Элен Гома - Непредсказуемый

– Тебе не нравится идея повеселиться завтра?

На этот раз слова обращены мне, и я вынуждена повернуться, натянув самое скучающее выражение лица, которое только есть в моем арсенале.

– Думаю, это хорошая идея, – отвечаю без энтузиазма. – Я ведь приехала именно для этого.

– Да, ты планировала развлечься по полной, я помню.

– Сегодня я уже и так неплохо развлеклась на самом деле.

Он включает поворотник и смотрит в боковое зеркало. Он управляется с этой штуковиной так уверенно, и черт, ему так идет это. Свет от фонаря проскальзывает по его лицу, и я вижу, как он улыбается.

– Ты, правда, не водишь машину? – внезапно спрашивает он, паркуясь на стоянке.

– Нет, – отвечаю я и открываю дверцу. Но прежде чем я успеваю выйти из машины, его рука касается моей.

– Подожди, – тихо говорит он, удерживая меня на месте и наблюдая, как Джереми с Эви покидают нас. Мое сердце начинает биться быстрее. Гораздо быстрее. Клянусь, оно может отказать в любую секунду. Я не знаю, чего ждать, но я ужасно взволнована.

Джер буквально уносит Эвелину по направлению к нашей вилле, и мы остаемся одни на парковке. Молли дрожит, я отпускаю ее руку и складываю ладони на руле от греха подальше. Что я собираюсь ей сказать?

Мы просто сидим и смотрим друг на друга. Я шумно выдыхаю, отвернувшись на несколько мгновений, но мне нравится смотреть на нее, и я поворачиваюсь. Я не знаю, зачем остановил ее, но я наслаждаюсь тем, что она здесь со мной. Ее грудь вздымается и опадает при каждом вздохе, она волнуется.

– Зачем ты приехала сюда? – спрашиваю тихо. – Я имею в виду, ты же могла отказаться в последний момент. Я видел, что ты собиралась. Почему передумала?

Она здорово усложнила мне эту поездку своим присутствием.

С секунду она смотрит на свои пальцы, а затем тянется к ручке, открывает дверцу и выбирается. Я делаю то же самое, и в тот момент, когда она обходит машину спереди, я снова обхватываю ее руку и прислоняю нас обоих к капоту так, что мы оказываемся лицом к морю.

Я засовываю руки в карманы и пялюсь на свои ботинки.

Я хочу побыть с ней еще. Мне даже не так важен ее ответ. Если она не хочет давать его мне, пусть. Пусть только побудет еще со мной наедине.

Но я на всякий случай попытаюсь еще раз.

– Ну и?

Я поднимаю голову и тут же ловлю пару шелковистых прядей своей щекой из-за разыгравшегося ветра. Затем эти прикосновения перемещаются на мое предплечье и щекочут кожу. Молли смотрит куда-то вдаль в противоположную от меня сторону.

– Я отвечу, если ты ответишь.

Я киваю, когда она поворачивается. Один уголок ее губ приподнимается, она скрещивает руки под грудью, привлекая все мое внимание на соблазнительную ложбинку. Пустая парковка, ночь, красивая девушка и изголодавшийся мужчина – всегда плохая, очень плохая комбинация. Кем бы ни была эта девушка, какие бы ни были обстоятельства, в определенный момент все преграды станут несущественными, все выйдет из-под контроля. Это неизбежно.

– Ладно. Я подумала, что вдали от всего, в других декорациях, ты подышишь другим воздухом, что-нибудь новое повлияет на тебя и, возможно тогда ты откроешь мне секрет, почему люто ненавидишь меня. И это только первая половина вопроса.

Я усмехнулся от того, как она преподнесла все. Я на самом деле веду себя настолько запутанно? Дерьмо, так и есть.

– Хорошо. Давай вторую.

– Дай ответ сначала на это.

Я набираю полные легкие воздуха.

– У меня его нет, – лгу я.

У меня есть ответ. Но я не уверен, что готов его ей озвучить. Она открывается для меня все с новой и новой стороны, и все ее стороны мне нравятся. Я убежден в одном, но она постоянно меня переубеждает. Мне все чаще хочется засунуть свои убеждения в задницу кому-нибудь. Дэймон бы отлично подошел. И узнавать ее дальше, раскрывать для себя эту девушку. Девушку, которая робеет в моем присутствии, которая дрожью отзывается на мои прикосновения.

– Это несправедливо, – произносит она спокойно. В ее голосе нет разочарования. Как будто она уже давно разочарована и не ждала ничего другого. Вот это я постарался.

Вместо того, чтобы выпытывать у меня ответы на свои вопросы, которые я знаю, ее сильно волнуют, она просто продолжает наслаждаться вечерним пейзажем утопающего в огнях Санторини. Она забила на меня. И это к лучшему, по крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь со всем дерьмом внутри себя и снаружи.

– Жизнь вообще несправедливая штука, знаешь?

– Знаю не понаслышке. – Ее волосы прилетают мне в лицо, когда она отталкивается своей попкой от капота. – Я иду спать, Лукас. Спокойно ночи.

Я не хочу ее отпускать вот так. Делаю шаг перед ней, преграждая путь. Твою ж мать, пусть идет. Пусть, ты придурок. Но нет. Моя рука тянется, чтобы заправить гладкую прядь ее волос за ухо. От нахлынувшей нежности, с которой я едва прикоснулся к ее коже, меня чуть ли не разносит на мелкие кусочки. Я уже даже не пытаюсь анализировать то, что происходит у меня внутри, когда она настолько близко. Это просто есть.

Я хочу ее всю, я хочу прижать ее к себе, хочу знать, что она моя, я безумно хочу поцеловать ее. Кем бы она ни была, прямо сейчас это сильнее.

Мы молчим, когда я убираю свою руку от ее лица, при этом, не теряя зрительного контакта. Молчим, когда я кладу ладонь на ее талию. Затем вторую.

– Люк, – поправляю я.

– Что?

Ее глаза, обрамленные пушистыми ресницами, проникновенно смотрят на меня.

– Не Лукас. Люк.

Я без ума оттого, как она произносит мое имя таким образом. Я чуть не потерял дар речи, когда она назвала меня Люком за столом. Как будто она мой друг, как будто мы очень близки.

– Люк, – повторяет она за мной нерешительно. – Я иду спать. Спокойной ночи.

То, как она растягивает слова, и называет меня по имени вот так, делает невидимым все существующее вокруг. Есть только я и она.

Я медленно наклоняюсь, чтобы облизнуть ее губы, охрененно сладкие. Я не могу спать по ночам из-за них. Я пробую ее на вкус, наблюдая. Она закрывает глаза, и я снова касаюсь ее губ, сохраняя расстояние между нашими телами. Я ловлю каждый чертов момент. И в один из этих прекрасных моментов она подается ко мне, желая большего, и я целую ее. По-настоящему. Не в пьяном угаре, как это было у нас в первый раз. Не для того, чтобы поиграть на ее нервах, как во второй.

Я углубляю поцелуй, и в ответ она скользит ладонями по моей спине, издавая тихий стон. И этот стон тонет во мне. Я толкаю нас обратно к капоту и зарываюсь пальцами в ее волосы, обхватив ее лицо, а она в свою очередь перемещает ладони на мою спину.

Я смакую ее, как самую вкусную конфету. Это длится долго и неторопливо. Мы прерываемся, но наши рты то и дело тянутся друг к другу снова. Такое чувство, что мы не можем нацеловаться. Дьявол, я бы посасывал ее язычок дни и ночи напролет. И не только язычок. Мне нестерпимо хочется скользнуть в разрез ее платья и убедиться, что она влажная, что я не единственный здесь, кто возбужден до чертиков. Я хочу наломать кучу дров, истребить целый лес, если быть точным.

Мы оба тяжело и часто дышим, наши руки все еще остаются на тех же местах. Я провожу большим пальцем по ее распухшим губам и вглядываясь в ее затуманенный взгляд.

– Это ничего не значит, – произносит она хриплым голосом. В ее лазурных глазах заключен мир, полный надежд, которым не суждено сбыться.

– Не значит, – соглашаюсь я. Но у меня есть этому объяснение, а у нее?

– Я не участвую в тройничках, – удивляет она меня своей репликой.

Ах, вот оно что.

– Я не предлагал тебе тройничок. – Я улыбаюсь.

– Ты мне ничего не предлагал.

– Правильно. – Я еще раз касаюсь ее губ своими. – Идем на виллу.

На этот раз она ничего не говорит. Я иду следом за ней, сохраняя небольшую дистанцию, тем самым лишая себя соблазна затащить Молли в свою комнату.

Секс, которого мы оба так сильно хотим, все только усложнит. Я не должен думать членом, именно поэтому все, чем я довольствуюсь сейчас, это еле уловимый шлейф от ее духов и привкус ее помады с каким-то фруктовым вкусом во рту. Видит бог, как сильно я хочу ускориться и догнать ее, прижать к этим белым стенам и погрузить свой язык в ее рот снова. К счастью, как только мы оказываемся на вилле, она поступает благоразумно, сразу закрывшись в своей комнате. Она не оставляет мне шансов, и я благодарен ей за это.

Все утро мы с Джереми проторчали в офисе Эллиудиса, после чего вернулись на виллу и застали девчонок, плескающихся в бассейне. Хорошо, хоть здесь нет никакого гребаного дресс-кода, так что я могу быстренько избавиться от футболки и джинсов и нырнуть к ним. Прежде чем сделать это, я присаживаюсь на корточки на краю бассейна и отпиваю из трубочки напиток.

– М-м-м, «Маргарита».

Молли замечает меня и подплывает.

– Это моя, – заявляет она. – Тебя не учили спрашивать, прежде чем брать чужое?

Я смеюсь. Она такая горячая со своими мокрыми волосами. Ее кожа блестит от солнца, на лице нет никаких признаков макияжа. Она смотрит на меня снизу вверх. Как же я хочу наклониться сильнее и впиться в эти губки, которыми она решила сделать мне замечание.

– Учили. – Я отпиваю еще раз, прежде чем поставить бокал на место. – Но безуспешно.

На что она закатывает глаза, не сдерживая улыбку.

– Я заметила.

– Эй, не хотите на море? – Эви вылезла из воды, Джереми переоделся, и теперь он ждет, пока его девушка допьет свой напиток. – Мы решили поплавать там. Вы с нами?

– Мы остаемся, – сразу отвечаю я. На удивление Молли не спорит. Она просто оплывает от меня, сверкнув своей задницей в красном. Вот же дьявол.