потому что я отвергла предложение руки и сердца их партнёра по бизнесу. Чванливого старого уродливого Джейка Сандерса. Человека, у которого не было ничего святого. Но было так много денег, что мои родители были готовы отдать ему на растерзание свою дочь, лишь бы поиметь выгоду от этой сделки.

Как только я сказала «нет», уже в течение часа все мои карты были заблокированы, а на следующий день мою квартиру пришли осматривать риелтор с потенциальными покупателями. Так в один день я лишилась всего.

Я, черт возьми, была к этому не готова. С образованием хореографа и работающей с детьми за копейки в обычной муниципальной танцевальной студии я бы не смогла позволить себе снимать жильё даже на окраине города. Я ходила на эту работу только из чистой любви к танцу.

Я никогда не собиралась строить карьеру танцовщицы. Учиться пошла только ради удовольствия, как и работать. Но вот, кажется, мои навыки и пригодятся.

Я вздохнула, глядя на то, как одна из девочек пыталась сексуально извиваться вокруг пилона, но это была грация деревянной палки. Я перевела взгляд на администратора этого заведения. Ее поджатые губы были ответом на нелепые попытки девушки выглядеть соблазнительно.

Администратор, представившаяся Стеллой, подняла руку, давая знак ди-джею остановить музыку, и в зале тут же повисла тишина.

− Я могу научить ее двигаться! – выпалила я, когда Стелла открыла рот, чтобы что-то сказать. Хотя и так было понятно, что именно она хотела сказать. Девочка должна была выйти отсюда без работы.

Я посмотрела на девушку на сцене, ее большие голубые глаза были наполнены надеждой. Ей, как и мне, здесь было не место. Но обстоятельства – как и меня – вынудили её переступить через свою гордость и прийти в клуб со странным названием «Дарк».

Стелла повернулась ко мне и вопросительно приподняла бровь. Она ждала ответа. Под её испытующим взглядом я выпрямила спину.

− Я могу научить её танцевать.

Рядом с ней сидел её помощник Том, он фыркнул и скривился. Стелла продолжала смотреть прямо на меня.

− Я хореограф по образованию. Через пару недель она будет одной из лучших.

Стелла медленно прошлась взглядом по всему моему телу. Вернувшись к глазам, она произнесла своим хриплым голосом курильщика со стажем:

− Что ж, хореограф, тогда покажи, на что ты сама способна.

Вставая, я мысленно благодарила своего преподавателя миссис Симмонс за её любовь к танцам на пилоне и усердие в преподавании. Я знала, какие именно фигуры я покажу Стелле, чтобы она не сомневалась в моих способностях.

Мои каблуки стучали по деревянному полу, эхом отдаваясь от стен пока я шла к сцене. Поднявшись по ступенькам, я подбадривающе похлопала испуганную девочку по плечу и тихо сказала:

− Иди.

Девочка еще раз посмотрела на меня с надеждой и ушла со сцены.

− Какую музыку включать? – спросил ди-джей.

− Какую угодно, − ответила я, взявшись за пилон и подняв голову вверх.

− О, уверена в своих силах, − пробормотал Том, но в тишине помещения я услышала каждое его слово.

Ты сможешь, Айви. Ты справишься. Я глубоко вдохнула и посмотрела на подругу. Лили стояла, сцепив руки в замок так сильно, что побелели костяшки. Она поддерживала меня, несмотря ни на что. Ни на запрет её родителей общаться со мной, ни на то, что я отказалась от её финансовой помощи. Вот так поддерживают друзья, с которыми ты вырос вместе.

После того, как родители лишили меня финансирования, Лили – чуть ли не единственная подруга, которая продолжила со мной общаться. Первые несколько дней я жила в её квартире, пока не нашла себе собственное жильё. Маленькую квартирку в ужасном районе, с запахом плесени и прокуренную до невозможного. Но это было место, которое я могла оплачивать. С трудом, но всё же.

Первые пару дней я спала с открытыми окнами, чтобы проветрить. Пока соседка – темнокожая проститутка по имени Кармен – не сказала, чтобы я так не делала, потому что пока я сплю, могут забраться воры и вынести всё, что у меня там есть. Особо терять мне было нечего, но я бережно хранила свой ноутбук, телефон и несколько украшений, которые у меня остались от старой жизни. И лишиться всего этого я не могла, потому что не могла позволить себе купить новые. Моя вторая подруга Одри пыталась уговорить меня жить с ней в ее квартире, но я отказалась. Мы постоянно спорили с ней из-за денег, потому что она каждый раз вкладывала мне в сумочку крупную сумму, пока я отворачивалась, и я обнаруживала ее уже дома. Нужда заставляла тратить их, чтобы питаться и оплачивать жилье, зато теперь я редко оставляла сумочку без присмотра. Ненавижу сочувствие и жалость. Я должна была сама все сделать.