– Скорее себе… – пробурчал под нос мужчина, тут же поднимаясь с места. Он оставил меня возле шкафа, игнорируя любые вопросы, и я начала быстро надевать белую блузу, черные брюки и милый пиджак. – Все, Настя. Будь готова через двадцать минут. Имей в виду, что после кладбища нам нужно еще отправиться в гости.

Замолчав на минуту, я начала обдумывать, кто бы мог пригласить нас, как пару, к себе на ужин.

– К кому? Учти, если это Мариша, то пусть засунет свое приглашение себе… – я пожалела о том, что сказала уже после, но заткнула, увы, не сама себя. Это был Морган и его мягкие губы. Как только его язык коснулся моего, я ощутила привкус кофе, который почему-то шел и от его кожи. Странно, но рубашка пахла только порошком.

– К моей сестре, – выдохнул мужчина, отстраняясь. Он звонко шлепнул меня по обтянутой брюками попке и, уже направляясь к выходу, пропел: – Она приехала в Россию только на три дня и, если мы не покажемся у нее, разнесет к чертям вашу столицу.

Глава 49

Морган уже ждал меня на улице, когда я выходила в легком осеннем пальто, хотя погода была по-зимнему прохладной. Мне, как никогда, хотелось ощутить свежесть ветра каждой клеточкой тела и почувствовать себя живой. Не знаю, что произошло в ванной, но это словно пробудило меня. Напомнило, что есть только здесь и сейчас, а в реальности, где за спиной нет девяти запасных жизней, я просто хотела наслаждаться каждым моментом. И пусть все шло не по плану, но кто сказал, что хуже, чем могло было быть?

– Нужно заехать купить цветы, – сообщила я мужчине, садясь около него в авто. Пол хмуро осмотрел меня, но ничего не сказал.

– В нашем доме есть зимний сад. Флористы собрали два букета, для Дмитрия и Джины, – спокойно сказал он, устраиваясь поудобнее. Я ощутила, как его рука легла на мою, осторожно поглаживая. Искоса взглянув на эту картину, вдруг поняла главное – это не выглядит как соблазнение, пошлость или откровенное желание. Нет… Возможно, собственнический жест, который его успокаивал? В тот момент, когда я это поняла, пронзительные, черные глаза переместились на меня и заглянули в самую душу. – Не переживай. Лучше мы бы все равно не купили.

Я смотрела на Пола Моргана, и у меня сжималось сердце. Что, если он соврал и его связывает нечто большее с Маришей, чем странный разговор наедине? Почему моя необоснованная вера в мужчину заставляет отбросить предрассудки и довериться его правде?

– Джина – твоя сестра? – осторожно поинтересовалась я, намеренно заставляя себя не думать о проблемах, которые угнетали. Это грозило слезами и очередным срывом.

– Да, она старше меня на десять лет, – внезапно ответил Морган, и я кивнула, готовая к тому, что других подробностей не получу. Но внезапно его пальцы сильнее сжали мою ладошку, и он продолжил: – Ей тридцать восемь, она замужем, у нее тройняшки. Мы с ней очень похожи – оба пошли в отца.

– А где твои родители, Пол? – мне не хотелось тревожить чужие раны, я ощущала, что тема сестры для мужчины болезненная. И хоть так и подмывало задать пару наводящих вопросов, понимала – скоро сама смогу оказаться в эпицентре событий.

– Они живут в Сан-Франциско. Муж Джины, Маркус, купил им коттедж и обеспечил прекрасную старость, – мечтательным тоном прошептал он, и я, не сдержавшись, искоса посмотрела на Пола. Странно, пронзительный взгляд Моргана оказался привязан ко мне какими-то странными нитями. Словно посмейся я сейчас над ним, выскажи неуважение и презрение, как это очень многое решит для него. Тем не менее он сказал: – У нас натянутые отношения, так что помощь они принимают только от дочери и ее семьи.

– Что же такого произошло? – все же не сдержалась от вопроса, но тут машина остановилась. До места назначения было еще далеко, лишь водитель вышел, чтобы оплатить бензин, но я увидела, как облегченно выдохнул Пол в тот момент, когда понял, дескать, может не отвечать. Не знаю, что именно меня заставило меня перевести тему: – Что насчет ДНК от Анны? Она убеждала меня, что сдала все анализы под камерами в твоей лаборатории. Есть ответы от твоих работников?

Морган посмотрел на меня так внимательно, словно рентген, пробирая до костей. И если во время разговора про семью он казался уязвимым, то сейчас больше напоминал сканер, который примерял ответ на человека. В конце концов, он выдохнул и скупо бросил, отворачиваясь к окну:

– Нет, куколка. Возможно, придется подождать до утра.

На этом наш разговор был окончен, и впервые молчание не казалось таким давящим. Каждый размышлял о своем, потому, когда водитель уведомил о прибытии, я вздрогнула от неожиданности, но, проморгавшись, быстро побежала на улицу.

– Я пойду с тобой, – вручая мне букет красных роз, поставил перед фактом Морган. Я молча кивнула, решив сегодня обойтись без приключений на кладбище и спокойно пошла по аллейке.

Вскоре мы оказались напротив свежей могилы отца. Крест из красного дерева и большое фото в синей рамке стали указателем. Мельком взглянув на тент, где вчера я позволила себе стать тем самым подростком, от образа которого все пыталась уйти, снова вернулась к могилке, покраснев до мозга костей.

– Прости, пап. Вчера я была не в себе, – прошептала я, укладывая розы на землю. После дождя начались заморозки, и она покрылась тонкой коркой льда. – Знаешь, мне тяжело справляться с эмоциями… Ты всегда говорил, что я бесчувственная, возможно, сейчас весь накопившийся за годы жизни с тобой ком активизировался. Как думаешь?

Внезапно пошел снег. Ранний и совсем нежданный. Словно сама природа глумилась над столицей, предлагая ей трудности разного уровня. По телу прошел неприятный озноб, холод прошиб даже кончики волос. Пальцы в осенней обуви одеревенели, а спина и вовсе стала колом. Я обхватила себя руками, чтобы дрожь не казалась такой явной, и закрыла глаза на минуту, возвращая самообладание.

Как вдруг крепкие руки обхватили меня, намертво припечатывая мужское тело к хрупкой спине. Оно словно окутало меня с ног до головы, вызывая прилив жара и странных… чувств? Я стояла там, окруженная внезапно подаренным теплом Моргана, и тонула в моменте…

Это было так странно – ощутить поддержку таким способом… Словно кто-то отчаянно пытался докричаться до моего сознания и понимания: "Эй, ты не одна!". И я хотела принять этот клич… Раствориться в прикосновениях, странных мурашках и приятном ощущении внизу живота… Рядом был отец, и, возможно, ему стоило увидеть, что я не одинока. Есть кто-то способный утихомирить моих демонов, подставить плечо и стать защитой.

– Ты оставил мне много секретов и проблем, папочка. Но я не виню тебя, ведь так поступают люди, которые не собираются уходить… Ты не собирался… – прошептала, не в силах шелохнуться. Пол казался ближе, чем когда-либо: его дыхание грело мне ухо, руки обжигали голые ладони, а массивное тело согревало сильнее мощнейшего обогревателя. Я боялась сказать ему хоть слово, оттолкнуть или попросить остаться… Он просто был рядом, и это казалось правильным, придавая сил для разговора с отцом. – Но хочу сказать одно: я собираюсь жить дальше. Есть боль, которая возникает каждый день при упоминании твоего имени. Она не притупляется, но становится привычной… А есть я, которая хочет прожить день так, чтобы в старости не жалеть. Ты всегда будешь со мной, в старых фото, воспоминаниях и твоем одеколоне на рабочих костюмах… Всегда! А теперь мне пора, дорогой…

Я последний раз взглянула на фото Дмитрия Валевски перед уходом и вдруг поняла одно – каким бы папа не был при жизни, он всегда останется лучшим после смерти. Возможно, смерть – худшее, что может произойти с человеком. Каким-то образом это отпускало все грехи передо мной, совершенные отцом.

Мы шли с Морганом по длинной тропинке, как вдруг я обернулась и вновь издалека посмотрела на фото отца. Нет… Как же я была не права, что в последний раз произносила это странное слово «папа». Я буду с ним общаться и советоваться. Рассказывать секреты, которые бы не доверила при жизни, и жаловаться на проблемы… Он в моем сердце. Всегда со мной. Мой отец навечно.

– Готова ехать к Джине и Маркусу? – с нескрываемым волнением спросил Морган уже у машины, открывая для меня дверь. – Они очень ждут, но, возможно, ты не хочешь…

– А ТЫ готов, Морган? – прищурившись, я посмотрела на Пола внимательнее, чем когда-либо. Он суетился, то и дело нервно покашливал в кулак, поглядывая на "Ролекс".

Неужели большой и ужасный Пол Морган боится кого-то, да еще и свою сестру?!

Глава 50

Машина остановилась около загородного коттеджа, по размерам превышающего многие кооперативные дома. В частном лесу располагалось круглое строение, напоминавшее кольцо и выглядевшее так, словно это самый настоящий замок.

– Тут точно живет только твоя сестра с мужем или они привезли с собой всех своих предков? – не сдержавшись, прошептала я, выйдя из машины. Громадный дворец поражал своей раскованностью и габаритами, если говорить прямо – мог запросто посоревноваться с белым домом и многими шедеврами архитектуры.

– Маркус любит пространство, а Джина дома с историей. – усмехаясь, сказал мужчина, а затем достал шикарный букет неизвестных мне цветов из багажника. Странная смесь белой ромашки и синеглазок с необычными узорами в середине больше напоминала искусственное произведение искусства, тем не менее пахли цветы вполне натурально. Пол заметил мой вопросительный взгляд и тут же пояснил: – Пассифлора.

Не смотря на то, что цветки были необычной красоты, мне они не подходили и не лежали к душе. Хотя очень помогли создать портрет Джины заранее и подготовится к тому, что увижу скорее всего: дерзкая, беспринципная, яркая – та, кто не боится пойти против стада. Она мне понравилась еще до того, как я ее увидела.

Морган позвонил в звонок, и почти сразу дверь была распахнута фигуристой девушкой со смуглой кожей и черными, как сама ночь, волосами. На ней было темно-голубое платье, выделяющее безумные черные глазах, вызывающие одухотворение.