Марта Гронская - Непозволительно близко

Напряжение нарастает, мое сердце вот-вот выпрыгнет, я убираю его руку с подбородка и наклоняюсь к губам, слегка касаюсь их, обнимая его за плечи. Внезапно он крепко сжимает мою талию и садит на себя сверху, обхватывает голову сзади и впивается в мои губы. Миллионы мурашек пробежали по телу задержавшись на груди, потом животе и бедрах. Никогда меня так не целовали, его нежные мягкие губы, сладкий язык и объятия такие крепкие, что даже больно. Я начинаю раскачиваться взад и вперед, он поднимает мою юбку и обхватывает ягодицы. Мои пальцы дрожат, я судорожно пытаюсь расстегнуть его рубашку. Я забыла обо всех своих комплексах, пусть делает со мной что хочет, только делает! У Виктора великолепное тело, он идеален по всем параметрам. Провожу ладонями по волосатой груди и твердым мышцам. Одна его рука по-прежнему на моем затылке, до чего же этот властный и грубый жест возбуждает. Вторая рука скользит под бюстгальтер, пальцы останавливаются на соске и крепко сжимают его. Я слышу его хрип, он еще крепче сжимает меня и снимает топ, резко кладет меня на сиденье и оказывается сверху. Я чувствую какой он сильный, властный, немного грубый.

– Какая ты сладкая, Виктория. – Его рука у меня между ног. – Ты хочешь меня?

– Да, – выдыхаю я.

– Тогда попроси меня.

– Что?

– Я хочу услышать это. Ммм, ты уже такая влажная. – Да он издевается не иначе. Виктор кусает меня в шею, я вскрикиваю, но понимаю, что хочу еще, еще укосов, поцелуев, его.

– Еще…

– Говори!

– Витя, пожалуйста.

– Ты веришь мне?

– Я… я не знаю…

Виктор тут же останавливается. – Почему нет? – он тяжело дышит и смотрит мне прямо в глаза.

– Почему ты спрашиваешь, ты что, извращенец или серийный убийца?

Он улыбается моей любимой улыбкой.

– Смотря что ты подразумеваешь под словом извращенец. А сколько раз нужно убить, чтобы стать серийным? – шепчет мне на ухо.

– Не знаю… раз пять…

– Ну тогда все нормально, малышка.

Он натягивает мои спущенные трусики и подает майку, я лежу в полном недоумении.

– Со мной что-то не так?

– То есть?

– Почему ты остановился?

– Вика, ты себе представить не можешь как я тебя хочу.

– Заметно… – я сажусь и мне вновь жутко стыдно. Почему рядом с ним я постоянно испытываю это чувство?

– Звонит эвакуатор, мы бы не успели, я хочу трахать тебя минимум три часа подряд.

– Что ты сказал? Я что шлюха какая-то, по-твоему, не надо так со мной выражаться, ясно тебе! – я не знаю, как мне реагировать на такие слова, меня никогда в жизни не возбуждало слово ТРАХАТЬ, до сегодняшнего дня. Но это же неприлично и жутко грубо.

Тут Витя хватает меня и резко укладывает на сиденье, опускается надо мной и рукой обхватывает челюсть. Мне дико захотелось ощутить его в себе. Мне захотелось, чтобы меня трахнули, вот так грубо, не спрашивая.

– Такую тебя я бы трахал всю ночь, дерзкую и непокорную, но мы дойдем до этого.

В окна автомобиля засветили фары, наверное, эвакуатор. Я не могу понять, что я чувствую, гнев и обиду, возбуждение и ярость…

В гостиницу мы едем молча, Витя берет два номера – гнев и обиду.

Когда я легла, на телефон приходит смс:

– Я тебя обожаю, сладких снов моя девочка.

Из глаз брызнули слезы, ТАК НЕ БЫВАЕТ! Что же это? Мы с ним с разных планет, как я могу ему нравится, он идеален, а я сама заурядность с сомнительной внешностью… Но то, как он разговаривал со мной в машине совершенно недопустимо. С чего мужчины взяли, что женщины любят грубость и власть над ними? И какого черта слово «Трахать» мне так понравилось?

Весь следующий день мы практически не виделись. Мы ужинали вместе, и я старательно делала вид, что предыдущей ночью ничего не было. А Виктор похоже действительно об этом забыл. Разойдясь по своим номерам к девяти вечера, мы условились встретится в фойе в четыре утра и выезжать обратно. К обеду мы были дома, Витя гнал как сумасшедший. Почти всю дорогу я спала, вчерашняя ночь была лишена сна и посвящена самоистязанию. Виктор тоже был не разговорчив, не похоже, что он меня обожает, хотя, учитывая все его тайные ухаживания и подарки я однозначно ему не безразлична, по чему же он боится лишний раз прикоснуться ко мне.

Витя подвез меня к подъезду, я решила не приглашать его, не хочу позорится. В квартире не закончен ремонт, но даже когда я его закончу, она все равно будет в два раза дешевле его машины, и я всегда буду стесняться. Возможно, это бред, но даже когда я училась в школе, то не приглашала одноклассников. Мы жили бедно, и я стыдилась нашей квартиры, похоже это чувство будет со мной до конца моих дней.

– В шесть я жду тебя в офисе, посмотришь свое рабочее место, сегодня завезли мебель. И работа уже ждет тебя. – Включил босса, не успела я устроится.

– К чему такая спешка, я еще не уволилась.

– Я жду тебя в шесть в офисе. – В чем дело, что с его настроением? Будто я его вчера обломала, а не наоборот.

Я опускаю глаза, ничего не понимаю. Молча выхожу из машины, оборачиваюсь, Виктор уже с кем-то говорит по телефону, даже не посмотрел на меня.

Выскочка и зазнайка! Высокомерный, лживый, и вообще какой-то чокнутый!

Я в гневе. Захожу в квартиру, сажусь на диван и десять минут сижу в тишине.

Неужели влюбилась, нет, нет, и еще раз нет. Надо отказаться от работы пока не поздно. Он ведет какую-то игру, которая мне не понятна. Надо остановиться, пока все не зашло слишком далеко. Ведь мозг знает ответ – "Ты ему не пара, глупая!". Сердце никогда не будет дружить с головой. Никогда не будет ясно, почему оно не может полюбить того, кого советует нам разум. Никогда мы не поймем, почему не можем вышвырнуть из сердца кого-то, кто действительно этого заслуживает. У сердца всегда свои нелогичные доводы. 

Перекусив, я начинаю собираться. Надеваю платье с нашей первой встречи, когда мы только познакомились. Но зачем, если я хочу поставить точку? Не знаю… Затягиваю тугую шишку, бордовая помада, Hugo BOSS MAVI, шпилька. Я красавица, пошел он к чертовой матери со своей львиной улыбкой и мерседесом, лживый гад. Пусть я не идеальна, но никто не имеет право унижать меня, кроме меня самой… Пошел он к чертовой матери!!!

Я полна решимости, давлю на газ, несусь в сторону офиса.

Поднимаюсь наверх, меня встречает Света.

– Вика, привет. Поздравляю с назначением. Твой кабинет там.

– Мой кабинет?

– Ну да. Меня попросили все тебе показать. Еще Виктор Робертович просил тебя зайти, когда приедешь. Осмотрись и иди, он что-то не в настроение.

– Он всегда не в настроении. – Света понимающе улыбнулась.

Захожу в свой кабинет. Очень даже милая обстановка, особенно мне понравилось кресло. Как у Виктора, но чуть женственней из белой кожи. Массивный деревянный стол и стеллаж. В углу большой цветок.

Так, не важно какой кабинет, я здесь не за этим. Разворачиваюсь и быстро иду к кабинету мистера президента, стучу и вхожу, не дождавшись ответа.

Витя сидит на диване в очках перед ноутбуком. Рядом телефон и пара журналов. Его лоб нахмурен, в одной руке у него какие-то документы. Он идеален. У него нет слащавой мужской красоты, обычный прямой нос, светло карие глаза, средние губы. Но вот его квадратные скулы очень выразительны, на шее и руках немного просвечивают вены, видно, что он посещает спортзал. Я всегда любила мужчин с «плохим» зрением и Виктор жутко сексуален в своих очках. Когда я зашла, он поднял взгляд:

– Присядь, я скоро закончу.

– Чем ты занят?

– Это наш партнер, думаю продлевать ли контракт.

–Хочу поговорить.

Он внимательно смотрит на меня, откладывает бумаги.

– Я отказываюсь от предложения.

– Причина?

– Еще вчера я была согласна.

– Так в чем же дело? Ты просто вот так возьмешь и уедешь?

– Что приедешь туда, будешь писать красивые слова, а при встрече быть холоднее льда? Я сэкономлю тебе время и деньги, у нас нет отношений, это не чувства Витя, это игра, жестокая, правил которой я не знаю. Я не твой бизнес и не вещь. То ты невыносимо мил, то становишься как лед. Так нельзя. Ты либо холодно лжешь, либо действительно ты не умеешь любить. Неудивительно, что ты до сих пор был один. Я совершенно не понимаю твоего поведения. Вот сегодня, как ты высадил меня из машины? Будто я совершенно посторонний человек, а вчера писал, что обожаешь. Что с тобой? Нормальные люди так себя не ведут, ты делаешь мне больно, а сам довольствуешься своим превосходством. Зачем ты лжешь? Я уеду, а ты и не вспомнишь обо мне, к чему весь спектакль? Почему ты такой бесчувственный?

– Все сказала? – я развожу руками. – Ты свободна.

– Что? – сердце сжалось внутри, руки затрясло и слезы подкатили к глазам. То есть это действительно не было правдой, а я повелась как идиотка…

– Что слышала. – Вот так просто?

До меня до сих пор не доходит. «Ты же с этими намерениями ехала сюда, что хотела то и получила, идиотка!».

Но через секунду он резко встает, подходит, хватает меня под локоть и ведет к стене, толкает, и я стукаюсь головой о стену. Пытаюсь оттолкнуть его руками, в голове мысли о том, что меня сейчас будут бить. Он крепко хватает меня за руки, я вскрикиваю. Витя заводит их за голову, коленями разводит мои ноги и плотно прижимает к стене.

– Ты же не хочешь этого. Твое тело выдает тебя, Виктория. Уверена, что так просто сможешь оставить дом?

Он осматривает меня с головы до пят, сглатывает, я смотрю в его глаза и не узнаю. Это глаза хищника, загнавшего беззащитную жертву в ловушку, черные и холодные.

– Ты надела это платье лишь потому, что хочешь, чтобы я снял его с тебя.