Марта Гронская - Непозволительно близко

– А вот тут ты ошибаешься. Ужас любых отношений заключается в том, что они зависят от двоих. Ты можешь быть самым лучшим, верным честным преданным, но это не гарантирует равным счетом ничего. – Заключаю я. Безмозглая малолетка.

Вот черт, кажется, своей речью я разбудила в себе старые раны.

Я поднимаю глаза, и вижу, что все внимательно меня слушают.

Пустышки…мне жаль их, бесчувственные, да откуда им знать о любви? Они знают котировки валют, сколько стоит земля, электроэнергия или рабочая сила. Любовь, не смешили бы меня своими вопросами о ней!

– Да, а еще любовь, это когда тебе весь день рассказывают о 95 бензине, а ты слушаешь, еще попутно собираешь грязные носки по квартире, готовишь борщ и гладишь рубашку! – Подытоживает Юля, она немного расслабила обстановку.

– Это быт семейной жизни, без него никак. – Кирилл подбадривает и целует свою жену.

– Витя тоже вчера подпил да? – Анжелика выкатывает свою грудь на стол и пристально смотрит ему в глаза. Не стесняется соблазнять шефа при всех. Потом посматривает на Марию, понятно, что она имеет ввиду. Мистер популярность сегодняшнего дня безразлично отвернул взор в сторону озера. А по мне, он просто грубый, наглый, зазнайка. Бурак совсем другое дело. Я не могу налюбоваться им. Умный, красивый, деликатный и вежливый. Идеальный мужчина.

– Я не пью, откуда такая информация.

– Я видела тебя с картами только в двух случаях, либо пьяным, либо в отвратительном расположении духа.

– Я не пью и не играю, Анжелика. Вчера была одна единственная партия на редкость удачная для меня. – Он переглядывается с Бураком.

– Как думаешь, на что они играли? – спрашивает шёпотом Юля.

– «Экономику» разыгрывали.

– То есть?

– Мария выходила сегодня из номера Виктора, я видела утром.

– А, ясно, я так и подумала, что о чем-то пошлом они говорят.

– Это не удивительно для такого круга людей как они.

– Витя у нас не пьет, не курит, не играет, серьезный, холостой парень, прям мечта, а не мужчина! – Бурак смеется, обводит всех девушек взглядом.

– Мой братик идеал, никому его не отдам. – Теона обнимает Виктора за шею, чмокает в щеку и отходит к бару с Анжеликой.

Лицо Виктора непроницаемое, серьезное, брови сведены.

– Не часто таких встретишь, да? Еще и скромный, молчит все время. – Бурак все не уймется. Тут я не выдерживаю:

– «Что-то недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин и застольной беседы. Такие люди либо тяжело больны, либо втайне ненавидят окружающих».

Кирилл взорвался, он начал смеяться как сумасшедший, Бурак вместе с ним. Виктор поначалу серьезно смотрел на меня, потом на лице показался оскал – это его подобие улыбки. Я удивлена, думала, он кинет в меня чем-нибудь. 

В понедельник с утра я направилась в офис с огромной папкой документов.

– Вы записаны на встречу? – спрашивает меня высокая блондинка за стойкой, на этаже администрации.

– Нет.

– У Виктора Робертовича весь день расписан.

– Мы договаривались с ним. Спросите у него, пожалуйста.

– У него деловая встреча.

Прождав на диване с полчаса, я решила вновь узнать.

– Через двадцать минут у него конференция, а потом кофе. Если вы договаривались, так позвоните ему на сотовый.

– У меня нет его телефона. – Как назло я почистила память в телефоне, да, честно говоря, мне не сильно хочется звонить.

Прождав еще час, я опять подхожу к секретарю.

– Занят.

– Я зайду после обеда.

– Хорошо.

Я прогулялась по магазинам, злясь на мистера президента. Вечно они заняты эти директора, а мне вот, обычной смертной, заняться больше не чем, кроме как битый час ждать его в надежде провести с ним малоприятный разговор, который займет максимум пять минут!

К 14:00 я возвращаюсь.

– Виктор Робертович на совещании.

– Что ж, я подожду. А Бурак тут?

– Нет, он улетел в Стамбул на встречу.

Через час я слышу голос Виктора в коридоре:

– Я опаздываю в аэропорт, как прилечу, тогда станет ясно. Увидимся в Стокгольме на выставке. Нет, конференция в Стамбуле, завтра. Держите меня в курсе. Виктория?

– Добрый день. Простите, если отрываю.

– Я ждал вас с утра. Света, два черных кофе, Вика вы со сливками предпочитаете?

– Не стоит, если вы опаздываете…

– Сливки отдельно, круассаны или что там еще есть, мой билет и водителя через пятнадцать минут.

– Я боюсь вы не успеете в аэропорт, Виктор Робертович.

– Светлана, исполняйте. Вика, пойдем.

Я потихоньку бреду в кабинет. Уже по привычке чувствую себя серой мышью. На мне джинсы, белая футболка Levis кеды. Он тоже в джинсах и белой рубашке, только он выглядит как бог. Загорелый, высокий, гордый и властный. Еще, злой и высокомерный зазнайка! Когда мы заходим в его кабинет, на диване сидит Мария и листает какие-то бумаги.

– Мария, вы свободны.

– Но мы не договорили… Здравствуй Вика.

– Привет, – сухо здороваюсь я. Понятно, чем он так занят, ее декольте можно с Марса рассмотреть!

– Мария, вы свободны. – Он явно не любит повторять дважды. С ее лица сползает улыбка.

– Почему ты не позвонила, Виктория?

– У меня нет вашего номера.

– Запиши, – он дает мне визитку. – Леонида нет, зачем уходить? Вы наверняка передумали, Вика.

– Его уволили?

– Да. Ты думаешь, я бы работал с таким человеком?

– Говорят, его побили?

На его лице не дернул и мускул.

– Вика, я повторяю вопрос, Леонида нет, зачем уходить? – и опять второй раз его тон стал жёстче.

– Я, я… в общем, Виктор Робертович, вы видите, не вписываюсь я в вашу компанию.

– Вика, давай так. Меня неделю не будет. Отдохни. Положи сюда документы и забудь на время о работе. Ты ведь учишься, да?

– Да.

– Как успехи?

– Мне тяжело дается учеба, но я справляюсь.

– Не сомневаюсь. Передохни, удели время учебе. Я приеду и разберемся.

Света приносит кофе, поднос с горячими булочками, круассанами, шоколадом. Мне ее немного жаль, работать каждый день бок о бок с этим выскочкой.

– Звонят наши партнеры из Гамбурга, говорят, что встречу невозможно перенести на неделю вперед. Они требуют двадцать третье июня.

– Стокгольм у нас двадцать шестого?

– Да.

– Значит, бери билеты Санкт-Петербург-Гамбург двадцать третье июня, Гамбург-Стокгольм двадцать шестого.

– Хорошо. На следующих выходных вы планировали встречу с мамой, билеты покупать?

Она и о таких вещах знает? Он вообще сам что-нибудь делает?

– Нет, планы на выходные изменились. Не ожидал, что это так скоро произойдет. Если будет звонить, передай, что я постараюсь заехать

– Напоминаю, ваш самолет через один час пятьдесят минут.

– У меня нет проблем с памятью, переведи звонок. – Виктор указывает мне на кофе и булочки.

И какой же он хам, бедная девушка. Она, молча, выходит. Виктор берет телефон и начинает говорить по-английски. У него красивое произношение, говорит он так же свободно, как и на немецком. Через три минуты кладет трубку.

– Ты не обедала, пока ждала так долго?

– Да нет, в общем, не стоит, я пойду.

– Садись, – он как обычно приказывает, но улыбается, а мне от этого не легче. – Хорошо вчера доехали?

– Да.

– Виктория, в вашем положении надо прибавки к зарплате просить, а не увольнения.

– В смысле? – мои глаза полезли на лоб.

– Ну, мне немного о вас известно. Но я знаю, что в ваших планах покупка земли, кредит за машину, живете вы одна, платите ипотеку, мне продолжать?

– Я не одна живу, со Славой.

– Со Славой… То есть он ваш парень?

– Нет.

– «Никогда и ничего и не просите, никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас». Да, Виктория?

Вот черт, это отрывок из моего любимого романа. Он, как и я в тот день на базе отдыха, процитировал «Мастера и Маргариту». Виктор видит мое удивление.

– Я думала, вы обиделись вчера. Я не должна была так говорить.

– Виктория, мне тридцать четыре года. Я никогда не обижаюсь, не в моем стиле. Я либо прекращаю отношения, либо отвечаю тем же. И я вновь повторяю, зачем вам уходить? – Каждый раз, когда он повторяет, меня в дрожь бросает от его голоса!

– Это мое дело. Я, я просто боюсь, что я только мешаю. Мы знакомы месяц, а от меня вон уже сколько проблем. Вы не видите, я человек – несчастье. И думаю я не головой, как вы верно подметили, а другим местом. Я боюсь подвести Кирилла, тем, что допущу ошибки в работе, ведь я обязана ему за нашу встречу.

– Надо не забыть сказать ему спасибо за это, – произносит он тихо. Таких глаз я не видела. Светло-карие, теплые как мед. Только вот ему то, за что благодарить?

– У вас зрачков не видно, Вика.

– Что? – кусок булки выпадает из моего рта. Виктор подает салфетку и немного улыбается.

– Я говорю глаза у вас очень темные, карие, даже зрачков не видно.

Я только что о его глазах думала, он что, мысли читает?

– Сколько сейчас времени не подскажете?

– У меня нет часов.

– Мне и правда пора. Я позвоню, когда приеду.

– Зачем? То есть, ну это же мне надо, у вас наверняка куча других забот.

Он не ответил. Когда мы спускаемся на лифте, он надевает ветровку и легкий запах его тела дурманит меня. Но самый сексуальный и соблазнительный аромат мужчины – это его уверенность и спокойствие, и Виктор пахнет умопомрачительно. Я осознаю, что меня невообразимо тянет к этому человеку. Он кажется таким большим и сильным, я ниже его на целую голову. Виктор поворачивается и смотрит на меня сверху вниз.