Что если он поразмыслил немного в самолете и все-таки понял, что облажался, и теперь хочет все исправить, начав с настоящих свиданий, романтики, встреч под луной? Пфф! Я рассмешила саму себя. И хотя я знаю, что ничего хорошего ждать не стоит, мое любопытство и наивность берут верх. Я выхожу из дома и направляюсь к «Мерседесу», в котором меня ждет моя погибель.

Лукас сидит на капоте и разговаривает по телефону, закинув кроссовок одной ноги на колено другой. Он излучает уверенность и секс. Если я способна правильно распознавать подобную ауру. На нем рваные полинялые джинсы и белая футболка. На нем всегда либо белая, либо черная футболки. Это отлично его характеризует. Складывается мнение, что он полная противоположность себя же самого.

Лукас потирает шею, когда замечает меня.

– Ладно, давай. Как что-то узнаешь о нем, сразу же звони, – успеваю расслышать конец его разговора.

Он отключается и бросает телефон на заднее сиденье. Ну да, там он его и забудет. Впервые вижу, чтобы он им вообще пользовался. Должно быть, что-то важное.

Он подмигивает и улыбается.

– Смотри-ка, я легко тебя нашел.

Только бы мои щеки не окрасились. Только бы мои щеки не окрасились. Не думала, что он мог меня услышать.

Я фальшиво улыбаюсь ему в ответ.

– Я передумала прятаться.

Останавливаюсь в метре от машины, скрестив руки на груди. На нем нет очков. Наконец-то. Так что я отчетливо могу разглядеть, как в его взгляде мерцают игривые огоньки.

– Почему? Побоялась, что я тебя не найду и решила перестраховаться?

Вот же говнюк.

– Нет, не хотела допустить, чтобы ты осквернил мою квартиру своим присутствием. Так что вышла сама, – передразниваю я, копируя его интонацию, но получается как-то слишком уж стервозно. Надо попрактиковаться в этом.

Он громко хохочет, запрокинув голову назад и демонстрируя идеальные зубы.

– Ты сказала, осквернить? Кем ты вообще меня считаешь?

– Ты, правда, хочешь знать?

– Теперь мне любопытно.

– Расскажу по дороге, если мы куда-то собираемся ехать.

Лукас отрывает свой зад и открывает мне дверцу.

– Тогда поехали.

Я жду, пока он огибает машину, чтобы сесть за руль.

– Имей в виду, куда бы ты меня не отвез, мне там не понравится. – Я продолжаю бухтеть, как бабуля, пока пристегиваюсь. Пусть не рассчитывает, что я буду милой после того, как он себя вел.

– Ха, – он поворачивает ключ зажигания, и мы трогаемся. Выпрыгивать уже поздно. – И цели такой не было.

Черт, может все-таки не поздно? Где мой инстинкт самосохранения? Я даже не спросила, куда мы едем, и с радостью, которую скрываю изо всех сил и от самой себя, в том числе, запрыгнула в его тачку. Где мои мозги?

– Мне не страшно, не старайся. Знание того, что ты не станешь надругаться над тем, кто не в твоем вкусе, делает меня абсолютно спокойной. Со всем остальным я справлюсь.

Он включает поворотник, и мы сворачиваем на другую улицу, Лукас снова набирает скорость. Интересно, куда мы все-таки едем?

– Вкусы могут меняться, знаешь ли?

Меня обдает жаром от его слов и того быстрого взгляда, которым он награждает меня. Я сглатываю внезапно образовавшийся в горле комок.

– Что? Теперь тебе страшно? Да ладно, я шучу. Мы же можем быть друзьями, правильно? – О, теперь мне точно полегчало, засранец. – Нам необязательно кусать другу друга через каждое слово или трахаться языками на парковках. К чему эти крайности? Ты забавная, умная, с тобой не скучно, я хочу узнавать тебя. Но, не переходя жесткие границы. Так, что? – Он протягивает мне ладонь, пока мы стоим на светофоре. – Давай попробуем подружиться?

Я, конечно, чуть не отдаю концы при мысли о его словах о парковке, и про языки, и чтобы слишком долго не думать, вкладываю свою руку в его. В награду получаю его полуулыбку, прежде чем он возвращает ладонь на коробку передач.

– Хорошо, – говорю я, чувствуя, что должна тоже вставить свое слово, а то меня бесит, что с Лукасом я иногда подтормаживаю. Ладно, хорошо. Чаще, чем иногда. Просто он постоянно выкидывает что-то неожиданное. – В этом есть смысл. Давай попробуем. – Конечно, в этом есть смысл! Особенно учитывая ту девушку, кем бы она ему не приходилась. Максимум, что между нами может быть – это дружба. И это самый щадящий вариант для моей психики. Наверное. – Так куда мы едем?

– Я хочу показать тебе кое-что. Одно место. Это почти за городом. Но сначала остановимся перекусить. Я ужасно хочу есть. Надеюсь, ты не против мексиканской кухни.

Я молча киваю, осмысливая ситуацию.

Еще вчера ему было противно мое общество, а уже сегодня мы едем за город. Вау. Солнце скоро начнет садиться, а все, что меня беспокоит, это смогу ли я быть с ним друзьями при условии, что у меня дребезжат все внутренности от одной мысли о нашем поцелуе. И о том, как он назвал его.

Мы останавливаемся у небольшого заведения. Вполне вероятно, я видела какой-то вестерн с его участием.

Внутри все соответствует внешнему антуражу: деревянная мебель, мишень для дартс на стене, старый музыкальный аппарат и официантки в ковбойских сапогах, коротких юбках и шляпах. Не удивлюсь, если кто-то достанет револьвер и начнет грабить кассу, заставив всех лечь на пол лицом вниз.

Лукас берет меня за руку. Я сразу объясняю себе это тем, что застыла на проходе.

– Идем. – Мы садимся за столик в углу возле окна напротив друг друга. – Здесь охрененные такос. Ты же ешь такос?

– Что-то не похоже на мексиканский ресторан. Ты что-то перепутал, – шепчу я, оглядываясь по сторонам в поисках торчащих из карманов револьверов. Ничего такого не замечаю. По-моему, здесь все такие же, как и мы. Немного расслабляюсь.

Он подзывает одну из официанток.

– Мексиканскому ресторану далеко до этой забегаловки, вот увидишь.

Крашеная блондинка с прямыми волосами до талии, подошедшая к нам взять заказ, даже не смотрит в мою сторону. Лукас делает заказ за двоих. Я не противлюсь этому. Наоборот, хочу попробовать то, что он думает, понравится мне и проверить, насколько это соответствует действительности. Просто отдаться во власть обстоятельств и смотреть, что из этого получится – именно то, что я делаю рядом с ним.

Через пятнадцать минут я откидываюсь на спинку стула и благодарю бога за то, что надоумил меня надеть свободный сарафан, иначе, я не знаю, как скрывала бы свой округлившийся живот, заполненный лепешками, мясом, острым соусом и овощами. Черт возьми, я не смогла остановиться на одном такос и заказала еще один. Лукас только что закончил свой третий.

Все время, что мы ели, мы говорили о всякой ерунде, смеялись и синхронно закатывали глаза от наслаждения едой. Один раз я даже простонала, на что Лукас перестал жевать и наградил меня таким взглядом, от которого я моментально почувствовала прилив крови к низу живота. Это был взгляд, от которого мои внутренности танцую танго, взгляд мужчины, от которого у женщины пересыхает во рту. Мне стоит лучше контролировать звуки, которые из меня вырываются. Раз уж мы решили, что будем друзьями.

– Ты наелась?

– О, да. И ты не обманул, когда сказал, что эти такос охрененные. Я ничего вкуснее не ела. Честно.

Опять же опираясь на наш пакт о дружбе, стараюсь не обращать внимания на широченную довольную улыбку на сексуальных до неприличия губах Лукаса.

– Я рад. Особенно тому, что я – мужчина, накормивший тебя самой вкусной едой. Такое ты никогда не должна забыть.

Я засмеялась.

– Да, это точно.

Блондинка появилась, стоило Лукасу лишь взглянуть на нее. Этого парня полезно всегда брать с собой, когда вы собираетесь поесть вне дома. Официантки, которых обычно не дозовешься, окажутся у вашего столика за долю секунды. Поразительно.

– Вам понравилось? – спрашивает она, кокетливо улыбаясь.

– Да, спасибо.

Лукас кивает и тянется за бумажником в задний карман.

– А вашей девушке?

Ау, я здесь! Хотя бы посмотри на меня, когда хочешь узнать мое мнение.

– Она не моя девушка, – поправляет он, делая ее еще более счастливой. И это те слова, которые должна была произнести я, а не сетовать на то, что меня игнорируют.

Блондинка берет со стола одну из салфеток, достает ручку непонятно откуда, наклоняется так, что за соседним столиком наверняка любуются ее голой задницей, настолько у нее короткая юбка, и записывает свой номер.

Она записывает свой номер, черт ее подери.

Лукас терпеливо наблюдает за этим, а у меня глаза вот-вот вылезут из орбит, от того, насколько бессовестно и открыто она предлагает себя парню, который накормил меня самой вкусной едой на всем белом свете. И который целуется, как бог, и наверняка, много чего еще делает так же. Только об этом суждено узнать не мне, а нахалке с сожженными перекисью волосами, с которой у него все будет.

И я еще раз спрашиваю саму себя, что не так с их отношениями с Пейдж?

– Тогда позвони мне.

– Жаль тебя огорчать, милая, – встреваю я, не сдержавшись, – но он не умеет пользоваться телефоном. Сколько раз уже проходили это. – О, нет, я веду себя, как ревнивая стерва. Я даже спокойно признаю это. Но на кой черт ему было об этом знать?

Блондинка хлопает глазами, переводя взгляд с меня на Лукаса. Он закусывает губу в улыбке, берет эту салфетку из ее рук и убирает в карман.

– Все было изумительно, Кайла. – Он встает из-за стола и подает мне руку. – Мы непременно посетим ваше заведение снова.

После чего продолжает держать мою ладонь в своей, чем вселяет волшебное ощущение, будто я принадлежу ему. Мы выходим на улицу.

Пока мы ели, солнце почти зашло за горизонт, окрасив все вокруг в золотистый цвет. В городе не успеваешь обращать внимание на подобные вещи, но здесь жизнь как будто замедляется. Не упускаю возможности поглазеть вокруг и полюбоваться видом. Я люблю смотреть на все красивое. Наверно поэтому для меня оторвать взгляд от Лукаса – всякий раз практически невыполнимая миссия.