Однако, присмотревшись, она заметила, что стекла во всех окнах целые, а прежде облезлые деревянные панели выкрашены в болотный цвет. Тем не менее в ее воображении это по-прежнему был заброшенный мрачный дом, к которому невозможно приблизиться без содрогания.

Серена пошла по тропинке, ведущей к дому и на вершину скалы. Когда она была здесь в последний раз, по этой тропинке, заросшей сорняками и ежевикой, с трудом мог продвигаться один человек. Помнится, Холту однажды даже пришлось придерживать колючие ветки, цеплявшиеся за ее хлопчатобумажную юбку. Теперь же дорожка была расчищена и расширена, а в застывшей грязи виднелись следы автомобильных шин.

Девушка остановилась, не решаясь идти дальше из опасения, что ее обвинят в нарушении границ чужих владений. От дома не доносилось ни звука. Тишину нарушали лишь пронзительные крики морских птиц, паривших в вышине, да грохот волн, разбивавшихся о камни у подножия утеса где-то далеко внизу.

Наконец она вышла к подъездной аллее. Сквозь голые ветви деревьев, в которых кружились снежинки, виднелся лишь кусочек здания, так как увитый темным плющом дом, прочно сидевший в своей естественной нише в горах, обращенных к морю, заслоняли дубы и вечнозеленые деревья.

Заинтригованная, она медленным шагом двинулась к дому между деревьев. Его обитатели никак не давали о себе знать. Взглянув на высокую щипцовую крышу, Серена, как и в детстве, испытала страх, хотя от ее внимания не укрылось, что в кровле больше нет пустых мест: она была умело залатана новой красной черепицей, почти не отличавшейся от старых плиток.

Вход в дом преграждала прочная дверь с массивным чугунным кольцом в центре, от которого расходились в разные стороны остроконечные чугунные лучи. Серена приблизилась к крыльцу, желая получше рассмотреть столь необычную дверь, напоминавшую средневековые ворота. С другой стороны, эти лучи могли символизировать все что угодно.

Логово нечистой силы, промелькнуло у нее в голове. Зачем она сюда пришла?

Серена отступила на шаг, собираясь уйти, и застыла на месте, услышав шум. Дверь начала отворяться. Расходившееся от страха сердце едва не выпрыгивало из груди. Она хотела закричать, но из горла вырывалось только прерывистое дыхание. Потом сознание зафиксировало вырисовывающийся чуть в глубине силуэт.

Серена приковалась взглядом к фигуре в дверях, облаченной отнюдь не в длинный балахон с остроконечной шляпой, а в джинсы и темный свитер.

— Боже! Что ты здесь делаешь? — вскричала девушка. — Ты до смерти меня напугал.

Холт смерил ее взглядом и медленно раздвинул в улыбке губы.

— Я ждал тебя, — тихо произнес он. — Я не забыл, как этот дом всегда манил тебя, потому набрался терпения и ждал. Я знал, что рано или поздно ты обязательно придешь сюда.

Глава 7

— Что ты здесь делаешь?

Серена догадывалась, что у нее смешной вид. Она таращилась на Холта, как на привидение. Уж кого-кого, а его-то она точно не ожидала встретить в «скверном доме».

— Я здесь живу, — рассмеялся Холт.

— В «скверном доме»?

Его лицо приняло серьезное выражение.

— Как ты сказала? Надо же, — мечтательно промолвил он, — я совсем позабыл, что мы когда-то окрестили его так.

Серена непроизвольно поежилась.

— Не представляю, как ты мог. Поселиться здесь. В таком отдаленном месте.

— Я был совсем отшельником, пока обустраивал этот дом для жилья, — сказал Холт. — Жил в фургоне на вершине скалы.

— Не может быть! — расхохоталась Серена.

— Правда, фургон был большой, — продолжал Холт. — Целый дом на колесах. С электричеством и водопроводом.

— Жаль, я не видела.

— Заходи. Посмотришь, как живу.

Он распахнул дверь шире и, отступив в сторону на шаг, жестом пригласил девушку в дом.

— Нет, что ты. — Ее взгляд вновь приковался к эмблеме на двери. — Жуткая дверь, да?

— Ты имеешь в виду компас? — Он насмешливо сдвинул брови.

Серена пригляделась. Действительно, компас.

— О, черт! — фыркнула она. — А я поначалу приняла его за какой-то зловещий знак. Знаешь… вспомнила старуху с метлой, которая гоняла нас в детстве…

Холт, тряхнув головой, громко расхохотался.

— Серена Кордер, я и подумать не мог, что ты способна верить во всякие бредни про черную магию. Раньше ты была гораздо рассудительнее.

— Все равно, согласись, странная дверь.

— Не спорю. Это опытный образец одного неосуществленного проекта.

— Впервые слышу, чтобы так описывали дверь. — Серена была заинтригована.

— У нас возникла идея — у нас с Максом…

— У тебя с Максом?

— Выслушай меня, хорошо? Дела на заводе не всегда шли так гладко, как сейчас. Макс задумал заняться изготовлением красивых дверей и стал прикидывать, можно ли поставить их производство на широкую ногу. Правда, выяснилось, что двери, со всем этим железом в середине, будут чертовски тяжелыми.

— Да, — кивнула Серена. — Она и на вид тяжелая.

— Если бы проект выгорел, он принес бы целый миллион прибыли, — продолжал Холт. — Идея была блестящая, но производство таких дверей требовало огромных затрат. Да к тому же они не всегда получались как надо. Не удавалось прочно впаивать железо в дерево. Это единственная уцелевшая дверь.

— А все-таки можно было осуществить проект? Если бы отец уделил его разработке больше времени?

— Кто знает? — пожал плечами Холт. — Завод вскоре стал давать хорошую прибыль, а у Макса не было ни времени, ни лишних людей, чтобы заняться проектом как следует.

— Значит, говоришь, завод пережил тяжелые времена?

— Да, одно время приходилось не сладко. Макс беспокоился не о себе. Он готов был землю свернуть, только бы не лишить людей работы.

— Ты, очевидно, говоришь о каком-то другом Максе Кордере, — съязвила Серена.

— Верно, о другом. Он сильно изменился после твоего бегства. Стал мягче. Ему очень тебя не хватало.

— Я тоже не на курорте отдыхала, — отрезала она.

— Он из-за этого едва не порвал с тетей Мари.

— Даже так? — заволновалась девушка.

— Да, — подтвердил Холт. — Все полетело кувырком. Макс просто ополоумел от беспокойства.

— В последние две недели жизнь здесь опять сошла с нормальной колеи, да?

— Ты говоришь об отце? — тихо спросил он. — Поэтому ты и вернулась?

— Да, — ответила Серена, глядя ему в лицо. — И, думаю, по этой же самой причине я, оставив свой автомобиль на центральной дороге, поднялась сюда. Это ведь тот самый выступ, с которого он сорвался?

— Да.

— Он к тебе приходил, Холт?

— Меня в это время здесь не было, — ответил он. — Я уезжал в Шотландию, отвозил локомотив для тематического парка.

— Неужто в дебрях Шотландии есть тематические парки?

Серене казалось, что Холт над ней смеется.

— Я не стал бы гонять по горам грузовик, если бы не был абсолютно уверен, что в конце концов наградой мне будет тематический парк.

Холт пристально посмотрел на девушку.

— Но в принципе не исключено, что отец приходил к тебе? Он ведь не знал, что ты уехал, да?

— Как это не знал? Подобные путешествия я планирую заранее, Серена. Там через некоторые селения без полицейского эскорта не продраться. Я только накануне сообщил Максу, что уезжаю до выходных.

— Прости… Я не сообразила…

— К чему ты клонишь, леди?

Холт прищурился.

— Странно все это. Что привело отца на скалы в холодный январский день? И потом, он знал это место как свои пять пальцев; он просто не мог ни с того ни с сего взять и оступиться.

— Ну и ну! Что ты хочешь сказать? Что его кто-то столкнул?

— Черт, нет! Я… я просто желала бы знать, что у него было на уме, вот и все. Был ли он чем-то встревожен… или болен…

— Встревожен или болен настолько, чтобы покончить с собой? — сердито уточнил Холт. — Забудь об этом. Тебе прекрасно известно, что Макс был стойкий мужик. Да и с чего ты вдруг решила выступить в роли заботливой дочери? Ты его всегда ненавидела. На дух не выносила.

От слов Холта на душе стало противно и гадко. За последние две недели ненависть к отцу улетучилась. Но понимание пришло слишком поздно: она уже не сможет сказать ему «прости».

— Ты, я вижу, Холт, как всегда в своем амплуа, — промолвила Серена, мучительно сглотнув комок в горле. — Не утруждаешь себя любезностями. Если уж бьешь, так обязательно ниже пояса.

Холт, задрав голову, несколько секунд смотрел на хмурое небо, затем перевел взгляд на ее лицо.

— Ладно! — проговорил он. — Допустим, я верю, что ты изменилась. Допустим, верю, что домой вернулась другая Серена. Серена, сумевшая наконец-то по достоинству оценить своего отца. Но какой теперь смысл устраивать разбирательства? Что это даст тебе? И, если уж на то пошло, чем поможет ему? Макс сорвался! Было произведено вскрытие, полиция провела расследование. Подозрительные обстоятельства никак не остались бы без внимания.

Серена сморгнула с ресниц снежинки.

— Я просто не смогла бы примириться с тем, что он решился на какую-нибудь… глупость… из-за меня, — сказала она.

— Значит, ты совсем не знала своего отца, если допускаешь подобное.

— А я и не знала его. — Серена повернулась боком. — Потому и не нахожу себе места. Мне давно следовало повзрослеть, — пробормотала она. — Только теперь начинаю понимать, что все эти десять лет вела себя, как самая последняя эгоистка, хотя признаваться в этом горько и стыдно. — Она надменно взглянула на него. — Я поднимусь на скалы. Хочу своими глазами увидеть это место…

Девушка бегом бросилась назад к тропинке, потом повернула к скалам. Сразу надо было идти туда, ругала она себя. Столько времени зря потеряла у «скверного дома».