— Некоторое время назад, — бросил он, взяв фруктовое пирожное.

Кларисса нахмурилась:

— Не понимаю. Мы встретились совсем недавно. Когда же вы успели нанять горничную?

— В доме были другие жильцы, — мягко пояснил он. — Надеюсь, тебя это не опечалит.

Конечно! Как она глупа! В том доме он селил всех своих содержанок. На то время, пока длилась их связь. А слуги, разумеется, прислуживали каждой очередной фаворитке.

— Конечно, нет, — покачала она головой. — Я просто не сразу сообразила.

— Но не беспокойся, — заверил он, — дом обставлен исключительно для тебя. Никаких... неприятных воспоминаний о предыдущей обитательнице. И мои слуги прекрасно вышколены. Они служат мне и только одной хозяйке дома.

Кларисса сумела выдавить не слишком радостную улыбку.

— Дом будет готов завтра. Мой экипаж приедет за тобой и перевезет тебя туда. Полагаю, вещей у тебя мало?

— Саквояж с несколькими платьями. Ничего тяжелого.

Джаспер кивнул.

— Если ты наелась, давай удалимся в библиотеку, там уже разведен огонь.

— Мне следовало бы вернуться на Кинг-стрит и подготовиться к переезду, — нерешительно пробормотала Кларисса.

— Всему свое время, — отрезал Джаспер. — Просто невежливо, в конце концов: отобедать в приятной компании и поскорее бежать на новые пастбища, дорогая. Хотя у вас, по-моему, это уже вошло в привычку.

— Вовсе нет, — сухо ответила Кларисса. — Скорее уж это верно исключительно в вашем случае. Но сейчас я думаю только о том, как скоро мы сможем быть вместе, если я буду готова к приезду кучера уже с самого утра.

— О, ты невероятна! — рассмеялся пораженный такой дерзостью граф. — Ты принимаешь меня за совершенного идиота? — Он обнял ее за плечи и увлек в библиотеку. — Это заслуживает штрафа, мадам.

Кларисса настороженно уставилась на него. В глазах графа по-прежнему сверкали искорки смеха, но появилось и еще что-то — постепенно усиливающаяся напряженность, пугавшая и волновавшая ее одновременно. И снова это странное ощущение внизу живота... Снова жар распространяется по телу. Снова закипает кровь.

Граф подступил ближе, сжал ее плечи и заглянул в глаза.

— Хотел бы я знать, кто ты на самом деле, — пробормотал он за мгновение перед тем, как поцеловать ее.

Поцелуй был неспешным, но крепким, словно он хотел получить ответ, изведав вкус ее губ, ощутив запах кожи, почувствовав мягкость тела. Его руки были повсюду, гладили спину, притягивали к чему-то твердому, восставшему у самого ее лона.

Ее собственное дыхание стало прерывистым, а руки тоже задвигались, скользнув под его камзол, чтобы ощутить тепло его кожи сквозь тонкий батист сорочки. Погладили спину, бугрящиеся мышцы плеч и ягодиц. Интимность этих ласк сводила ее с ума. Ее глаза были закрыты, и она изучала Джаспера только руками, кончиками пальцев, и хотела, хотела большего... Хотела, чтобы это продолжалось вечно.

На этот раз Джаспер отступил первым. Провел пальцем по ее алым от поцелуев губам, погладил по щеке. Обвел изгиб уха, отчего по ее спине прошел озноб. В глазах его играла понимающая улыбка.

— Так-так, — пробормотал он. — Какая глубина страсти скрывается в вас, дорогая! Похоже, предвкушение действительно обостряет ощущения!

Но Кларисса была слишком потрясена, слишком растеряна, чтобы реагировать. Граф наклонился и легонько поцеловал ее в уголок губ.

— Возможно, мне действительно следовало бы отослать тебя домой немедленно. Думаю, мы куда больше насладимся кульминацией, если все будет сделано как полагается. Завтра ночью, Кларисса.

Он открыл дверь.

— Крофтон, пошлите за экипажем. Мистрис Ордуэй едет домой. Да, и позаботьтесь о нагретом кирпиче и меховой полости.

— Немедленно, милорд.

Крофтон ничем не выдал своего изумления. Он не мог припомнить второго такого случая, когда хозяин привел бы ночную бабочку и отослал обратно, не уложив в постель!

Кларисса глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— Моя шляпка и перчатки...

— В холле. Генри сейчас принесет.

Он обнял ее за талию, повел за собой, и оказалось, что лакей действительно стоит у двери.

— Позволь... — прошептал Джаспер и, надев ей шляпку, с легкой улыбкой поправил поля, а потом завязал ленты под подбородком. — До чего же очаровательно фривольный головной убор!

Кларисса натянула перчатки, отчетливо сознавая, что пальцы немного дрожат. Поэтому она сцепила руки и ответила ослепительной улыбкой.

— В какое время ожидать завтра вашего кучера?

— Какое тебе подходит? — серьезно спросил Джаспер.

— Я буду готова к середине утра.

— Значит, он прибудет в срок.

Граф, снова обняв ее за плечи, подвел к двери. Они вышли в ночь как раз в ту минуту, как подъехал экипаж. Кучер в ливрее спрыгнул с козел и поспешил открыть дверь. Опустил лесенку и поклонился хозяину и даме.

— Спасибо за восхитительный вечер, милорд, — прошептала Кларисса, подавая ему руку. — Увидимся завтра.

— О, в этом ты можешь быть уверена.

Он поднес ее руку к губам и отступил:

— Спокойной ночи, Кларисса.

Ответ не сразу пришел ей на ум, поэтому Кларисса ограничилась тем, что улыбнулась и махнула рукой. Дверь закрылась, и она оказалась в благословенной темноте роскошного экипажа. Ноги грел горячий кирпич, а на коленях лежала теплая овчинная полость. Она стала размышлять, как выбраться из переплета, в который попала по собственной воле.

Либо утром она сбежит с Кинг-стрит и сделает все, чтобы ни матушка Гриффитс, ни граф больше никогда ее не увидели, либо придется отдать Джасперу свою девственность. Словом, либо она откажется от надежного плана спасения брата, либо заплатит за покровительство и защиту графа своей невинностью.

Вроде бы выход есть... И в то же время в глубине души она сознавала, что выхода нет. Да и не хочет она искать выход. Волна страсти и вожделения, нахлынувшая на нее в этот вечер, наполнила ее глубочайшим восторгом. В свете этих чувств ее девственность казалась чем-то незначительным, и поскольку другого способа выручить брата не было, лучше смириться и подумать, как сделать так, чтобы граф не догадался, что в его постели лежит неопытная девушка.

— Кинг-стрит, тридцать два, мадам.

Она с ужасом осознала, что лошади стоят, а кучер уже открывает дверцу.

— Так быстро... Спасибо вам.

Она неохотно развернула полость, сняла ноги с горячего кирпича и оперлась на руку кучера, чтобы выйти из экипажа. Дом, как всегда, горел огнями; на улицу, как всегда, выплескивались смех и музыка. На крыльцо поднимались два явно подвыпивших джентльмена.

Девушка улыбнулась кучеру, пожелала спокойной ночи и поспешила к двери. Дворецкий незамедлительно ее впустил. Кларисса побежала к себе, ожидая увидеть темную холодную комнату, но в камине полыхало приветливое пламя, повсюду горели свечи, а постель была расстелена.

Кларисса отшвырнула шляпку и перчатки и села на край кровати. Ей нужен совет, а кто для этого подходит лучше, чем Мэдди или Эмили... Как, впрочем, и любая женщина, работающая в этом доме.

Она позвонила.

— Что угодно, мисс? — спросила мгновенно появившаяся горничная, старательно избегая смотреть в сторону кровати.

— Эмили... или Мэдди... Они сейчас заняты с джентльменами?

— Мисс Эм свободна. Она сейчас в салоне. Мисс Мэдди занята.

Кларисса уже успела усвоить, что, когда у девушки нет посетителей, она должна ожидать в салоне, на случай если в дом забредет джентльмен, не имеющий здесь постоянной привязанности. Ему следует предложить бокал вина, занять светской беседой, пока он выбирает девицу на ночь.

— Не могли бы вы кое-что передать Эмили?

— Возможно, — с сомнением протянула горничная.

— Спросите, не найдется ли у нее минутки прийти ко мне... и Мэдди пусть тоже придет. Если освободится, конечно.

— Мистрис Гриффитс не велит запирать входную дверь до четырех утра, — сообщила горничная.

— Я это знаю. Но если вдруг кто-то из них по случайности не будет занят, не могли бы вы все-таки передать мою просьбу? Это очень важно.

Девушка пожала плечами.

— Обязательно. Если удастся, конечно. Что-то еще?

— Нет, спасибо, — покачала головой Кларисса.

Горничная ушла, а Кларисса разделась и, обнаженная, стала перед зеркалом, разглядывая себя: тоненькая женщина с ничем не выдающейся грудью, узкими бедрами и длинными ногами. Ее тело никак нельзя было назвать роскошным. Вряд ли оно способно возбудить мужчину! Но может, мужчина разглядит в ней то, чего не видит она?

Кларисса накинула халат и легла. Можно немного поспать, пока не придут Эмили или Мэдди. Но сон не шел. Что она будет испытывать завтра в это же время?

Ее переполняла неуемная энергия, и сна не было ни в одном глазу. Наконец она встала, подошла к окну и уселась на широком подоконнике, наблюдая за сценками уличной жизни.

Спит ли сейчас ее брат? Находится ли в пьяном ступоре, после насильно влитой в него ложки джина? Дрожит ли на промозглом чердаке и голоден так, что пустой живот прилипает к позвоночнику?

Она придет за ним в воскресенье. Только послезавтра... Нужно иметь безопасное место, куда можно привести его. В тепло и уют, где он восстановит силы, станет похожим на прежнего крепкого веселого мальчика.

В сердце кипела ненависть к дяде. Она бы убила его, представься такая возможность! Но сейчас важнее всего спасти Фрэнсиса. Ему нужно выжить еще один долгий день. И он выживет!

Она была так поглощена своими невеселыми мыслями, что не услышала, как открылась дверь.